Здание было каким-то нереальным, как замершая картинка в кино. С неповторимым запахом пороха и крови, но все же нереальная. Можно было рассмотреть во всех деталях, трогать — нельзя. По крайней мере до того, как по зданию пройдут эксперты.

Мо Жань задумчиво тянул кофе из бумажного стаканчика, ожидая, когда до работы допустят его. Из-за крови он даже пройти дальше не мог, чтобы не наследить. 

В длинном светлом коридоре трупы были всюду. Растянувшийся на полу клерк, который, похоже, пытался бежать; сидящий у стены и опустивший голову служащий; в дверях — девушка с задравшейся юбкой и неестественно вывернутой ногой. В целом трупов насчитали семнадцать. Ни одного выжившего на весь офис, свидетели слышали только выстрелы, но не рискнули посмотреть, что происходит.

Был вечер. Мо Жань отсыпался после ночной, когда его разбудил звонок с вызовом на работу. Теперь немного болела голова, но от кофе становилось лучше и бодрее. 

Но лучше всего взбодрил знакомый голос, который поздоровался лаконичным: «Вечер».

— Чу, ты пришел последним из тех, кому я звонил. Почему ты опоздал? — тут же у самого входа перехватил его Таньлан. Чу Ваньнин невозмутимо надевал перчатки, маска и очки уже были на нем.

— Меня кое-что задержало, — не глядя на него, произнес Чу Ваньнин. Он быстро нашел для себя работу и направился к трупу женщины, ловко обходя лужи крови.

— Снова тот поклонник? — Сюэ Мэн, напарник Мо Жаня, крикнул это через весь коридор. Остальные работники, знавшие характер Чу Ваньнина, притворились глухими. Улыбок под масками не было видно. Чу Ваньнин стрельнул взглядом в полицейского, как бы невзначай достал блеснувший скальпель из своего чемоданчика и вопрос проигнорировал. Но Таньлан отстал.

Когда-то Чу Ваньнин попросил человека из бюро расследований помочь ему заблокировать сообщения с незнакомого номера. Схема оказалась сложной, даже бюро не могло отследить, откуда приходили сообщения, и не могло понять, как заблокировать номер, изначально являвшийся виртуальным. Зато теперь все знали, что у Чу Ваньнина завелся поклонник, который писал ему откровенные сообщения, иногда скатывавшиеся в порнографию, иногда больше походившие на угрозы. Про это шутили, не воспринимая всерьез.

Мо Жань же бесился при упоминании этого «поклонника». Он сам пытался выследить ублюдка и чем дольше искал, тем более извращенные пытки ему придумывал. Но таинственный спамер был неуловим.

Мо Жань осторожно двинулся по коридору, стараясь не задеть улики. Как бы между прочим встал за фикусом рядом с Чу Ваньнином и шепотом спросил:

— Учитель, все в порядке?

— Я у тебя больше не преподаю. Просил же не называть меня так.

— Мне нравится, — пожал плечами Мо Жань. — Да и привык уже… Что на этот раз?

Чу Ваньнин задумчиво поскреб подсохшую кровь. Мо Жань уже думал, что его вопрос проигнорируют, когда Ваньнин предупредил:

— Не здесь. 

— Тогда, может… Кофе после того, как закончим тут?

Стало вдруг очень тихо. Казалось, эксперты даже работать старались потише, чтобы услышать ответ. Чу Ваньнин нахмурился еще сильнее, негромко отозвался:

— Нет.

Мо Жань ощутил разочарование. Не нужно было спрашивать при всех. Поторопился. Надо было дождаться, когда они окажутся наедине и тогда…

— В бар, — лаконично прибавил Чу Ваньнин. И Мо Жань ощутил себя так, словно ему отсосали. Остальные продолжали притворяться глухими.

После этого Мо Жань отошел к напарнику, кивнул ему на дверь, приглашая выйти. Все равно тут они пока были не нужны.

Они вышли на аварийную лестницу. Тут было прохладно, пахло бетоном, что после запаха крови казалось просто ароматом цветов после сортира.

— Нашел что-нибудь? — спросил Мо Жань. Сюэ Мэн отрицательно покачал головой: 

— Но этот ублюдок думает…

Мо Жань его уже не слушал, а вернулся в коридор. Как раз и работа начала появляться.

Впервые Мо Жань увидел Чу Ваньнина в полицейской академии. Чу Ваньнин вел у них судмедэкспертизу. Мо Жаню казалось, что влюбился он с первого взгляда, просто признаваться себе не хотел — Чу Ваньнин был довольно строгим преподавателем. А Мо Жань долгое время не замечал, что, сердясь именно на него, он представлял, как раскладывает Чу Ваньнина прямо на его профессорском столе, на всех этих конспектах, отчетах, тестах. Если он злился на других преподавателей — то он просто злился.

Но в Чу Ваньнина, казалось, треть потока ходила влюбленная. И хотя большинство влюбленных были девушками, все же перевес, в отличие от парней, в их сторону по количеству был не особо большим.

Самомнения Мо Жаню было не занимать, он совсем не думал, что терялся на их фоне. Он злился от того, что кто-то еще мог считать Чу Ваньнина практически своим.

На первое их занятие Мо Жань опоздал.

Было солнечное зимнее утро, Мо Жань, вообще, едва встал после вчерашней попойки. На первой паре и народу было в половину меньше, чем обычно. Он запомнил, как вошел осторожно в аудиторию, наспех извинился неглядя и пробрался на свободное место подальше от Сюэ Мэна, который в то время его бесил. И только после этого заметил, какая тишина была в аудитории, словно никого из преподавателей не было еще. Когда Мо Жань обернулся, он увидел за кафедрой Чу Ваньнина в белом халате. Все это время он следил за опоздавшим, и, перехватив этот взгляд, Мо Жань привычно улыбнулся, словно хотел сказать: «Ну что с дурака взять? Молодость».

Чу Ваньнин отвернулся к доске, хотя и не было похоже, что извинения принял. 

Чу Ваньнин весь был как сотканный изо льда, и ему все было к лицу: кафедра, белый халат, даже это морозное зимнее утро очень шло ему. У Чу Ваньнина были длинные черные волосы, завязанные в небрежный хвост, только чтобы в лицо не лезли. С одной стороны выбивалась длинная прядь. Время от времени Чу Ваньнин надевал простые очки-половинки, но, обращаясь к аудитории снимал их и снова убирал в карман медицинского халата.

Мо Жань невольно залюбовался.

С тех пор, казалось, он снимал с учителя слой за слоем и каждым готов был любоваться снова. Он навсегда запомнил, как впервые довел преподавателя до бешенства, но и как впервые смог добиться от него улыбки.

Мо Жань не отличался скромностью, он флиртовал напропалую, нарываясь сначала на гнев, потом на усталую холодность преподавателя. По одному раскрывал все слабости цели. Он мог бы выбрать любую красивую девушку или парня, но Чу Ваньнин изначально разбудил в нем охотничий инстинкт вкупе с восхищением.

Сначала Мо Жань хотел его просто как красивую, неприступную, недостижимую цель. Но все изменилось именно тогда, когда он смог вывести из себя Чу Ваньнина.

Первой реакцией Мо Жаня была мысль: «Что ж, значит, не получилось». Он провел с этой мыслью беспокойную, пьяную ночь, а на следующий день нашел в телефоне неотправленное голосовое. И хорошо, что не отправленное — пьяный Мо Жань понимал себя чуть больше, чем трезвый. Он с удивлением прослушал записанное сообщение, в котором он жаловался Чу Ваньнину на его холодность и отстраненность. Жаловался и говорил, что он не очередной поклонник и что так, как Мо Жань любит Чу Ваньнина, его не будут любить, даже если он еще сотню лет проживет.

После этого Мо Жань изменил тактику. Теперь в основе его плана было уважение учителя, попытки не себя выставить в выгодном свете, а вытащить из этой ледышки настоящего Чу Ваньнина. Мо Жань видел — учитель поддавался, правда времени и усилий на это тратилось, что он мог бы половину факультета перетрахать при тех же усилиях.

Окончание обучения не стало особой проблемой — Чу Ваньнин совмещал преподавание и работу, так что Мо Жань просто перешел во вторую сферу его деятельности, где тоже мог себя как следует проявить. Настоящий шок у него был, когда Чу Ваньнин пришел навестить его в больницу. Мо Жань тогда оказался ранен, несколько дней было больно даже дышать. Он думал, что Чу Ваньнин не интересуется никогда, почему кого-то нет на работе. А если и узнал бы, что в ближайшее время Мо Жань будет находиться в больнице, наверное, вздохнул бы с облегчением и решил, что сможет отдохнуть от него. Но он пришел. Сначала явно ощущая неловкость. Но вновь появился на следующий день.

Мо Жань будто кота приручал.

У него была отдельная палата. Было бы ранение менее серьезным, он мог бы мечтать о том, как уложит Чу Ваньнина на больничную кровать, но ранение помогло сделать его мысли более приличными и приемлемыми.

В начале Чу Ваньнин стоял у двери, через некоторое время стал проходить в палату, а после и сидеть рядом с постелью. К концу его визитов Мо Жань все же усадил бывшего учителя на кровать и гладил его руки, рассказывая, как благодарен ему и как бы пришлось одиноко в больнице одному, ведь родителей или семьи у Мо Жаня не было. Еще у него была куча друзей, но с Чу Ваньнином они ни разу не пересеклись, потому что приходили реже, поэтому можно было позволить себе ложь.

Мо Жань удостоверился, что двигается в верном направлении. Сейчас он хотел Чу Ваньнина уже себе, насовсем, навсегда, поэтому готов был терпеливо продвигаться, хотя уже мысленно давно считал его своим.

На время работы полиции все здание перекрыли, хотя работа велась только в одном крыле, где была зарегистрирована одна фирма «Жуфэн». Здесь располагался офис, а производство и склады — по другому адресу. Проверяли версию с наркотиками, этим можно было бы объяснить такую жестокость.

На записях это была команда «ремонтников» — люди в спецовках и кепках, из-за которых на камерах невозможно было разглядеть лица, хотя и оставалась надежда. В лифте кепки сменились масками, люди лавиной прошлись по крылу, не оставляя после себя живых. Они также вышли через центральный вход, но уже с оружием и в масках.

Охрана здания пыталась им помешать, но по итогу из четверых охранников двое были теперь мертвы, двое ранены. Полиция не успела среагировать — настолько слаженно был сделан налет. Казалось, цель преступников — просто убить людей, но через некоторое время после начала работы передали, что нападавшие забрали с собой какие-то документы компании, однако пока даже ее владелец не мог точно сказать, какие.

Такое происходило не часто, и Мо Жань всерьез опасался, что работу у них отнимет более высокопоставленное бюро. К делам он относился с азартом, загадки будоражили настолько, что иногда он спать не мог.

Чу Ваньнин никогда не сливался с толпой, даже будучи одетым в тот же костюм, что и остальные. Мо Жань то и дело видел его в коридоре. Вот только немного погодя Чу Ваньнин перешел в другое крыло, и стало волнительно. Хотелось, если не узнать, что задержало учителя, то хоть спросить, все ли в порядке. По Чу Ваньнину никогда не было видно, мучает ли его что-то. Как-то он два дня проходил на работу со сломанной рукой, сам же перевязал ее, как умел, и думал, что никто не заметит. Мо Жань заметил и заставил учителя взять больничный.

У Чу Ваньнина был сталкер, который выводил его больше, чем когда-то Мо Жань. И даже, если остальные относились к этому как к шутке, Мо Жань не мог дождаться перетащить Чу Ваньнина в свою квартиру, чтобы быть уверенным, что за учителем никто не следит и не караулит у дома. Он хотел надеяться, что все ограничивается только фантазиями психа.

О, что Мо Жань сделал бы с ним если нашел!

Трупы он прятать умел, столько теоретического материала об этом прочитал по долгу службы.

Они провели четыре часа на объекте и закончили в одиннадцатом часу. Делать тут было уже нечего, да и завтра с утра тоже можно было не выходить, если эти «ремонтники» не повторят свой налет. Что, конечно, было маловероятно.

Мо Жань ждал Чу Ваньнина у своей машины. Просто потому, что никак не мог заставить себя не следить взглядом за бывшим учителем. Ни к чему и так нервному Чу Ваньнину было оставаться без внимания.

Но из всей команды первым на парковку пришел Сюэ Мэн. Он как бы невзначай прислонился к машине Мо Жаня и спросил:

— Выпить едете?

— Тебе чего? — огрызнулся Мо Жань. При Сюэ Мэне Чу Ваньнин не стал бы рассказывать, что его задержало.

— С вами можно?

— Ты не умеешь пить.

— Вам же нужен будет трезвый водитель, чтобы отвезти по домам. Ну?

Мо Жань некоторое время подбирал слова, чтобы послать напарника тактично, но выбрал самое жестокое. Ухмыльнувшись, он деланно-безразличным тоном предложил:

— Спроси учителя сам, можешь ли поехать с нами.

У Сюэ Мэна отвалилась челюсть. Некоторое время он, как рыба, хватал ртом воздух и наконец произнес:

— Ладно. Не очень и хотелось…

Он заметил вошедшего на парковку Чу Ваньнина и поспешил сбежать так, словно уже успел оскорбить его попыткой напроситься с ними.

Чу Ваньнин успел переодеться в рубашку и штаны. Хотя было тепло, на нем был наглухо закрытый пиджак, под которым угадывалась кобура. Это пока ничего не значило — Чу Ваньнин вообще оружие любил и вооружался при малейшем поводе. Мо Жань это одобрял, потому что иногда думал, что все при виде его бывшего учителя должны терять голову так же, как и он.

Он не спрашивал, в какое место они поедут. Когда-то Мо Жань показал ему свой любимый бар и с тех пор это был и любимый бар Чу Ваньнина. Тихий, полутемный, с ненавязчивой музыкой на фоне, с водопадом, стекающим с крыши в центр. Бар занимал три этажа, на последнем располагались закрытые комнатки, которые можно было снять, только немного доплатив. И без вызова в те комнаты никто не входил.

Но они все время выбирали либо барную стойку на первом этаже, либо небольшие секции на втором. Сегодня Чу Ваньнин сел за барную стойку, еще в процессе сделал заказ и повернулся в ожидании Мо Жаня. Учитель молчал всю дорогу и, казалось, дремал. Стараясь угадать, спит он или просто глаза прикрыл, Мо Жань не мог не думать о том, что мог бы свернуть к себе домой, если Чу Ваньнин правда заснул. Но на этом этапе тащить в квартиру учителя пришлось бы силой, испортив всю проделанную до этого работу.

Мо Жань сел рядом, заказал виски, и их оставили одних. Несмотря на вечер, народу было немного. Наверное из-за того, что середина недели. Вся барная стойка оказалась пуста, заняты были только несколько столиков в зале. Еще одним плюсом этого места являлась столешница стойки из прозрачного стекла желтоватого цвета. Так Мо Жань мог любоваться ногами учителя, делая вид, что рассматривает стол.

— Так… Что Вас задержало? — Мо Жань постарался говорить спокойно, расслаблено, хотя этот вопрос не давал ему покоя уже несколько часов. Чу Ваньнин горько вздохнул, принял от появившегося бармена бокал с вином и не очень искренне ответил:

— Ничего важного.

У Мо Жаня дернулось веко, но он надеялся, что это было не слишком заметно. Вечно из Чу Ваньнина все приходилось клещами вытаскивать.

— Учитель, я могу посмотреть сводки… — Мо Жань правда надеялся, что до этого не дошло, но Чу Ваньнин стал мрачнее. Мо Жань теперь готов был тащить его в комнату для допросов, чтобы вытащить из Чу Ваньнина, что произошло.

— Ничего важного, — повторил Чу Ваньнин. — Просто… Поклонница.

— Девушка? — уточнил Мо Жань. Почему-то стало чуть легче, но напряжение не спало.

— Кто-то соврал ей, что нужно быть настойчивее… Она расценила это как возможность нарушить частные границы… Она сейчас в полиции.

— К Вам в дом забралась поклонница, и Вы вызвали полицию, — перевел на человеческий Мо Жань. — Все правильно. Нужно было еще врезать ей как следует и…

— Так я и сделал, — невозмутимо отозвался Чу Ваньнин и выдохнул, окончательно освобождаясь от условностей. — Я был настолько зол, что схватил первую попавшуюся вещь. Полиция несколько удивилась, когда она сказала, что я избил ее кнутом, но я же не мог стрелять в нее… Я даже в том состоянии понимал, что это было бы…

— Кнут? — переспросил Мо Жань, но удержался и не добавил про странное хобби учителя.

— Я все-таки судмедэксперт, — напомнил Чу Ваньнин, словно это что-то объясняло. Мо Жань задумался о том, как он отнесся бы к предложению внести в их отношения разнообразие в виде кнута, но одернул себя — сначала нужно было начать отношения, а потом уже добавлять в них новые элементы.

— У Вас будут проблемы? — спросил Мо Жань, успокоившись. Он правда весь вечер считал, что до учителя добрался тот сталкер и попытался воплотить в жизнь все то, что до этого только писал.

— Нет, — быстро ответил Чу Ваньнин, не глядя на него. Немного помолчал, потом прибавил: — Это тоже были мои ученики. Да и она не собирается документировать раны. Я ее понимаю. Это… Довольно стыдно.

Прежний Мо Жань, наверное, посмеялся бы от этой истории, этот был мрачнее тучи. Конечно, к Чу Ваньнину нельзя так бессовестно подкатывать. Тем более в обход него. «От этой девушки тоже никто бы трупа не нашел,» — подумал Мо Жань. Конечно, он шутил. Отчасти.

Перед ним наконец появилось виски.

— Рана больше не беспокоит? — спросил Чу Ваньнин, делая вид, что только старается поддержать разговор. Мо Жань тут же с энтузиазмом ткнул себя под ребра, в то место, куда попала пуля. Больно не было, но Чу Ваньнин спохватился, словно готов был ловить его падающее тело. Мо Жань даже пожалел, что правда не упал, но было бы хуже, когда Чу Ваньнин понял, что его обманули.

— Все в порядке, — отозвался Мо Жань. — Я крепкий.

Чу Ваньнин поджал губы и сел снова ровно, отвернулся.

— Тот человек… — осторожно начал Мо Жань. Прежде, чем он договорил, Чу Ваньнин резко отрезал:

— Молчи.

— Значит, снова писал?

— Я не хочу это обсуждать.

— Мы с Сюэ Мэном пытались пробить место но…

— Я тоже пробовал. Франция, Австралия, Россия, никогда Китай. Все, что я мог сам, я уже сделал. Я разберусь с этим сам.

— Будете игнорировать? — понял Мо Жань.

— Таким людям нужна реакция. Если ее не будет…

— Сомневаюсь. Мне кажется, он просто хочет, чтобы Вы знали.

— Знал что? — ледяным тоном спросил Чу Ваньнин, и Мо Жань не нашел, что ему ответить. Больше всего его бесило, что он понимал этого сталкера. Он тоже готов был писать учителю о всех своих фантазиях, если бы знал, что это будет иметь какой-то эффект, кроме противоположного. Фантазий было столько, что хватило бы до старости их воплощать. И неспешные, терпеливые, и ласковые, и грубые, на грани. Он был уверен, что расскажет обо всех этих фантазиях Чу Ваньнину, когда придет время. Когда учителю будет это нравиться.

— Давайте не будем о плохом, — предложил Мо Жань, поднимая свой стакан.

— Разве ты не об этом хотел поговорить?

Мо Жань улыбнулся, глядя на бывшего учителя, для чего пришлось повернуть голову. Чу Ваньнин пил вино, делая вид, что не замечает пристального взгляда.

— Не только. Еще я хотел просто провести время с учителем.

Чу Ваньнин медленно моргнул, не поворачивая головы, отставил бокал и вздохнул.

— Послушай… люди могут тебя неправильно понять, когда ты так говоришь. Они могут решить, что это намек на что-то…

— Я ни с кем больше так и не говорю. А учитель вполне может считать это признанием. В том, что мне нравится проводить с ним время.

«Но все же лучше бы без свидетелей и в кровати», — мысленно прибавил Мо Жань.

Чу Ваньнин наконец повернулся, чтобы встретиться с ним взглядом. Они смотрели друг на друга некоторое время, прежде чем Чу Ваньнин залпом допил бокал и произнес:

— Уже довольно поздно. День был насыщенным, я чувствую себя уставшим.

Пока Мо Жань думал над тем, что он сказал не так и на что Чу Ваньнин мог обидеться, тот продолжил деловым и прохладным тоном:

— Проводишь меня?

Мо Жань готов был и отвезти, но Чу Ваньнин настоял на такси и на том, что сам его оплатит. Они ехали, оба сидя на заднем сидении, каждый у своей двери, и делали вид, что просто коллеги. Но, когда такси подъехало к многоэтажному дому, в котором жил Чу Ваньнин, Мо Жань тоже полез из машины.

— Я оплатил до твоего дома, — спохватился Чу Ваньнин, и Мо Жань заметил в этом толику волнения. Это было приятно, хотелось немного подразнить, но он удержался и с улыбкой ответил:

— Я обещал проводить.

Таксиста оставили подождать. Мо Жань знал, что в лифте камеры. Но, когда они наконец оказались вдвоем, ему снова захотелось подразнить, коснувшись волос Чу Ваньнина. А вместо этого, словно со скользкого берега сорвался — развернул его к себе, потянул за затылок и поцеловал — легко, почти невесомо. Чу Ваньнин упрямо смотрел ему в глаза, и тогда Мо Жань сделал поцелуй более серьезным: усилил давление, лизнул его губы. Буквально через несколько секунд ему показалось, что Чу Ваньнин не дышит, и он быстро отшатнулся, боясь, что сделал что-то не так.

Чу Ваньнин коснулся губ, посмотрел на подушечки пальцев так, словно Мо Жань там грязь оставил. В этот момент двери лифта открылись, и так же спокойно Чу Ваньнин вышел. Мо Жань замешкался, не зная, не получит ли сейчас кулаком в лицо. Виски сделало его смелым, а безрассудным он всегда был. Он вышел вслед за Чу Ваньнином, нагнал его уже у двери в квартиру и спросил:

— Может, я зайду? Отошлем такси…

— Нет, — не оборачиваясь, отрезал Чу Ваньнин. Он никак не мог попасть ключом в замочную скважину.

— Вот как… если я… — начал Мо Жань, собираясь извиняться. Чу Ваньнин быстро перебил, не оборачиваясь:

— Ты пьян.

Ключ наконец попал, и он выдохнул с облегчением, продолжив: — Я не хочу быть тем, кто воспользуется твоим состоянием.

— Я не так сильно пьян, — растерянно пробормотал Мо Жань.

— В другой раз, когда будешь трезв, — отрезал Чу Ваньнин и быстро повернул ключ, вбежал в квартиру. Мо Жань уже за закрытой дверью успел крикнуть:

— Хорошей ночи, учитель!

Он чувствовал себя одновременно счастливым и раздосадованным. Как хотелось прислониться к двери Чу Ваньнина, вжаться в нее так сильно, чтобы пройти насквозь. Наверняка у учителя было такое красное и растерянное лицо, наверняка бы он его прятал. А Мо Жань шептал бы, что ничего страшного, это только начало, есть более интересные действия… шептал бы, одновременно раздевая его. А потом положил бы на пол в коридоре… впрочем, там грязно, Чу Ваньнин не заслуживал такого обращения. Мо Жань отнес бы его в кровать…

Он резко развернулся и отправился вниз, к ожидающему такси, так быстро, словно убегал от кого-то.

***

Чу Ваньнин проснулся, когда в комнате было уже светло. Проснулся от странного чувства, схожего с беспокойством. Накануне он долго не мог успокоиться. Несмотря на позднее время он очень многое успел сделать и заснул уже под утро на диване, накрывшись только пледом, что лежал рядом.

Телефон на столике словно пульсировал — мигал огонек: «Есть новые уведомления». Чу Ваньнин являлся востребованным специалистом, ему часто писали по работе, в этом не было ничего подозрительного.

Все еще прикрыв один глаз, он разблокировал телефон и открыл сообщение.

«Добрый день, учитель. У меня есть важный вопрос. Скажите, если бы мы были в лифте вдвоем, я нажал на стоп, какой была бы реакция? Как быстро Вы поняли бы, что я собираюсь сделать?..»

Чу Ваньнин не стал дочитывать, удалил. Он снова после пробуждения не взглянул на номер, ведь начало было нейтральным, потому он попался. Мужчина перевернулся лицом к спинке дивана, снова натянул на себя покрывало. Он забыл вчера задернуть шторы, потому что и так было темно.

Солнце светило нещадно, хотя был разгар осени. Но диван стоял спинкой к окну, на нем можно было спрятаться от этого света. Чу Ваньнин услышал, как снова завибрировал телефон, потянулся, чтобы сразу удалить сообщение, но увидел там «Мо Жань» и даже приподнялся. Номер был тот же.

«Интересно, если бы я похитил Мо Жаня, ты был бы сговорчивее? На что ты был бы готов, чтобы спасти его? Ты понимаешь, что он вчера хотел с тобой сделать, или думаешь, что все ограничилось бы поцелуем?»

Чу Ваньнин сжал губы в линию и безжалостно удалил сообщение, хотя и ощущал дрожь в пальцах.

***

Мо Жаню также не спалось после того свидания, и заснул он тоже ближе к рассвету, но проснулся в темноте и только по шуму на улице понял, что был вечер. Трезвонил телефон, который лежал на прикроватной тумбочке.

— Да? — прокашлявшись, отозвался Мо Жань, уже успев заметить, что звонил Сюэ Мэн.

— Что «да»? Ты где?

— Дома, — честно признался Мо Жань, пока не понимая, почему должно быть иначе. Других звонков не было, а после той чехарды на работе у него должен был быть сегодня законный выходной.

— Ты охерел? — спросил Сюэ Мэн. — Ты уже пятнадцать минут, как должен быть на работе.

— Ты путаешь, — проворчал Мо Жань, протирая глаза. — Завтра. Сегодня выходной.

— Сегодня пятница, — терпеливее, чем надо бы, напомнил Сюэ Мэн. Мо Жань удивленно посмотрел на экран телефона — там и правда было число на день больше, чем он думал, и приписка «пятница». — Ох, бля, — выдавил из себя Мо Жань и выскочил из кровати. — Прикрой меня, я еду.

Народу в управлении было много, все приходили и уходили в разное время, так что Мо Жаню, главное, было не натыкаться на тех, с кем он работал. И единственное такое столкновение грозило ему у самого входа — у ресепшена стоял Чу Ваньнин. К счастью, спиной к двери, но дорога к лифту для Мо Жаня была закрыта, пришлось проскользнуть к пожарной лестнице. Как только он исчез, полицейский на ресепшене спросил:

— Профессор, Вы поссорились с Мо Жанем?

Чу Ваньнин застыл с ручкой в руках, мгновенно забыв свою подпись. Он обернулся, ожидая увидеть его в дверях, но там не было никого.

— Нет, — внешне безразлично ответил Чу Ваньнин, вернувшись к бумагам и убрав за ухо выбившуюся прядь.

— Тогда, наверное, у него нет причин Вас избегать.

Чу Ваньнин не помнил, кто и во сколько должен быть на работе. Если бы Мо Жань просто подошел и поздоровался — он не обратил бы на это внимание, просто поздоровавшись в ответ. Его смена недавно закончилась, он отдавал бумаги. Не было бы ничего странного, что смена Мо Жаня началась. Но теперь, когда ему сказали, что Мо Жань попытался обойти его, и это после их поцелуя в лифте…

Чу Ваньнин почувствовал, что был прав. Мо Жань был просто пьян, теперь осознал свою ошибку и не хотел обговорить ее. Лучше просто избегать бывшего учителя. И это было обидно. Сейчас Чу Ваньнину казалось, что он понял. В конце концов он так и подумал — Мо Жаню алкоголь ударил в голову. Ничего, что алкоголя в тот вечер было не больше двух стаканов.

***

Более старшие офицеры разговаривали в это время с главой корпорации Жуфен, на которую недавно и был налет. Запись из той комнаты транслировалась в кабинет, который часто использовался (да и выглядел) как учебный: три ряда парт по три стола, на учительском — телевизор. Кроме Сюэ Мэна в кабинете было еще двое, но на вошедшего Мо Жаня только глянули и ничего не спросили. Скорее всего, Сюэ Мэн прикрыл, а может никто и не спрашивал.

Мо Жань поставил перед напарником стаканчик с кофе, который обещал тому за услугу. В другой ситуации он находился бы через два ряда от Сюэ Мэна, но сейчас был виноват и покорно сел рядом. Он послушал немного, отпил из стакана, который принес в качестве извинений, и шепнул:

— Что я пропустил?

— Их деятельность легальна, все бумаги есть, армия адвокатов в наличии. За что на них напали никто не знает.

— Ничего не пропустил, — вздохнул Мо Жань, откинувшись на спинку стула. Он заодно попытался захватить стаканчик Сюэ Мэна, но тот быстро подвинул его к себе, по-прежнему глядя в экран.

Глава компании, Наньгун Лю, был больше похож на угодливого евнуха — полный, вежливо опустивший голову. Он улыбался, словно ему было неудобно за то, что не располагает нужной для полиции информацией.

— Мне письма приходят постоянно, — говорил он. — Некоторые с угрозами. Мы переправляли их в том числе полиции. Но результатов обычно это не давало. Не могу знать, какие могли быть от реальных террористов. А теперь писем тем более стало много. Боже, компания как раненная курица. Все бросились заклевывать.

— Почему вам угрожают?

— Кто знает, — пожал плечами Наньгун Лю. — Может, этих людей не взяли на работу к нам. Или они не выдержали слишком интенсивной работы. Мир полон сумасшедших.

— Было ли что-то, что реально вызывало беспокойство?

— Да, мы переправили эти угрозы в полицию. Они же у вас есть?

— Сможете продублировать их? — невозмутимо спросил офицер и Наньгун Лю вздохнул сокрушенно, но вслух не сказал ничего.

— Да, конечно, у моего юриста целая подборка их. Среди них не было угрозы разгромить мой офис. Взорвать, облить нечистотами, навести порчу — сколько угодно.

— Разгромить офис и убить работников, — поправил офицер и Наньгун Лю вежливо улыбнулся ему:

— Да. Конечно. Офис и работников.

Сюэ Мэн подвинул к Мо Жаню планшет, заговорил негромко:

— Письма с угрозами у меня есть. В основном, правда, мусор.

— Откуда? — удивился Мо Жань.

— Не тупи. Я младший офицер. Кому еще такую херню будут скидывать? Еще до нападения это дело отдали мне.

— И ты пропустил реальную угрозу, которая привела к смертям? — наклонился к нему Мо Жань. Сюэ Мэн поджал губы и проворчал:

— Ты думаешь, что я не работаю, что ли? Еще до всего этого я находил тех ребят, что грозили компании. Часто это обычные клерки — ничего серьезного. Душу отводят. Но посмотри вот на эти письма. Знакомо?

Мо Жань подвинул планшет к себе. Сначала не понял, откуда мог знать адрес электронной почты, потом до него дошло — с такого же Чу Ваньнину приходили сообщения от его навязчивого «поклонника».

— И, как мы уже знаем, та же херня. Ни кто, ни откуда. Ничего не известно. Локации постоянно меняются. Регистрация виртуальная, в компании такого нет. Он чисто номинально к ней приписан…

— Думаешь, это он? Тот, кто пишет учителю, реально опасен?

— Кто знает, — пожал плечами Сюэ Мэн и попытался забрать планшет, но Мо Жань увернулся — он читал. — Возможно, это не связано. Как видишь, он требует от главы компании покаяться. Раскрыть страшную тайну. И ни одной угрозы, что он раскроет ее сам, вот, что странно… Как думаешь, какие тайны могут быть у этого улыбчивого господина?

— Да какие угодно… Но судя по тому, что тот не спешит ничего выдавать — они принесут ему проблемы с законом. Может его пощупаем, пока старшие офицеры будут искать этого таинственного… он как-то подписывается?

Сюэ Мэн не помнил точно, ему пришлось заглянуть в планшет и немного пролистать, прежде чем он ответил:

— Тасянь-цзюнь.

То, что точило Мо Жаня с тех пор, как он узнал, что человек, командовавший небывалым преступлением, и человек расписывающий Чу Ваньнину, как его трахнет — одна и та же личность, теперь обрело силу бура. Мужчина вскользь извинился и вскочил.

Он видел Чу Ваньнина внизу. Нужно было непременно увидеть снова — сейчас. Убедиться, что с ним все хорошо, и его не везут уже куда-то в багажнике. Мо Жань спустился на лифте, нервно поторапливая медленный механизм. Однако в фойе уже никого не было. К тому же был вечер — он сразу понял, что бывший учитель ушел домой. Мо Жань интуитивно достал телефон, нашел там Чу Ваньнина. Он сошел бы с ума от беспокойства, если бы бывший учитель не ответил, но очень быстро раздалось усталое и какое-то досадливое:

— Слушаю.

— Учитель! Послушайте, это очень важно, — затараторил Мо Жань, прикрывая губы и трубку, словно прятался от кого-то. — Вы должны срочно переехать жить ко мне. Слышите? Срочно. Сколько Вам нужно, чтобы собрать вещи?