Магистр Ордо Фавониус устало перебирала бесчисленные документы и отчёты, навалившиеся с возвращением пяти рыцарей с новой силой. Требовалось доложить обо всех погибших вышестоящим как можно скорее, подписать указы на выплату приличной суммы Моры всем семьям несчастных, в чьи дома так и не вернулись отцы, мужья, сыновья. Каждый из них знал, что, скорее всего, не вернётся домой, когда подписывал согласие на экспедицию, но всё равно смело вышел в бой против проклятых чудовищ.

   Те немногие счастливцы, коим удалось выжить, узнали причину проникновения монстров на материк семи стран. Как и всегда, не обошлось без вмешательства Ордена Бездны. Именно они расставили телепорты по всему Каэнри’аху. Управлять разумом проклятых не представлялось возможным даже им, но они всё равно нашли способ манипулировать ими при помощи телепортов. Сейчас на материке их почти не осталось, как и монстров — рыцари всех стран старательно позаботились об этом, и теперь Тейвату не грозит опасность проклятого Каэнри’аха.

   Взгляд Джинн упал на одиноко лежащий пергамент на краю стола. Прочитав имя, рука девушки дрогнула — это был документ о смерти Кэйи. Единственный, который остался не подписан. Магистр всё ещё не могла поверить, что капитана кавалерии больше нет. Она была уверена, что он будет одним из тех, кто вернётся обратно, это же чёртов Кэйа со своей вечной улыбкой и непринуждённым образом жизни. Мысли о его смерти совсем не хотели складываться в единый пазл и чернила оставляли кляксы всякий раз, когда Джинн решалась подписать документ.

   Она вновь отложила пергамент на прежнее место, прогоняя наваждение мыслей. В конце концов, у неё есть ещё столько бумаг, требующих ознакомления и подписи, а к этой можно вернуться позже, правда ведь?

   Внезапно в дверь без стука влетели два новобранца. Джинн устало вздохнула: который раз это происходит? Стоило бы серьёзно заняться воспитанием новичков. Так-то справлялись они неплохо, но вежливости не хватало всем без исключения. Новобранцы были очень встревожены и, постоянно перебивая друг друга, пытались что-то доложить. Уставший разум магистра был неспособен понять и осознать тот водоворот слов, что сейчас выдали эти двое, потому девушка, строго взглянув, попросила говорить кого-то одного.

— Да, простите, магистр! На город движутся маги Бездны и десятки хиличурлов! Их там около сотни, если не больше! Что прикажете делать?! — нервно протараторил новичок.

— Гражданских отправить по домам, чтобы не выходили, пока всё не уляжется. Срочно собирайте всех рыцарей и членов гильдии искателей приключений. Найдите Люмин и Мастера Дилюка, нам потребуется их помощь. Основные силы пусть защищают главные ворота, второстепенные — боковые, — чётко произнесла Джинн, резко поднявшись с места. Как бы ей не хотелось обращаться к Дилюку, ибо знала его мнение по поводу Ордо Фавониус, сейчас гордость была на втором плане.

— Чарльз только вчера упоминал, что Мастера Дилюка уже неделю нет в городе, — опасливо доложил новичок, будто бы боясь разгневать девушку.

— Справимся, — ободряюще кивнула Джинн.

— Что стоите? Бегом выполнять приказ магистра! — из-за спин новобранцев раздался голос Лизы. — Я всё слышала. Прими и мою помощь тоже.

   Джинн благодарно улыбнулась. Сейчас, пока новобранцы не стали полноценными рыцарями, любая помощь будет кстати. Девушка быстрым шагом прошла в оружейную, надевая на себя железные перчатки и доставая запылившийся клинок.

✧✧✧

 Битва была тяжёлой. На десяток хиличурлов приходилось по два мага Ордена Бездны самых разных элементов. На передовой выступали Лиза, Джинн, Люмин и несколько опытных рыцарей, остальные — новобранцы. И хотя среди них было множество талантливых воинов, кто-то даже Глазом Бога владел, преимущество было на вражеской стороне. Магистр это понимала, но ей не позволено сдаваться и отступать. Она просто не может подвести Мондштадт. Девушка благодарила Барбатоса за то, что даровал ей боевые и одновременно целительные способности. Благодаря её силам раны товарищей затягивались на глазах, а их тела вновь наполнялись энергией.

   Люмин своей Гео-способностью создавала непроходимые каменные барьеры, нанося острыми шипами большой урон и дополнительно защищая город. Лиза же разбивала ледяные, водные и огненные щиты магов Бездны своим элементом, оглушая злых созданий и позволяя Джинн наносить критические удары по ним.

   В очередной раз спотыкаясь о ещё тёплые трупы хиличурлов, магистр не удержала равновесие и упала на землю, больно ударившись коленом. Только этого ещё не хватало. Ледяной маг, лишённый щита, пришёл в себя и начал создавать вокруг спирали из острых ледяных шипов, зловеще смеясь и смотря на Джинн. Всё произошло слишком быстро, и девушка не успела бы отскочить, но до боли знакомая огненная птица возникла словно из ниоткуда, унося с собой ледяного мага.

— Рассвет… — только и смогла выдохнуть она, завороженно смотря на улетающего вдаль феникса. Она посмотрела в сторону, откуда была выпущена птица и застыла: рядом с Дилюком, против очередного хиличурла, сражался Кэйа. Потрёпанный, уставший, но живой. Джинн едва могла верить своим глазам, но ей очень хотелось, чтобы это действительно оказалось правдой, а не простым наваждением.

   Эти двое сражались так, словно бы между ними больше не было той пропасти, которая разделяла их последние годы. Джинн не знала, что произошло тогда и что произошло сейчас, но она видела, какими счастливыми они были, даже просто атакуя одного и того же врага. Их окружала какая-то неведомая сила, которая передалась и девушке тоже. Преодолевая противную, ноющую в колене боль, она встала и продолжила сражаться бок о бок со своими товарищами. Теперь-то они точно смогут отразить атаку Ордена Бездны.

✧✧✧

— Сэр Кэйа! Вы живы! Мы так рады! Что с Вами тогда случилось? — пятеро выживших рыцарей и куча новобранцев облепили Дилюка с Кэйей. Последний неловко одёргивал рукав камзола Дилюка, будто опасаясь, что сквозь плотную ткань кто-то увидит его изуродованную руку. Кэйа выглядел очень смешно и забавно в этой вещи винодела, но, кажется, никто даже не обратил на это внимание.

— Долгая история. Может быть, как-нибудь расскажу за бокалом одуванчикового вина, — подмигнул Кэйа, натягивая на лицо привычную улыбку. Конечно, он никогда не расскажет правду, придётся придумать какую-нибудь задушевную и убедительную историю, чтобы им восхищались ещё больше. Дилюк на это лишь фыркнет, но сам понимает, что иначе нельзя.

   Магистру мужчины также подробностей докладывать не стали, сказав только, что вся эта история закончилась на Каэнри’ахе и никогда не покинет его пределы. Самое главное, что они вернулись в родные земли, а остальное совсем неважно.

✧✧✧

По возвращении на винокурню Дилюка встретил Эльзер с неизменной стопкой документов. Винодел устало фыркнул, но взял часть бумаг и отправился в кабинет. В любой другой день он бы, несомненно, предпочёл сначала отдохнуть после долгой дороги, но сейчас был переполнен какой-то совершенно удивительной бодростью. Ему казалось, что в таком состоянии он готов взобраться на самый высокий пик в Ли Юэ, сразить ещё сотню хиличурлов и оббежать все земли Мондштадта. Такая непривычная лёгкость, хотелось даже улыбнуться.

   Спустя некоторое время в дверь постучали. Это был Кэйа. Кавалерист подошёл к столу Дилюка и неловко улыбнулся.

— Поможешь мне подстричь эти когти? У меня самого не получается, а перчатки безбожно рвутся от них, — протянув ножницы, спросил мужчина.

— Садись, — Дилюк кивнул на стоящий вдоль стены диван, и вскоре сам присел рядом.

   Кэйа снял перчатку и протянул конечность виноделу. Тот внимательно осмотрел длинные острые ногти, в действительности, больше напоминающие когти. Они были несколько толще, чем обычная человеческая ногтевая пластина, но даже так Дилюк, ведомый природной педантичностью, аккуратно, совсем не задевая кожи, обрезал их. Кэйа покрутил руку перед своим лицом, довольно улыбаясь, и, поблагодарив за помощь, нацепил перчатку обратно.

— Тебе необязательно это делать, когда ты со мной, — произнёс Дилюк, внимательно смотря в глаза рыцарю. Тот едва заметно усмехнулся, но перчатку снял.

   Кэйа придвинулся ближе, заключая винодела в объятия. Он всё ещё с трудом верил, что всё это — правда. Кавалерист очень боялся, что может в любой момент проснуться и оказаться в безжизненном поле Каэнри’аха. Он сильнее прижался к Дилюку, не желая больше никогда отпускать того.

   Кэйа уткнулся носом в шею мужчины, вдыхая его приятный и дурманящий голову запах. Рыцарь ощущал разливающееся в душе тепло от близости с любимым человеком, и чувствовал, что был по-настоящему счастлив. В кои-то веки он знал, что в нём действительно нуждаются, что без него не хотят жить в этом мире, и от осознания того, что этим человеком был никто иной, как Дилюк, становилось ещё лучше.

   Теперь он мог назвать Мондштадт своим домом, потому что знал — здесь его ждёт один вечно ворчащий винодел, который не упустит возможности налить ему виноградного сока, вместо любимого вина из одуванчиков.

   Кэйа слегка отстранился, поднимаясь выше, чтобы поймать вопросительный взгляд таких родных глаз и улыбнуться. Искренне, счастливо. Так, как не делал этого уже очень долгое время. Он осторожно приблизился к лицу Дилюка, шумно выдохнул и прильнул к его губам в лёгком поцелуе, в который вложил все те чувства, что испытывал к виноделу на протяжении стольких лет.

— Что ты делаешь? — оторопело спросил Дилюк, когда Кэйа отстранился. На лице мужчины вспыхнуло смущение из-за действий этого обнаглевшего рыцаря.

— Если ты против, я больше так не стану делать, — виновато улыбнулся Кэйа, ловя на себе внимательный взгляд Дилюка. Он смиренно ожидал ответа, знал, что винодел обдумывает всю ситуацию, но когда молчание затянулось, осторожно окликнул его: — Дилюк?

   Он так ничего и не ответил, только прижал Кэйю к себе ещё ближе и зарылся руками в его ломкие волосы. Рыцарю не нужно было лишних слов, чтобы понять: он был не против.