— Учитель? Учитель?!

В голосе Мо Жаня было такое беспокойство, словно Чу Ваньнина только что при нем в машину затолкали, а не он спокойно ушел с работы. Чу Ваньнин удивленно моргнул и, не до конца осознавая, что делает, сбросил вызов. Кивнул стоящему поодаль Ши Мэю, словно извиняясь. Они находились на подземной парковке, Чу Ваньнин согласился подвезти бывшего ученика, который теперь тоже выбрал работу в лаборатории. Ши Мэй указал на трубку и с улыбкой спросил:

— А-Жань? Что-то случилось?

Чу Ваньнин так запутался, что даже не поморщился от этого обращения, которое ему никогда не нравилось. В академии Мо Жань когда-то ухлестывал за Ши Мэем (что Чу Ваньнину было известно по слухам и остаточным проявлениям симпатии).

— Дурак, — просто отозвался Чу Ваньнин и направился дальше к машине. По дороге телефон снова запищал, и на этот раз Чу Ваньнин сбросил вызов не глядя.

Мо Жань тем временем все еще пребывал в панике. Он уже осознал, что именно сказал, и это прибавило ему нервов. И голос у Чу Ваньнина был такой, словно его обидело что-то. Может, он с утра осознал, что тот поцелуй был лишним? Неуважительным? И теперь собирался игнорировать ученика. Но как можно передать ему сообщение об опасности?

Мо Жань развернулся и так же быстро, как бежал сюда, направился обратно. На него даже внимание не обратили — не школа же, да и мало ли в полиции срочных сообщений. Тут часто бегали.

Когда он вернулся в кабинет, он плюхнулся на место рядом с Сюэ Мэном и быстро попросил:

— Дай твой телефон.

— Зачем?

— Учитель не отвечает мне.

Сюэ Мэн посмотрел на него с подозрением, но рукой тянулся уже к телефону.

— Ты что в тот вечер сделал, скотина пьяная?

— Да ничего, — соврал Мо Жань, протягивая руку, но Сюэ Мэн проскользнул мимо него, у выхода нажал вызов и до того, как дверь за ним закрылась, Мо Жань услышал: «Учитель? Здравствуйте. Слушайте, тут такое дело…»

Когда Сюэ Мэн оказался в коридоре и убедился, что рядом никого нет, чтобы подслушать, он почти шепотом заговорил:

— Учитель, все очень тревожно. Жуфену приходили угрозы от того же человека, который пишет Вам. Мы подозреваем, что именно он и устроил нападение.

— Почему? — холодно спросил Чу Ваньнин, и Сюэ Мэн почувствовал разочарование. Словно он докучал учителю, словно придумал все это.

— Ну… кто-то угрожал… и потом на них напали… и это тот же, что писал вам… — промямлил Сюэ Мэн и огорченно выдохнул, признался. — Мы просто оба волнуемся за вас. Даже если это не он, все равно это неприятное и тревожное совпадение.

— Все в порядке. Он только пишет, — спокойно отозвался Чу Ваньнин. — Достаточно его игнорировать.

Сюэ Мэн выдохнул несколько раз, успокаиваясь, потом чуть громче заговорил, обернувшись на дверь и убедившись, что Мо Жань не побежал вслед за ним.

— В тот вечер, когда вы отправились выпить… эта псина что-то сделала, что теперь вы игнорируете его звонки? Он… как-то докучал вам?

— Все в порядке, — так же ровно ответил Чу Ваньнин. — Мы просто выпили вместе, а потом разъехались по домам. Мо Жань сейчас просто начал нести какой-то бред, и я понял, что мне не хватит сил это выслушивать.

Сюэ Мэн подумал, что это тот же «бред», что и он сейчас нес, и ему стало неловко, он поспешил попрощаться:

— Отдыхайте, учитель, и берегите себя. Помните, в любое время дня и ночи мне можно позвонить. Я примчусь.

Когда он обернулся, сбросив звонок, оказалось, что Мо Жань стоит в дверях. Выглядел тот при этом как-то жалко и виновато.

— Учитель переедет?

— Слушай… Это все догадки. У нас нет доказательств.

— Не переедет? — тут же огорчился Мо Жань. Беспомощно и как-то жалко уставился на свой телефон. Растерянность тут же как волной смыло, Мо Жань направился к лифту. Сюэ Мэн перехватил его за локоть, как мог грозно спросил:

— Куда?

— Поговорю с ним лично.

— У тебя смена.

— А, простите, я плохо себя чувствую, живот прихватило пиздец. Я тут все сейчас засру, если не отпустишь.

— Это подождет, — твердо отрезал Сюэ Мэн, потянув его обратно к комнате.

— Ты проверить хочешь, что?.. — начал Мо Жань, но тут и из кабинета довольно поспешно вышли полицейские. Мо Жань поторопился спросить: — Допрос закончили?

На него глянули, как на идиота, который опоздал, пропустил половину допроса, а теперь еще и тупые вопросы задает. Второй полицейский оказался чуть добрее и ответил, хотя и тоже без желания:

— Допрос прервали. Наследник корпорации похищен.

— Сын допрашиваемого? — опешил Сюэ Мэн и тут же бросил раздраженный взгляд на Мо Жаня, словно из-за него пропустил самое важное.

Конечно, они обязаны были ехать. Мо Жаню, честно говоря, было плевать на главу корпорации и на его сына. Даже узнав эти новости, он думал о том, что этот человек, если это и правда он, смог похитить наследника корпорации из-под охраны, что тогда ему стоит похитить и Чу Ваньнина?

Обычно он был более сосредоточен на деле, но тут никак не мог собраться. Он звонил Чу Ваньнину каждые десять минут, но добился только того, что тот отключил телефон.

По фактам: Наньгун Сы: шикарный молодой парень, совсем не похожий на отца, скорее напоминающий бизнесмена с обложки и из влажных женских фантазий — был похищен из собачьего питомника, которым сам управлял. У него и правда была охрана, но на территории корпорации Жуфэн, к тому же на закрытой от посторонних, они расслабились.

В питомнике наследник выращивал помесь собак и волков с белой шерстью. С собаками он возиться любил, многие процедуры делал сам: носился между вольерами, сам осматривал щенков, кормил собак. А в какой-то момент пропал. По камерам получалось, что зашел в вольер с миской. На деле — в стене вольера оказалась огромная дыра, пес спал под транквилизатором, а наследник пропал. Потом уже нашли фургон, который вскоре после исчезновения выехал с территории. Обычный фургон, что корма им доставлял, его уже давно перестали проверять.

Мо Жань занимался техническим сопровождением — искал путь фургона по камерам. Записывал то, что смог отыскать, а к утру передал это другому полицейскому, заступившему на смену. К тому времени не было никаких новостей о похищенном.

Сразу после работы Мо Жань поехал не домой отсыпаться, а к Чу Ваньнину, который так и не включил телефон. Когда учитель не открывал уже несколько минут, Мо Жань с одной стороны понимал, что тот не любитель ранних гостей, а с другой не мог не волноваться. Поэтому вместо того, чтобы спокойно дождаться открытия двери, он барабанил в нее так, что стали выглядывать напуганные соседи. Но при виде Мо Жаня они успокаивались и, ни слова не говоря, снова исчезали в квартирах. Минут через десять (а казалось, целую вечность) этого концерта дверь резко распахнул Чу Ваньнин. Он кутался в плотный белый халат, надетый поверх пижамы. Волосы спутанные, глаза красные, они готовы были прожечь дыру в Мо Жане.

— Я волновался, — сглотнул тот. — Вы выключили телефон. Это из-за моего предложения переехать ко мне?

Чу Ваньнин нахмурился сильнее, отступил от двери, пропуская гостя, приказал:

— Ну-ка быстро внутрь.

Мо Жань тут же поспешно вбежал. Он боялся, что учитель закроет дверь перед его носом, и обрадовался, оказавшись в квартире. Теперь нужно было закрепиться в ней. Чу Ваньнин уже открыл рот, чтобы отчитать его, когда полный раскаяния Мо Жань предложил:

— Я могу сварить кофе.

Чу Ваньнин проглотил свои слова. У него была кофе-машина, он часто брал кофе в городе. Но Мо Жань готовил такой кофе, какой никто больше не мог. Он сам принес в квартиру учителя ингредиенты: зерна, турку, горелку, приправы. Но, даже имея все это, у Чу Ваньнина не получался такой же вкусный напиток. Простить все за него Чу Ваньнин не мог, но выслушать — это да. Он закрыл дверь на цепочку и небрежным жестом указал на кухню, сам отправился в ванную.

У Чу Ваньнина была немного мрачноватая, но просторная квартира на два яруса. Двух этажей там не было, но были очень высокие потолки, которые позволяли иметь в квартире обширную библиотеку. К ней вела небольшая лестница.

На втором ярусе был проход в метр шириной, который шел по стене мостиком около полок. Ближе к окну ярус расширялся и там располагалась кровать. Внизу же в центре комнаты стоял диван, по стенам — снова книжные полки. Но библиотека была заполнена не только книгами — на полках стояли так же папки с копиями дел, какие-то образцы, заспиртованные в банках, склянки с лекарствами и таблетками; непонятные бутылки без этикеток, возможно, поставленные для декора в доме. А возможно содержащие смертельный яд — от Чу Ваньнина всего можно было ожидать.

В углу, под вторым ярусом, располагалось место для приема пищи — небольшой столик, за которым с трудом можно было поместиться вдвоем. Но, когда Мо Жань вышел из кухни с чашкой кофе, над которым возвышалась горка маршмеллоу, Чу Ваньнин ждал именно за тем столиком, заняв единственный стул. Мо Жань сделал кофе и себе — горький, крепкий. Вот только пить его пришлось, сев на спинку дивана лицом к учителю.

— Вы совсем не боитесь? — начал Мо Жань.

— Тебя? — с каким-то даже пренебрежением спросил Чу Ваньнин.

— Нет же… Да, у нас нет доказательств. Но я места себе не нахожу. Что, если это и правда один и тот же человек?

— Я по-твоему кто? — Чу Ваньнин вскинул бровь. — Да, я из лаборатории, но я проходил тот же курс, что и ты. Самооборона, стрельба, преступная психология. Я могу за себя постоять.

— Стрельбу? Тогда где ваше оружие? — фыркнул Мо Жань и правда удивился, когда Чу Ваньнин достал пистолет из кармана халата и положил рядом с чашкой. В ответ на шокированный взгляд Чу Ваньнин бесстрастно пояснил:

— Ты ломился мне в дверь.

Подумав про себя, как же хорошо, что Чу Ваньнин не стал стрелять сразу, Мо Жань отпил кофе, поморщился и, изобразив жалостливый взгляд, пообещал:

— Я готовил бы вам каждый день. Не только кофе.

— Какой бред. Зачем мне жить у тебя? — отвернулся Чу Ваньнин. — Мне хорошо и тут.

— Тогда я могу переехать к вам.

— Это… — Чу Ваньнин прочистил горло. — Это еще зачем?

— Чтобы готовить для вас. Я тороплю события?

— И как же ты будешь избегать меня у меня же дома? — глядя ему в глаза, выпалил Чу Ваньнин, хмурясь. У Мо Жаня чуть не выпала чашка, он тут же отвел взгляд.

— Ах вы поэтому… Слушайте. Я опаздывал. Я не хотел тратить время на выговор.

— Опаздывал? — Чу Ваньнин смотрел на него так, словно в глаза ему детектор лжи встроили, но Мо Жань в этот раз взгляд не отвел:

— Я проспал, можете спросить Сюэ Мэна.

— Но был вечер.

— Я до этого пару суток не спал. Слушайте… извините, правда. Не знал, что вас это заденет.

— Вовсе не задело, — самоуверенно выпалил Чу Ваньнин, но продолжал хмуриться, словно правда был на что-то другое обижен. Мо Жань вздохнул, допил кофе и подошел к столику, за которым сидел бывший учитель. В доме Чу Ваньнина все и правда было только на одного, словно не приходило никогда гостей, словно учитель не надеялся однажды, что кто-то захочет жить с ним.

Несмотря на два яруса, тут всегда было мрачно и темно. Может, от того, что окна были зашторены, а может, от всех этих пробирок и бутылок по стенам. Чу Ваньнин напоминал колдуна, удалившегося от людей и готового превратить в лягушку любого, кто нарушит его покой. Но вот Мо Жань был внутри его ужасного замка и до сих пор не квакал. Он только теперь понял, что, будь за дверью кто угодно — Чу Ваньнин бы ни за что не впустил его в квартиру. Только Мо Жань был ему достаточно близок, чтобы отделаться извинениями в виде кофе.

— Я не считаю тот поцелуй ошибкой, — произнес Мо Жань, тонко чувствуя настроение человека напротив. Он встал на колени около столика, накрыл своей ладонью руку учителя. Чу Ваньнин дернулся, но силой воли заставил себя не убирать руку. На бледной коже щек проступило розовое.

— Я и не думал… — пробурчал он, но что именно не думал — не сказал. Мо Жань поцеловал его пальцы, рука дернулась снова, но Чу Ваньнин не отдернул ее. Он был резким человеком, и, если бы ему не нравилось, ударил бы Мо Жаня и выгнал из своей квартиры. Хотя со стороны и казалось, что Мо Жань зажал его в угол, но с Чу Ваньнином нужно было так, иначе он сбегал.

— Я мог бы повторить его. Я трезв сейчас, — прошептал Мо Жань, поднимаясь. Он прикидывал, как далеко сможет зайти. Вряд ли до секса — не настолько он еще приручил своего учителя. Но хотя бы уложить его на диван, погладить по спине, по бедрам, по ягодицам — это могло бы получиться. Чу Ваньнин при этом кипел бы от смущения, и это добавляло бы приятности.

Ожил телефон, который находился все это время на столике, рядом с пистолетом и чашкой кофе. Чу Ваньнин воспользовался этим, чтобы убрать руку. Взглянул на экран — Мо Жань тоже уставился туда с видом, будто готов разбить к черту телефон, будь это сообщение от сталкера. Чу Ваньнин тоже нахмурился, с нарастающим негодованием спросил:

— В смысле, у нас похищение?

— Еще вчера, — подтвердил Мо Жань. — Видите! На его месте можете быть Вы! Если они похитили наследника…

— И ты молчал? — вскочил Чу Ваньнин. Шкаф для одежды стоял тоже на первом ярусе, у противоположной стены. — Говорил о чем угодно, но не о главном! Какой смысл думать о том, что могло случиться со мной, если уже случилось с Наньгун Сы?!

— Вы его знаете? — удивился Мо Жань, все еще наклонившийся у стола.

— Конечно! Он тоже заканчивал полицейскую академию. И тоже учился у меня.

Чу Ваньнин скинул халат, под ним оказалась пижама, состоящая из штанов и футболки. Даже в этом он сейчас умудрялся выглядеть грозно. Обернулся и, хмурясь, потребовал:

— Выйди.

— Я отвернусь, — пообещал Мо Жань и тут же исполнил.

— Когда я говорю: «Выйди», я подразумеваю выйди!

Мо Жань дождался учителя у квартиры, проводил до парковки и попрощался. Чу Ваньнин только тогда вспомнил, что Мо Жань приехал после ночной смены и с ним в участок не поедет. Он замешкался у машины, наблюдал, как уходит к своей Мо Жань. Чу Ваньнину хотелось чего-то непонятного, это желание тянуло в груди, словно Мо Жань из его сердца нитки плел.

***

Чу Ваньнин появился на работе за пару часов до начала своей смены, но этого, кажется, никто не заметил, кроме полицейского на входе, у которого Чу Ваньнин забирал бумаги.

Расследование продолжалось своим чередом, не останавливаясь ни на минуту, было подключено множество людей. Чу Ваньнин не знал, чем может помочь в деле с похищением, но не мог сидеть дома, вдали от новостей. Поэтому направился к раздевалке, когда его перехватил Таньлан. Он был главным экспертом, но Чу Ваньнина после короткого приветствия он повел в комнату, где стояло несколько экранов. Здесь просматривали записи: с камер, с телефонов, прочие, которые могли помочь делу. В помещении было еще трое полицейских, и Чу Ваньнин не мог точно сказать, работали ли они тоже над их делом.

— Что случилось? — шепотом спросил Чу Ваньнин. — К чему такая спешка?

Таньлан приложил палец к губам, показал ему сесть и, когда Чу Ваньнин подчинился, включил видео. Это был отрывок из недавней бойни — в коридоре уже лежали трупы, ворвавшийся отряд слаженно направлялся к двери.

— Они уничтожили все камеры, до которых могли дотянуться. Чуть ли не перед тем, как уничтожить людей, — заговорил негромко Таньлан. — А эту оставили. Одну. Не знали о ней? Сомневаюсь, потому что…

Человек, который шел последним, у двери повернулся. Край его лица показался из-под козырька кепки.

— Потому что я уверен, он сделал это специально.

— Сделал что?

Человек поднял голову и одним видимым из-под кепки глазом посмотрел прямо в объектив камеры. Качество было не очень хорошим, зернистым, но у Чу Ваньнина почему-то похолодело внутри. Вряд ли потому, что через экран на него смотрел жестокий убийца — он успел привыкнуть и в одной комнате с такими находиться.

— Никого не напоминает? — спросил Таньлан, выпрямившись и сложив руки на груди. Чу Ваньнину показалось, что он тонет. Этого не могло быть — слишком зернистое изображение, слишком явно этот человек подставил лицо камере… знакомое лицо. Это могло быть подделкой. Это должно было быть подделкой.

— Это не он, — выдохнул Чу Ваньнин.

— Кто не он? — шепотом спросил Таньлан.

— Не… Не Мо Жань. У Мо Жаня наверняка есть алиби на этот день… когда это было? Наверняка он был у меня. Он либо спит, либо на работе, либо у меня. Что-то из этого.

— Успокойся, — посоветовал Таньлан. — Я тоже думаю, что лицо засветили специально… Мо Жань только недавно на службе. У него есть враги? Настолько сильные враги?

Для Чу Ваньнина пазл начинал складываться. У Мо Жаня не было врагов, он нравился всем. Он еще не успел никому дорогу перейти, он только начинал работу в полиции. Зато у Чу Ваньнина был таинственный поклонник, который знал и про них с Мо Жанем. И не так давно Мо Жань предположил, что поклонник Чу Ваньнина и преступник, которого они разыскивают — один и тот же человек. Мог ли тот человек попытаться подставить Мо Жаня, чтобы упрятать того в тюрьму? Чтобы тот больше не смел приближаться к Чу Ваньнину?

Бояться стоило вовсе не за себя. Чу Ваньнин для этого сталкера был драгоценностью. Писать о том, что сделал бы — можно, трогать — нельзя. А вот для Мо Жаня этот человек представлял опасность.

— Мо Жань в тот день был со мной, — выпалил Чу Ваньнин, постаравшись придать своему лицу спокойное выражение. — Это точно. Я могу подтвердить его алиби.

Город был утыкан камерами, но Чу Ваньнин знал места, где их нет. Он мог назвать их, если бы его спросили, где именно они гуляли, но Таньлан вздохнул:

— Успокойся. Я тебе верю. Но его все равно проверят.

Чу Ваньнин покинул комнату так же спокойно, дошел до раздевалки и там замер напротив своего шкафчика. Он чувствовал — это не единственный ход. Мо Жань в опасности, но как его защитить?.. Отказаться от него? Даже если бы Чу Ваньнин швырялся в него чашками, не брал трубку, переезжал туда, где Мо Жань его не найдет, тот все равно оказывался бы рядом. Позволить ему переехать? Но если Мо Жаня пытаются подставить, то тут и совместная жизнь не спасет. Даже если Мо Жань всегда будет на виду — наверняка уже достаточно капканов расставлено…

Чу Ваньнин, хмурясь так, словно его заставляют делать какую-то гадость, достал телефон и позвонил Мо Жаню. Телефон оказался выключен — вполне ожидаемо, ведь тот с ночной смены, решил выспаться. Скинув звонок, Чу Ваньнин заметил сообщение.

Сморщившись так, словно предыдущая гадость была так себе гадость, а вот то, что надо будет сейчас — совсем отвратительно и лучше сдохнуть, Чу Ваньнин открыл сообщение.

«Ваньнин уже догадался, кто я? Тебе страшно?»

Не обнаружив ничего неприличного в содержании, Чу Ваньнин убрал телефон и начал переодеваться в медицинский халат.

В лаборатории сейчас работало человек семь — все в халатах, очках, масках. Каждый был чем-то занят, и на Чу Ваньнина не обратили внимания. Таньлан подозвал его снова к себе, передал папку и попросил:

— Проверь по базе отпечатков, сравни с теми, что и раньше были на этой псарне.

Говорил дежурно, совсем без эмоций. Словно они не разговаривали недавно.

Чу Ваньнин отошел к своему столу, положил папку на него, поднял голову. На доске были фотографии — Наньгун Сы, почти не изменившийся с академии; машина, в которой его увезли. Рядом — залитый кровью офис. Чу Ваньнин вздохнул и, сняв перчатки, снова достал телефон. Таньлан тут же оказался у него за плечом, шепнул:

— Хочешь предупредить Мо Жаня?

Чу Ваньнин не стал ничего объяснять, отошел подальше, чтобы не было видно экрана. Нашел последнее сообщение и впервые за все время ответил на него: «Наньгун Сы у тебя?»

Наньгун Сы богатый наследник, ему уже было гарантировано славное будущее. Он был единственным сыном, он вырос в роскоши. Но он оказался на скамье полицейской академии, потому что именно это было тем, что он хотел. Когда учеба не давалась ему, Чу Ваньнин всерьез спросил, зачем тот мучается. У Наньгун Сы не было выбора, компания должна была отойти ему, даже если бы он пытался отказаться от этого. Он ответил, что хотел бы верить, что выбор есть. Что он сам по себе стоит чего-то и, если завтра не будет компании, он снимет себе скромную квартиру и пойдет работать в полицию. Он мог для запасного варианта выбрать легкую и не опасную профессию, но его тянуло именно сюда, именно в самое пекло. Из него вышел бы отличный полицейский…

Чу Ваньнин едва не вздрогнул, когда пришел ответ. Таньлан снова потянулся к нему, на этот раз успел заметить переписку и шокированно замер.

«Еще один любимчик? Возможно, я оскорбил тебя, похитив его? Возможно, стоило похитить твоего нынешнего поклонника?»

«Отпусти его», — ответил Чу Ваньнин, не особо надеясь на положительный исход. Остальные в лаборатории заметили странность, стали подтягиваться к Чу Ваньнину, и тот уже в угол забился, спрятав экран от любопытных глаз.

«А учитель мне за это что?»

Чу Ваньнин попытался выйти, но Таньлан закрыл ему дверь, в ужасе спросил:

— Это похититель?.. Или… или ты написал своему ученику?

Он не мог сейчас прямо сказать «Мо Жаню».

Чу Ваньнин не ответил, поспешил набрать: «Чего ты хочешь?»

Остальные эксперты начали перешептываться, пока не понимая, что случилось, но ощущая, что это не просто переписка. Наверно, по взволнованному лицу Чу Ваньнина, который обычно был так спокоен.

«Фото. Постарайся» — пришел ответ. Чу Ваньнин убрал телефон, потер переносицу и произнес, словно сам с собой говорил: «Это бесполезно».

— Что бесполезно? Кому ты писал? — Таньлан попытался забрать у него телефон, но Чу Ваньнин отвернулся. — Надо доложить начальству. Это не нормально… Вспомнил! Сюэ Мэн же недавно говорил что-то такое… что тебе и корпорации Жуфен приходили сообщения с одного адреса… но мы не думали… Чу Ваньнин, ты куда? Я с тобой иду.

— Мне… нужно отойти, — ответил бледный Чу Ваньнин, пробираясь мимо собравшихся людей. — Мне нехорошо.

Чу Ваньнин в своем обычном состоянии никогда не признался бы в слабости, он бы просто рухнул тут же. Таньлан заподозрил неладное, но столпившиеся коллеги помешали ему поймать ускользнувшего Чу Ваньнина.

Тот вернулся почти через полчаса. Уши и шея у него были красными, волосы у лица сырыми, словно он умывался. Выглядел правда так, словно ему было плохо. Таньлан уже ждал его. Остальные к тому времени разбрелись по местам.

— Пойдем, — сказал начальник. Чу Ваньнин нахмурился. Он чувствовал себя отвратительно. Эта история с самого начала была ужасной, а теперь его сталкер оказался связан с расследованием. С одной стороны — значит, скоро он избавится от сталкера… с другой — теперь всему отделу будут доступны сообщения, в которых этот псих описывает свои сексуальные фантазии в отношении Чу Ваньнина. И пусть прошлые были стерты — этот поклонник ведь напишет новые…

Кабинет Сюэ Чжэнъюна, который курировал все расследование, был забит всяким несочетаемым мусором из путешествий. Тут стало бы чище только если бы он выбросил всю эту рухлядь и протер оставшуюся от нее пыль. От этого Чу Ваньнину тоже было неудобно, но он сосредоточился на уродливой маске на стене, предоставив Таньлану обрисовать ситуацию.

— Сюэ Мэн нашел?.. — удивился Сюэ Чжэнъюн, который был его отцом, но старался не покровительствовать сыну, который только недавно закончил академию. Не все из офицерского состава даже знали, кем Сюэ Мэн приходился старшему.

— Может, поговорим все же о деле? — предложил Таньлан. — Это очень важно. Если это правда, то надо решить: использовать эту связь как источник давления на преступника или прятать Чу Ваньнина.

Особенно уродливы у маски были брови — Чу Ваньнин даже предположить боялся, из каких волос те были сделаны. Потому что волосы были кучерявыми и толстыми.

— Конечно, мы должны спрятать коллегу. О чем речь? — возмутился Сюэ Чжэнъюн. — Почему мне раньше не сказали, что какой-то негодяй пристает к нему?

Чу Ваньнин нахмурился, переключился на статуэтку лошади, вырезанную из камня.

— Простите. Мы думали, весь отдел в курсе.

Чу Ваньнин резко встал, все еще глядя в сторону и задыхаясь от смеси гнева, стыда и неловкости.

— Кажется, мне снова надо отлучиться, — предупредил он, намереваясь сбежать домой прямо в разгар рабочей смены. При этом думал ударить любого, кто физически попробует его задержать. Но дверь в кабинет резко распахнулась. В коридоре была такая суета, словно начался пожар. Влетевший в кабине полицейский доложил, задыхаясь от бега:

— Наньгун Сы отпустили. Выбросили в центре города, прямо на улице. Есть несколько повреждений, он сейчас в больнице, но он жив. Ничего критического.

Таньлан некоторое время глядел в упор на Чу Ваньнина. Тот был такой красный, что, казалось, вот-вот в обморок упадет. Смотрел в пол, поджав губы.

— Ты что ему пообещал за это? — спросил Таньлан. Сюэ Чжэнъюн опомнился:

— Чу Ваньнин, это ты сделал?

— Ничего не обещал, — едва слышно ответил Чу Ваньнин.

— Тогда что ты сделал?.. Ты отходил… о боже… — прошептал Таньлан и сел в обратно в кресло. У Чу Ваньнина сдали нервы, он вытащил телефон из кармана и швырнул в пол, но попал по Сюэ Чжэнъюну, который бросился наперерез его спасать.