Мягкие волны пшеничных кудрей, нежный взгляд карих глаз, кроткая линия губ – она казалась прежней, какой он ее и помнил, и это было настолько дико, настолько невообразимо…

Стид не хотел верить, что перед ним – его мать, но этот образ совершенно лишал его самообладания.

– Ты многого не знаешь, – проговорила она с глубокой печалью. – Ты был мал, и от тебя скрыли, как я умерла.

– Что ты… хочешь сказать?..

– Твой отец был настоящим чудовищем… – она прижала мертвенно-бледные кисти к груди, сделавшись похожей на статую святой мученицы. – Его жестокость заставила меня потерять рассудок, и я бросилась в море…

Если бы в этот момент Стид стоял на ногах, он пошатнулся бы, потеряв опору, потому что его несчастное сердце мгновенно ухнуло в бездну. Но он все еще сидел на краю постели, закрывая собой ослабшего, совершенно беззащитного в этот миг Кракена.

– Море приняло меня, дало мне новую жизнь. Я ждала в надежде, что когда-нибудь мы встретимся, и ты наконец-то узнаешь правду.

– Но ведь… теперь уже ничего не изменишь?..

Стид почувствовал, что позади него Кракен поднялся с подушек и осторожно коснулся ладонью его плеча. Будто опасался, что он отвлечется, потеряет бдительность…

– Тебе нужен не я, ведь так? Ты пришла… за ним?..

Тонкие губы изогнулись в обманчиво мягкой улыбке.

– Ему была дарована невероятная сила, но он не смог распорядиться ею правильно.

Ладонь на плече Стида безотчетно сжалась, и он тут же накрыл ее своей рукой, давая понять, что ни за что не отступится, не оставит любимого.

– Вы держали его, точно цепного пса… Наслаждались тем, как он убивал своих собратьев…

Гостья сделала шаг вперед, и Стид вдруг заметил, что взгляд у нее неподвижный, бесстрастный, точно у хищной рыбы.

– Он убивал и до этого. Мы видим все, что происходит на ваших жалких скорлупках. Он собирался отнять и твою жизнь.

Услышав это, Кракен прижался к Стиду всем телом, будто моля, чтобы он не позволил этим словам посеять сомнения…

– Вы пытались лишить его разума, но он выстоял.

Морская пришелица вдруг рассмеялась, и этот смех оказался столь непохожим на человеческий, что Стид окончательно убедился в обманчивости знакомого облика. Его мать никогда не вверила бы свою жизнь своенравной стихии, не стала б бесстрастно смотреть на метания живого существа, попавшего в ловушку.

– Неужели ты думаешь, что мы не способны сломать его волю? Мы наблюдали за ним.

– Чего именно вы добивались?

– Если он так легко предал нас, значит, он не достоин владеть этой силой. Теперь нам нужен новый носитель.

– И вы решили, что им стану я?..

Пальцы Кракена до боли впились в плечи Стида. Раненный подался вперед и прошипел над самым его ухом:

– Никогда! Вы его не получите! Он слишком светел для вас!

Рыбий взгляд опасно блеснул серебром.

– Тебе известно, как именно мы добиваемся желаемого. И ты безупречно сыграл свою роль.

– Я не…

Не в силах больше выносить мучения, которые причиняли Кракену речи чудовища, Стид расправил плечи и уверенно произнес:

– У вас ничего не выйдет. Можете убираться прочь.

– Ты слишком дерзок для того, чья судьба находится в наших руках.

Произнеся это, гостья прошла к двери в каюту и уверенно распахнула ее. К ужасу Стида, в дверной проем хлынула вода, быстро затапливая все помещение. Только теперь он осознал, что судно перестало раскачивать на волнах, должно быть, потому что начало погружаться в пучину.

– У тебя нет выхода. Твой корабль станет частью рельефа морского дна, а команда накормит его обитателей.

Едва ли Стид мог представить себе что-то более страшное, чем то, что происходило в этот момент, но часть его изо всех сил сопротивлялась оцепенению. Его люди все еще могли быть живы… он все еще был способен защищать того, кого буквально вырвал из рук смерти… И он не собирался сдаваться.

– Если вы получите меня, вашим первым приказом будет уничтожение корабля и всех, кто на нем находится. Я никогда не соглашусь на ваши условия.

– Тогда ты сойдешь с ума, наблюдая за тем, как гибнут твои близкие.

Она взмахнула руками, точно прозрачными плавниками, и, повинуясь ее приказу, из темных вод поднялись тела утонувших матросов. Дрожащего света свечей было достаточно, чтобы Стид смог опознать их…

Таракан, Олуванде, Джон, Баттонс, Джим, Люциус…

Потрясенно переводя взгляд с одного бледного лица на другое, Стид пытался сохранять самообладание… Ему было тяжело дышать, но он с трудом осознавал, что причиной тому были безотчетные объятия Кракена.

– Вы – чудовища…

– О нет, настоящими чудовищами являются люди. Алчные твари, уничтожающие все живое. Вы должны быть истреблены!

Стид вдруг почувствовал, что ему стало легче сделать вдох. В следующее мгновение Кракен отпустил его и рванулся к бледной фигуре, возвышающейся над телами утопленников.

– Убирайся! – с ненавистью прорычал он, пытаясь схватить гостью. Та вмиг обернулась прозрачной волной и окатила его с головы до ног.

Раненный пошатнулся и начал оседать в воду, но Стид подоспел к нему вовремя, чтобы бережно поддержать над темной гладью.

– Они не отступят, не дадут нам шанса спастись…

– Не говори так! Мы выживем!

– Стид…

– Идем, тебе нужно лечь…

– Нет…

Кракен вдруг вздрогнул и попытался отстранить, оттолкнуть его от себя, но Стид держал его слишком крепко, чтобы отпустить так легко.

– Найди оружие… скорее!..

– Они ушли…

– Ты ошибаешься…

– Все будет хорошо…

– Нет! Прошу… убей меня!!

Стид хотел было обнять Кракена, прижать его к себе, чтобы хоть как-то успокоить, но, вдруг заметил, что его лицо начало пугающе преображаться. Через мгновение на месте его рта чернело, масляно поблескивая, некое подобие птичьего клюва. Впрочем, Стид тут же осознал, что это вовсе не клюв – это челюсти осьминога, которыми спрут ломает кости рыб и раковины моллюсков.

– Кракен...

Он разжал объятия и сделал осторожный шаг назад. Монстр тут же потянулся к нему, хватаясь за промокшую одежду. Движения Кракена казались неестественно резкими, как у подвешенной на крючок приманки. В расширенных от ужаса глазах пылала агония.

– Они же не… завладели тобой окончательно?.. Ты еще можешь сопротивляться?..

Пальцы Кракена до синяков впились в плечи Стида, монстр навис над ним, готовясь сделать выпад. Раскрыв свой жуткий клюв, он нацелился на вену, пульсирующую на беззащитной шее жертвы. Ему не нужна была плоть, он не желал насытиться, лишь только ранить, чтобы передать остаток проклятой крови, способной превратить человеческое существо в покорное стихии чудовище.

– Остановись… ты не простишь себе…

Стид шептал это, уже понимая, что взывать к воле Кракена бесполезно, что в эту последнюю попытку вложена вся мощь морских сил, слишком долго повелевавших обитателем глубин. Когда монстр склонился к нему, он неожиданно нагнулся и выскользнул из сведенных судорогой рук.

Бросившись прочь, Стид обогнул письменный стол и встревоженно замер по другую сторону. Кракен следовал за ним, тяжело шагая в воде. Он был по-прежнему слаб от ран и с трудом держался на ногах.

– Должен быть… должен быть способ… – повторял Стид, обращаясь скорее к себе самому, чем к своему измученному преследователю.

Но надеяться было не на что. Вода прибывала. Стид чувствовал, что корабль выравнивается, равномерно наполняясь ею, готовясь покориться судьбе.

Не позволяя монстру приблизиться, он кружил по каюте, петлял, натыкаясь на трупы матросов, опрокидывал в воду громоздкие кресла. Открытая дверь звала его прочь, но ни в коридорах юта, ни на палубе не было спасения от того, что на него надвигалось. Он не мог оставить Кракена…

В какой-то момент морской хозяин оступился и рухнул в воду, не способный больше сделать ни шага. И Стид бросился к нему, понимая, что все уже кончено.

Он опустился рядом и потянулся к Кракену, чтобы попросить взглянуть на себя. Мокрые пряди обвили его руку, будто он пытался достать что-то со дна, поросшего водорослями.

– Любимый…

Монстр тут же вцепился в него, и Стид с готовностью обнажил шею, испытывая горькую радость оттого, что больше не нужно ему сопротивляться. Все, что их разделяло, приносило невыносимые страдания, и теперь это можно было оставить в прошлом. Лишенный последней надежды, Стид просто хотел быть рядом с тем, кого любит.

– Пусть будет так…

Он успел увидеть, как в глазах Кракена блеснули слезы, а затем монстр раскрыл свои бритвенно-острые челюсти и подался вперед.

Стид ожидал, что почувствует боль, но вместо этого что-то скользнуло по коже и сомкнулось над ней. Раздался пугающий хруст.

– Кракен…

Хрустели намертво стиснутые челюсти. Морской хозяин пытался усилием воли раскрошить их, чтобы лишиться способности причинить своей жертве какой-либо вред. Его сотрясала дрожь, каждый мускул был напряжен, хотя мгновение назад казалось, что в этом теле не осталось сил на то, чтобы бороться…

Стид мог лишь прижимать его к себе, гася отчаяние в безбрежной нежности.

Наконец, жутковатый звук возвестил о том, что Кракену удалось задуманное. Подняв лицо с уродливыми обломками челюстей, он в последний раз поймал взгляд Стида и тут же бессильно повалился на него.

– Кракен?.. Боже мой, Кракен…

Стид несколько раз пытался встать со своей ношей и падал в воду, поднимая фонтаны брызг. В конце концов он обхватил морского хозяина поперек туловища и двинулся вперед, переставляя колени.

Не без труда подняв раненого на кровать, он склонился над бездыханным телом.

Грудь Кракена едва заметно вздымалась, сквозь повязку сочилась лазоревая кровь. На лицо было страшно смотреть…

Стид понимал, что морскому чудовищу осталось недолго, но его собственное сердце стучало также медленно, также устало. Не думая больше ни о чем, он лег рядом с любимым, обнял его и уткнулся в его плечо.

– Они не победили, – тихо проговорил он, будто Кракен еще мог его слышать. – Потому что мы вместе. Мы все еще вместе…

Он опустил ресницы, позволяя слезам литься свободно, и погрузился в некое подобие забытья, в котором слышался тихий плеск воды, поднимающейся все выше и выше.

Трудно было сказать, сколько времени он провел в этом состоянии. Пока плечо Кракена едва заметно двигалось в такт дыханию, он чувствовал, что должен оставаться в сознании. Но понимание того, что корабль идет ко дну и остальные уже мертвы, превращало происходящее в подобие сна.

В какой-то момент он уловил доносящийся с палубы голос. Знакомый, но не из тех, что уже стали родными… Некто уверенно раздавал указания, пытаясь перекричать шум стихии. И ему отвечали…

Это означало, что на корабле еще есть люди, что кто-то ведет его через тьму, пытаясь спасти оставшихся в живых.

Подумав об этом, Стид наконец-то потерял сознание.