Чонгук так отчаянно пытался просто дышать и не впадать в панику во время их одинокой гонки, что не заметил, когда они остановились. Часто дыша, парень продолжал обнимать Тэхёна со спины и отмер только в тот момент, когда почувствовал под ладонями вибрацию от чужого низкого смеха.

      Открыв глаза, Чон увидел Хосока, остановившегося рядом и с хохотом снимающего Чонгука на телефон. Чуть поодаль стояли остальные парни, а вокруг кишело людьми. Гремела музыка, которая, смешиваясь с гулом многочисленных разговоров и смеха, слегка давила на мозг.

      «Господи, как меня занесло сюда, господи, я хочу домой, у меня там кот некормленый и кровать нелёжаная, господи, господи, господи», — парень заставил себя отлипнуть от спины Тэхёна, который уже снял шлем и со смешинками в глазах обернулся к Чонгуку.

      — Ты в порядке? — потянулся рукой к подбородку кое-как слезшего с мотоцикла парня, нетвёрдо стоящего теперь рядом, чтобы расстегнуть застёжку.

      — Нет, — покачал головой Чонгук, освобождая голову и являя миру ошарашенное лицо. Он буквально каждый час доказывает, что можно выглядеть ещё более удивлённым и напуганным, когда кажется, что дальше уже некуда.

      — Чонгукки, у тебя глаза такими темпами скоро выпадут, отомри, ты жив, — Ким осторожно похлопал парня по спине, мягко улыбаясь.

      Гук ничего не ответил, как-то загнанно оглядываясь по сторонам и дёргая рукав куртки.

      — Не отходи от нас, и всё будет в порядке, не бойся.

      — Я не боюсь, — Чон наконец-то посмотрел на Тэхёна, немного расслабляясь. — Просто мне непривычно, я никогда не бывал в таких шумных и людных местах, здесь всё незнакомое.

      — Понимаю, — Ким по-дружески закинул правую руку на плечо младшего, придвигая того за шею чуть ближе к себе и двигаясь в сторону импровизированного бара, представляющего собой несколько металлических бочек с выставленными на них бутылками. — Новое всегда пугает, но его бояться не нужно. Главное, не замыкайся.

      Достигнув цели, Тэхён отпустил Чонгука, радостно здороваясь с огромным бородатым мужчиной, зататуированным с ног до головы, который отвечал за разлив алкоголя. Они с Кимом начали о чём-то непринуждённо болтать, пока так называемый бармен наливал в один стакан пиво, а во втором мешал какой-то коктейль.

      Чонгук всё это время топтался рядом, поплотнее кутаясь в кожанку и осторожно оглядываясь по сторонам. Начав ловить на себе заинтересованные взгляды других людей, Чон инстинктивно подался ближе к Тэхёну, словно тот должен был его защитить.

      Какая ирония, Чонгукки, а ведь ещё полчаса назад ты считал этого парня самым смущающим, пугающим и ненадёжным типом из всех.

      Из пучины самоанализа его вырвал вышеупомянутый ненадёжный и пугающий тип, протягивающий Чонгуку полный стакан чего-то неприятно пахнущего.

      — Выпей — сразу расслабишься.

      — Знаешь, я… Мне нежелательно пить, и вообще я как-то не… — Чон мягко отодвигает от себя стакан, слегка улыбаясь в извиняющемся жесте. Ему с его здоровьем и правда нельзя пить, да и страшновато, чего греха таить. Он никогда не напивался и кроме пары глотков вина или шампанского с мамой по праздникам никогда не выпивал.

      — Не бойся, это слабый коктейль, ничего не случится, — Тэхён, змей-искуситель, не заставлял, но умел мягко настоять, подбирая нужную интонацию.

      Чон, не отрывающий от Тэхёна взгляда своих широко распахнутых оленьих глаз, словно загипнотизированный, нерешительно припал губами к стакану, не сообразив самостоятельно взять его в руки и позволяя Киму себя поить. А тот и рад: улыбается, как довольный кот, по чуть-чуть вливая в студента своё чудо-зелье.

      Допив до конца, всё ещё глядя на Тэхёна, Чонгук часто задышал, потому что под конец пил уже почти залпом, а тот смотрел сверху вниз со своей дежурной полуулыбкой.

      — Понравилось?

      — Нет.

      — Совсем-совсем невкусно?

      — Ничего хуже в своей жизни не пробовал.

      — Поэтому допил до конца? — усмехнулся Тэхён.

      Чонгук в непонимании приоткрыл рот и заглянул в пустой стакан, кажется, только сейчас осознав, что выпил всё до последней капли.

      — А я и не заметил, — совершенно искренне удивился он.

      Тэхён рассмеялся, потрепав Чона по голове и поманив за собой к собравшимся в стороне друзьям. Чонгук послушно пошёл следом, стараясь не отставать от Кима и прячась за его широкой спиной. Здесь с ним было спокойнее, даже не хотелось сбежать к Чимину. На него продолжали пялиться со всех сторон, и это пугало парня. Если к нему начнут приставать или нападут, он не сможет сам защититься.

      Тэхён же, очевидно, не один раз здесь бывавший и знающий всех чуть ли не поимённо, чувствовал себя уверенно и наверняка мог вступиться. И он должен отвезти его домой, в конце-то концов. Поэтому Чонгук здраво рассудил держаться поближе к Киму.

      А ещё, хотя Чонгук ни за что не признается, минуту назад, пока он большими глотками поглощал коктейль, ему очень понравилось бесстыдно залипать на эти мельтешащие озорные огоньки в глазах идущего впереди парня.

      Но это большой-большой секрет, о котором пока не знает даже сам Чонгук.

***

      Гук постепенно свыкался с обстановкой, хотя всё ещё чувствовал себя неуверенно и держался поближе к знакомым парням, в основном ошиваясь рядом с Тэхёном, который болтал с ним обо всём и ни о чём. Разговаривать с Кимом оказалось довольно легко. Он не был слишком многословным, но это за двоих восполнял привыкший к новому собеседнику Чонгук, а сам байкер слушал с таким видом, будто ему правда интересно, кто такой Чарльз Диккенс и какой корм больше всего нравится коту Чона. По крайней мере, парень хотел в это верить.

      Тэхён был очарован этой непосредственностью и невинностью. Чонгук отчего-то произвёл на Кима очень сильное впечатление ещё в первую их встречу, когда сам Гук его даже не заметил, пялясь на Хосока. Это необъяснимый интерес, бессознательная тяга к человеку, которая возникает сама собой, не подчиняясь логике и не имея объективных обоснований. Среди потока тихого лепета о всяких поверхностных вещах Тэхён отмечает меткие глубокие мысли, и это раззадоривает интерес ещё сильнее: что же хранится в этой лохматой головушке за кучей комплексов и болезненной замкнутостью?

      Когда Тэхён отошёл к подозвавшим его друзьям, Чонгук приклеился ко второму по чувству безопасности человеку — Чимину. Чон больше не пил, потому что одного стакана с непривычки ему хватило, чтобы расслабиться и заиметь глупую мечтательную улыбку, украсившую порозовевшие щёки милой ямочкой.

      Шутки Чимина, над которыми никто, кроме Чона, не смеялся, вдруг начали казаться тому в несколько раз смешнее, поэтому в итоге они вдвоём — один полупьяный, а второй просто по жизни навеселе — стояли у мотоцикла Пака и глупо хихикали с только им двоим понятных вещей.

      Тэхён тоже кроме того единственного стакана слабого пива больше не пил, не забывая своего обещания отвезти Чонгука домой и чувствуя ответственность за него. Прислушиваясь краем уха к разговору, который они вели с Намджуном и Юнги в стороне, Ким поглядывал в сторону младшего, отмечая, каким ребёнком тот выглядел. Своими повадками, стеснительностью, пугливостью и постоянно широко распахнутыми невинными глазами.

      Что греха таить, Тэхён даже почувствовал лёгкий укол совести за то, что приволок эту нежнятину на этот шумный и грязный во всех смыслах рейв. Впрочем, он успокоил себя тем, что присматривает за парнем и лично отвезёт его домой, значит, ничего плохого с ним не случится. Тэхён Чонгука в обиду не даст.

***

      Время перевалило за полночь, все присутствующие только-только разогрелись, а Чонгук уже чувствовал себя сонным и уставшим. Он уселся прямо на землю рядом с чиминовым мотоциклом и, опёршись рукой на согнутое колено и уложив на неё подбородок, тихо подрёмывал, иногда роняя голову, но тут же возвращая её на место. Хосок, их неутомимый оператор, за весь вечер наснимал кучу забавного компромата на Чонгука, и этот малыш никак не переставал его веселить.

      Тэхён, заметивший чужое состояние, решил, что пора отвезти несчастного парня домой и дать ему наконец отоспаться.

      Но.

      — Какая прелесть, — медленно, но уверенно, отодвигая в сторону направившегося к Чонгуку Тэхёна, протянул Рику Миура, подходя ко всё ещё дремлющему Чону и присаживаясь перед ним на корточки.

      Рику Миура — сын единственного поставщика японских автозапчастей в Чхонджу, приезжающий сюда из Токио каждый год в конце весны, как раз на открытие мотосезона, и остающийся здесь до начала осени. Тэхён не переносит Рику, но, являясь их регулярным заказчиком, старается не нарываться на конфликт. Миура отличный гонщик, с этим никто не поспорит, но на этом его положительные качества, пожалуй, заканчиваются. Отвратительно высокомерный и заносчивый. Миура, избалованный вниманием местной молодёжи, действительно думает, что ему здесь всё можно.

      — Отстань от него, — Тэхён обходит японца и будит Чонгука, тянет ещё ничего не понимающего парня за руку вверх, заставляя встать, а сам становится между ним и Рику.

      Чонгук трёт глаза и хмурится, разглядывая сначала спину Кима перед собой, а затем выглядывая из-за его плеча на незнакомца и сжимаясь под тяжёлым взглядом, которым тот его одаривает.

      — Думаю, милашка сам может за себя постоять, — улыбается Миура, игнорируя предупреждение Тэхёна и делая шаг вперёд к Чонгуку, однако его останавливает крепкая ладонь, с силой упёршаяся в грудь, запрещая двинуться дальше.

      — Я непонятно выразился?

      Японец ухмыляется, понимая, что у Тэхёна, кажется, появилось подобие слабого места. Они невзлюбили друг друга с самого начала. В Чхонджу хватало хороших гонщиков, и Тэхён также был одним из лучших, но почему-то ни с кем не чувствовал такого соперничества на грани ненависти, как с Рику. Миура относился ко всем присутствующим без уважения, воспринимая всё внимание и поддержку в свой адрес как должное, и Кима с его обострённым чувством справедливости и убеждённостью во всеобщем равенстве это выводило из себя.

      Японец, в свою очередь, также недолюбливал Тэхёна. Он видел в механике достойного соперника и не мог смириться с тем, что место лучшего приходится делить. Рику нравилось дразнить Кима, задевать его, с удовлетворением наблюдая, как в глазах загорается пламя, а челюсти со злобой сжимаются, пока Тэхён пытается успокоиться. Миура так хотел однажды расколоть это самообладание и вывести парня из себя, заставляя обнажить глубоко спрятанные эмоции, показать себя уязвимым, но Ким продолжал держаться.

      — Вы встречаетесь? — спрашивает Рику с усмешкой, сложив руки на груди.

      — Нет, и что это меняет? — Тэхён отзеркаливает чужую позу, выглядя предельно серьёзно.

      — Тогда почему я не имею права поухаживать за понравившимся парнем?

      Чонгук побледнел и нервно сглотнул. Всю жизнь никому не нравился, а тут на тебе подарочек: приглянулся какому-то бандюге.

      — Потому что понравившемуся тебе парню пора домой.

      — Не строй из себя его строгого папочку. Если он не хочет со мной связываться, пусть сам мне об этом скажет, — японец игнорирует сверкнувший в глазах Тэхёна гнев и отпихивает его в сторону, направляясь к Чону.

      Ким прекрасно знает, что это не сработает: Рику плевать, если кто-то чего-то не хочет. Миура захотел — Миура это получил, никого не спрашивая. Поэтому байкер хватает назойливого японца за локоть и отпихивает в сторону, начиная по-настоящему злиться. Почему этот напыщенный индюк не может хоть раз не лезть на рожон и не вести себя, как последняя скотина?

      Рику больше не ухмыляется, откровенно выходя из себя. Тэхён постоянно мешает, постоянно встревает со своими поучениями и не даёт Миура получить то, чего он хочет. Кем этот механик себя возомнил? Грязный щенок, с утра до ночи ворочающийся в пыли и мазуте в своём нищем автосервисе, который, кстати, почти полностью держится на автозапчастях любимого папочки Рику. Японец снова гадко улыбается, решая использовать это против Тэхёна и задеть его самолюбие.

      — Ты довольно смелый для человека, который мне должен.

      Ким вскинул на парня возмущённый взгляд.

      — Я никогда не был и не буду тебе чем-то должным.

      — А как же продукция нашей компании, а? Ты со своими дружками по уши в долгах, не в состоянии выплатить и половину суммы. Вы всего лишь кучка замызганных нищих автомехаников, — на этих словах Чимин в стороне фыркнул, поправляя свой сияющий прикид и бренча кольцами. — Каково это — постоянно от кого-то зависеть?

      — Очень интересно, — Тэхён усмехнулся, — но при чём здесь ты? Бизнес ведёт твой отец, пока ты спишь до обеда, а потом за его же деньги катаешь на своём байке продажных девок ночами напролёт. Тоже мне достижение.

      Рику яростно стиснул зубы, но постарался виду не подавать. Ким продолжал:

      — Пусть я и должен твоему отцу, но я честно возвращаю деньги в срок, и господин Миура видит, что я честный человек, и отплачивает уважением. Каково это — знать, что нищего замызганного автомеханика отец уважает больше, чем собственного сына?

      Такого удара по самолюбию и публичного унижения японец стерпеть не мог, срываясь и ударяя Тэхёна кулаком в челюсть. Ким от неожиданности упал, тут же пытаясь подняться назад. От следующих ударов его спасли Намджун и Юнги, сдержавшие сыплющего проклятиями Рику. Тэхён сплюнул проступившую во рту кровь и, слегка покачиваясь, поднялся, направляясь к своему харлею и не глядя в сторону беснующегося Миура. Ким трезво рассудил, что больше этот парень его внимания не стоит.

      Пока Намджун с Юнги занимались японцем, крепко держа его и ожидая, когда он сам выдохнется; пока внимание толпы было полностью захвачено этой сценой, Тэхён, опёршийся на мотоцикл и опустивший голову в попытке полностью успокоиться, почувствовал робкое прикосновение к плечу.

      Он обернулся и увидел перед собой растерянного Чонгука, который неловко переминался с ноги на ногу и явно хотел что-то сказать, но не решался.

      — Ты... Достойно держался, — наконец выдавил он, слегка краснея. — Как твоя челюсть? Сильно б-болит? — спустя несколько секунд молчания снова заговорил он, слегка заикаясь. Он тоже жутко перенервничал, потому что, по сути, стал причиной этого спора, который в какой-то момент перешёл на личности.

      Тэхён слабо улыбнулся и отрицательно покачал головой — он и не на такое нарывался.

      — Давай я отвезу тебя домой, — сказал Ким тихо, забираясь на мотоцикл. Он выглядел подавленным и очень уставшим, и Чонгук тоже погрустнел, отчего-то чувствуя себя виноватым.

      Везя Гука домой, Тэхён ехал медленно, не желая заставлять парня снова нервничать, да и самому не хотелось спешить. Хотелось просто насладиться тёплой поездкой, освобождая голову от дурных событий вечера, неприятным осадком осевших внутри. Ким не покажет этого, но он правда чувствует себя униженным.

      Чонгук сонно прижимается к спине байкера, любуясь светлеющим на востоке небом и наслаждаясь приятным летним ветром, путающим волосы. В куртке Тэхёна тепло, а обхватив его торс обеими руками, Чон больше не чувствует себя в опасности. Оба наслаждаются этой спокойной поездкой.

      Когда они подъехали к дому Чонгука, фонари уже были выключены, но солнце ещё не поднялось, поэтому двор был погружён в голубоватую предрассветную дымку, которая добавляла моменту своего очарования.

      Чонгуку было очень тяжело отлепить себя от тёплой спины Кима, и он недовольно проскулил что-то, уткнувшись носом тому в плечо. Байкер на это тихо рассмеялся, чувствуя, как дурные мысли постепенно освобождают голову. Он похлопал Чона по предплечьям, до сих пор покоившимся на его животе, призывая сползти с мотоцикла и идти спать.

      — Спасибо, что подвёз, — Чонгук сонно моргал, стоя перед Тэхёном. — И спасибо, что... Заступился за меня.

      Ким улыбнулся, виновато отводя глаза.

      — Извини, что втянул тебя в это и заставил так нервничать. Я правда не знал, что так получится.

      — Ничего страшного, всё ведь благополучно разрешилось, — Чон улыбнулся, подавив зевок. — Я, наверное, пойду, эм, — он немного замялся, опять заводя волосы за ухо и опуская глаза. Тэхёна умиляло то, как быстро Чонгук смущался — даже усилий прилагать не приходилось. — Сладких снов? — он неопределённо махнул рукой, разворачиваясь и направляясь к своему подъезду.

      Байкер провожал его взглядом, не в силах стереть с лица мягкую улыбку. И впрямь такая сладкая конфетка. Как бы диабет не случился.

      — Ой, куртка! — Чонгук резко развернулся, стягивая с плеч кожанку и подбегая обратно к Тэхёну.

      Тот, не переставая улыбаться, довольно сощурился, словно что-то задумал, и Чон снова заметил в его глазах эти озорные огоньки.

      — Отдашь при следующей встрече.

      — При следующей встрече? — лицо Чонгука вытянулось в удивлении.

      — Да, я бы хотел сходить с тобой на свидание, если ты не против, – Тэхён улыбнулся ещё шире, заводя мотоцикл, а Чонгук застыл с открытым ртом. — Так что? — уточнил байкер, видя серьёзную прогрузку на лице Чона.

      — Мгм, — от растерянности он не смог нормально сформулировать ответ, поэтому просто согласно промычал и кивнул.

      — Тогда сладких снов, Чонгукки, — Ким подмигнул и, развернувшись, выехал со двора, растворяясь в июньском утре отдаляющимся рёвом мотора.

      А Чонгук, ещё некоторое время простояв на улице, глядя на место, где только что находился мотоцикл, улыбнулся чему-то своему, прижимая к себе куртку, и отправился спать.