В процессе путешествия по разным мирам, чего только Уиллу не доводилось увидеть. Невообразимые красоты, древние развалины, непреодолимые горы и бескрайние океаны. Бесконечное небо космического полотна менялось словно в калейдоскопе, поражая воображение скоплениями звезд, сияющими созвездиями, мерцающими вдалеке планетами, многообразием спутников и красотой непокорной силы. Вилли нравилось погружаться в историю и культуру местности, в которую заводил его Рипто, порой даже неосознанно приводя их в совсем уж дремучие и дикие дали. А также захватывали внимание мутанта королевства и народы. Иноземные существа порой пугали и вынуждали держать оружие близко, ибо боязнь нападения никуда не делась, но исследовательский огонек вел фрукточеловека вперед. Вести беседы было порой весьма увлекательно, а благодаря талисману переводчику подобранным колдуном, то и вовсе не затруднительно. К нему все относились больше нейтрально чем отрицательно, дендро-люди были редкостью или мифом в некоторых краях, но ему мало кто докучал, давай возможность свободно изучать быт и мир вокруг него. Однако к его другу в большинстве случаев относились весьма и весьма предвзято.

Не то что бы Рипто отталкивал всех и вся одним своим видом, но вот его магические способности делали это весьма успешно, невзирая на тот факт, что в этот период времени он не мог колдовать от слова совсем. Крохи магии давали ему возможность долго путешествовать, разжигать огонь, притягивать к себе вещи, делать талисманы и варить зелья, однако даже эти, казалось бы, обыденные для волшебного мира вещи отпугивали окружающих не хуже лезвия кинжала, направленного в лицо тем же разозленным ящером.

Очень многие трактирщики или купцы отказывались иметь с ним дело, едва ли не сплевывая колдуну вслед и провожая гордую спину мрачными взглядами. Уилл в толк взять не мог отчего такая несправедливость преследует его друга, в особенности, когда сам он успешно разговаривал с этими же людьми еще минут назад проклинающих ящера. От этого на мутанта накатывала жгучая злоба и обида, желание сорваться крепло день ото дня, правда благодарная улыбка от динозавра сбивала с него весь настрой, вызывая горячий румянец на щеках.

Вопреки недолгому терпению темпераментного колдуна, Рипто молчал об этой теме долго, пока одним вечером его снова не выперли из трактира. Пролетающая мимо головы бутылка стала последней каплей для него. Уилл ощутил вибрацию сгущающейся вокруг друга магии, наполненной жаждой убийства. Сейчас он напоминал разъярённого зверя, натужно и часто дышавшего от выброса адреналина, а в застекленевших глазах застыла слепая ярость. Торчавший из груди ящера осколок камня впервые за всё время угрожающе заискрил, выдавая жгучие всполохи в пространство и по телу колдуна. Осознавая, что друг вот-вот взорвется и вернется обратно чтобы растерзать всех, кто шумел в таверне, Уилл взял его за руку и быстро повёл как можно дальше от этого отвратительного места.

Им удалось уйти за пределы городка и добраться до лагеря лесничих, прежде чем Рипто вырвал руку и с яростным рыком поднял над головой первое попавшееся бревно и швырнул его куда-то в чащу, поднимая жуткий грохот и шум.

— КАК ОНИ МЕНЯ ВСЕ ЗАЕБАЛИ! — взревел Рипто, хватаясь за очередное бревно. — Я им слово они мне тридцать три в ответ! Чтоб вам в гроб ведро помоев вылили, хари мудозвонские! Обсосы плесневелые блять! И всегда так! А я ведь ничего не сделал для того, чтобы они так орали! А теперь точно сделаю! Как только стемнеет посильнее вернусь и устрою им незапланированный пожар.

— Рипто… А может не стоит? — попытался остудить пыл колдуна Вилли, услужливо отходя в сторону и давая возможность зашвырнуть третье по счету бревно в чащу леса.

— Надоело! Я сожгу их нахуй! — буквально проорал ящер, продолжая творить хаос.

Чикс на это только покачал головой, про себя облегченно вздыхая. Главное, что не на людей бросается, а так пусть кидается сколько душе угодно. Хоть пар выпустит.

Рипто же матерился, рычал и выдавал такие витиеватые трехэтажные конструкции, что бывший маскот аж заслушался. Длился выброс гнева на удивление недолго, после шестого бревна, камень в груди ящера перестал сиять, а из рук выскользнуло седьмое бревно, с грохотом падая подле ног динозавра, чудом не попав ему на ступни. Сам же Рипто осел на землю, тяжело и загнанно дыша, будто из него невидимый стержень вынули. Фрукточеловек моментально оказался рядом, помогая сесть поудобнее и позволяя облокотиться на свой мягкий бок выдохшемуся колдуну. Как только друг восстановил дыхание, перестав загнанно сипеть, Уилл спросил то, о чем думал вот уже месяц:

— Почему они так с тобой? Почему гонят практически ни за что?

— Из-за моего статуса колдуна, — Рипто гулко сглотнул, болезненно потирая грудь.

— И что? Тут каждый второй вуду практикует.

Ящер недовольно цокнул языком, морщась словно от порции лимонов.

— Я и забыл… Ты же не понимаешь разницу, — немного обреченно отозвался динозавр, почесав затылок и раздумывая с чего начать. — Как я понял и вычитанного в твоем мире, то для вас ведьмы, волшебники, чернокнижники, колдуны, чародеи и маги — это одно и тоже. Те, кто может творить волшебство, у кого есть магия. Но в магических измерениях это немного разные понятия. Это как… профессии в твоем мире. Образно похожи, а по сути, разное абсолютно. Я, к примеру, колдун. Колдун творит магию инстинктивно, благодаря врожденному дару. По статусу звание колдуна означает, что я не состою ни в каком Ордене и овладел индивидуальным искусством восполнения магических сил. По направлению магии — практик заклинаний и исследователь чар. По профессии — без специальности и мастерства или какого-либо сертификата.

— Звучит круто. Несмотря на отсутствие профессии, — удивленно протянул Уилл. — Но я все еще не понял почему такое отношение? Только потому, что ты колдун?

— Исторически так повелось, что у колдунов не лучшая репутация, — провел рукой по лицу Рипто, словно хотел стереть навалившуюся на него усталость. — За счет того, что у нас всегда индивидуальный подход к черпанию магии извне, то не многие озадачивали себя вопросами этики и морали. Многие были весьма неприятными личностями, принесшими огромное количество гадостей, проклятий и проблем в этот мир. За годы творения зла и хаоса колдунам теперь не доверяют и опасаются.

— Какой расистский бред. Ты ведь не темный маг, несущий смерть и хаос.

— Вообще-то я именно что такой. Ты ведь заметил, что даже когда я не колдую, то мой статус всем известен? — мутант насторожено кивнул. — Это потому, что на ауре остается отпечаток. Пусть многие его не видят, однако прекрасно ощущают и на уровне инстинктов опасаются. А кого боятся того и ненавидят. Вот и вся проблема.

Динозавр замолк, все еще касаясь груди ладонью, ощупывая камень сквозь одежду.

— Хотя это странно. Сейчас из-за… некоторых особенностей моей травмы, моя аура перестраивается и выстраивается заново. Она сейчас словно несуразный сгусток тумана, вместо плотного кокона силы. А пугает этих идиотов скорее всего остатки некромантии, которыми мое ядро и душу сшивали словно лоскутное одеяло.

— Настолько всё плохо было? — напугано уточнил Уилл, едва заметно касаясь острого плеча друга.

— Я не знаю с чем сравнить. Как будто каждый нерв был в огне — слабое описание, хоть и близкое.

Чисто внешне для бывшего маскота в его друге много чего поменялось. Он вытянулся, окреп, выглядел здоровее и спокойнее, чем при первом знакомстве, правда появился злополучный камень в груди, выбивающийся из положительной тенденции восстановления ящера. Внутренние различия тоже были: в характере, мировоззрении и, как выяснилось, магическом статусе тоже. Это расстраивало и пугало. Означало, что Вилли ничем не может помочь колдуну, даже есть тот попросит. Он элементарно не мог и не знал как.

— Мне плевать на их слова, — прерывая размышления фрукточеловека, Рипто поднялся с земли и принялся расхаживать вперед-назад. — Мне все равно, что они обо мне думают. Но ты из-за этого страдаешь. Мы уже неделю не можем нигде нормально заночевать из-за меня. И это бесит. Но обиднее всего то, что они… не верят ни единому слову. Будто я лгун и обманщик. Да, я могу схитрить или не до конца рассказать что-то, но я же вру! Я ведь даже пробовал делать как ты учил: вежливо улыбаться и держать лицо, — ящер вновь запальчиво вскидывал руки к небу и повышал голос, срываясь в повторный цикл неконтролируемой ярости. — Все равно не выходит! То, что я колдун не означает, что я лгу напропалую! Я. Не. Лжец!

Не давая динозавру разойтись вновь, Уилл резко встал и обнял колдуна со спины, ловя его мечущуюся из стороны в сторону фигуру. Тот замер напуганным зверьком, на долгую минуту, даже не дыша от напряжения, но быстро сдулся, расслабляясь в знакомых руках и остывая.

— Я верю тебе, страшный и опасный колдун, — с улыбкой произнес Уилл, не размыкая объятья.

— Спасибо. Приятно знать, — в голосе Рипто открыто звучали благодарные нотки.

— Знаешь, это даже забавно смотреть как они тебя боятся, — как бы между прочим добавил мутант. — Это внушает.

— Ты мне льстишь! Но продолжай.

Рипто со смехом выпутался из рук, но отходить не спешил. Он развернулся лицом к своему другу, чтобы заглянуть во внимательные рубиновые очи. Те изучающе смотрели в ответ, а внутри колдун видел, как вращаются шестеренки, причем весьма активно и успешно что-то обдумывая. Давая другу уложить информацию, ящер молчаливо наблюдал, пока Чикс не нарушил миг тишины.

— Хоть ты и не лжец, но им есть чего бояться с твоей стороны, — честно признал действительность Вилли, после сурово добавив: — И с моей.

— Ты это к чему? — насмешливо наклонил голову Рипто.

— Давай мы им крыс под пол пустим и вскроем склад, — предложил Чикс, обнажая зубы в злобной смешке.

— И подожжём! — подхватил идею ящер, подпрыгивая на месте от ударной волны энтузиазма.

— Да, мой ворчливый пироманьяк, — смягчившись согласился фрукточеловек, про себя отмечая, что страшный и опасный колдун, который перед ним радостно и в красках расписывает страдания его обидчиков, при этом сияет, как ребенок получивший конфету.

Тоже мне, ужас летящий на крыльях ночи, — насмешливо подумал Уилл, догоняя шустрого ящера и на ходу вынимая из кармана зажигалку.