Запах суккуба ударил в нос сильнее, и разум окончательно поплыл, лишая Ло Вэйтао всякой возможности соображать. Впрочем, остатками сознания он ещё мог посокрушаться на тему того, какая же всё-таки незавидная участь выпала на его долю: умереть да в объятьях озабоченного чудища — стыдоба стыдобищная, но, увы, как-либо повлиять на ситуацию достопочтенный отпрыск был не в состоянии, ибо превратился в бесполезнейший кусок плоти.

      Да уж, бесполезнее и не придумаешь, в его случае так точно: и деревня погибла, и задание провалено, и учитель с дашисюном балансировали на грани жизни и смерти, а он… А что он? Стоит тут со спущенными штанами и срамными местами по округе светит! Позор!

      Безысходность вдруг больно ударила по метальному темечку, и Ло Вэйтао чуть не расплакался от захлестнувшего его отчаяния. Сказать по правде, не об этом ему мечталось. Вот нисколечко! И вообще, как и свойственно всем молодым и пылким душой юношам, Ло Вэйтао на полном серьёзе считал, что впереди его ждало исключительно славное будущее. Без преувеличения великое или уж на худой конец грандиозное, где он вполне себе достигал вершин всех трёх миров и становился достойным приемником безграничной власти своего демонического отца — кстати, безоговорочное признание отца человеческого тоже в планы входило, — но что по факту? Фигня какая-то по факту! Одно сплошное разочарование, и домогательства Инъюй являлись верным тому подтверждением.

      Он. Банально. Неудачник.

      Придя к такому умозаключению, Ло Вэйтао пригорюнился и, раздосадованно поджав пухлые губы, окончательно потерял былой запал к сопротивлению. Поверженному разуму сил более хватало лишь на то, чтобы медленно прикрыть глаза да покориться воле обстоятельств. С длинных ресниц сорвалась парочка кристально чистых слезинок — эманации всепоглощающей тоски вынудили все цветы в радиусе инь тотчас завянуть. Демоницу же столь печальный вид «ужина» ничуточки не разжалобил, а даже, наоборот, раззадорил и вдохновил на ещё большую ретивость. В её безумном алчном взгляде зажглось неподдельное ликование: «Победа»!

      — Приятного мне аппетита, — проворковала она и оторвалась-таки от нижней части юного тела, после, откинув в сторону опостылевших полуживых заклинателей и освободив тем самым тентакли, встала на дыбы, чтобы наконец овладеть добычей.

      Ло Вэйтао зажмурился в предчувствии неминуемой беды и приготовился пасть смертью… храбрых? Ха! Скорее никчёмно-изнасилованных! Маленький невидимый червяк самокритики опять и снова принялся грызть изнутри.

      «Простите меня… Простите все… За слабость, неумелость, за то бесчестье, на которое я вас обрекаю… Родители, сестра, школа… Учитель, дашисюн… Уважаемый глава Юэ, мастер Му, мастер Шан… А, ещё Байсюэ, ну, конечно же… Так жаль, что мы не встретимся вновь… Так жаль, что… Постойте-ка, я ведь должен Байсюэ пять духовных камней! О небеса, так и не отдал! Разве же можно умирать с долгом за пазухой? Ох я грешник, как неудобно получилось…»

      Ло-младший настолько углубился в размышления на тему: «Можно ли умирать с долгами и какое, собственно, наказание за подобное грозило ему в загробном мире», что совершенно кое-что упустил. Так сказать, не обратил внимания, а зря, ведь событие, читай смерть, казавшееся таким неизбежным, почему-то всё не наступало. Ни через мгновение, ни через другое и третье его так никто и не обесчестил, читай умертвил, что, вне всяких сомнений, со стороны настырной злодейки выглядело весьма странным. В итоге бдительный Ло всё же заметил нестыковку и постарался найти внятные причины к промедлению, однако, так их и не найдя, неуверенно приоткрыл один глаз — в тот самый момент и раздался истошный вопль Инъюй, вслед за которым она сильно дёрнулась и к неожиданности пленника высвободила его из «любовных оков». Ло Вэйтао мешком рухнул наземь и с недоумением поднял на демоницу опьянелый взгляд.

      Да что происходит? Что с этой полуосминожьей бабой не так?!

      Но понять «что не так» сразу, увы, не удалось, потому что из-за одурманенного рассудка всё воспринималось искажённо: в глазах рябь, в ушах вата — потребовалось несколько томительно долгих секунд, дабы привести органы чувств в норму. Когда же пелена угара в результате развеялась, взору юнца предстала поистине чарующая в своей внезапности картина: мимо него проносилось бесчисленное количество ног, вернее копыт, вздымающих в воздух громадные клубы пыли и создающих такой сильный топот, что уши закладывало повторно.

      — Да быть того… — Ло Вэйтао аж рот раскрыл от изумления, очумело глядя на табун чёрных лунных носорогов-питонов, что сметали буквально всё на своём пути.

      — Глупое животное, отпусти меня! — визг Инъюй вновь привлёк внимание, и Ло Вэйтао в который раз отупело на неё уставился. — Я собиралась поесть! Я голодна!

      Ответом на все суккубьи претензии послужили разъярённый рык вперемешку с шипением, ибо давеча бедное копытно-чешуйчатое умудрилось вляпаться в «историю», а точнее, аккурат в телеса демоницы и ровным счётом не знало, что со всем этим добром теперь делать. Из прелестно-сочной груди Инъюй прямо по середине торчал окровавленный рог, и ошалелый носорог-питон всеми правдами и неправдами пытался дьяволицу с него скинуть — мотал конусообразной головой, брыкался, гневно выл, — но та отчего-то не скидывалась. Ну вот ни в какую! Вместо этого, задыхаясь от безумной тряски и параллельно осыпая обидчика проклятиями, она снова и снова атаковала его щупальцами, что, в свою очередь, весьма сильно мешало носорожьему не шибко умному мозгу сосредоточиться на цели. В общем, промудохались они знатно — в итоге носорог-питон утомился и сдался, так и поскакал дальше с суккубо-украшением на носу, очень надеясь, что пацаны из стада не поднимут его за это на смех. Сама же Инъюй продолжала возмущаться и истерически сквернословить, в то время как её голос — становиться всё тише и тише, а вскоре весь табун скрылся за горизонтом, оставляя «обречённого на смерть» Ло Вэйтао в нежданно-негаданном одиночестве.

      — Ну ничего себе… — Он потрясённо выдохнул и шумно сглотнул — по ходу кое-кто только что уверовал в чудеса.

      Вот всякое спасение мог предположить, но чтобы такое — да ни в жизнь!

      А впрочем, совершенно без разницы как, главное, что до сих пор был жив, здоров и практически не тронут — по такому дивному поводу Ло Вэйтао чуть не подпрыгнул от радости. Однако не подпрыгнул: непривычное ощущение свежести внизу восторг слегка поубавило и вынудило опустить взгляд…

      Признаться, юный заклинатель едва не помер снова, но уже без чьей-либо помощи, ибо вид, открывшийся снизу, являлся ну просто до одури смущающим. Штаны спущены до колен, повсюду какая-то прозрачная слизь и, как вишенка на торте, греховный корень всё ещё беззастенчиво торчал и точно ждал продолжения банкета.

      — О боги… — прохрипел Ло Вэйтао и, покраснев до кончиков ушей, принялся судорожно натягивать портки на свои крепкие молодые румяные ягодицы.

      Получилось, к слову, далеко не сразу, потому что руки дрожали, скользили и подчиняться наотрез отказывались, но на счастье невинно возбуждённого свидетелей у данной вакханалии практически не имелось. Лю Цингэ с Ян Исюанем до сего часа бессознательно валялись в сторонке и прекращать в ближайшие минуты, казалось бы, не собирались, так что к моменту их пробуждения всё непристойно вставшее по логике вещей должно было успеть целомудренно опуститься.

***

      — М-м-м… — наконец послышалось со стороны лорда пика Байчжань, после чего контуженый рефлекторно мотнул головой. Вышло откровенно плохо, моталось что-либо с огромнейшим трудом.

      Ло Вэйтао, уже полностью пришедший в норму, немедля метнулся на подмогу к наставнику.

      — Учитель! Дашисюн! — обеспокоенно прокричал он и поочерёдно перевернул Лю Цингэ и Ян Исюаня на спины.

      Всмотрелся в их лица, ужаснулся, потому как выглядели они более чем скверно: носы переломаны, под глазами разлились живописные фингалы, губы и вовсе разбиты подчистую — последствия недавней встречи с демоницей оказались очень и очень удручающими, ведь былая красота заклинателей напрочь испарилась. Впрочем, бравых воинов сие интересовало мало — уж не девицы горевать о внешности! — важнее было сделать так, чтобы отёк как можно скорее спал и глаза смогли банально раскрыться. Так что как только ядовитые феромоны перестали действовать на ум, исцеляющая ци мгновенно разогналась по меридианам заклинателей, восстанавливая все травмированные органы и системы.

      — Ч-что произошло? Где демон? — сипло вопросил Ян Исюань, когда губы и ротовая полость в должной степени отрегенерировали, затем попытался приподняться на локтях, но острая боль в грудине вынудила с этим повременить.

      По телу словно кони танцевали, а по голове — проехались повозкой. Хуже, чем с похмелья!

      Ло Вэйтао тут же подполз к дашисюну и стал прилежно вливать в него свою энергию, дабы ускорить процессы исцеления, потом с той же целью приблизился к учителю, но Лю Цингэ, птица пусть и ушибленная, но гордая, от помощи отказался. Бесцеремонно оттолкнул назойливого ученика в сторону и рывком встал на ноги. От внезапного головокружения покачнулся и чуть не брякнулся обратно. Благо расторопный Ло успел дорогого наставника подхватить, чем разозлил того пуще прежнего.

      — Что ты делаешь, тупица? — огрызнулся горный лорд, вновь отталкивая.

      — Я боюсь, что вы упадёте, — максимально честно признался Ло Вэйтао.

      — За себя бойся, где демоница? — деловито прошепелявил Лю Цингэ и, почуяв неладное, прищурился, прошёлся языком по ровному ряду зубов и действительно обнаружил кровоточащую дыру вместо первого правого моляра. Печально.

      Однако о потере он сокрушался всего лишь мгновение, далее переключился на свои белоснежные (когда-то) одеяния, принявшись лихорадочно-раздражённо отряхивать их от пыли.

      — Демоница обезврежена… в-временно?.. — отрапортовал Ло Вэйтао, начав за здравие, закончив за упокой. Рот его скривила нервная ухмылка.

      Потому что, как ни крути, а Инъюй он не убил, и даже больше — позволил ей сбежать. И кто его знает, что с ней сделает в конечном счёте носорог-питон, когда разрешиться от своего суккубьего бремени — если не убьёт, то стопроцентный провал. Учительскую реакцию на подобный промах и представить было страшно, поэтому Ло Вэйтао активировал врождённые изворотливость и обояние. Увы, тщетно.

      — То есть — временно? — озадачился Лю Цингэ, непонимающе воззрившись на ученика.

      — Ну-у, п-понимаете…

      — Не мямли, держи ответ достойно, щенок! — приструнил лорд, что подействовало незамедлительно.

      Ло-младший подобрался, вытянулся по стойке смирно и на одном духу выпалил всю правду-матку:

      — Демоница практически одержала надо мной вверх, но откуда ни возьмись появились чёрные лунные носороги-питоны, один из которых насадил её на свой рог и унёс в закат! Туда! — Он указал в направлении «заката» и, съехав практически на шёпот, добавил: — Поэтому… Поэтому временно я потерял местонахождение врага…

      Разбитый божественно-воинственный лик поначалу вытянулся от удивления, но потом его прямо-таки перекосило от еле сдерживаемого гнева — Ло Вэйтао предусмотрительно сделал шаг назад и, дабы реабилитироваться в глазах учителя, как можно скорее продолжил:

      — Но я выяснил, с кем мы имеем дело. Довольно-таки могущественный суккуб по имени Инъюй. С большой долей вероятности все жители деревни Цзинань уже мертвы и под влиянием демона могут восстать против нас, поэтому считаю нужным отправить на хребет Цанцюн весть с призывом о помощи в зачистке тер…

      — Заткнись!

      — …территории… — всё же окончил по инерции Ло Вэйтао надломившимся от волнения голосом.

      Казалось, в скором времени кое-кто кое-кому мог очень сильно накостылять, ибо помрачневшее лицо Лю Цингэ не предвещало ничего хорошего. И сказать по правде, то было совсем не далеко от истины. Внутри лорда пика Байчжань всё так и клокотало от ярости да подмывало отвесить мальцу смачный подзатыльник — настолько мощный, чтобы его тупые глазёнки прямо-таки вылетели из его дурной башки, — напомнив оным кто есть кто.

      Имя демона он выяснил, считает нужным весть отправить — ишь умник! А убить демоницу он нужным не посчитал? Храбрости хватило лишь на то, чтобы наставнику советы раздавать? У-у-у-у, гадёныш! Тьфу на него три раза и ещё раз для симметрии!

      Впрочем, справедливости ради, как бы Лю Цингэ внутренне не бесновался, подзатыльник Ло Вэйтао он не отвесил, потому как даже злющий Бог Войны вполне ясно осознавал, что и сам оплошал, куда уж требовать подобного от неопытного шкета, способного разве что котёнка с дерева достать. Не помер — уже хорошо, уже спасибо. Да и положа руку на сердце, если бы не засранец Ло, то вряд ли бы они с Ян Исюанем остались живы…

      Аргх, вот же гадство! Не хватало ещё прослыть перед Ло Вэйтао должником!

      Лорд пика Байчжань разнервничался вдрызг, что, в свою очередь, повлекло за собой непреодолимое желание всё же «отблагодарить» зарвавшегося ученика «от всего сердца благодарственным» поджопником — для профилактики зазнайства, не более, — но к превентивным мерам приступить не успел, потому что, к изумлению всех и вся, Ло Вэйтао опередил. Ну, не в смысле дал поджопник первее, а в смысле — с громким возгласом: «Учитель!» как обезумевший толкнул его, такого всего неожидающего подобного, в грудь. Да так толкнул, что Лю Цингэ отлетел на знатный чжан в сторону.

      — Совсем рехнулся?! — прокомментировал данное действо лорд, не позабыв при этом практически задохнуться от гнева, а спустя секунду мимо него на всех парах пронёсся громадный носорог-питон.

      По всей видимости, данная особь отбилась от стада и явно паниковала, метаясь по округе зигзагами. И не будь у Ло Вэйтао хорошей реакции, демоническая тваринка уже топталась бы на углубившемся в раздумья Лю Цингэ за милую душу.

      «Твою ж мать…» — чертыхнулся горный лорд, понимая, что долг перед демонячим сынком всё растёт и растёт.

      — Вэйтао, берегись! — вдруг раздался встревоженный голос Ян Исюаня, как раз в тот самый миг, когда Ло Вэйтао намеривался продемонстрировать свою гибкость и ловкость, сделать сальто назад и с изяществом лани избежать столкновение с демонической животиной, но…

      «Лань» оказалась подстреленной: поскользнувшись на разлитых повсюду соках ненавистной Инъюй, Ло Вэйтао не шибко грациозно шмякнулся на спину и во всей красе растянулся аккурат перед рогатым. Занавес.

      Рогатый акробатического трюка ничуточки не оценил, испугался пуще прежнего, брыкнулся что есть мочи и обороняясь выпустил из пасти питона, который не разбирая кто прав, кто виноват, а кто банально неуклюж, тяпнул юного Ло за предплечье. Тяпнул — и был таков, без промедления скрывшись в недрах носорожьего желудочно-кишечного тракта. Сам же носорог, будто наконец увидел правильный путь, галопом помчался дальше, опять же в закат, к собратьям.

      От внезапной развязки ситуации все трое заклинателей поначалу оцепенели и на некоторое время погрузились в гнетущую тишину, затем Ло Вэйтао медленно опустил взор на два маленьких отверстия в руке, окаймлённых тёмно-фиолетовыми разводами яда.

      — Да вы шутите… — пробормотал он и нервно улыбнулся, словно бы не верил своим глазам.

      Тут уж следовало отметить, что демонические питоны отличались от питонов Царства Людей, и имели в своём убийственном арсенале не только навыки удушения, но и яд. Токсин имел весьма сильное действие и вполне мог убить обычного человека. Ло Вэйтао обычным, конечно же, не являлся, однако невыносимое жжение, что волнами расползалось от места укуса в самые отдалённые места, априори не нравилось.

      Вот она — насмешка жизни: носорог-питон спас его, носорог-питон же и погубит…

      — Тупица! — послышалось совсем рядом, и Ло Вэйтао осовело повернул голову на звук. Лю Цингэ. Естественно. Злой аки чёрт. — Ты что, вконец ополоумел?

      Для ответа во рту оказалось слишком сухо, поэтому Ло Вэйтао лишь промычал что-то нечленораздельное да попытался отмахнуться, мол, всё нормально, не беспокойтесь, однако через миг пламя внутри него стало поистине всепоглощающим. Юный Ло рефлекторно обхватил себя за плечи и сделал судорожный вдох, крик боли застрял в глотке и сковал трахею, ноги подкосились, тело задрожало мелкой дрожью. Сознание помутилось, не выдерживая той пытки, что почти разрывала на куски, — реальность пошатнулась, реальностью более не являясь.

      Как он оказался в объятиях учителя, право слово, Ло Вэйтао уже не помнил, разум точно заволокло тьмой, лишь изредка рассеивающейся и спустя мгновение сгущающейся вновь. И лишь ощущение нестерпимого жара оставалось неизменным; ещё немного — и он непременно сгинет вместе с ним…

      — Исюань, противоядие! — крикнул Лю Цингэ и быстро, но при этом аккуратно уложил голову ученика к себе на колени. Затем без жалости оторвал кусок ткани с подола ханьфу и наложил давящую повязку чуть выше укуса, приблизил почерневшее предплечье к губам и попытался высосать яд.

      Ло Вэйтао поморщился от неприятного чувства напряжения в мышце и едва слышно застонал, но очень скоро опять впал в беспамятство.

      Вытянув немного горькой субстанции, горный лорд спешно сплюнул её в сторону и только потом сообразил, что затея на поверку не самая лучшая: ранки во рту стало нестерпимо жечь, немного отравы проникло в кровоток. Благо Ян Исюань уже подсуетился, нашёл походные сумки, утерянные недавно в схватке с суккубом, и плюхнулся рядом, суматошно копаясь в их содержимом.

      — Быстрее! — поторопил Лю Цингэ, начиная вливать в меридианы юного Ло свою духовную ци. — Чего ты там возишься?

      — Я стараюсь, учитель, стараюсь!

      Горный лорд грозно цыкнул, но всё же попытался сохранить остатки самообладания. Впрочем, безуспешно. Давненько с ним такого не случалось: не миссия, а полнейшее недоразумение! Как будто неудачного боя с демоницей и загубленной деревни было мало, теперь ещё и несносный ученик, укушенный питоном (бедный питон, прости господи), — на лордскую бедную голову свалилось слишком много, чтобы принять всё хладнокровно.

      И ладно бы Ло Вэйтао, ведь ничего с ним не сделается, противопитоновая сыворотка и регенерация обязательно сделают своё дело, но что, чёрт возьми, делать с целым стадом демонических тварей, что бесцеремонно ворвались в мир людей и наверняка уже бесчинствуют!

      Ох, слишком много вопросов и ни одного ответа…

      — Учитель, — в следующее мгновение послышался растерянный голос Ян Исюаня, выудивший Лю Цингэ из омута мрачных раздумий. — Учитель… я ничего не… — Он беспорядочно вынимал разнообразные склянки со снадобьями из сумки, непонимающе глядел на них несколько секунд, затем хмурился и снова принимался за поиски противоядия.

      — Что такое? — напрягся лорд.

      — Учитель, я вообще без понятия, что из этого может быть противоядием?..

      Лю Цингэ застыл, раздул от негодования ноздри и практически распотрошил Ян Исюаня колким взглядом.

      Что за тупица! Очевидно же, что на банке должно значиться «Противопитоновая сыворотка»!

      Однако высказаться по поводу такой преступной несообразительности не успел: дрожь Ло Вэйтао внезапно усилилась, постепенно переходя в конвульсии, а изо рта бесконечным потоком хлынула алого цвета пена. Естественно, никто из заклинателей к подобному готов не был — оба по первости оторопели, и лишь немного погодя Лю Цингэ удалось побороть замешательство и тотчас усилить поток энергии в тело раненого. Конечно же, в ущерб собственной регенерации, но приоритет горный лорд расставил довольно быстро. К счастью помогло: судороги и кровотечение поумерились, что, в свою очередь, подарило горе-спасателям немного времени хотя бы на «подумать».

      — Исюань, быстро нашёл мне противоядие! — гаркнул Лю Цингэ, от чего Ян Исюань аж вздрогнул.

      Вздрогнул, сглотнул, продолжил отупело вглядываться в этикетки склянок, дабы наконец разобраться в их предназначении. Даже мысленно помолился, но напрасно: озарения так и не снизошло. А всё потому, что одно дело вести бой — тут уж ни Великому Богу Войны, ни его первому ученику, безусловно, равных не имелось; другое же — экстренно вспоминать все наставления высокочтимого мастера Му, которые всегда лишь в сон вгоняли. Запомните то, запомните сё — скука смертная. Да и как тут всё упомнишь!

      Миллион баночек, миллион скляночек, каких-то порошочков, подписанных аккуратным почерком, абсолютно ни о чём ему не говорили. Вернее, говорили, ибо главный лекарь хребта Цанцюн вояк прекрасно знал и наряду с лекарственными названиями прилежно писал по-простому: «От гнойных ран», «От насморка», «От золотухи», но ни на одной из них, будь они прокляты, не имелось надписи: «От укуса чёрного лунного носорога-питона»!

      — Учитель, противоядия… нет… — в некоторой степени испуганно пробормотал Ян Исюань, поднимая на наставника широко распахнутые глаза.

      Лю Цингэ до скрежета сжал зубы и искренне возжелал уйти на пенсию, перебраться куда-нибудь высоко-высоко в горы, чтобы эти дети, читай ученики, более никогда не доставали его и не вынуждали беспокоиться. Видят небеса, вот спасёт сучёныша, а потом с превеликим удовольствием начистит шею и ему, и Ян Исюаню.

      — Поищи ещё, — упрямо отдал он приказ.

      — Всё обыскал, — тихо произнёс Ян Исюань.

      — Бестолочь, — заключил Лю Цингэ, теряясь окончательно.

      Сказать по правде, в голове горного лорда предательски опустело, и ни одной годной идеи даже мимо не прошло. Что делать в сложившейся ситуации — категорически не ведал, ведал только то, что… Всё. Очень. Плохо. И словно в подтверждение подобных суждений реакция Ло Вэйтао на яд вдруг достигла апогея: его цицяо закровоточили, а тело стало то выгибаться дугой, то сжиматься вновь, будто кто-то беспощадный выдавливал из этого несчастного ребёнка последние капли жизни.

      — Ян, откупоривай все банки, немедленно! — завопил Лю Цингэ, не придумав тактики лучше, нежели вливать в кровоточащую глотку абсолютно все отвары, что имелись в наличии. Слабая надежда, что какой-нибудь всё-таки послужит целительным эликсиром, упорно жила.

      Впервые на своём веку непрошибаемый, непобедимый Лю Цингэ медленно, но верно поддавался панике. Совладать с ней практически не представлялось возможным, поэтому ладони дрожали, разливая половину содержимого мимо рта, а живот скручивало болезненным спазмом — никогда прежде на его руках не умирали… ученики.

      И совершенно не к месту подумалось о том, что будь здесь Му Цинфан, он бы для начала непременно спас Ло Вэйтао, а потом со всей строгостью поставил бы тугодумам с пика Байчжань жирный «неуд» за незнание необходимого медицинского минимума; обязательно пошёл бы к Юэ Цинъюаню и настоял на введении экзамена по фармакогнозии и основам первой медицинской помощи; и даже возможно, не разговаривал бы с Лю Цингэ пару дней, выказывая тем самым острый протест на его пренебрежение, но… Увы, его здесь не было — были лишь паника, методично пожирающая рассудок, да вереница склянок с неизвестными отварами.

      Не помогло.

      Ни один грёбаный отвар не помог — чернота яда продолжала безжалостно расползаться по разгорячённому телу молодого заклинателя.

      — Что за бесполезные настои дал нам Му! — в приступе гнева зарычал Лю Цингэ, отбрасывая последнюю банку в сторону.

      Та звонко ударилась об стену и вдребезги разбилась, усыпав пол осколками.

      — Почему не работает?! Почему ни черта не работает?! — продолжал вопрошать он, всё ещё надеясь, что попросту ошибся и хоть что-нибудь да сработало.

      Грубо обхватил запястье Ло Вэйтао и бегло оценил состояние внутренних органов — признаться, ситуация разом приобрела ещё более дурной характер: меридианы мальца отмирали один за другим, сам же токсин подбирался к золотому ядру.

      — Гадство! — крик, полный безысходности, внезапно вырвался изнутри и гулким эхом пронёсся по пространству полуразрушенной таверны. — Какое же гадство… Исюань, как быть?..

      Ян Исюань поджал губы и молчаливо понурил голову, прекрасно понимая, что ответа на поставленный вопрос не знает. Время играло против них, и при любом раскладе, будь то оперативное возвращение на хребет Цанцюн или же призыв о помощи конкретно сюда, Ло Вэйтао находился под угрозой банально не дожить.

      Ох, как же хотелось остановить ход времени хотя бы на минуту…

      Впрочем, жизнь и не думала давать передышку и каких-либо поблажек, она внесла свои коррективы и доказала, что доселе ситуация являлась не такой уж и патовой, ибо в следующее мгновение до заклинателей донёсся хор детских голосов, сливающийся в один сплошной пронзительный плач, — вне всяких сомнений, боевой клич жутчайших демонических созданий.

      — Пауки! Учитель, человекоголовые пауки!!! — воскликнул Ян Исюань, глядя, как со всех сторон, омерзительно перебирая своими тонкими изогнутыми лапками, к ним мчались полчища этих тварей.

      — Создай барьер! — взревел Лю Цингэ, приходя поистине в бешенство.

      Право слово, с каких пор лорд пика Байчжань вступил в лигу невезения и терпел настолько колоссальное поражение?! Кому он какое зло сделал, раз его прокляли настолько жестоко?!

      — Мне нужно время! Пока не поставлю этого оболтуса на ноги, помочь не смогу, пауки на тебе! — отчеканил он, не прекращая насыщать Ло Вэйтао энергией.

      Ян Исюань с готовностью кивнул и поднялся, совершил несколько отточенных движений руками и, высвободив биотоки, оградил наставника, шиди и себя голубоватым защитным куполом. С жалобными завываниями пауки устремились к препятствию и через миг бились в него острыми когтями.

      Лю Цингэ судорожно выдохнул и вновь перевёл взор на ученика. К тому моменту лицо его уже лишилось всякого румянца. Некогда привлекательный юноша теперь более походил на обугленную головешку — под влиянием яда всю кожу будто бы накрыло вдовьем кружевом.

      Горный лорд мысленно чертыхнулся. Обхватив запястье болезного, он снова проверил состояние внутренностей и… На мгновение показалось, что его собственное сердце, сделав невообразимый кульбит, остановилось и больше не забьётся никогда. Из лёгких будто выбили весь воздух, а из головы — здравый ум: меридианы Ло Вэйтао были изодраны язвами в клочья, органы напоминали кровавую кашу, а золотое ядро — оно потухло, съёжившись до размера незначительной песчинки.

      И это стало концом…

      Несмотря ни на что. Несмотря на все старания. Несмотря на дикое желание спасти.

      Пока внутри мальчишки ещё зиждилась жизнь, и Лю Цингэ упрямо её поддерживал, но кое-что утратилось навеки: Ло Вэйтао больше не мог заниматься заклинательскими практиками. Никогда.

      — Дурачина, говорил же не ходить с нами, — прошипел Лю Цингэ сквозь зубы, неимоверно ярясь. Ярясь так сильно, что в глазах полопались капилляры, уподобляя его взгляд взору безумца. — Говорил же, сидеть дома и не мешаться под ногами. Говорил же. Бесполезный ты кусок дебила… — И усилил поток вливаемой энергии втрое.

      О небеса, как же он его ненавидел! Этого мелкого зарвавшегося поганца! Ненавидел ровно на столько, на сколько был ему благодарен за сегодняшнее спасение. А ещё горд за проявленные смелость и отвагу, хотя Лю Цингэ ни за что бы в этом не признался.

      Противоречивые чувства глубоко въелись в душу и молниеносно утянули на самое дно переживаний, из-за чего лорд не сразу заметил, как ученик в его руках вдруг перестал дрожать, как руки и ноги его легли безвольными плетьми, а грудная клетка не вздымалась боле под действием мучительных вздохов. Не заметил. И только многим позже, когда взгляд лорда вновь переместился на лицо Ло Вэйтао, внезапно пришло осознание.

      — Нет… — прошептал он, в ужасе воззрившись на иссушенный лик ученика: скулы выступили зловещей тенью, губы потрескались, глаза закатились — слишком явно, чтобы ошибиться. — Нет, ты не можешь, я не разрешал…

      Лю Цингэ бездумно приложил ладонь к похолодевшей щеке и возобновил вливание ци в обмякшее тело.

      — Встань! — неожиданно даже для самого себя заорал он, внутри бушевало неистовство. — Я сказал, встань! Открой свои чёртовы глаза! Мелкий гадёныш! Не смей противиться моим приказам! Не смей умирать!

      Однако Ло Вэйтао, точно насмехаясь над воплями наставника, так и продолжал бездыханно лежать, на призыв так и не откликнувшись.

      Зато на вопль среагировал Ян Исюань, который всё это время исправно держал оборону. Он обернулся к учителю и понял всё без слов: шиди мёртв. Вот так, запросто. Ещё с утра был жив, а теперь его уже нет. И, к удивлению, эту новость Ян Исюань принял сразу, без какой-либо фазы отрицания, через которую проходил его наставник. И по чести говоря, он даже почувствовал некое облегчение. Нет, не из-за того, что малыш А-Тао погиб — сердце уже скорбело о нём, — а потому, что отныне его ничего не сдерживало. Всё плохое случилось, бояться больше нечего. Теперь можно было отринуть страх, отринуть боль и наконец показать демоническим выродкам всю мощь заклинательского клинка. Даже если силы не равны, даже если смерть — логичный исход, неважно! Ян Исюань был готов. Ко всему.

      Человекоголовые пауки тем часом уже полностью облепили защитный купол и, единовременно вонзаясь в него когтями, пытались пробиться внутрь, дабы в перспективе оттрапезничать вкусными мозгами. Дальше медлить было некуда.

      — Учитель…

      — Помолчи, — грубо оборвал его Лю Цингэ, всё ещё стараясь восстановить изуродованные органы юного Ло. — Не видишь, я занят.

      — Учитель, вы расходуете силы попусту…

      — Заткнись!

      — А-Тао, умер!

      Лю Цингэ прожёг Ян Исюаня ненавидящим взглядом. Обуревающее его горе казалось таким отчётливым и плотным, что, чудилось, ещё немного — и его можно потрогать кончиками пальцев.

      — Учитель, — сипло начал Ян Исюань, всё же поддаваясь напору печали и чувствуя, как к глазам подступают непрошенные слёзы, — пожалуйста, не тратьте силы зря. А-Тао умер, и мы не можем позволить, чтобы за ним последовали сотни других деревень, которые будут атакованы этими демонами. Мы не имеем на это право. — Он шумно сглотнул и насилу взял себя в руки. — Сейчас я установлю барьер по периметру деревни, твари не смогут пройти сквозь него и попасть в мир людей, но защиту вокруг нас мне придётся снять. Вы отправитесь на хребет Цанцюн и приведёте помощь, я же останусь здесь и приму бой. Я очень постараюсь сдерживать пауков до вашего прибытия и существенно уменьшить их количество. Времени для скорби — нет, время есть только действовать. — Ян Исюань говорил с пугающим спокойствием, ровным безэмоциональным тоном обречённого на погибель и смирившегося с этим человека.

      Лю Цингэ непонимающе моргнул и едва слышно произнёс:

      — Оставшись один, ты… не выживешь…

      Ян Исюань с надломом усмехнулся.

      — Разве это имеет значение? Ценность моей жизни не идёт в никакое сравнение с ценностью вашей или же с ценностью жизни целых поселений. Я готов пасть на поле брани смертью настоящего воина.

      На миг лицо Лю Цингэ исказилось недвусмысленным: «О боги, за что вы послали мне двух калечей вместо учеников», но спустя несколько секунд глубокая морщина меж его бровей всё-таки разгладилась, тёмные пряди качнулись, а губы искривила ухмылка неизбежности.

      — Засранцы… — буркнул он, в конце концов прекратив мучить мёртвое тело, приняв тот факт, что вливать водицу в прохудившийся сосуд бессмысленно. — Что ты, что он… Творите, что вздумается. — Аккуратно положил Ло Вэйтао на каменный пол, после чего измождённо поднялся и неуловимым движением ладони призвал Чэнлуань. — Я остаюсь с тобой, Исюань.

      — Но…

      — Глава Юэ и так всё поймёт, я не отправил ему отчёт, что послужит знаком. Я остаюсь здесь, у тебя же есть замечательная возможность спастись. Советую ею воспользоваться, пока Бог Войны благоволит тебе.

      Ян Исюань растерянно уставился на учителя, с трудом переваривая всё сказанное им, а потом широко и искренне улыбнулся, призвав свой меч.

      — Умереть подле вас — для меня большая честь.

      — Аналогично, — словно невзначай обронил Лю Цингэ, принимая атакующую стойку. — Снимай!

      Ян Исюань тут же подчинился и снял барьер — множество прожорливых демонов без промедления устремились к ним.

      «Дождись нас, мелкий гадёныш, скоро свидимся!»

***

      Вне всяких сомнений, сражение выдалось самым ожесточённым из всех пережитых ранее. Пауки, их нескончаемые потоки, всё прибывали и прибывали, силы же заклинателей восполнить было нечем, они беспощадно уменьшались, лишая Лю Цингэ и Ян Исюаню и мизерного шанса на выживание.

      Впрочем, с подобным положением дел они давно смирились. Единственная их цель — забрать с собой как можно больше демонических гадов, остальное же не представляло никакой важности. Именно поэтому, с головой окунувшись в гущу кровопролитного боя, никто из заклинателей и не подумал обернуться и проверить, как там Ло Вэйтао, ни у кого и мысли не возникло, что за их спинами прямо сейчас, возможно, свершалось воистину чудо. А чудо действительно свершалось: на челе усопшего юноши вдруг вспыхнула ярко-красная демоническая печать, длинные ресницы многообещающе дрогнули, а по мышцам прошлась волна мелкой судороги. Потаëнные кладези тëмной ци, несдерживаемые более духовными оковами, наконец-то вырвались на волю, скрупулёзно восстанавливая абсолютно всё, что совсем недавно растворилось под влиянием яда. Внутренние органы, меридианы и даже потухшее ядро, что преобразовалось в абсолютно новый источник дьявольской силы. Почерневшие вены и артерии стали постепенно накаляться, а, достигнув пика, на секунду полыхнули адским пламенем, когда же огонь рассеялся, внешний облик Ло Вэйтао вполне себе походил на облик очень даже живого, пышущего здоровьем человека. Грудь сделала судорожный вдох, алого оттенка глаза резко распахнулись — на миг всё в округе замерло: ветер, птицы, даже человекоголовые пауки и те застыли, лицезрея рождение нового демона.

      — Учитель… — воспользовавшись заминкой пауков, Ян Исюань опустил меч, рухнул на одно колено и на последнем издыхании закашлялся, — не могу…

      — Молчать, сражаемся до последнего, — под стать ученику прохрипел Лю Цингэ и с великим усилием вновь возвёл меч на врага.

      Ян Исюань на секунду прикрыл глаза, отчаянно желая смерти, но после пробудил в себе священную злость и, стиснув зубы, всё же поднялся. Зарядил клинок остатками ци и приготовился к последующей битве.

      Почуяв слабость тела жертв, пауки пришли в настоящее остервенение, но слабость тела вовсе не равнялась слабости духа — заклинатели приняли новые атаки демонов умеючи и достойно. Пусть в глазах порой темнело, а сознание периодически отключалось, они всё ещё сражались достойно.

      Ло Вэйтао прищурился и рефлекторно дотронулся до вспотевшего лба ладонью — тут же по извилинам прошёл болезненный прострел. В мозгах будто кинжалом ковырялись, оттого все органы чувств притупились и отказывались обрабатывать информацию на должном уровне. Однако таковое Ло Вэйтао ничуть не остановило: немного посверлив невидящим взглядом сумеречное небо, он зачем-то предпринял попытку подняться на локтях. Получилось, но не сразу, потому что руки дрожали, как у новорождённого ягнёнка, а разум дурманился, в точности как у последнего пропойцы. Впрочем, зрение шалило недолго, да и слух худо-бедно пришёл в норму достаточно быстро — Ло Вэйтао повернул голову вбок, откуда доносился неимоверный шум, и пару мгновений осовело наблюдал за тем, как учитель и дашисюн кромсают каких-то тварей.

      Что это были за твари и суть замеса он понять так и не смог, хотя изо всех сил старался, но почему-то открывшаяся взору сцена его до чёртиков разнервировала. Главным образом, потому, что учитель и дашисюн выглядели нелепо — нелепо противостоять многотысячному полчищу отродий, когда вас всего лишь двое! Тут бежать надо, бежать!

      — Да что вы творите… — фыркнул Ло Вэйтао, но так тихо, что и не расслышишь.

      Он правда был возмущён таким безрассудством — изменившееся, перерождённое сознание воспринимало окружающий мир как-то совсем по-другому. Причинно-следственные связи отныне тоже строилось слегка по-иному. Именно поэтому Ло Вэйтао без задней мысли поднял руку и чисто по инерции, повинуясь свежеобретённым демоническим инстинктам, выпустил из ладони немного тёмной энергии. Ну как немного, немного относительно, ибо всё в радиусе инь переломалось-разлетелось к чертям собачьим.

      — Вот как надо, — удовлетворённо хмыкнул юный Ло и опять прилёг, потому что притомился.

      О том, что наряду с демонами, могли пострадать и наставники — ну, скажете тоже, кто ж об этом думает, когда серое вещество в головушке не до конца ещё осерилось, а то, что осерилось, — не до конца включилось. Оттого-то и полёживал Ло Вэйтао со спокойной душенькой неимоверно гордый собой, пока поднявшаяся от выброса демонической ци придорожная пыль медленно оседала обратно наземь. Как говорится, сделал дело — лежи смело.

      Тем не менее Лю Цингэ и Ян Исюаню действительно хватило ума и реакции, чтобы не погибнуть от неожиданной атаки. Даже несмотря на то, что усталость брала своё, они успели сориентироваться, ухватиться за выступы в стене и укрыться от взрывной волны. Чего нельзя было сказать о пауках — эти дурачки погибли сразу же. Но радоваться заклинатели отнюдь не спешили — они настороженно вглядывались в клубы пыли, дабы узреть нового очевидно более сильного неприятеля. И то-то же были их удивление, когда вместо очередного чудища они увидали мертвеца, безуспешно пытающегося встать ноги. Сказать по правде, абсурдность и сюрреалистичность увиденного против воли могли вызывать улыбку — совершенно не обращая на них внимания, Ло Вэйтао поднимался и почти уже распрямлялся, но потом чувство равновесия подводило, и он снова падал, и так до бесконечности, — если бы не ошеломило до глубины сердца.

      — А… А-Тао? — с недоверием прошептал Ян Исюань, безотрывно глядя на шиди.

      От потрясения рука сделалась слабой, а клинок тяжёлым — меч неторопливо опустился и уткнулся остриём в камень.

      Ло Вэйтао бросил на дашисюна короткий взгляд и, кивнув, а-ля, не отвлекай меня от жутко важных дел своими глупыми вопросами, продолжил попытки превратиться из человека прямолежачего в человека прямостоячего.

      — Ж-живой… — пробормотал Ян Исюань и сделал неуверенный шаг навстречу. — Живой… — Ноги сами перешли на бег. — Живой! А-Тао! — наконец во всё горло завопил он и, добежав до шиди, немедля заключил его в медвежьи объятья. — Вот же негодник! Напугал нас всех! А сам живой!

       Ян Исюань нервно смеялся и беспрестанно тормошил макушку Ло Вэйтао, из-за чего волосы на ней спутались и начали забавно топорщиться во все стороны.

      — Учитель, вы только поглядите!

      — Вижу, — буркнул Лю Цингэ, моментально отвернувшись. Буйства радости Ян Исюаня он не разделял. Нисколько. — Належался? — со всей строгостью вопросил он, всё так же не оборачиваясь. Лишь голос почему-то едва заметно дрожал: то ли от усталости, то ли от ярости, то ли ещё от чего. — Отдохнул, надеюсь. Тогда присоединяйся, у нас ещё много работы. Ты… — Дыхания не хватило, Лю Цингэ потребовалось время, чтобы сделать пару судорожных вздохов и привести голосовые связки в норму. — Ты ведь не думал, что если во лбу херня зажглась, можно отлынивать от работы, верно? — Он сжал рукоять Чэнлуаня с такой силой, что кожа на костяшках побелела и, казалось, в любой момент могла треснуть и закровоточить.

      Ян Исюань прекратил мучить шиди и пристально вгляделся в спину наставника, который в данную минуту так отчаянно сдерживал слёзы, — он изучил Лю Цингэ слишком хорошо, чтобы ошибиться. Милаш…

      Однако все учительские колкости прошли как-то мимо ушей Ло Вэйтао — он и раньше-то на них не реагировал, а теперь так вообще, — к тому же способность слышать тоже претерпела некоторые изменения: звук был приглушённым, точно сквозь толщу воды, толком не расслышать. Оттого-то стало ещё страннее — и прямо скажем, не по себе, — когда юный Ло отчётливо уловил незнакомый голос, то ли мужской, то ли женский, нежный и выразительный, сладкоречиво зовущий:

      «Иди ко мне… Ну же, иди ко мне, я жду…»

      Ло Вэйтао оцепенел, сосредоточенно внимая словам. Голос оказался чересчур притягательным, чтобы его проигнорировать. На мгновение почудилось, что ослушаться его — преступление.      

«Я здесь… Я жду… Иди ко мне…»

      Ло Вэйтао словно впал в транс, немигающими глазами уставившись в одну точку вдалеке. Внезапно к нему пришло чёткое осознание, кто его звал и куда держать путь.

      — Бездна… — вымолвил он, поднимая руку и указывая направление. Пресно, без эмоций и от того пугающе.

      — Бездна? — почти одновременно переспросили Лю Цингэ и Ян Исюань.

      Горный лорд аж злиться перестал и озадаченно развернулся обратно к ученикам.

      Почему малец заговорил о Бездне? Кукухой поехал после воскрешения или же…

      Ну, естественно! Дважды два сложилось, и до Лю Цингэ наконец дошла истина: столько разномастных демонов просто не могли появиться из ниоткуда — портал открыт, Бездна разинула свою губительную пасть.

      — Ей нужна жертва, иначе не закроется, — тем временем добавил Ло Вэйтао, всё так же отрешённо.

      Сейчас он вообще походил на мудреца, в голове которого зиждились самые что ни на есть сакральные знания. Его шелковистые волосы игриво теребил ветер, черты лица немного заострились, взгляд красных необыкновенно печальных глаз был устремлён вдаль — пафосно и прекрасно.

      — Иначе всё бессмысленно, — договорил он и заворожённо сделал шаг вперёд. Затем ещё один и ещё, пока не перешёл на бег, сначала трусцой, потом во весь опор.

      — Стоять! — не понял юмора лорд пика Байчжань и на автомате рванул за ним. — Куда намылился?! Стоять, кому говорю!

      Но Ло Вэйтао не слушался, бежал по сверхскоростному, только пятки и сверкали. Надо ли говорить, что навалять паршивцу захотелось во стократ невыносимее, и, признаться, Лю Цингэ не противился бы своим желаниям, если бы через некоторое время перед взором не раскинулась горящая огнём широкая расщелина, из которой до сих пор вылезали демоны. Завораживающее зрелище. Всё как тогда, тридцать лет назад…

      — Вот же чёрт, — огорошенно прошептал Лю Цингэ, по инерции останавливаясь и понимая весь масштаб катастрофы.

      Ло Вэйтао же, напротив, не только не усмирил свою прыть, а так на полном ходу в Бездну и сиганул, ни на миг не замешкавшись. Словно не успев воскреснуть, решил повторить свою смерть на бис.

      Пацана было жалко, хороший был пацан — посокрушались бы многие, если бы у пацана не имелось отчаянного наставника, что не долго думая прыгнул за ним следом. Уже в прыжке он вскочил на меч и догнал демонического дегенерата, ухватившись за его демоническую шкирку.

      — Отпустите меня! — вознегодовал Ло Вэйтао, уставившись на учителя колючим взглядом исподлобья.

      — Пасть закрой, — коротко и ясно обозначил свою позицию Лю Цингэ, направив клинок плавно вверх, к краям разлома.

      — Вы не понимаете…

      — И понимать не хочу. Надумал помереть — я тебе это, паскуда, устрою! Вернёмся на Цанцюн — придушу лично, — заверил лорд, сжимая воротник ученика ещё крепче.

      — Нет! Отпустите! Я не хочу! — разорался-забрыкался Ло Вэйтао, да так, что Лю Цингэ его еле удерживал.

      — Ты что творишь, тупица?! — взревел он.

      — Бездне нужна жертва, я подхожу! Мне надо туда! Она зовёт!

      Его и правда как будто туда затягивало, очаровывало, непреодолимо манило. Словно от этого зависела его жизнь, а наставник только мешал.

      Лю Цингэ же в очередной раз пришёл в бешенство, потому что впервые на него так откровенно орали. Да и кто — шкет А-Тао, просто уму непостижимо!

      — Я — твой учитель! И мне решать, куда тебе надо, на какую роль ты подходишь и кто тебя зовёт! Рот закрыл и перестал лягаться, аки рожающая кобыла! — прогорланил он. Выход уже виднелся, ещё совсем немного.

      И вдруг сопротивление исчезло, точно все наставнические увещевания в конце концов достигли непокорный разум. Лю Цингэ даже изумился, но таки расценил сей жест как победу. Ан нет, спустя миг горный лорд почувствовал острую боль в запястье — это Ло Вэйтао обхватил его руку с нечеловеческой мощью. Аж до треска в костях обхватил, маленький гадёныш…

      — Решать вам, говорите? Но вы заблуждаетесь… Я самостоятельно выбрал себе учителя и свой дальнейший путь тоже выберу сам, — прошипел он зловеще, усиливая нажим на запястье, пока ладонь рефлекторно не раскрылась.

      — Ах ты кусок дер…

      — Спасибо за всё, учитель…

      Не успел Лю Цингэ «попрощаться как следует», его подхватило вихрем наисильнейшего импульса и буквально вытолкнуло из Бездны, подобно дубовой пробке из бочонка вкуснейшего вина. Горный лорд пару раз перекувыркнулся в воздухе и кубарем упал на землю — тут же рваные края Бездны схлопнулись, будто и не было в этих местах ничего опасного и необычного.

      — Учитель! — Ян Июсань немедля подбежал к наставнику и помог ему подняться. — Вы в порядке?

      Слегка ошарашенный произошедшим Лю Цингэ ответил не сразу, да и ответом послужил лишь короткий кивок.

      — Мне пришлось остаться здесь и поддерживать барьер. Демоны низкоуровневые и ко мне почему-то больше не лезут, но их много, и, если они расползутся по местности, беды не миновать. Хорошо бы обдумать план дей… Кстати, где А-Тао? — перебил сам себя Ян Исюань, подметив, что кое-кого не хватает.

      Лю Цингэ раздражённо-прерывисто выдохнул и поправил потрёпанное битвой ханьфу, оглянулся и не без удивления обнаружил, что стоял на опушке средь густого леса.

      — Там, — с напускным равнодушием отозвался он.

      — Где… там? — не унимался Ян Исюань.

      — Там, значит, там! В Бездне, что непонятного! Он, видите ли, решил окончательно отбить свои тупые мозги! — И невооружённым глазом было видно, как сильно лорда пика Байчжань задело-обидело данное обстоятельство.

      — Но… — Ян Исюань обомлел, лишившись дара речи.

      — Зря я взял его в ученики, лишь время потерял, — добавил Лю Цингэ тихо, безотрывно глядя на свою ладонь, которая совсем недавно держала Ло Вэйтао за ворот.

      Не справился — как наставник он абсолютно не справился…

      Ярость моментально утихла, а на её место пришла звенящая пустота. Прославленный Бог Войны более ничего в этой грёбаной жизни не понимал. Именно в этот полный драматизма момент их скорбную уединённость бесцеремонно прервал третий. Не кто иной, как…

      — Шиди Лю, Ян! Слава небесам, я вас нашёл.

      Шэнь Цинцю!

      Лю Цингэ непроизвольно вздрогнул — большего удара судьбы и придумать невозможно! Ну, почему он? Почему сейчас?

      — Мастер Шэнь! — Ян Исюань сложил руки в приветственном жесте и учтиво поклонился.

      Шэнь Цинцю грациозно спрыгнул с меча и быстрым шагом приблизился к собратьям, на его лице читалась лёгкая обеспокоенность.

      — Мы примчались, как только получили известие от Юэ! Всё дело в Бездне! Она открылась! — провозгласил он. — Бинхэ сейчас зачищает территорию, а нам необходимо отыскать разрыв мир… — Шэнь Цинцю осёкся, увидев потрёпанный вид парочки с пика Байчжань. — Мы…

      — Да, вы опоздали, — кивнул Лю Цингэ, отводя взор в сторону.

      — Н-но с вами же всё в порядке, да? — Отчего-то сердечко лорда пика Цинцзин больно ёкнуло. — Брат Юэ написал, что Ло Вэйтао отправился с вами. Надеюсь, он не сильно мешал, — начал издалека Шэнь Цинцю, нервно хихикнув. — И, кстати, где он? Где этот негодник? — От волнения он говорил немного быстрее, чем обычно.

      Лю Цингэ промолчал, лишь негодующе мотнул головой, от чего Шэнь Цинцю вконец поплохело.

      — Лю Цингэ, где…

      — В Бездне, — со злостью зыркнув на шисюна, всё-таки выдал лорд пика Байчжань. — Он в Бездне, он ослушался меня и поступил своенравно. — Каждая проговорённая фраза хлестала Шэнь Цинцю, точно пощёчина, как бы говоря, что в воспитании ребёнка вы, никчёмные родители, явно допустили промахи. — Он абсолютно необучаем, я отказываюсь быть его учителем. Отныне и впредь. Это вы взрастили своеволие, теперь сами и расплачивайтесь. — Лю Цингэ практически выплюнул последние слова и немедля сорвался с места, не в силах более здесь оставаться, ещё через минуту скрылся в тени подлеска.

      Шэнь Цинцю же так и продолжал недоумённо глядеть ему вслед, не понимая ровным счётом ничего.

      — В смысле — Ло Вэйтао в Бездне? — озадаченно повторил он. — В смысле — в Бездне, Исюань?! — развернулся он к Ян Исюаню, вовремя про него вспомнив.

      Тот внятного ничего не сказал, разве что пожал плечами да развëл руками, мол, действительно в Бездне, как так получилось — не в курсе.

      [Внимание! Доступна миссия: «Роди нового сына заместо крякнувшего старого, не оставь Царство Демонов без наследника». Активировать?]

      — Эт… Это что за нахуй тут происходит? — пребывая в состоянии глубокого офигенеза, пролепетал лорд пика Цинцзин и, машинально достав веер, принялся лихорадочно им обмахиваться. Даже не раскрыв.

      Офигенез был настолько глубоким, что он напрочь не заметил, как ругнулся вслух, да ещё и при Ян Исюане — впрочем, тот крепкого словца не заметил тоже, ибо глубина его состояния ничуть не уступала лордской.