Уже по звукам снаружи Чимин понял, что хорошо провести время ему не удастся, но еще хуже стало, когда дверь открылась, и запахи людей, смешанные с алкоголем и потом, столкнулись с его развитым обонянием, а крики и громкая музыка ударили по его чувствительным ушам.

Дверь открыл Намджун, и Джихён влюбленно улыбнулся. Омега отошел от Чимина и порывисто поцеловал альфу в губы.

— Привет, — пробормотал он.

В глазах Намджуна читалась одна лишь жадность.

— Привет, детка.

Затем его взгляд переместился на Чимина, и выражение его лица потеряло всякий след мягкости.

— Что он здесь делает?

— Мы уже говорили об этом, — сквозь зубы процедил Джихён.

— Но я не думал, что он действительно придет, — фыркнул Намджун, отступил в сторону, пропуская их обоих.

— Он пришел, потому что хочет исправиться и наладить отношения, — пояснил Джихён. — Так что не надо над ним издеваться, понял? Ни тебе, ни твоим друзьям.

— Я не могу контролировать то, что делают мои друзья, — Намджун закатил глаза и бросил еще один скептический взгляд на Чимина.

— Да, да, ты можешь, — Джихён натянуто улыбнулся и обнял брата за плечи, бросив недовольный взгляд на его одежду. Он сказал ему, чтобы тот немного привел себя в порядок, но омега проигнорировал его и надел свою обычную безразмерную толстовку и одну из своих многочисленных шапок. — Хорошо, поехали.

*** 

Двенадцатилетний Чимин мог бы подумать, что исполняет свою мечту, сидя на вечеринке с самыми популярными людьми в классе и играя в «правда или действие».

Семнадцатилетний Чимин думал только о том, что хочет домой и что это не очень хорошая идея. Когда он согласился пойти на вечеринку, он и не подумал вспомнить, почему никогда не бывал на них, но теперь вспомнил.

Его волк когтями впивался в его грудь, ища свободы.

Это было очевидно, сегодня суббота, и волк рассчитывал провести весь день в лесу, но этого не случилось, потому что он был наказан. Его родители предпочли отпустить его на вечеринку, полную идиотов, алкоголя и, возможно, наркотиков, нежели позволить ему провести день на природе. Разве это не ирония?

Разве это не абсурд?

Просто потому, что они доверяли Джихёну больше, чем ему, они решили, что это хорошая идея. Чимин никогда их не поймет.

Но сейчас Чимин не мог зацикливаться на этом. Он должен был следить за своим волком и за признаками возможного изменения. На данный момент все шло хорошо. С тех пор, как он начал выпускать своего омегу в лес, он уже не был таким непослушным и на той неделе обратился всего пару раз, конечно, все они происходили неожиданно и без возможности их остановить, но их было меньше, чем он ожидал. Слова Чонгука подействовали.

Чонгук, должно быть, многое знал о животных формах. Он был таким умным. Он, казалось, прекрасно знал своего волка и был способен сдерживать изменения почти до конца. Чимин стал свидетелем этого в раздевалке на поле для регби, и это только заставило его восхищаться им еще больше.

Он вспомнил, как тот уткнулся лицом в его шею и начал обнюхивать его, как будто Чимин был всем, что ему было нужно, как будто Чимин был ему полезен и был кем-то, способным привести его в себя. Омега смущенно улыбнулся.

— Правда или действие, Чимин?

Блондин пришел в себя от этого вопроса.

— Э-э?

Чанбин, бета из его класса, снова повторил вопрос.

— Правда или действие?

Мысли Чимина были странными, потому что его первая мысль была о том, что если он выберет правду, то его могут спросить о том, почему он так часто прогуливает уроки, он знал, потому что слышал, как люди шептались об этом, когда другие думали, что он не слушает.

Поэтому Чимин выбрал «действие», но тут же пожалел об этом.

— Я осмелюсь предложить тебе поцеловаться с Хосоком в течение десяти секунд.

Глаза омеги удивленно расширились, и он повернулся лицом к названному человеку, который сидел слева от него и пил свой шестой напиток за ночь. Слово «пьяный» было преуменьшением для его состояния.

— Ч-что…? — пробормотал Чимин тоненьким голоском.

— Эй, ты что, глухой? — Чанбин недоверчиво посмотрел на него, выглядя при этом раздраженным.

— Да ладно, Чимин, — с другой стороны подбодривал его Джихён с легкой улыбкой. — Мы все целовались друг с другом, когда играли в «правда или действие», ничего страшного. Это нормально.

Это нормально.

Что ж, Чимин не был нормальным, и он определенно не хотел, чтобы его первый поцелуй был с Чон Хосоком.

Он ничего не имел против него, на самом деле, альфа никогда не издевался над ним, хотя был другом Намджуна, но он был очень пьян и… И Чимин не хотел, чтобы его целовал он, черт возьми, он хотел, чтобы его поцеловал Чонгук.

— Е-если я откажусь, то что-то произойдет…? — пробормотал он дрожащим голосом.

Намджун громко фыркнул и закатил глаза.

— Ты должен выпить стакан пива за один присест, — объяснил Джихён, заставляя себя быть терпеливым. Его брат пытался.

— Что, если я тоже откажусь и от этого…? — Чимин натянуто улыбнулся. Он не хотел пить алкоголь. Ему не хотелось терять контроль над собой, напившись.

— Если ты не собираешься играть хорошо, не играй, блять. Ты задерживаешь игру, — возмутился Намджун и сделал глоток напитка, заметно раздражаясь.

— Н-но почему ты отказываешься, Чимини…? — Хосок схватил его за шею и грубо повернул лицо. Омега почувствовал, как его щеки запылали, и все, чего достигли его глаза, — сонное, пьяное лицо Хосока, которое становилось все ближе и ближе.

— Н-но я никогда… Н-не знаю… — взволнованно пробормотал Чимин, пытаясь высвободиться из рук Хосока на своем лице.

— Ты никогда раньше ни с кем не целовался? — воскликнул голос среди насмешливого и обидного смеха.

— Что ты говоришь? Серьезно? — другой голос, на этот раз женский, сопровождал смех. — Тебе что? Десять лет?

В тот момент все, что мог почувствовать Чимин — панику. Они смеялись над ним? Они смеялись над ним, не так ли? Потому что он никогда не целовался, но почему их это удивляло, если одной из причин было то, что те же люди разнесли по всей школе, что от него плохо пахнет и что он ненормальный?

Хосок тоже засмеялся, обдав пивным дыханием его развитое обоняние. Он был перепуган. Чимин почувствовал себя перенапряженным и расстроенным и впопыхах встал с места, нечаянно опрокинув стакан Хосока на альфу и испачкав его содержимым.

— Давай, не издевайся надо мной, — воскликнул Хосок тяжелым тоном, прорычав в видимом раздражении.

— Неужели ты не можешь хоть раз в жизни вести себя как нормальный человек! — закричал на него Намджун.

Джихён изобразил на лице смущенную гримасу и пожал плечами. Намджун только что снова сделал это, а его брат ничего не предпринял.

Ничего.

Самое страшное наступило потом, когда он почувствовал, что шапочка на его голове натягивается, а клыки зудят.

В испуганном стоне Чимин выбежал оттуда и побежал в ванную комнату на нижнем этаже. Задвинув засов, Чимин с тревогой достал телефон и набрал номер единственного знакомого, который мог ему помочь. Единственного, кто был бы рядом безоговорочно, независимо от того, нормальный он или нет. Неважно, какая хрень не происходила бы.

— Чимин?— пробормотал Чонгук. Его голос звучал хрипло, как будто его только что разбудили.

— М-мне нужна твоя помощь, — задыхался Чимин, срочно снимая обувь. Он мельком взглянул на свое отражение в зеркале и увидел янтарно-золотые глаза. Дерьмо. Он не собирался давать ему время.

— В чем дело? Ты в порядке?— было слышно, как зашуршали простыни. Чонгук встал с постели? Ради него? — Где ты?

— В ванной в доме Ким Намджун. На вечеринке.

— Но разве ты не был наказан?

— Мой брат попросил моих родителей, и они разрешили ему и… Ну, блин, просто я обращаюсь и я… я не знаю, что… — его слова застыли в горле, когда он потерял способность говорить. Он опустился на четвереньки вместе с телефоном, а его маленький волчонок с любопытством уставился на экран.

— Чимин? Чимин, ты там?

Ох, маленький волчонок узнал голос Чонгука и очень обрадовался, поэтому начал выть.

Этого было достаточно, чтобы за минуту Чонгук успел одеться и взять ключи от фургона.

*** 

Чонгуку повезло, что Намджун был чертовски популярен, иначе он не смог бы узнать, где он живет, или вообще пробраться в его дом.

Он затерялся в толпе, и запах феромонов и пота присутствующих скрыл его собственный. Он шел незаметно с единственной целью — найти ванную, но дом был чертовски большим и полным дверей.

Поэтому он пошел по запаху. Это был утомительный путь, особенно учитывая количество людей в этом доме и их разные запахи. Они смешивались в его носу и сбивали его с толку, но у волка Чимина был особый аромат. Он чувствовал этот аромат столько раз, что запомнил его и, сосредоточившись на нем, смог проложить себе путь к омеге. Он тихонько постучал в дверь.

— Чимин, — прошептал он. — Чимин, это я.

Он надеялся, что к тому времени омега уже не будет волком, однако не мог знать наверняка. Если бы никто не открыл дверь, то это означало бы что Чимин определенно до сих пор оставался животным, но дверь открылась, и его встретил Чимин, одетый только в огромную толстовку. Его брюки и нижнее белье лежали на полу, изорванные в клочья.

Омега одним рывком затащил его в ванную и запер за ним дверь.

Чонгук огляделся вокруг, слегка ошеломленный непередаваемым ароматом омеги, а затем сфокусировал взгляд на нем. Чимин также выглядел потрясенным. Он выглядел рассеянным, его глаза были потерянными и испуганными.

— Ты в порядке? — это все, что смог сказать Чонгук.

Что-то в его выражении лица сломалось. Его глаза, казалось, установили связь с реальностью, а затем его брови изогнулись в испуганной гримасе. Он с блестящими от слез глазами энергично покачал головой. Затем заключил Чонгука в объятия, погрузив свое лицо в его грудь, разрываясь от рыданий, которые он больше не мог контролировать.

Альфе потребовалось некоторое время, чтобы понять это, но когда он это сделал, он сжал его в объятиях и нервно сглотнул. Чимин дрожал.

Черт возьми. Что они с ним сделали?

— Чимин, — хрипло пробормотал он, глядя вниз.

Чимин всхлипнул сильнее, прижавшись к его груди, и его тело содрогнулось в судорогах. Это был ужасный звук. Чонгук больше не хотел его слышать.

— Забери меня отсюда, пожалуйста, — прошептал он, его голос дрожал между приступами икоты. Было такое чувство, что он вот-вот сорвется из-за нервов.

Чонгук выругался про себя, переплел их руки и забрал его подальше от всех.

*** 

Чимин не знал, куда его везет Чонгук, но это не имело значения. Он не спрашивал. Он забрался на пассажирское сиденье фургона Чонгука и позволил альфе вести машину, куда бы он ни направлялся, лишь бы подальше от этого дома ужасов, этого было бы достаточно. Чимин доверял ему.

Омега почувствовал странное ощущение в груди, похожее на клеща, высасывающего его кровь и лишающего его энергии. Он чувствовал себя измотанным обращением, но, в отличие от других случаев, он также чувствовал умственную усталость. У него случился небольшой срыв, приступ паники из-за того, как все сложилось, пока он не взорвался. Сначала действие, потом смех, Намджун кричит на него… В конце концов, он выставил себя дураком перед людьми, которые уже считали его чудаком, и убежал, потому что его волк решил, что это лучшее время, чтобы появиться.

Почему он так с ним поступил?

Чимин ненавидел его.

Он ненавидел своего волка всем своим существом.

Почему он всегда выбирал моменты, когда Чимину приходилось сталкиваться с чем-то трудным?

Как будто его волк делал это специально. Когда было с чем бороться: занятия, выставки, внимание окружающих? Его волк просто…

Он просто решал появиться и…

Его волк переживал за него тяжелые времена.

Минутку.

Это был… Это был способ уберечь Чимина от плохих моментов?

Технически, его волк появлялся не только в плохие времена, но это правда, что он имел тенденцию делать это в те моменты, которые Чимин считал самыми худшими.

Неужели его маленький волк просто хотел помочь ему единственным известным ему способом?

Блондин издал недоверчивый смешок и потрогал свою грудь.

Чонгук отвел взгляд от дороги и посмотрел на него.

— Тебе лучше? — пробормотал он.

— Ты был прав, Чонгук, — омега посмотрел на него, выглядя освобожденным.

— В чем? — искренне заинтересованно спросил Чонгук.

— Во всем, — всхлипнул Чимин и надул губы, — мне просто нужно было попытаться понять своего волка, а не… пытаться избавиться от него, даже не прислушавшись сначала к нему.

Чонгук прищурился, глядя на него теплым, диким взглядом.

— И что он тебе сказал?

— Что я не одинок, — с легкой счастливой улыбкой размышлял Чимин, вытирая высохшие слезы со своих щек. — И что он всегда был рядом, чтобы помочь мне.

Рот альфы расширился в улыбке из-за которой начали виднеться его наполовину появившиеся клыки.

— Тогда твоему волку понравится то, что мы собираемся сделать сейчас.

Чимин поднял брови и повернулся к окну. Он знал дорогу с прошлых двух раз.

— Н-но… Но я наказан, — взволнованно ответил блондин, поворачиваясь, чтобы посмотреть на альфу. Предвкушение пробежало по его венам, и это было прекрасное чувство.

— Технически… — медленно начал Чонгук, -… ты на вечеринке, на которую тебя действительно отпустили. Во сколько ты должен вернуться с вечеринки?

— В час ночи, — изумленно пробормотал он.

Чонгук посмотрел на часы в автомагнитоле. Было без четверти одиннадцать.

— Что ж, у нас есть примерно час, чтобы сделать все, что мы захотим, — сказал он, отсчитывая время на обратный путь.

Чимин шаловливо улыбнулся так же, как и когда Чонгук сказал ему, что он может списать его ответы.

Этот омега был безнадежен.

*** 

Это было нетерпеливо и быстро. Они припарковались где-то на поляне, и в тот момент, когда они выходили из машины, они уже раздевались. Они обратились с одной свидетельницей — Луной. Не заботясь ни о чем другом, кроме как о том, чтобы бежать как можно быстрее. Они были свободны по-своему: один бежал из города, другой — от людей. Они нашли свое освобождение друг в друге.

Они перепачкали друг друга в грязи по самые морды, гоняясь друг за другом и играя в течение долгих минут. Их волки так стремились к воссоединению, что все остальное не имело значения. Чимин все время набрасывался на Чонгука и катал их по траве, как мякиш, потому что хотел, чтобы черный волк лег перед ним на спину, потому что он — избалованный мальчишка, но Чонгук не соглашался. Надувшись, Чимин решил, что не хочет больше двигаться, и лег на землю, не желая продолжать пробежку, затем он почувствовал, как пасть альфы обхватили его лапу, потянув за нее, чтобы сдвинуть его с места, как одного из своих мертвых зайцев.

Они были просто щенками.

Другой лапой Чимин ударил его по морде, чтобы освободиться, и, не дожидаясь, пока его поймают, убежал, затерявшись среди деревьев.

Он знал, что Чонгуку не потребуется много времени, чтобы найти его, потому что он был быстр и хитер, и в основном потому, что он не был таким неуклюжим, как он. Фактически, Чонгук настиг его в течение пяти секунд, и сразу после этого они оба покатились вниз по склону, который никто из них не видел. Они испачкались в грязи, в них были воткнуты ветки и камни, и когда десять секунд спустя они коснулись твердой земли, удар был таким, что оба оказались людьми, лежащими в траве лицом вверх.

— А-ау, ауч, ауч… — Чимин поскуливал от боли между маленькими смешками, корчась на земле.

— Я думал, что это никогда не закончится, — ворчал Чонгук рядом с ним выковыривая маленькие камешки, впившиеся ему в лицо. — Я думал, мы падаем в гребаный центр Земли, Луна.

Чимин засмеялся гораздо громче.

— Кажется, я что-то сломал, — вздохнул омега, ощупывая свой торс.

— Что? — Чонгук повернул лицо, чтобы посмотреть на него.

— Н-не знаю, у меня все болит, — он снова безудержно рассмеялся и закрыл руками лицо.

Альфа пристально уставился на него так, что Чимин даже не заметил, что он потерял дар речи от его веселого смеха. Чонгук упивался его образом, его небесным смехом и сладким ароматом. Он любовался им в тусклом лунном свете, чувствуя, что перед ним находится прекрасный и бесценный маленький предмет, и что он больше не может тратить свое время как дурак. Вне этого момента были и другие важные вещи, но не сейчас. Чонгук даже не помнил о них.

Омега наконец-то закончил смеяться, издавая короткие, тихие смешки, пока его дыхание постепенно не успокоилось. Он повернул лицо, чтобы увидеть, что Чонгук слишком спокоен, и обнаружил его в нескольких сантиметрах от себя.

Его дыхание перехватило, а глаза широко раскрылись и ожидающе уставились на альфу.

Чимин хотел… 

Он мечтал…

Должно быть, его лицо отражало его мысли, потому что Чонгук сократил расстояние между их лицами, сблизив их губы, и исполнил его маленькое желание.

Его первый поцелуй.

Он был коротким и невинным — только легкое касание губ, но тело омеги дрожало с головы до ног, сгорая от желания большего. Чонгук осторожно отстранился и открыл глаза. Чимин тоже держал их открытыми и умолял взглядом. Еще, пожалуйста, еще.

Тогда Чонгук снова соединил их рты и перевернул обоих в траве, чтобы лечь на него сверху, и просунуть свой язык в рот омеге, заставляя его извиваться в траве под ним. Чтобы целовать его так, как подобает таким прекрасным губам, как у него.