Рипто мало чего боялся в своей жизни. В детстве это были узкие темные пространства, которые до боли напоминали ему подвал в ветхой избушке Ведьмы, что мучила его почти десять лет сознательного существования. В подростковом возрасте главным страхом стали драконы, но нестабильный рассудок перекроил эту подсознательную боязнь «кого-то сильнее него» в агрессию и ненависть. В юношестве он до ужаса боялся толпы, которая шушукалась и смеялась за его спиной, строя коварные планы по его мучительной и скоропостижной смерти. В более зрелом возрасте ящер потерял это тягучее ощущение необъятного страха, как, впрочем, и другие чувства, медленно скатываясь в пучину отчаянья и безразличия. Ему было откровенно все равно, что с ним случиться, а перспектива где-то бесславно загнуться не казалось такой плохой. Однако у судьбы на него были другие планы, и она же подарила самый драгоценный подарок в его жизни.

Уилл. В одном имени этого невероятного существа было вложено столько чувств и эмоций, что колдун мог задохнуться от их необъятности. Все цели и идеи, которые только могли появиться в голове ящера, аккуратно сводились к благу для любимого и их отношений. Рипто был готов порвать жилы лишь бы Уилл продолжал улыбаться и смотреть на него влюбленными глазами. Чиксу стоило только попросить, и он возложит мир к его ногам. Отсюда и появился самый ужасающий страх, который парализовал и сковывал.

Рипто боялся подвести своего любимого больше всего на свете. Боялся увидеть разочарование в любимых глазах. Но больше всего он боялся потерять его.

Как оказалось безумие под названием любовь было взаимным, отчего нести эту ношу стало легче, благо рядом всегда был тот, кто понимал его с одного взгляда. В теплых объятьях он забывал о тревогах и страхах, желая только продлить миг единения, вожделея существо в своих руках и жадно принимая любовь в ответ.

Рипто был готов на всё ради того, кто подарил всего себя ему. Даже расстаться с жизнью.

Именно в тупом и резком порыве защитить любой ценой, ящер иногда забывал, что он тоже смертный.

Они уже несколько лет жили в обычном мире, где Уилл карабкался по карьерной лестнице, становясь самой известной и главной фигурой юриспруденции. Работа в любимой сфере приносила мутанту радость, невзирая на сложности. Разбирать дела и выходить из зала суда победителем поднимало самооценку фрукточеловеку, с подвигая его развиваться и двигаться вперед, отбрасывая и вытравливая из себя сумасшествие и тьму, взращённые бытием маскота в убийственном парке. Он тяжелым трудом и потом заработал репутацию, контору и связи. Однако именно своеобразная молва о нем стала источником бесконечных опасностей. 

На Чикса покушались. И много. Не всем нравилось, что мутанты выигрывают иски и получают блага наравне с обычными людьми. Расизм и ксенофобия никуда не делись, поэтому столкновения различных структур вспыхивали с завидной регулярностью. И Вилли всегда был в центре подобных событий.

Рипто, который на тот период времени был магически беспомощен словно инвалид, мог поддержать любимого только своими знаниями, пониманием и любовью. Крохи магии, что успевали скапливаться в заживающем ядре, шли в ход на зелья, амулеты и сигналки для мутанта, чтобы у колдуна всегда была возможность уберечь любимого от гибели и опасности. Но этого было ничтожно мало. Все его потуги сгорали спустя несколько дней и цикл производства приходилось начинать с начала. Он чувствовал себя бесполезным и жалким без магии, не способным оградить дорогое существо от опасности, однако динозавр снова и снова пытался обойти навязанные сломанным ядром пределы. Не жалея себя, Рипто тратил время и силы на то, чтобы всегда знать, что с Уиллом все хорошо и успеть прийти ему на выручку. Уилл успокаивал его паранойю, с тяжелым сердцем признавая, что она не без основательна.

В один из дней сигнальный маячок, навешанный на ауру любимого, неистово засиял багровым цветом, отрывая ящера от размышлений о спокойном ужине. Выронив из рук посуду и не обращая внимание на осколки и брызги, динозавр босиком выскочил из их квартиры, пускаясь в отчаянные перегонки со временем. Маячок вел его в центр города, сквозь промозглый ветер и толпы людей, мимо безразличных громад бетонных зданий и безумного потока машин. В голове роились горячие тревожные мысли, сменяясь так же стремительно, как и картинка перед его глазами. Вперед толкало предчувствие беды, которой ему хотелось избежать вопреки всему.

Подбегая к источнику его беспокойства, Рипто уже из далека увидел, что не так. И кровь в жилах заледенела.

Контора Уилла была в огне. Полыхало так, что колдун видел это за несколько кварталов до нужного места. Мимо него с диким визгом пролетели пожарные машины и кареты скорой помощи.

Пробиться сквозь толпу зевак было не сложно, а вот оцепившие территорию полицейские стали проблемой. Ящера не пускали, едва не скрутив при первой же попытке пройти дальше. Не в силах стоять и ждать, Рипто отправился в обход, по широкой дуге оббегая горящее здание и пробираясь к мало известному кроме него и Вилли входу, находящееся в переулке между близстоящими домами.

Уилл был там. Грязный, помятый, но живой. Он выбрался наружу через окно, спустившись с пятого этажа по водосточной трубе. Однако его уже ждали в том переулке, ибо там не в скором времени кто-либо появится и будет его искать.

Мутант стоял с поднятыми руками вверх, за спиной горело здание, а спереди его слепили фары рычащей машины, отрезавшей единственный путь спасения. 

Подкрадываясь к месту удержания любимого, Рипто внимательно прислушивался к разговору, что был едва различим за гулом пламени. Возгорание было подстроено и тот, кто это сделал, приложил все усилия чтобы отрезать Чикса от других сотрудников и вынудить его спасаться именно подобным путем. А теперь ему давали выбор: покинуть адвокатское дело или умереть. 

Людей было трое: двое в машине, и один перед ней с направленным пистолетом в сторону мутанта. Уилл едва мог разглядеть того, кто ему угрожает, ибо свет фар неистово слепил глаза, однако приметить знакомую тень позади авто он вопреки жжению смог. С кривой усмешкой он продолжил вести беседу, давая динозавру по больше времени.

Рипто бесшумно пробрался в салон и, обхватив голову и шею второго пассажира со спины, молниеносно сломал ему шею. Водитель резко дернул руку к поясу, чтобы достать пистолет, но разъяренный хищник был быстрее. Накидываясь на второго человека, ящер впился зубами в тянущуюся к кобуре руку, когтистой ладонью зажимая открывшийся в крике рот. Вторая ладонь перехватила замахнувшуюся в ударе руку водителя, в то время как челюсть дробила кости на другой. Задушенный крик и борьба в салоне оказались не слышны за бушующим пожаром и речью оставшегося бандита. Впервые за долгое время в Рипто бушевало дикое первобытное желание разорвать обидчика, которое он даже и не думал отгонять, стремительно впадая в звериное состояние. Под когтями податливо разрывалась плоть, никакой фонтан алой жидкости, забрызгавший лобовое стекло, не смущал его, ровно как текущая по горлу кровь. Расправившись с обоими, ящер вновь улучил момент и бесшумно покинул машину, на четвереньках подкрадываясь к последнему ублюдку, посмевшему поставить под угрозу жизнь его Уилла. Адреналин бурлил, мышцы напряжены, зрачки гипнотизировали спину будущей жертвы, тело готовилось к решающему броску. Однако, будто предчувствуя опасность, мужчина обернулся.

Пуля просвистела в миллиметре от плеча, опаляя кожу горячим потоком. Рипто рывком ушел от выстрела, моментально кидаясь вперед, чтобы снова в кувырке увернуться от очередной порции свинца. Убийца пятился и отстреливался от приближающегося хищника, не подпуская того близко, где-то на периферии к нему двигался вышедший из обманчиво покорного состояния Чикс. Видимо просчитав некоторые риски, мужчина пальнул под ноги фрукточеловека, вынуждая того попятиться назад и упасть на землю, и поспешил к машине, лишь по счастливой случайности увернувшись от щелкнувшей рядом кровавой пасти динозавра. Рипто всем телом врезался в кирпичную кладку, не успев затормозить после рывка и по инерции впечатываясь в стену. Машина рядом взревела, а сброшенное с места водителя растерзанное тело, весьма гротескно смотрелось на темном асфальте. Разворачиваясь к источнику жуткого грохота, колдун запальчиво подумал, что мерзавец сваливает и уязвленное эго больно зацарапало в груди, однако рев мотора не походил на то, что авто собирается покинуть переулок в ближайшее время. Наоборот, машина сорвалась вперед, прямо на поднимающегося на ноги Уилла.

Для Рипто мир сделал кульбит. Чтобы осознать происходящее хватило меньше секунды. Короткий выдох. Он уже мчится на перерез. 

Потратив все что у него только было из запасов магии, колдун зеленой молнией метнулся к Чиксу, преодолевая время и пространство мира, которому явно не нравилось подобное обращение с данными материями, опустошая и так маленький резерв волшебного создания. Сильным толчком ящер отправил Вилли в полет прямиком в кучи мусорных мешков, тем самым выводя из-под удара. Пытаясь уйти от столкновения с несущейся прямо на него машиной, Рипто запоздало понял, что не успевает. Тело налилось свинцом, не желая двигаться, зрение мутилось от резкого оттока сил. Магия ушла в глубокий минус, а с собой у него не было даже элементарного щита. Он был пуст.

Поспешил. Оплошал. Подвел.

Его впечатало в стену под леденящий душу крик Уилла.

Открыв глаза, Рипто запоздало осознал, что его банально вышибло из тела, которое лежало на смятом капоте искорёженной машины. Он со стороны наблюдал как вывалившегося из дымящейся машины мужчину остервенело избивает Вилли, превращая лицо в кровавую котлету. Мутант рыдал и кричал, причем на столько громко, что его услышали пожарные внутри почти потушенного этажа и по рации вызвали подмогу. Из безумного морока Чикса вывел скрежет металла, когда спустившиеся по веревке пожарники принялись высвобождать зажатую между авто и стеной безжизненную тушку ящера.

Рипто поморщился от собственного вида. Осколки лобового стекла впились в кожу, как и сломанные от удара ребра проткнули внутренности, если судить по текущей изо рта струйке крови. Как только его уложили на асфальт и принялись за первичный осмотр, Уилл моментально оказался рядом, мертвой хваткой цепляясь за ладонь.

- Не оставляй меня. Я не справлюсь один. Пожалуйста, - в отчаянье просил он у колдуна, сжимая холодные окровавленные пальцы. – Не оставляй. Прошу. Прошу. Прошу.

Мутант захлебывался своей мантрой, замолкнув лишь на громком окрике одного из пожарников о том, что ящер все еще живой и требуется госпитализация. Наблюдая как его грузят в машину, а рядом с каталкой в скорую усаживается Вилли, все еще не в силах отпустить руки, Рипто кто-то окликнул.

Позади него стояла знакомая фигура в темном балахоне. Госпожа Смерть явно была в гневе, ее глаза метали молнии, а черный саван развивался как сумасшедший.

— Ну и какого дракла ты творишь?! – от холода в голосе динозавр ощутимо поежился.

— Я не специально! – как можно более уверенно выпалил он, слыша, как за спиной уезжают парамедики вместе с его физической оболочкой. – Так получилось!

Смерть устало провела костлявой рукой по лицу, будто пыталась стереть напряжение.

— Ты же понимаешь, что ты сейчас не отправляешься вместе со мной на ту сторону только потому, что на тебе мощная защита твоей покровительницы, которая просто не даст тебе умереть? – уже более спокойно поинтересовалась женщина, хотя Рипто все еще отчетливо считывал сочившееся из нее раздражение.

— Понимаю. Поэтому и бросился на перерез, - пытливо смотря в черные провалы черепа, отозвался динозавр. – У Уилла такой защиты нет, а для меня нет ничего важнее его безопасности. И если придётся с вами драться из-за него, я все равно буду оберегать его даже после смерти.

— Дурак ты, Рипто, — беззлобно бросила Смерть, заставляя того поперхнуться не нужным воздухом. – Ну вот спас бы ты его сегодня. Погиб бы ради него. Думаешь он бы оценил? Ты не видел его в тот миг, когда он понял, что ты не дышишь. А я видела. И это не печальная благодарность и тихая скорбь в полных слез глазах. Это черное безумное горе. Самое разрушительное и отчаянное. Когда мир вокруг рушится и уходит из-под ног.

Рипто тяжело сглотнул горький ком, вставший поперек горла. От произнесенных слов становилось гадко и больно на душе. Не этого он желал любимому существу, хотя всегда ставил его счастье вперед своего. Неописуемый животный страх обуял ящера, вынуждая вцепиться когтями в голову.

Уилл его не простит. Он его оставит. Больше даже не взглянет на него. Потому что он его подвел, нарушил обещание, обманул.

ЛЖЕЦЛЖЕЦЛЖЕЦЛЖЕЦЛЖЕЦЛЖЕЦЛЖЕЦЛЖЕЦЛЖЕЦЛЖЕЦЛЖЕЦ

Из объятий беснующегося разума, Рипто вытащила костлявая ладонь, что легла на голову. Холодное сияние проникало под кожу, достигая центра естества и прогоняя прочь тревогу. Расслабившись под навязанным прикосновением женщины, колдун поднял виноватый взгляд на фигуру в саване. Та лишь улыбнулась краешком рта и величественно убрала руку.

— Когда проснешься, просто поговори с ним и проси прощения, — строго приказала Смерть, материализуя из воздуха косу. – И всё наладится. Не накручивай ерунды, вы друг без друга, как слепой без слуха. И последнее, - назидательно протянула она, понижая голос до пробирающего от страха шипения. - Чтобы больше я тебя не видела, ясно?

— Да, уважаемая госпожа Смерть, — учтиво поклонился ящер божеству.

— Вот и чудненько.

Резки взмах косы и его снова поглощает знакомая тяжелая тьма сознания.

Проснувшись Рипто каждой клеточкой тела ощутил боль и усталость. Складывалось впечатление словно по нему прыгал Галп несколько часов к ряду. Разлепив тяжелые веки, ящер с трудом огляделся, медленно осознавая, что он в больнице. Сбоку пикали и шипели какие-то приборы, а ребра крепко стягивали бинты. Опустив взгляд ниже, он обнаружил рядом с собой спящего Уилла, не отпускающего его руку даже во сне. Между вздохами прорывалось нервное и слезное бормотание, лишь прислушавшись как следует колдун смог разобрать что бормочет его любимый.

Он просил не оставлять его. Пальцы моментально сжались в ответном жесте, мягко проводя большим пальцем по костяшкам.

— Не брошу, — прохрипел Рипто в тишину палаты. — Я никогда не оставлю тебя.

И даже смерть его не остановит. Пока что.