Невозможное возможно

За что братец Самолёт, несомненно, был достоин похвалы — так это за неудержимое воображение, породившее флору и фауну его несчастного мира во всём её буйном разнообразии.

Монстр, лежавший посреди залитой лунным светом поляны, мог бы стать украшением какого-нибудь хоррора или РПГ. Возможно, он даже красовался бы на обложке диска.

Шэнь Цинцю ещё раз придирчиво оглядел костяные наросты, украшавшие морду, змеившиеся по хребту и прикрывавшие оба колена на каждой лапе. Пересчитал количество этих самых лап. Поднёс лампу к погасшим глазам с четырьмя треугольными зрачками в каждом. Как это порождение буйной фантазии было способно не просто существовать, а представлять серьёзную угрозу даже для опытных заклинателей — это уже был отдельный вопрос, ответ на который всё равно сведётся к единой формуле. Всё, абсолютно всё в этом мире работало на силе пафоса и во имя него же. Но мир, который в бытность Шэнь Юаня простым читателем новеллы казался совершенно нежизнеспособным, каким-то чудом всё-таки функционировал, и теперь, помимо раздражения, его невероятные проявления будили в Шэнь Цинцю дикое любопытство. Он, в конце концов, прославленный учёный! И ему не терпелось изучить настолько редкую тварь так подробно, насколько это вообще возможно.

Он уже мысленно потирал руки, представляя себе, как опубликует научный труд с гордым названием…

Очень гордым…

Что-то вроде «Слово о Великом полуночном змеепауке Северных пустошей».

Это ж насколько безалаберно нужно относиться к собственному творению, чтобы называть редчайшие растения и могучих монстров вот… так? Иногда Шэнь Цинцю казалось, что Самолёт давал своим детищам названия, сгенерированные на каком-нибудь паршивом сайте для юных авторов.

И как, скажите на милость, можно заниматься наукой, когда приходится с серьёзным видом обсуждать подобную хрень, да ещё напускать на себя вид человека, приобщившегося к настоящей легенде?

Хотя, надо признать, величайшая легенда этого мира никакого трепета у Шэнь Цинцю не вызывала… кроме как раз в несколько ночей. Или дней, если Шэнь Цинцю давал слабину, глядя в полные слёз глазищи этой «легенды», мысленно вопя «Да прекращай же ты реветь, ты же повелитель демонов, мать твою!»

Сейчас это чудовище стояло рядом и заглядывало в глаза учителя с всё нарастающим беспокойством. Ло Бинхэ явно рассчитывал на похвалу, когда не без труда выволакивал из созданного Мобэем портала эту тушу. А учитель вот, не ценит, стоит с непроницаемым видом и молчит.

— Где же вы нашли подобный раритет? — поинтересовался он бесстрастным тоном, поглаживая пальцами металлически поблёскивающую чешую на морде. — Насколько известно этому учителю, Великие полуночные змеепауки почти вымерли, в последний раз их видели лет двести назад.

Ответ с одной стороны его обрадовал — в таком захолустье человеческие поселения могли возникнуть только если туда сунется кто-то совсем отчаянный и безмозглый. И всё-таки захолустье было на территории Царства людей. Так что пускать на самотёк это дело не стоило.

Система тут же радостно пиликнула и выдала предложение новой миссии. С весёленьким названием «Невозможное возможно», от которого у Шэнь Цинцю едва не задёргался глаз. Впрочем, он давно уже привык, что названия отражали суть квестов весьма слабо, и подобная цветастость ещё ни о чём не говорила. А вот двести баллов за выполнение — это неплохо.

— И сколько было этих тварей?

— Семнадцать. Этот самый крупный, вожак, вероятно.

— Матриарх, Бинхэ. Это самка. Все остальные должны быть самцами. А мелкие особи среди них были?

— Нет.

— Плохо. Тогда с ними должен был остаться кто-то из взрослых самцов, и если не выжечь гнездо дотла — через пару лет такая же стая сожрёт всё, что попадётся ей на пути, и рано или поздно этот путь приведёт её в людные места.

— Тогда я сейчас же прикажу прочесать территорию, — нахмурился Бинхэ. — Как только гнездо найдут, отправлюсь туда и уничтожу всех монстров до последнего.

Шэнь Цинцю смотрел на него — гордого воина с идеальной выправкой, с ног до головы покрытого фиолетовой кровью ужасающей гигантской твари, слышал металл в голосе… И всё равно не мог отделаться от ощущения, что перед ним стоит щеночек, помахивающий хвостом и заглядывающий в глаза в ожидании похвалы. Рука сама потянулась взлохматить его волосы, и великий повелитель демонов тут же зажмурился, подставляясь под эту нехитрую ласку.

Кошмарное зрелище. Просто кошмарное.

— Идём в дом, — сказал Шэнь Цинцю, нехотя отдёргивая руку от мягких локонов. — Нужно смыть с тебя эту дрянь.

— Нужно, — промурлыкал Бинхэ. — Этот ученик так устал, гоняясь за чудовищами сутки напролёт! Учитель не поможет ему с мытьём?

«В грязной от крови воде кувыркаться?! Есть у тебя вообще совесть?!» — простонал Шэнь Цинцю мысленно.

— Только при условии, что ученик так устал, что не станет распускать руки, — проворчал он.

— Ни в коем случае! — пообещал Бинхэ с такой горячностью, что вера в его подобающее поведение тут же помахала Шэнь Цинцю ручкой.

— Хорошо. Искренне надеюсь, что так и будет. Тем более, что этот учитель собирается составить ученику компанию во время будущей охоты.

— Ученик будет очень рад! — тут же просиял Ло Бинхэ.

Два часа спустя, засыпая в разворошенной постели рядом с довольно посапывающим мужем, Шэнь Цинцю клял последними словами свою бесхребетность — оставалось только порадоваться, что его выдержки хватило хотя бы для того, чтобы устроить па-па-па только в чистой и удобной кровати.

Следующие дни прошли за изучением монстра, составлением схем и рисованием иллюстраций. К концу второго на Цинцзин занесло Лю Цингэ, и при виде трофея он замер, поглядел на Бинхэ как-то странно… Три часа, которые можно было бы потратить на исследования, Шэнь Цинцю потратил на растаскивание двух взрослых, казалось бы, мужчин, один из которых вознамерился продемонстрировать свою крутизну, присоединившись к охоте, а второй пытался вперёд продемонстрировать свою, скинув его с пика.

Точку в споре поставил Лю Цингэ с рычанием «Уж если собрался потащить Цинцю на охоту — ещё один защитник ему точно не помешает!»

— Это ещё почему? — тут же обиделся Шэнь Цинцю.

— Неисцелимый!

А. Ну да. При всей своей любви к братьям по ордену, обсуждать с ними целительные свойства Небесного столпа он был не готов, и если Му Цинфана вроде бы удовлетворило мутное, наспех придуманное объяснение про чудеса Священного мавзолея, то Лю Цингэ упорно продолжал беспокоиться, не вернётся ли эта теоретически не исцелимая дрянь снова.

Бинхэ подробностей тоже не знал. Как бы Шэнь Цинцю ни был благодарен ему за освобождения от своего проклятия, но поблагодарить за чудесное спасение через па-па-па… Да он скорее воткнёт себе в горло Сюя, чем произнесёт подобное вслух!

Так что Бинхэ тут же забеспокоился и резко стал сговорчивее. Оставалось только надеяться, что эти двое смогут хоть ненадолго обойтись без ссор и на охоте будут убивать змеепауков, а не друг друга.

Мысли об этом не покидали голову Шэнь Цинцю на протяжение всего оставшегося времени. И периодически начинающие порыкивать друг на друга самцы заклинателей (не)разумных ситуацию не облегчали. Что беспокоиться стоило в первую очередь не о том, Шэнь Цинцю понял, когда задумавшись всего на секунду упустил из виду одну из тварей. Секунды оказалось более чем достаточно.

Тварь снесло двойным ударом духовной силы, а обрызганный с ног до головы кровью и ошмётками внутренностей Шэнь Цинцю в оцепенении смотрел на то, что осталось от лапы змеепаука. Коготь, впившийся в его плечо, был тонким и длинным, и Шэнь Цинцю на своей шкуре убедился, что яд, покрывавший его, обладает сильным анальгетическим действием — боли он так и не почувствовал даже когда перед глазами помутилось.

Приходить в себя под взглядом полных беспокойства и раскаяния глаз Шэнь Цинцю случалось и до того. Но чтобы на него с идентичным выражением пялились и Бинхэ, и Лю Цингэ… Захотелось тут же провалиться под землю, сквозь Царства людей, демонов и Бесконечную бездну сразу — чтобы Бинхэ не нашёл и дал помереть от стыда спокойно.

Система меж тем разразилась сообщениями о баллах крутости, начисленных Главному герою, и об удачном завершении первой фазы квеста.

Удачное, мать твою электронную! Бинхэ ещё немного — и разревётся!

Шэнь Цинцю махнул рукой, обрывая несвязный поток извинений, однако это не очень помогло. Он заставил себя сесть ровно, нацепил на лицо маску полнейшего спокойствия и прочёл двум паникёрам кратенькую, минут на пятнадцать, лекцию, сводившуюся к тому, что беспокоиться им совершенно не о чем. Яд, смертельный для обычного человека, заклинателю был не так уж и страшен.

Правда, в бессмертном творении Самолёта последствия отравления этой дрянью были описаны крайне расплывчато и упоминались вскользь, и в книгах по демонологии информации было немногим больше. Ну, затем Шэнь Цинцю и взял этот квест, в конце-то концов. Чтобы сделать из невнятной писанины что-то путное, как обычно.

Вот сейчас он залечит рану, запишет по свежим следам свои впечатления об охоте, опросит своих непутёвых сопартийцев, получит заслуженные баллы… А слабость и лёгкую тошноту, и что там ещё идёт в комплекте, можно и перетерпеть.

Однако к тому времени, как они вернулись домой, собственное состояние уже начало раздражать. Рану Бинхэ ему залечил сразу, но вот яд кровяные паразиты нейтрализовать не смогли. Бинхэ это ужасно расстроило, но Шэнь Цинцю вспомнил, что у них есть и другой вариант. И Бинхэ ему, несомненно, с радостью поможет. Несмотря на усталость и ноющее от ускоренной регенерации плечо, он вылез из ванны с твёрдым намерением покончить с действием яда прямо сейчас. Продолжать мучиться даже во имя науки он не собирался, хватит с него геройства.

Бинхэ очень удивился, когда учитель сгрёб его в охапку, и опять завёл шарманку про рану и отравление. Но стоило опрокинуть его на кровать — и поток возражений тут же иссяк.

Утром Шэнь Цинцю разбудила подкатывающая к горлу тошнота, он едва успел скатиться с кровати прежде, чем его вывернуло кровью. Ему было откровенно паршиво, и стало ещё хуже, когда подскочивший Бинхэ отволок его обратно на кровать и принялся засыпать вопросами. Шэнь Цинцю была приятна его забота, но сейчас хотелось просто полежать в тишине, и чтобы никто не трогал. Он попытался это объяснить. Убедить, что всё в порядке. Избавиться от излишней опеки в конце концов удалось только командирским рявком.

Место Бинхэ вскоре заняла не менее напуганная и ещё сильнее суетящаяся Нин Инъин. На неё, правда, лекция, приправленная авторитетом учителя, произвела большее впечатление. А потом явился Му Цинфан, осмотрел его, пообещал, что действие яда скоро закончится. Правда, сказал он, реакция выглядит слишком сильной — похоже, что организм был ослаблен, иначе такой могущественный заклинатель, как Шэнь Цинцю, самостоятельно справился бы с ядом за несколько часов. Но учитывая, что случилось с ним за последние годы — итог, увы, закономерен.

Новость Шэнь Цинцю не обрадовала, он-то искренне верил, что раз чувствует себя прекрасно — то и беспокоиться не о чем. Но что ж поделаешь…

Демонстрировать своё беспокойство он, разумеется, не собирался. Позвав двоих паникёров и присоединившегося к ним Мин Фаня, Му Цинфан заверил их, что с их учителем всё будет в порядке, отдал Ло Бинхэ мешочек с травами и рецепт и, задумавшись на секунду, сообщил, что в Царстве демонов шисюну Шэню сейчас находиться вредно. И вообще демоническая энергия рядом с ним не приветствуется. Бинхэ кивнул, глянул в список и нахмурился. А потом заявил, что пока учителю нехорошо — он берёт его дела на себя.

«Вот раскомандовался!»

— Тебя разве подданные не заждались? — проворчал Мин Фань.

— Подождут. Учитель важнее.

— Тебе в самом деле не обязательно... — начал Шэнь Цинцю.

— Этот ученик виноват в том, что допустил нападение на учителя, и просит дать ему возможность искупить свою вину! — сказал Бинхэ тоном, в котором просьбу можно было услышать только оглохнув на оба уха. А затем развернулся и смерил Мин Фаня таким пронзительным взглядом, что тот попятился. Нин Инъин тут же вспомнила об очень важных и срочных делах и уволокла его за собой, не дав и рта раскрыть.

— Ло Бинхэ, — прошипел Шэнь Цинцю, едва за ними закрылась дверь, — тебе стоило спросить моего согласия прежде всего!

Алый свет в глазах Бинхэ тут же потух, он шлёпнулся на колени и заглянул в глаза учителя снизу вверх.

— Пожалуйста? — пробормотал он.

«Я с тобой трёкнусь, честное слово» — простонал Шэнь Цинцю. И нехотя кивнул.

Три дня прошло в состоянии, которое он мог бы описать как крайне паршивое. Голова кружилась, ближе к ночи подскакивала температура, но хуже всего была никак не унимавшаяся тошнота. Дела действительно пришлось переложить на Бинхэ, Нин Инъин и Мин Фаня — и так, чтобы Нин Инъин была буфером, и пересекаться обоим парням приходилось с ней, а не друг с другом. Преждевременная гибель Мин Фаня была последним, что было нужно Шэнь Цинцю, а тут Бинхэ стал ещё более нервным, чем обычно. Возможно, отчасти от того, что нервным за эти дни стал сам Шэнь Цинцю, но тут уж извините.

Нервотрёпки добавляло и то, что он никак не мог взять в толк, почему самое могущественное средство от всех ядов и проклятий в этом мире не сработало против такой ерунды. Сеанс… лечения прошёл более чем успешно. Возможно, стоило повторить попытку, но заниматься па-па-па, когда в любой момент кровь может снова хлынуть горлом, казалось очень плохой идеей. Как будто и без того у них проблем в постели мало!

Му Цинфан хмурился всё сильнее, но причины подобного состояния не понимал. По результатам осмотров всё было в точности как в медицинских трактатах, и действие яда уже давно должно было закончиться. На четвёртый день Шэнь Цинцю начал всерьёз беспокоиться и послал Мин Фаня на Аньдин.

— Вот это, братец Огурец, тебе везёт так везёт! — разливался Шан Цинхуа. — Твоя любовь к демоническим тварям, видать, взаимна, смотри, как они тянутся к тебе в ответ! Такую редкость отхватил!

— Не завидуй, а то следующий такой квест уступлю тебе.

— Нет уж, благодарю, но куда ж я вперёд нашего прославленного учёного?

— Слава этого учёного пойдёт псу под хвост такими темпами! Почему я не могу справиться с подобной ерундой, скажи мне?

— В самом-то деле! Тем более, что именно у тебя есть средство буквально под носом!

Шэнь Цинцю почувствовал, как заливается краской, мутируя из Огурца в Помидор.

— Не сработало!

— Хм, странно. А ты не ошибся с дозировкой? Нужно ведь не менее четырёх и не более восьми.

— Раз?!

— Цветков...

— Каких цветков?!

— С кустарника Багряной полуденной розы, разумеется. А ты о чём?

— Самолёт, ты каким генератором все эти названия подбирал?!

— А который по первой ссылке был.

— Серьёзно?!

— Ну да, а что?

Шэнь Цинцю застонал и закрыл лицо руками.

— Брат Огурец, а ты чем лечиться-то пытался? — через пару минут неуверенно позвал Шан Цинхуа. — Это ж единственное лекарство против этого яда. Кажется…

— Кажется ему! То есть ты точно не помнишь?!

— Да как вообще можно запомнить такое количество лора?

— Как можно породить такое количество лора, которое ты запомнить не в состоянии?!

— Так оно же для фона, чего париться-то было? Кто ж знал…

Шэнь Цинцю бросил на него испепеляющий взгляд, однако на Шан Цинхуа это не произвело ровным счётом никакого впечатления. Не удивительно, после ежедневного-то общения с Мобэем. Но мог бы хоть притвориться, что его проняло, демиург хренов!

Шан Цинхуа ещё пару минут посидел с задумчивым видом, вероятно, и вправду пытаясь припомнить другие способы лечения. А потом рассмеялся.

— Вот блин! То есть, ты решил, что я тебе советую восемь раз за ночь? Ха, ну слушай, это перебор даже для Ло Бинхэ. Наверное…

— Самолёт. Я. Тебя. Убью!

— Ты вылечись сначала, великий учёный! — расхохотался Шан Цинхуа, ретируясь на безопасное расстояние. — Ты что, и правда думал, что оно прямо от всего помогает? Ну это же уж совсем имба! Так не интересно!

— То есть оно не от всего?!

— Ну конечно нет! Смотри, Неисцелимый — демонический яд, организм демонов его действие просто нейтрализует. Потому сила Ло Бинхэ против него и сработала при близком, хе-хе, контакте. А тут-то яд твари, которая живёт в мире демонов и охотится на них же. Да его тёмная энергия только подпитывает! Вот ты действие и закрепил.

— А… А… А прописать ты это в тексте не мог?!

— Ну, к слову не пришлось.

— Не пришлось?! Серьёзно?! Такая важная особенность мира — не пришлась к слову в книжонке, где подробно описывались такие охрененно нужные вещи, как стопятисотое па-па-па со стопятисотой клонированной бабой?!

— За па-па-па платили хорошо. А лор был интересен полутора задротам. И что мне было — выпускать для этой кучки ценителей ещё десять томов энциклопедии по миру? «Фантастические твари и как их завалить без Ореола крутости Ло Бинхэ»?

— Я бы купил, — мрачно буркнул Шэнь Цинцю.

— Разумеется, ты же мой самый преданный фанат.

— Убью с особой жестокостью!

— Мобэй за меня отомстит, — проворчал Шан Цинхуа и тише добавил, — ну, я надеюсь.

Шэнь Цинцю покосился на него. Это было чуть больше, чем ему хотелось знать об отношениях этих двоих, но злость вдруг куда-то улетучилась.

— Живи, хрен с тобой, — проворчал он. — А прямо сейчас напряги мозги и скажи, как мне выпутываться из этого пиздеца!

— Само пройдёт, — пожал плечами Шан Цинхуа. — Просто эффект будет длиться дольше. Насколько — не знаю.

— Потрясающе!

— Ты отвар-то пей. У тебя кусты буквально под носом растут.

— Да пью я...

— Вот и хорошо.

— Ага, замечательно. Только не помогает ни хрена! А у нас собрание глав Двенадцати пиков на следующей неделе!

— Да брось, к тому времени всё наверняка уже будет нормально! — Шан Цинхуа жизнерадостно улыбнулся. Слишком жизнерадостно.

«Нифига оно не пройдёт» — уныло констатировал Шэнь Цинцю.

Нифига оно не прошло.

Нет, по сравнению с первыми днями всё было даже неплохо. Шэнь Цинцю был в состоянии ясно соображать и уже не горел желанием разорвать на много маленьких клочков любого, кто лез к нему со своей заботой. Но вот тошнота и головокружение время от времени возвращались, всё реже, но непредсказуемо. Лекарство помогало в первые часы, так что Шэнь Цинцю героически терпел всё утро, залив в себя средство для спасения собственной репутации только перед тем, как выйти к толпе.

Кто же знал, что собрание так затянется! Да ещё и из-за незначительной проблемы трёхлетней давности, которую вот именно сейчас решили вытащить на всеобщее обсуждение. И обсуждающие во мнениях разошлись. Шэнь Цинцю в другое время отнёсся бы к модернизации системы сообщения с дальними поселениями со всей серьёзностью, но на него снова начало накатывать, а разговор всё не утихал.

Он едва продержался до конца собрания, вот только после него далеко не все поспешили разойтись. Юэ Цинъюань, в последнее время заваленный делами, был явно рад возможности поговорить, а Лю Цингэ и Ци Цинци увязались следом. Му Цинфан, ещё на собрании поглядывавший с беспокойством, мягко оттёр их, заявив, что им с шисюном нужно обсудить одно важное дело, и Шэнь Цинцю был рад ему как никогда. Они уже вышли во внутренний двор и почти дошли до повозки, когда все его старания удержать лицо пошли прахом.

Его скрутило и вывернуло кровью. Когда перед глазами прояснилось, вокруг уже собралась маленькая толпа.

Пришлось во всём сознаваться. Говорил в основном Му Цинфан, пока Лю Цингэ вливал в своего болезного шисюна духовную энергию. И Шэнь Цинцю всё сильнее убеждался, что провалиться сквозь землю ещё тогда было бы замечательным выходом.

Му Цинфана, очевидно, тоже одолевали подобные мысли — от того, как он начал упрекать себя в бесполезности, стало ужасно неловко. Он говорил, что не может понять, что не так, и не ошибается ли он с диагнозом, а Шэнь Цинцю, прекрасно знавший, что не так, сгорал со стыда — но открыть рот и признаться было выше его сил.

В итоге вместо того, чтобы тихо-мирно ретироваться на свой пик и скрыться от любопытных глаз в хижине на месяц-другой, Шэнь Цинцю вернулся в компании верных друзей, выглядевших так, что у дожидавшейся учителя троицы враз побелели лица.

Нет, он, конечно, заставил близких поволноваться за прошедшие годы, но неужели этим он превратил их в параноиков? Нужно было срочно разбираться с грёбаным ядом и восстанавливать репутацию крутого героя, пока он окончательно не превратился для общественности в вечную деву в беде из «Сожалений горы Чунь»! Он, конечно, в этой реальности заменял собой всех жёнушек Ло Бинхэ разом, но не так же буквально!

Успокаивать такую кучу народу оказалось сложно, и Шэнь Цинцю под конец чувствовал, что Система зажала ему дохрена баллов собственной крутости за такое красноречие. А теперь хотелось насладиться заслуженным отдыхом, так что он разогнал друзей по родным пикам, а учеников отправил по важным (и придуманным только что) делам. Ци Цинци, которая почти всё время провела в задумчивом молчании, задала Му Цинфану пару довольно странных вопросов про циркуляцию энергии и какие-то древние трактаты и начала поглядывать на Ло Бинхэ, а после вышла вслед за ним. Но Шэнь Цинцю был слишком вымотан, чтобы всерьёз этим обеспокоиться. Не Лю Цингэ же она, в конце концов, с Бинхэ не подерётся.

Вечером Бинхэ вернулся, докладывая о выполненных делах, и выглядел он уже не встревоженно, но как-то… растерянно, что ли? Осторожно устроившись на своей половине кровати, он приобнял Шэнь Цинцю и заглянул в глаза.

— Учитель, — позвал он, — а вы ни о чём не хотите мне рассказать?

— Сейчас я вообще ничего не хочу! Спи давай.

— А потом?

— Возможно, — отмахнулся он, придвигаясь поближе к тёплому телу. Он уже чувствовал себя достаточно хорошо, чтобы можно было снова спокойно засыпать, прижавшись к мужу и чувствуя себя при этом комфортно. А спать без него он уже успел порядком отвыкнуть. Ло Бинхэ обнял его, именно обнял, а не сгрёб в медвежьи объятия как обычно, осторожно поцеловал его лоб и закрытые веки.

— Ты подожди, — вздохнул Шэнь Цинцю, — мы всё наверстаем, но явно не сегодня.

— Конечно, учитель, я вовсе и не собирался… Я просто очень рад, что, кхм...

— Что?

— Ничего-ничего!

— Ну и ладно, — пробормотал Шэнь Цинцю и провалился в сон.

На следующий день Шэнь Цинцю заканчивал разгребать документы, сроки сдачи которых уже поджимали, и мечтал о том, как покончит с этой тягомотиной и вернётся к научной работе. Незабываемая она выходит, ничего не скажешь! Интересно, что же Система назначила вторым этапом квеста? Окончательное избавление от яда?

Но Система от прямых ответов старательно увиливала.

Время близилось к обеду, когда на Цинцзин явился Юэ Цинъюань. Не то, чтобы Шэнь Цинцю был не рад его видеть, но что-то ему подсказывало, что шисюн всё ещё должен был быть очень занят, но явился, беспокоясь за него.

Стоило только взглянуть в его лицо, чтобы понять, что подозрения полностью оправдались.

«Ладно, — подумал Шэнь Цинцю, — зайдём с козырей».

— Ци-гэ, — сказал он, нацепляя самую мягкую из своих улыбок, — не думал увидеть тебя так скоро.

Юэ Цинъюань ожидаемо стушевался, его взгляд потеплел.

— Как ты себя чувствуешь?

— Вполне неплохо. Прошу, скажи, что ты не бросил все дела только чтобы побеспокоиться о здоровье этого Шэня.

— Разумеется, я беспокоюсь за тебя!

— О, совершенно зря.

— Шиди, — сказал Юэ Цинъюань вкрадчиво, — я слышал, что ты очень серьёзно отнёсся к изучению ранившего тебя змеепаука. И, возможно, мне только показалось… Но у меня было ощущение, что даже шиди Му знает о твоём отравлении… не всё.

Шэнь Цинцю вздохнул про себя. Он временами забывал, что хотя Юэ Цинъюань и выглядит безобидной плюшкой, а место главы школы он получил не просто так. Заметил его увиливания, значит.

— Возможно, — пожал он плечами.

— Но ведь речь идёт о твоём здоровье! И если тебе нужна помощь, или если тебе нужно выговориться — я всегда тебя выслушаю, ты же знаешь.

Шэнь Цинцю представил, как рассказывает названому брату о своём гениальном решении заняться па-па-па вскоре после ранения, чем создал яду идеальную питательную среду в своём организме. И почувствовал, как неудержимо заливается краской. Взять себя в руки и вернуться к образу отрешённого спокойствия удалось почти сразу, но взгляд Юэ Цинъюаня стал совсем уж задумчивым и каким-то… понимающим, что ли. Шэнь Цинцю знать не хотелось, что он там себе надумал.

— Возможно, — сказал он равнодушным тоном, — дело не только в яде. Просто случившееся было несколько неожиданным, и я не сразу всё осознал.

— И что же, по-твоему, могло случиться?

— Я думаю, что действие яда срезонировало с некоторыми особенностями священных демонов. Специфическими особенностями, вот я о них и не вспомнил. В общем, нам с Бинхэ следовало держаться друг от друга подальше, пока моё тело не справилось бы с отравлением. Но я просто не предполагал такие последствия.

Это была самая цензурная формулировка, которую он мог придумать и не сгореть со стыда на месте. Тем более, что думать о последствиях он был обязан — хотя бы как специалист по всему демоническому. Даже если в данном случае «демоническое» — любимый муж, это ещё не повод расслабляться!

— Шиди, я понимаю, эта тема тебе неприятна…

— Честно говоря, мне ужасно неловко, — сказал Шэнь Цинцю, надеясь, что Юэ Цинъюань поймёт его правильно и отстанет уже. — И я действительно не горю желанием это обсуждать.

— А… Ло Бинхэ...

— Что Ло Бинхэ?

— Это ведь в некотором роде и его ответственность.

— Шисюн, — проворчал Шэнь Цинцю, — я не хочу, чтобы вы скидывали ответственность на моего мужа, ясно? Бинхэ ни в чём не виноват, и уж точно не знал, чем всё обернётся. И если вы начнёте его винить — я очень обижусь.

— Шиди, я вовсе ничего такого не имел в виду!

— Прости, — Шэнь Цинцю вздохнул, — это я стал слишком нервным. Сначала мне было плохо, потом я понял, что не могу просто так от этого избавиться, и это вывело меня из равновесия. А в итоге срываюсь на тебе. Это было недостойно с моей стороны.

— Не можешь? — повторил Юэ Цинъюань, пропуская извинения мимо ушей — впрочем, как обычно.

— Не могу, — он вздохнул.

— Прости. Не хотел задевать за больное.

— А, не ты так Бинхэ! Вот уж кто мне проходу не даёт, всё волнуется.

— У него есть на то веские основания, шиди.

«Да уж, конечно», — проворчал про себя Шэнь Цинцю.

Он ведь прекрасно понимал, почему Бинхэ настолько сильно волнует его здоровье. Пусть проблема и ерундовая, но стоило представить, как он жил те пять лет… Вот Шэнь Цинцю и не представлял, очень-очень старательно. Но теперь Бинхэ мог здорово накрутить себя из-за его ранения, даже такого пустячного. А уж если вспомнить, что он ещё и сам себя виноватым назначил…

— Да, ты прав, — он вздохнул, — я его успокою.

«Только сам успокоюсь сначала, чтобы ещё и на нём не сорваться».

— Если тебе понадобится поддержка…

— Зачем это?

— Твой муж довольно… вспыльчив.

— Ничего, я с этим справляюсь.

— Но я могу побыть рядом на всякий случай.

Шэнь Цинцю почувствовал, что закипает. Нет, серьёзно! Он никогда не думал, что будет выпихивать с родного пика кого-то кроме Лю Цингэ, но… Вот он и настал, этот судьбоносный момент!

Помянутый некстати Лю Цингэ заявился в гости следующим вечером. Буркнул что-то приветственное и протянул мешок, в котором обнаружились здоровенные красные клешни с синими прожилками. От огненных крабов, надо же!

— Ты где их взял, шиди? — восхитился Шэнь Цинцю. Он плохо помнил, зачем именно эти клешни использовались в оригинальной новелле, но вот что охота на крабов была делом опасным — это точно. Кажется, Бин-гэ доставал их для какой-то из наложниц, когда она захворала, но чем именно? Ещё б он запоминал истории этих клонированных девиц и их клонированные проблемы! То, что Система продолжает подкидывать ему обрывки сюжета, в оригинале связанные с сестричками Бин-гэ, до сих пор его коробило, но не показывать же своё раздражение шиди, в самом деле! Кажется, не один Бинхэ тут пытается загладить свою надуманную вину.

— Я был на охоте, ну и... — пробурчал Лю Цингэ, косясь куда-то в стену. — Они очень полезные, ну, ты знаешь.

— Спасибо, — сказал Шэнь Цинцю, забирая у него мешок. — Не стоило беспокойства, шиди. Ты ведь не считаешь, что это ты виноват, правда?

— Я-то тут при чём?! — изумился Лю Цингэ, — Это ж всё твой этот!

— Мой муж.

— Муж, — нехотя повторил Лю Цингэ. — Кстати, где он?

— Ушёл заниматься государственными делами, — сказал Шэнь Цинцю, про себя добавив «Я надеюсь!»

На самом деле всё, что он знал точно — что у Бинхэ было какое-то важное совещание с Мобэем и Ша Хуалин. Но что ещё могло так взволновать его, кроме очередной войны или мятежа?

— Ушёл? Или ты его прогнал?

— Ну, возможно, частично я, — вздохнул Шэнь Цинцю, мысленно сгорая со стыда. Дожили, повелителя демонов его учитель буквально силком выпинывает заниматься управлением его с таким трудом завоёванными территориями! Стыд и позор!

— Ну и правильно. А то тоже мне… Нет чтоб самому, почему ты должен…

— Учитель обязан беспокоиться о благе ученика!

— А не сажать его себе на шею.

— Бинхэ очень заботливый и серьёзно относится к своим обязанностям, я тебя уверяю. Просто иногда ему нужна поддержка.

— Но не такая же!

— Слушай, — начал опять выходить из себя Шэнь Цинцю, — ты б со своих учеников начал! Сил моих уже нет, ходят на Цинцзин как к себе домой, ворота мне ломают, учениц распугивают, орут про ужасного демона, который на пике обретается! Мне, знаешь ли, не нравится, когда моих близких оскорбляют, а отправлять повелителя демонов давать сдачи подросткам — ну это даже не смешно!

— Я с ними… поговорю, — буркнул Лю Цингэ. — Явятся к тебе снова — скажи, кто, ноги переломаю.

— О, буду очень признателен! — расплылся в улыбке Шэнь Цинцю.

Похоже, Лю Цингэ и впрямь чувствовал себя виноватым, раз в кои веки внял его просьбам. Вот и чудненько.

Когда Му Цинфан пришёл с новой порцией трав, выглядел он слегка растерянным.

— Шисюн, — сказал он тихо, — не хочу тебя пугать, но предупредить должен. По дороге сюда меня перехватила Нин Инъин и принялась засыпать вопросами.

— Не об этом разнесчастном яде, надеюсь?

— О куда более обыденной вещи. Шисюн, пожалуйста, обещай только не злиться на неё.

— Постараюсь.

— Её очень интересовало всё, что связано с беременностью и родами.

Шэнь Цинцю уставился на него.

Не то чтобы он не предполагал, что рано или поздно такое случится. Учитывая, с какой скоростью в оригинальной новелле появлялись дети, система и этот вопрос не могла оставить без внимания. Но…

Но когда ж они успели?!

То есть, Нин Инъин уже взрослая, разумеется, да и бедняга Мин Фань должен был получить награду за все свои старания, но… Но… Но они могли хоть пожениться сначала! И почему это они успели закрутить роман, а он ни сном ни духом, и такие новости узнаёт от Му Цинфана, а не от самой любимой ученицы?!

— Это она для себя? — севшим голосом спросил он.

— Увы, не знаю. Возможно, что для кого-то из подруг. Но в любом случае, я подумал, что лучше тебе быть готовым, когда одна из учениц придёт к тебе с новостями.

Да уж, это была не та новость, которую хочется узнать от кого-то третьего!

«А я-то думал, что они мне больше доверяют, — печально подумал Шэнь Цинцю. — Уж я бы такое скрывать от них не стал!»

Бинхэ явился к вечеру, ещё более встревоженный, чем когда уходил. Обнял его, притянул к себе, зарылся пальцами в волосы.

— Мы как будто месяц не виделись, — рассмеялся Шэнь Цинцю.

— Как будто, — серьёзно согласился Бинхэ.

— Хм… Как всё прошло?

— Узнал много нового.

— А я, кажется, тоже.

— Что-то случилось?

Сходу вываливать на наверняка уставшего мужа проблемы, да ещё и чужие, не хотелось, так что Шэнь Цинцю помотал головой и приник к его губам.

Бинхэ тихо зарычал и подхватил его на руки.

Он всё ещё был очень осторожен, и безапелляционно заявил, что сейчас учитель должен быть только сверху. Шэнь Цинцю хотелось сказать, что он уже почти здоров, и такие предосторожности не нужны, но… Если хоть какая-то сила в мире способна умерить пыл Бинхэ в постели, превратив его в нежного любовника — хотя бы в чуть более нежного и внимательного… То грёбаный яд стоил того, чтобы пережить все его последствия!

Следующие два дня Шэнь Цинцю радовался жизни, наконец-то освободив время для научного труда. Он жалел только, что из-за болезни так мало времени смог уделить туше монстра, но демоны, которым Бинхэ отдал её на изучение, притащили ему настолько подробные отчёты, что Шэнь Цинцю даже стало любопытно, в каких формулировках Бинхэ им приказывал этим заняться. В них не было обещаний повыдергать ноги в случае чего, правда ведь?

Впрочем, вряд ли им что-то грозило теперь — Шэнь Цинцю был в полном восторге.

Ровно до того момента, когда посреди комнаты... Открылся. Грёбаный. Портал!

— Ты что тут забыл? — поприветствовал двойника Бинхэ таким злобным рыком, что Шэнь Цинцю восхитился и одновременно едва подавил желание шарахнуться назад.

Бин-гэ смерил его насмешливым взглядом, потом нашёл глазами Шэнь Цинцю и отвесил ему короткий поклон.

— Я хотел бы поговорить с мастером Шэнем, — сказал он своим мягким голосом, от которого у Шэнь Цинцю каждый раз мороз по хребту проходил.

— О чём же? — поинтересовался он, прикрываясь веером и надевая маску холодного безразличия.

— Да, о чём? — оскалился Бинхэ. — Чего это ты повадился чуть что заявляться к нам? Сам решай свои проблемы! Учителю сейчас нельзя волноваться!

— Что?! — Бин-гэ тут же подобрался и взглянул в глаза Шэнь Цинцю пристально и как будто даже с искренним беспокойством.

Тот хотел было заявить, что с ним уже всё в полном порядке, но Бинхэ уже схватил двойника за руку и уволок на улицу. Оставалось только понадеяться, что они не подерутся. Снова. И что не придётся после тащить шиди Му латать обоих. Снова. И уговаривать адептов Аньдин чинить имущество пика. Снова…

Возможно, пусть лучше гордый бессмертный долбоёб и дальше думает, что мастера Шэня нельзя волновать, в самом-то деле!

Он посидел, прислушиваясь к каждому шороху за окном, бездумно глядя в разукрашенный кляксами лист.

[Ло Бинхэ 2.0 начислено пятьдесят баллов крутости! — радостно пиликнула система. — Расположение оригинального протагониста к Шэнь Цинцю 2.0 выросло на двадцать баллов!]

«Да неужто Бинхэ в кои веки смог вправить этому кретину мозги?» — восхитился Шэнь Цинцю.

Обратно Бинхэ вернулся один. Побывавшим в драке он не выглядел, но при этом казался подозрительно довольным.

— И чего ему было от меня нужно?

— Да опять они… поссорились. Поверить не могу, что у меня вообще есть что-то общее вот с этим.

— У нас обоих, — кивнул Шэнь Цинцю, в очередной раз стараясь избежать разговора «Что там за мир, если даже Бесконечная бездна пугает меньше, чем эти двое». Это всё ещё была больная тема, особенно когда память, скотина, подкидывала подробности того, что творилось в оригинальном мире до фиксита.

И, разумеется, оригинальный мир их так просто оставлять в покое не желал. Шэнь Цинцю мрачно оглядывал своего двойника, который явился как всегда без приглашения, даже не потрудившись постучаться, и теперь возвышался над ним, сверля ледяным взглядом. Шэнь Цзю каждый раз всматривался в него — не то желая убедиться, что перед ним всего лишь жалкая подделка, не то силясь найти хоть что-то общее. Хотя единственное, что их роднило — неспособность мирно сосуществовать в одной реальности дольше пяти минут.

— Что ты забыл в моём доме?

— У меня к тебе ровно два вопроса, подделка, — прошипел Шэнь Цзю. — Первый — каким образом ты умудрился сотворить с собой эту мерзость. И второй — что в твоих маленьких мозгах подсказало тебе, что хорошей идеей будет уведомить зверёныша об этом?

— А тебе что за дело? — зло прищурился Шэнь Цинцю, наставив на него сомкнутый веер.

— Мне плевать, как ты портишь свою никчёмную жизнь, пока это не касается моей. Но Зверёныш теперь считает, что раз в вашем мире такое возможно — то и в нашем может случиться. А я, знаешь ли, предпочёл бы, чтобы он с такими идеями шёл обратно в Бездну, но увы, прекрасно осознаю, что заставить его отказаться от них будет проблематично. И это целиком твоя вина.

— Если твоему Ло Бинхэ вдруг стало не безразлично, что с тобой может случиться, чем ты тогда не доволен?

Он проследил, как вытянулось знакомое до жути чужое лицо, как и каждый раз, когда он как бы случайно оговаривался, называя Бин-гэ «твоим» при Шэнь Цзю. И подавил улыбку. Этот гад не видел смысла ломать комедию перед ним, но Шэнь Цинцю доставляло удовольствие то, как хорошо он сам может сохранять невозмутимость перед своим «неповторимым оригиналом», оказавшимся склочным и нервным до истеричности.

— Может случиться?! — зашипел «неповторимый оригинал». — Ты так это называешь?!

— А как ещё? Или ты тоже собрался на охоту на Великого полуночного змеепаука?

— А это тут вообще при чём?

— При всём. Я отравился его ядом, а так долго его действие держалось потому что… Хм… Это не твоё дело.

— В жизни не слыхал, чтобы этот яд мог приводить к настолько экзотическим последствиям!

— Чего экзотического в головокружении и тошноте? А то, что обычный яд так долго действовал на заклинателя… Скажем так, тёмная энергия Бинхэ оказалась очень некстати. И всё.

— И всё? — повторил Шэнь Цзю, и его взгляд стал растерянным.

— Ну да. А ты о чём?

— О твоей предполагаемой беременности?

Маска идеального спокойствия разбилась вдребезги.

Шэнь Цзю с задумчивым видом оглядел ошарашенного двойника, покачал головой, поинтересовался, где уважаемый глава пика мог набраться таких грязных ругательств. И ухмыльнулся.

— Слухи, значит, оказались глупостью, в которую мог поверить только такой кретин, как зверёныш. Что ж, я не удивлён…

— Да кто вообще мог такое ляпнуть?! — прорычал Шэнь Цинцю, вскакивая.

— Муженёк твой, кто ж ещё.

— Да брось, как ему бы в голову могло прийти…

— Вот ты его и спроси.

Шэнь Цинцю хотел было заявить, что Бинхэ ни за что не сказал бы подобное даже в шутку, да и вообще в его окружении нет идиотов, способных додуматься до такого…

А потом события последних дней рассыпались в его голове кусочками паззла и собрались заново в единую картину.

Он осел обратно и расхохотался.

— Я сейчас пойду, соберу эту толпу идиотов и заставлю их сдавать мне экзамен по демонологии. И пока они не ответят без ошибок на все вопросы — я с них не слезу!

— Хм, — Шэнь Цзю хищно ухмыльнулся. — И зверёныша захвати. Много идиотов обнаружилось, кстати?

— Гораздо больше, чем хотелось бы.

— Знаешь, — сказал двойник неожиданно миролюбиво, — времени это займёт порядком. Так что могу помочь.

Шэнь Цинцю задумчиво посмотрел на него. Представил, как эта скотина может довести до белого каления одними только разговорами…

— Буду очень тебе признателен, — сказал он.

Бин-гэ отирался неподалёку от бамбуковой хижины. Стоял, прислонившись к дереву, и с задумчивым видом поглядывал на обоих учителей. Настоящий тут же одарил его настолько едкой улыбкой, что Шэнь Цинцю едва удержался, чтобы не остаться и не взглянуть на бесплатное представление. Но… Пожалуй, этим двоим свидетели сейчас не нужны, да и попасть под горячую руку любому из них не хотелось.

К тому же, ему нужно было настроиться на серьёзный разговор. Очень серьёзный. Зная, как Бинхэ переживал из-за собственного сиротства, тема детей для него вообще должна была быть болезненной. И как он воспримет правду — Шэнь Цинцю боялся даже думать.

А сказать-то надо, пока Бинхэ не узнал новости от кого-то другого! Снова!

Он прокручивал в голове обрывки всех тех странных разговоров, убеждаясь, что складываются они во вполне стройную картину. Хоть и идиотскую насквозь.

Он ждал брани и воплей за спиной всю дорогу, пока удалялся от дома, но было неожиданно тихо.

Бинхэ нашёлся возле тренировочной площадки. Стоял, пристально наблюдая за сражающимися учениками, иногда отрывисто бросая команды. Шэнь Цинцю не помнил, чтобы раньше он горел желанием заниматься обучением детишек. Неужто его так сильно проняло?

Он подошёл сзади, положил руку Бинхэ на плечо, и тот тут же накрыл её своей.

— Идём. Нам нужно поговорить.

Они в молчании дошли до поляны — той самой, на которую каких-то пару недель назад Бинхэ выволок разнесчастного змеепаука, и устроились на траве. Бинхэ сел напротив, заглядывая в его глаза и неловко улыбаясь. Шэнь Цинцю не удержался и погладил его по волосам — нужно ж было как-то подсластить пилюлю. Бинхэ поймал его руку и крепко сжал.

Стоило бы начать разговор как-то поосторожнее, но Шэнь Цинцю вообще не представлял, с чего.

— Бинхэ, — сказал он наконец, — кажется, у нас случилось небольшое недопонимание.

— Что учитель имеет в виду?

— Что ты мог надумать себе лишнего. Возможно. Если я правильно понял.

— Лишнего? О чём?

— Что, по-твоему, со мной происходит?

Бинхэ слегка покраснел и глянул из-под ресниц.

Шэнь Цинцю вздохнул и слегка приложил по кучерявой макушке веером.

— Что из того, чему этот наставник учил тебя все эти годы, позволило тебе считать, что универсальные законы этого мира могут не работать?

— Но ведь… — жалобно начал Ло Бинхэ, — есть столько вещей, которые веками считались невозможными, а потом…

— И среди них было хоть что-то, намекающее на то, что мужчина может забеременеть?

Ло Бинхэ закусил губу. И кивнул.

«Мать твою, Самолёт! Мать твою, Система! Мать-мать-мать!»

— Что, серьёзно?!

— Это, конечно, только легенды, — начал Бинхэ, опасливо косясь на веер. — Но они о священных демонах.

— Бинхэ, из нас двоих священный демон, как ни удивительно, не я!

Он снова кивнул и окончательно стушевался.

— Как вообще вы до такого додумались?! Кто из вас?

— Ну… шишу Ци сказала, что слышала о подобном…

— Слышала?

— И велела разузнать у вас, только осторожно.

— Вот и спросили бы!

— Мы пытались!

Пытались они! Он вспомнил все эти неловкие разговоры, и свои попытки от них уйти, и эти разнесчастные клешни, которые Лю Цингэ притащил, а он сделал вид, что они ему очень кстати — теперь-то память раздуплилась, подсказывая, для чего наложнице могло потребоваться укрепляющее средство.

Главы пиков самой знаменитой школы заклинателей… Стадо баранов! Ой стыдоба!

Он закрыл лицо руками и расхохотался.

— Учитель, — осторожно позвал Бинхэ, — так вы не…

— Нет, я не! И уж если бы каким-то удивительным образом такое случилось — то уж тебе-то я бы об этом сказал первым делом!

— Правда?

— Ты сомневаешься?

Бинхэ настороженно смотрел на него и кусал губы. Шэнь Цинцю вздохнул и потянул его на себя. И они повалились в траву.

— Ты расстроен? — спросил он через некоторое время, когда нервное сопение возле его уха стихло.

— Немного, — пробормотал Бинхэ ему в шею. — Я никогда не думал, что у меня могут быть дети, но когда узнал, что такое возможно…

Разумеется, это было возможно, ещё как — вспоминая, сколько детишек Бин-гэ настрогал в изначальном мире. И всё, что для этого потребовалось бы — ночь с одной из кучи сестричек, вписанных в этот мир ровно с этой целью! Но у Шэнь Цинцю не поворачивался язык об этом сказать.

— Я тоже не думал, — проворчал он, гладя своё великовозрастное чудовище по спине. — А потом у меня появился ты. И знаешь что — учить тебя ещё и учить! О детях нам пока задумываться рано, уж поверь мне.

— Учителю виднее, — подозрительно легко согласился Бинхэ. — А если учитель решит, что уже можно, и если я найду способ?

— То кто из нас двоих священный демон, чья кровь способна на невообразимые вещи?

Бинхэ в растерянности уставился на него, и Шэнь Цинцю понадеялся, что больше они к этому разговору не вернутся. В ближайшие лет пятьсот, по крайней мере.

Нужно было возвращаться. Скинуть Бинхэ с себя, привести одежду в порядок, собрать своих братьев и учеников и хорошенько поездить им по ушам. Заодно не забыть прихватить обоих двойников, пока они не успели чего-нибудь натворить в этом мире.

Но, возможно, это могло подождать. Совсем немного. Пока уже не выглядящий несчастным Бинхэ целовал его. От осторожности не осталось и следа, она уступила место привычному напору и страсти, но Шэнь Цинцю был абсолютно точно не против.