Чанбин резко открыл глаза, словно очнувшись от долгого тревожного сна. Первые лучи утреннего солнца медленно заполняли комнату через небольшие щели жалюзи, отбрасывая на белую стену светлые полосы. Пространство вокруг казалось таким неподвижным и пустым, что вызывало лишь уныние. Немного придя в себя, Чанбин отчётливо ощутил тёплые руки, обвивающие его талию, и мерное посапывание примерно в районе груди. Он совершенно забыл о том, где и с кем именно сейчас находился, поэтому отпихнул от себя тело.

Послышался глухой звук и протяжный стон боли от столкновения с твёрдой поверхностью.

— Ты совсем с ума сошёл? — возмущённо прошипел Хёнджин с пола. Он бы хотел закричать, разразиться праведным гневом, чтобы донести всю свою обиду, но не мог: режим сна ещё не закончен.

— Прости. Боже, прости меня, — тихо залепетал Чанбин, смотря на недовольного Хёнджина сверху вниз.

Тот же фыркнул с явным осуждением во взгляде.

— Можно просто Хёнджин или Джинни, — с ехидной ухмылкой произнёс он, вставая с пола и потирая ушибленный бок. Не каждый день у него было такое "приятное" пробуждение. — Нет, серьёзно, ты хуже Минни. Он если и пинается, то не так сильно. По крайней мере, на полу я ещё ни разу не оказывался.

"Всё бывает в первый раз", — мысленно ответил Чанбин, сдержанно улыбаясь собственной шутке.

— Вы только посмотрите на него, он ещё и улыбается, — продолжил возмущаться Хван.

— Извини, я не хотел, — произнёс Чанбин, отодвигаясь в сторону, чтобы освободить место для Хёнджина.

— Проехали, — с тяжёлым вздохом ответил Хёнджин, присаживаясь на край кровати. — Плохой сон? — спросил он после небольшого молчания.

— С чего ты взял? — задал встречный вопрос Чанбин.

— Обычно люди с утра не используют боевые приёмы, — усмехнулся Хван, внимательно наблюдая за реакцией собеседника.

— Я просто испугался того, что ко мне кто-то прижимался, — на лице Чанбина промелькнула смущённая улыбка, — а спросонья я не смог трезво оценить ситуацию.

— Вот в чём дело, — задумчиво произнёс Хёнджин, — на самом деле, я просто привык спать в обнимку с одеялом или подушкой. Можно сказать, что сегодня их заменил ты.

— Понятно.

— Думаю, ложиться обратно не имеет никакого смысла. До подъёма осталось где-то минут десять-пятнадцать, — проговорил Хёнджин, подходя к шкафу с одеждой. — Сегодня нам стоит держаться друг от друга подальше, иначе Чан может начать задавать неудобные вопросы, а врать ты... скорее всего, не очень хорошо умеешь, — найдя из одинаковой кучи вещей идеальный комплект, он начал снимать пижаму. — Чан способен распознать почти любую ложь без всяких приборов. Этим он, по сути, и опасен, поэтому при нём старайся говорить только правду или научись красиво скрывать свою ложь, — закончив с переодеванием, Хёнджин повернулся к Чанбину. — Сейчас, когда все отправятся в столовую, ты заскочишь на свой этаж, где переоденешься: моя одежда для тебя великовата, и это будет бросаться в глаза. После — пойдёшь в столовую. Если кто-то спросит, почему ты опоздал, ответь, что просто хотел осмотреться. После встречи с Чаном можешь приходить к нам. Всё понятно? — лицо Хвана было непривычно серьёзным.

Чанбин кивнул. Что же тут может быть непонятного?

Хёнджин облегчённо выдохнул и снова улыбнулся. У Чанбина же возникло ужасно странное чувство. Будто энергия пронзила и охватила всё его существо.

— А вот и подъём, — радостно произнёс Хёнджин, подходя к двери. — До вечера, — попрощался он, быстро покидая комнату.

— До вечера, — бросил Чанбин вслед ушедшему парню.

Через десять минут он и сам покинул комнату. Голова начала гудеть словно от удара тупым предметом по затылку. В коридоре никого не было. Значит, все уже успели уйти на завтрак. Убедившись, что путь свободен и рядом нет никаких лишних звуков, он начал быстро спускаться по лестнице: лифт в это время особого доверия не вызывал.

Пробравшись в свою комнату, Чанбин переоделся и сложил пижаму, оставив её на кровати. "Надо бы постирать и вернуть её", — подумал он, заходя в пустую кабину лифта. На панели управления он нашел кнопку с обозначением "0 ур" и нажал на неё. Всё же странная и жутко неудобная здесь система с этими этажами-уровнями.

Пока лифт размеренно спускался на нужный этаж, Чанбин ещё раз бросил взгляд на панель, с удивлением обнаружив, что кнопки подъёма на пятый уровень не было. Значит, попасть туда не так уж и просто. Может, хотя бы лестница туда ведёт? Вряд ли. Иначе проникнуть туда было бы очень легко. Размышления Чанбина прервал негромкий звук, сообщающий о прибытии на нужный этаж. Двери разъехались в стороны, а его глаза встретились с пронзительным взглядом. Яркая розовая прядь в чёрных волосах. Миндалевидные карие глаза. Это была Йеджи.

— Что ты здесь делаешь? Разве ты не должен сейчас находиться в столовой? — строго спросила она, прищурившись.

— Я просто хотел осмотреться, — невозмутимо ответил Чанбин, стараясь не обращать внимания на головную боль, которая с каждой минутой становилась лишь сильнее.

Йеджи недоверчиво смерила взглядом опоздавшего, и, решив поверить ему на слово, молча зашла в лифт. Как только двери сомкнулись, Чанбин облегчённо выдохнул. Врать он действительно не умел, но, кажется, вышло довольно неплохо.

Зайдя в столовую, Чанбин первым делом начал осматриваться в поисках свободного места. По мере его приближения к очередному столу с шумной компанией, все резко прекращали свои дела и недоумённо поворачивались в его сторону, на что он лишь неловко улыбался, проходя дальше. Кто бы мог подумать, что найти себе свободное место окажется такой большой проблемой...

Где-то из угла послышался знакомый громкий смех. Чанбин обернулся на звук и заметил за крайним столиком парней, с которыми познакомился вчера. Минхо что-то бурно обсуждал с Сынмином, на руке которого, подобно большой коале, повис Хёнджин. Он с чего-то заливисто смеялся, похлопывая себя по колену, на что Джисон раздражённо закатывал глаза, а Феликс сильно краснел, устремляя свой взгляд куда-то под стол. Непривычно было видеть их в белой одежде, но, несмотря на одинаковые вещи, они всё равно выделялись из общей толпы. Их яркие неподдельные улыбки и искры уверенности в глазах сразу привлекали внимание и демонстрировали искренние отношения между ними

Они делали вид, что не замечали Чанбина, который в это время просто застыл на месте. Со стороны это смотрелось немного странно, поэтому некоторые начали косо посматривать на него. Однако Чанбин не замечал этих взглядов, продолжая глядеть на компанию.

Внезапно его взгляд встретился с глубокими тёмными глазами. Справившись со смущением, вызванным словами Хёнджина, Феликс поднял голову. Он смотрел прямо в глаза Чанбину. Казалось, что в этот момент Со просто утопал в безмерных омутах чёрных зрачков, терялся в кофейной радужке его глаз, блуждал, подобно солнечным бликам, по роговице. Феликс первым прервал их зрительный контакт. Он легко улыбнулся Чанбину и отвернулся в сторону Хёнджина, который в это время тряс Сынмина за руку.

Чанбин отмер и пошёл дальше, но через несколько шагов он почувствовал, будто кто-то потянул его за рукав. Он обернулся и увидел девушку. Она сразу же опустила свою руку.

— Можешь сесть ко мне, если хочешь, — сказала она, взглядом указав на пустующее место.

— Спасибо, — ответил Чанбин, присаживаясь напротив незнакомки.

За столом стояло несколько тарелок с творожной запеканкой и кружки с каким-то дешёвым подобием кофе или какао, от которого не чувствовался даже запах. Возможно, эта девушка ждала свою подругу или друга, иначе как объяснить наличие двух порций у одного человека? Не могла же она специально взять лишнюю тарелку с едой в ожидании кого-то, кто мог бы разделить с ней завтрак? Словно почувствовав интерес Чанбина к своей персоне, она подняла голову, смерила его изучающим взглядом и, усмехнувшись, протянула руку:

— Шин Рюджин.

— Со Чанбин, — с задержкой представился парень, пожав протянутую руку. Она была необычайно холодна, а на пальцах девушки он заметил множество небольших царапин и мозолей.

— У тебя крепкая хватка, — отметила она после того, как их руки разъединились. — Ходишь в зал?

— Да, было такое, — согласился Чанбин.

— Тогда ты, наверное, очень сильно расстроишься тому факту, что здесь нет нормального тренажёрного зала, — с ноткой веселья сказала она, отхлебнув из кружки кофе. — Есть небольшой и очень старый спортивный зал, но максимум, что ты можешь там сделать — это полазить по канату и попрыгать через коня. А. Ну и, возможно, побегать по кругу, если пол вынесет такую нагрузку.

— Всё настолько плохо?

— Ага, здесь почти нечем заняться. Есть всё, но одновременно с этим нет ничего. — пояснила Рюджин свою мысль и подвинула к Чанбину его порцию, меняя тему. — Тебе стоит попробовать. Джису просто восхитительно готовит.

Чанбин с недоверием посмотрел на содержимое тарелки перед ним. Выглядело оно явно аппетитнее вчерашней каши. По крайней мере, это хотя бы можно попробовать. С лёгкой опаской он поднёс ложку ко рту, чтобы попробовать запеканку. На удивление она оказалась довольно вкусной и в меру сладкой. Кислость творога чувствовалась слабо, комочков не было — наверное, это лучшее блюдо, которое Чанбин съел за два дня.

— Нравится? — с заметной искрой интереса спросила Рюджин.

— Да, очень, — ответил Чанбин, продолжив есть. Хоть он и не особо любил кисломолочные продукты, но не отметить умение человека, приготовившего это блюдо, не мог. — Передай Джису, что у неё потрясающие навыки готовки.

— Рада это слышать, — ярко улыбнулась Рюджин. — Если бы Джису была здесь, она бы засмущалась.

— Так это для неё ты занимала место? — не смог удержаться от вопроса Чанбин.

— Нет, Джису уже давно поела. Я договаривалась сесть с Черён, но она куда-то запропастилась, — с некоторой долей грусти сказала Рюджин.

— Может, она позже подойдёт?

— Нет... Скорее всего, она просто села с кем-то другим, — в глазах Рюджин словно снег пошёл. Видимо, они с Черён просто поссорились.

Чанбин решил не лезть не в своё дело, поэтому промолчал. Если честно, то уже некоторое время он чувствовал неприятный холодок по спине — видимо, кто-то снова за ним наблюдал. Чанбин решил осторожно повернуться и осмотреться. Никого. Ни один человек в столовой не смотрел в сторону этого стола.

— Кого высматриваешь? — Рюджин прервала его неумелые попытки найти наблюдателя.

— Я не знаю... — честно ответил Чанбин, поворачиваясь к девушке. — Просто у меня ощущение, словно кто-то за мной наблюдает... Уже второй день.

— О. Так ты, наверное, о Ли Феликсе? Он уже полчаса с нас глаз не сводит, и, если честно, то мне немного жутко от его взгляда, — Рюджин поёжилась и продолжила. — Вчера я тоже замечала, что он высматривал кого-то в толпе. Не могу утверждать, что он смотрел именно на тебя, но... Всё возможно.

Феликс?

Чанбин обернулся к столику в углу. Ребята уже собирались уходить, а Феликс о чём-то увлечённо спорил с Джисоном. Не похоже, что он, в принципе, смотрел хоть раз на него или на Рюджин. Что же всё-таки происходит?..

— Ну ладно. Не буду мешать вашим переглядкам, — сказала девушка, вставая со стула. — Ещё увидимся.

— Пока, — бросил в ответ Чанбин, раздумывая о чём-то своём.

***

Вот уже полдня Чанбин занимался буквально... ничем. Он снова изучил свою комнату, обстановку из окна и, о боже, кто бы мог подумать, пустую тумбу. Это всё он проделал до обеда с максимальной растяжкой, чтобы насладиться своим бездельем в полной мере. После обеда ему надоело бесцельно бродить по комнате, и он просто лёг на кровать. И почему Чан решил, что провести экскурсию по этому зданию лучше всего в 15:00? Сколько вообще времени? Часов ни в комнате, ни в коридоре, ни даже в фойе на первом этаже не было. И как прикажете ориентироваться здесь? Ах, точно. Он же совершенно забыл, что им часы не нужны. Тогда получается, что в 15:00 у Чана заканчивается или начинается какое-то действие? Почему именно это время? Ответы на эти вопросы он, кажется, узнает нескоро.

Чанбин глубоко вздохнул и уставился на грязноватый белый потолок. Несмотря на солнечный свет за окном, в комнате царил слегка усыпляющий полумрак. Кстати о снах... Почему-то весь день перед глазами проносилось сегодняшнее сновидение. В нём был он и Феликс, только более молодые. Они находились в каком-то клубе и что-то явно праздновали, возможно даже, выпуск из школы. Выглядели они как хорошие друзья или, как минимум, знакомые. Что бы это могло значить? И значит ли что-то вообще? Может, после вечерней прогулки его воображение смогло воплотить образ Феликса во сне? Но разве сны могут быть настолько правдоподобными? Никогда ещё Чанбин не ощущал так отчётливо музыку, биты, холод улицы и чёткость лиц в своих грёзах. Такого просто ни разу не случалось за двадцать два года его сознательной жизни. Всё это напоминало какую-то фантасмагорию.

Внезапно размышления Чанбина прервал настойчивый стук в дверь и последующее:

— Чанбин? Ты здесь?

— Да, — крикнул он в ответ, распознав голос Чана. Неужели его пустое времяпровождение наконец-то закончилось...

Он вышел к Чану, который сразу же его осмотрел, задержавшись взглядом на руках.

— Здравствуй, — буднично поздоровался Чан, — готов к нашей экскурсии?

— Конечно.

"Заняться всё равно нечем. Хоть на стену лезь", — мысленно добавил Чанбин.

— Тогда для начала спустимся на первый этаж. Не вижу смысла показывать тебе все уровни: выглядят они совершенно одинаково.

— Даже пятый?

— А вот этого я не знаю, — хитро прищурившись, сказал Чан, заходя в лифт.

— То есть ты никогда не был на пятом уровне? — продолжил свой мини-допрос Чанбин. Всё же от этой экскурсии надо брать по максимуму.

— Не был, — подтвердил Чан, — и никто из нас туда не попадал.

— Но почему? Почему это место тогда является запрещённым, если вы и сами не знаете, что там находится?

— Не задавай слишком много вопросов, — ловко ушёл от ответа Чан.

Атмосфера между ними сгустилась, подобно тучам, скрывшим солнечный тёплый свет. Просторная кабина лифта показалась тесной, а стены будто сжались вокруг них, заставляя трепетать. Наконец лифт остановился.

— Сначала пойдём в третье здание, — хмуро прокомментировал Чан, проходя через дверь, где находился коридор, ведущий в столовую.

Он прошёл мимо одной из комнат и свернул за угол, где находился ещё один лифт. На этот раз поездка прошла намного быстрее. По крайней мере, так показалось Чанбину. Возможно, он просто хотел, чтобы всё это закончилось как можно скорее. Чан, видимо, разделял его мнение, поэтому он мигом вышел из кабины и направился к комнате напротив. Чанбин еле поспевал за своим чересчур спешным экскурсоводом. Даже осмотреться особо возможности не было.

— Здесь у нас медпункт, — произнёс Чан, открывая дверь в комнату.

Внутри находилась одна кровать, окно, прикрытое лёгкими занавесками, и куча шкафов, набитых различными медикаментами, разносящими соответствующий аромат по помещению.

— Можешь взять пластыри и обработать царапины на своих руках, — добавил надзиратель, отворачиваясь куда-то в сторону. — Только вот не могу припомнить, чтобы замечал их у тебя вчера. Где ты умудрился их получить?

Давление.

Ужасная напряжённая обстановка словно давила на Чанбина. Вопрос Чана, подобно змее, обвился вокруг шеи, сдавливая её и лишая доступа к кислороду. Теперь понятно, почему Чан с лёгкостью распознаёт ложь. Он просто заводит свою "жертву" в тупик и накаляет атмосферу до предела, перекрывая все пути к отступлению. Сейчас же он наблюдал за тем, как меняются эмоции на лице Чанбина.

Непонимание.

Да. Лучше всего изобразить именно его.

Чанбин с притворным недоумением взглянул на свои ладони. На них действительно были следы вчерашнего приключения. Всё же лазанье по дереву не обошлось даром для его рук. Осталось только что-нибудь ответить Чану. Просто солгать...

Это... Безумно сложно.

"Просто верь в то, что ты говоришь, и это станет правдой, — вспомнились слова старшей сестры, — ни на секунду не сомневайся в том, что говоришь, иначе твою ложь быстро заметят".

Образ сестры словно придал сил Чанбину, и он сказал:

— Воу. Действительно не понимаю, откуда они, — главное — держать себя в руках, — возможно, я просто неаккуратно закрыл окно и задел жалюзи. Или же поранился, неудачно подняв осколки с пола, — Чанбин сделал задумчивое лицо. — В общем, я не знаю, где мог получить эти царапины.

Чан подозрительно сощурил глаза. Поверил ли?

— Что за стекло? — спросил он всё с той же недоверчивой интонацией.

— Я случайно разбил у себя в комнате вазу, — уверенно выпалил Чанбин.

— Вазу? — удивлённо переспросил Чан.

Этот разговор начал походить на какой-то театр одного актера, в котором Чанбин отыгрывал роль клоуна.

— Да. Вчера я увидел у себя в тумбочке вазу. Честно, не знаю, для чего она там стояла. Я решил её вытащить, но она выскользнула из рук и разбилась.

Правильно, неси всё, что душе вздумается, главное — с серьёзным и уверенным выражением лица. Здесь же возможно почти всё? Тогда есть ли причины, почему ваза в злополучной тумбе — это невероятное явление? Правильно, их нет. Поправь свои воспоминания, представь, что действительно разбил вазу в своей комнате. Просто, не так ли?

Тогда что же сложного можно считать во вранье?

Ничего.

— Ох, — Чан задумчиво бросил взгляд на Чанбина. Ни капли сомнения, чистая уверенность в своих словах — этот парень действительно удивляет. — Надеюсь, небольшие осколки не попали в рану.

Чанбин еле удержался от того, чтобы шумно выдохнуть. Он готов был поклясться, что вся его спина покрылась мурашками и холодным потом. Однако, кажется, его небольшая нелепая ложь сработала.

— Нет, всё в порядке, — заверил Чанбин, подойдя к одному из шкафов, где хранились пластыри. Он взял одну пачку и положил в карман брюк: сейчас ничего заклеивать не хотелось.

— Ну что ж, продолжим, — сказал Чан, выходя из медпункта и направляясь к соседней двери, — все остальные комнаты на этом этаже — это кабинеты. Выглядят они абсолютно одинаково, поэтому покажу тебе только один из них.

— Хорошо, — ответил Чанбин, заглядывая внутрь.

Какое... Странное чувство дежавю. Он был уверен, что никогда не заходил в этот кабинет, но почему же тогда всё выглядит таким знакомым? Возможно, все школьные кабинеты просто похожи друг на друга. Да, скорее всего, так и есть. Эта комната просто напомнила Чанбину школьный класс.

— Вы здесь учитесь? — спросил Чанбин, выходя из кабинета: ничего интересного он в нём не нашёл.

— Нет, здесь просто собираются люди, чтобы чем-нибудь заняться, — пожал плечами Чан, — возможно, раньше, до того как мы сюда попали, здесь и проводились какие-то уроки.

— Понятно.

Парни спустились на первый этаж, где Чан показал прачечную, склад и мусоросжигатель. Столовую и две оставшиеся комнаты он просто пропустил, сославшись на то, что там находится какой-то ненужный хлам. Может быть, так оно и было, но больно уж подозрительно вёл себя Чан. Надо бы спросить об этих комнатах у ребят...

Затем Чан повёл Чанбина в здание, где находился актовый зал. На самом деле, Со сначала думал, что кроме него там больше ничего не было. Как же он ошибался... Пройдя актовый зал, они вышли в просторный коридор через вторую дверь, которую Чанбин не заметил в первый день.

Если первое здание — это общежитие, третье — необходимая минимальная инфраструктура, то второй пристрой был полностью посвящён залам для хобби. Там был и спортивный зал (правда, как и отмечала ранее Рюджин, ужасно старый и пустой), и библиотека (с ужасно пыльными книгами на немногочисленных полках), и музыкальная комната с микрофоном и фортепиано посередине, и танцевальный зал — наверное, единственное место, которое выглядело плюс-минус не таким древним. Однако единственные две комнаты, привлёкшие внимание Чанбина — это художественный класс и ещё одна закрытая "кладовая".

В комнате для занятий рисованием, в отличие от других, было намного чище. Видно, что кто-то часто приходил сюда, чтобы отвлечься и заняться искусством. Об этом судили и картины, стоявшие рядом со стенами. Чанбин внимательно осмотрел каждую из них и пришёл к выводу, что все работы были выполнены одним человеком. Не то что бы он был большим знатоком в этой сфере, совсем нет. Просто все картины: от маленьких зарисовок до изображений на больших холстах — выполнены в едином стиле. Особенно сильно его привлёк большой холст, на котором было изображено зимнее море. Работа была выполнена в преимущественно тёмных и холодных оттенках синего и чёрного, что придавало ей особый завораживающий вид. Блики на воде, снег, лежащий на скалах, и небольшие белые мазки, схожие со снежинками — от картины действительно сложно отвести взгляд. Когда Чанбин смотрел на неё, у него возникало необъяснимое чувство спокойствия, словно он сейчас сам находился рядом с этим морем, покрытым лёгкой коркой почти прозрачного льда, и наблюдал за падающими хлопьями снега. Также в этой комнате Чанбин нашёл изображения Минхо, Феликса, Джисона и Сынмина. Значит, неизвестный художник был близко знаком с парнями.

Единственное, что смущало Чанбина в этой комнате — это наличие плотной шторы, полностью закрывающей окно и повешенной странным образом лишь за края.

— Чан, — окликнул он парня, стоявшего в дверном проёме и лениво наблюдавшего за его осмотром картин, — мы что, находимся в каком-то подвале? Для чего здесь эта штора?

— Тому, кто здесь работал, не нравился слишком яркий солнечный свет, поэтому мы нашли для него эту штору и наскоро её повесели. Правда, у меня до сих пор руки не доходят, чтобы перевесить её, — Чан задумчиво бросил взгляд на штору. — Ты всё осмотрел?

— Да.

— Тогда я пойду. А ты, если хочешь, можешь остаться здесь.

— Хорошо, — Чанбин посмотрел вслед удаляющейся фигуре Чана и снова перевёл взгляд на картины.

Мысленно Чанбин уже дал себе подзатыльник за то, что не сообразил спросить, кто же автор этих творений. Хотя, если честно, спрашивать у Чана что-либо хотелось в последнюю очередь. Лучше оставить все вопросы до вечера, а пока Чанбин решил вернуться в свою комнату и заняться небольшим чертежом местности.

Он взял из художественного класса несколько листов бумаги, карандаш и ластик. Вернуться к себе на этаж Чанбин решил по лестнице: после часа, проведённого с Чаном, желание кататься на лифте заметно поубавилось. Уже в комнате Чанбин разложил листы на тумбе и приставил к ней стул. Всё же рисовать стоя не очень-то удобно. Однако и стул не исправил положения: над листом бумаги приходилось буквально склоняться в три погибели, подобно креветке. А ведь Чанбин ещё не самый рослый человек в этом месте...

Примерно за полчаса чертёж был готов. На нём Чанбин отметил само здание и его внутреннюю составляющую. Также он подписал, на каких этажах живут Джисон и Хёнджин. Вышло вполне неплохо, особенно в сравнении с его прошлыми попытками изобразить что-либо. Конечно, до того неизвестного художника ему далеко, но это не имеет значения. Чанбин расслабленно откинулся на стуле. Шея и спина неприятно ныли от длительного пребывания в неудобном положении.

Внезапно за окном послышался странный звук, схожий с криком какой-то птицы. Но ведь в этом месте нет ни птиц, ни зверей. Чанбин заинтересованно выглянул в окно. Внизу стоял Джисон. Заметив высунувшуюся макушку Чанбина, он широко улыбнулся и помахал ему. Чанбин же настороженно огляделся (вдруг кто-то из надзирателей стоял бы где-то неподалёку) и помахал в ответ. Потом Джисон указал на Чанбина, а затем на лес. Намёк понят, Хан ждал его, чтобы пойти в логово. Только вот... Почему так рано? Солнце ещё не скрылось за горизонтом, да и ужина ещё не было. Может, что-то случилось?

Чанбин решил долго об этом не раздумывать. Он быстро спустился по пожарной лестнице и подошёл к Джисону, который в это время что-то высматривал в лесу.

— Привет, — поздоровался Чанбин, отвлекая парня от раздумий.

— Привет, — лучезарно улыбнулся Джисон, направляясь в сторону леса.

— Что-то случилось? — не стал медлить Чанбин.

— Нет, с чего ты взял? — в глазах Джисона читалось чистое недоумение.

— Просто мы сегодня как-то рано, — Чанбин задумчиво почесал затылок, — или вы всегда так приходите?

— Мы приходим, когда захотим, — ответил Джисон, пожав плечами. — И ты тоже можешь заходить, когда захочешь. Хоть с самого утра там торчи.

— Хорошо, — легко согласился Чанбин и перевёл взгляд на небо.

Сегодня свинцово-серые тучи заслонили собой солнечный диск, из-за чего всё вокруг стало ещё более блёклым и мрачным, а усиливающийся ветер и духота, стоявшая в воздухе, свидетельствовали о скором приближении грозы.

Быстро добравшись до люка, Джисон и Чанбин стали спускаться по лестнице. Внутри приятно пахло какой-то выпечкой, а тишину прерывал монотонный стук швейной машины.

— Феликс? — позвал Джисон, проходя в зал.

Звук машинки стих, а из второй комнаты вышел Феликс. Свободные льняные брюки и тонкая рубашка придавали ему домашний уютный вид. Парень удивлённо перевёл взгляд с Джисона на Чанбина.

— Я не думал, что вы так рано придёте.

— Сюрприз, — широко улыбнулся Джисон, подходя к столу, на котором стоял контейнер, — вижу, ты что-то испёк.

— Брауни. Только пока я тебе его не дам, — сказал Феликс, выхватывая контейнер из рук Джисона. — Иначе снова никому ничего не останется.

Чанбин заинтересованно посмотрел на пластиковую коробку. Ранее он уже слышал о выдающихся кулинарных способностях Феликса, а восхитительный аромат шоколадного десерта был тому подтверждением. Этот парень и сам отчасти походил на какую-то сладость. Волосы цвета вареной сгущенки или карамели, веснушки, чем-то схожие с шоколадной крошкой, и губы яркого клубничного цвета. Так стоп. Стоило бы перестать думать о малознакомом парне в подобном ключе.

— Ну Феликс, — обиженно протянул Джисон, пытаясь вернуть коробку, — я же только попробую.

— Знаю я твоё "попробую", а что остальным прикажешь есть? Крошки?

Чанбин с улыбкой на лице стоял в стороне и наблюдал за шуточной потасовкой. Где бы ещё он увидел такую упорную борьбу за брауни?

— Я дам только Чанбину, — в итоге громко выкрикнул Феликс, убежав от Джисона на другой край комнаты.

— Оу... — Джисон резко остановился и ехидно улыбнулся. — Вот так вот сразу?

Лицо Феликса густо покраснело, а Чанбин неловко покашлял, скрывая румянец. Как хорошо, что он в этот момент ничего не ел, иначе просто-напросто подавился бы...

— Видели бы вы свои лица, — довольно захохотал Джисон, но, увидев убийственный взгляд со стороны Феликса, быстро отбежал подальше.

Феликс же поставил контейнер на полку книжного шкафа и устремился за смеющимся Джисоном. Кажется, у Чанбина снова дежавю. В итоге всё закончилось тем, что Феликс повалил Джисона на пол и начал щекотать. За всей этой шумихой парни не заметили прихода Минхо и Сынмина.

— Я посмотрю, вы не меняетесь, — насмешливо произнёс Сынмин, — всё же дети навсегда останутся детьми.

На этот раз Джисон с Феликсом объединились и, повалив сопротивляющегося Сынмина на пол, начали щекотать его.

— И часто здесь такое? — спросил Чанбин у подошедшего к нему Минхо.

— Часто, — широко улыбнулся он, — но, могу сказать, что ты скоро к этому привыкнешь.

***

— Чанбин, — произнёс Феликс, когда все парни ушли переодеваться, — я ещё не закончил с твоей одеждой, поэтому тебе придётся немного подождать.

— Без проблем, — Чанбин неловко улыбнулся и сел на диван, а Феликс ушёл в комнату.

Вскоре все, кроме Сынмина и Феликса, сели рядом с Чанбином.

— Ну как тебе экскурсия от Чана? — спросил Минхо, отправляя в рот кусочек брауни. Всё-таки Феликс сдался и отдал парням контейнер.

— Довольно скучно, — ответил Чанбин, на что Джисон громко прыснул. — Половину комнат он так и не показал.

— Дай угадаю. Две комнаты в третьем здании и одну во втором? — Джисон отнял у Минхо коробку, передав её Сынмину, предварительно взяв для себя несколько пирожных.

— Да.

— Хёнджин пытался выяснить, что находится в комнате во втором здании ещё до того, как мы все собрались здесь, — начал Сынмин. — Это и неудивительно, он же находится в этом месте дольше всех из нас. Однако на тот момент он был не очень хорошим разведчиком, поэтому его намерения быстро рассекретили и поставили за ним дополнительных наблюдателей. Поэтому он целый день просто отсиживался в художественном классе и донимал надзирателей.

Кусочки пазла потихоньку встали на свои места, а личность незнакомого художника быстро прояснилась. И как Чанбину раньше не пришёл на ум этот человек...

— А больше он не пробовал туда пробраться? — спросил Чанбин.

— Пробовал, конечно. Только всё в пустую. Он отметил, что двери в эти комнаты тяжело взломать, и, как только он пытался их открыть, его находили надзиратели, — Сынмин съел немного брауни.

— С теми же проблемами сталкивались и все остальные. Эти комнаты никому не удалось взломать за всё это время, — произнёс Джисон, до этого набивавший щеки десертом. — Не знаю, что в них скрыто, но рано или поздно это станет известно.

Наконец контейнер с брауни оказался у Чанбина. Запах пирожного уже давно дразнил обоняние. Как только небольшой кусочек оказался у него во рту, Чанбин едва не застонал от удовольствия. В это мгновение он пережил взрыв насыщенного шоколадного вкуса с лёгкой горчинкой. Корочка держала форму, а серединка была немного влажной, но безумно нежной. Этот десерт буквально таял во рту, оставляя приятное послевкусие.

— Это так вкусно, — взволнованно произнёс Чанбин, отправляя в рот ещё один кусок.

— Добро пожаловать в фан-клуб Феликса, — лукаво улыбнулся Джисон.

Чанбин хотел что-то ответить, но его внезапно прервало громкое "Чанбин" из соседней комнаты. Он сразу же поставил контейнер на стол и прошёл к Феликсу. Тот отвлёкся от швейной машины и протянул ему чёрную кофту.

— Примерь её, — сказал он, вновь поворачиваясь к машинке и вынимая из иголки нитку.

Чанбин кивнул и прошёл за ширму. Мягкая ткань приятно скользнула по телу, мгновенно остужая его. Он вышел к Феликсу и кашлянул, привлекая к себе внимание. Парень снова обернулся к нему, подошёл и с придирчивым видом начал осматривать кофту.

— Плечи на месте, рукава приемлемые, длина... тоже в порядке, — бормотал он, гуляя своими пальцами по изделию и вызывая у Чанбина мурашки. — Как ощущения? — спросил он, заглядывая своей модели прямо в глаза.

— Всё отлично, — голос Чанбина по какой-то причине стал более глухим.

— Значит, она готова, — улыбнулся Феликс, убирая руки от плеч Чанбина и оставляя неприятное ощущение прохлады.

Затем он протянул Чанбину чёрные джинсы. Тот, сразу поняв намёк, ушёл за ширму. Через считанные минуты он снова стоял перед Феликсом, который на этот раз смотрел на длину джинс. Убедившись, что с ней всё более чем хорошо, он широко улыбнулся и сказал:

— Теперь у тебя есть один нормальный комплект одежды, но обещаю, что чуть позже я придумаю что-нибудь ещё.

— Спасибо, — Чанбин с благодарностью посмотрел в ясные и спокойные глаза Феликса.

Тот неловко отвернулся, а Чанбин заметил покрасневшие кончики ушей, выдававшие смущение Феликса.

— Как тебе брауни? — спустя пару мгновений спросил он.

— Потрясающе. У тебя явно талант, — восторженно ответил Чанбин.

— Ты преувеличиваешь.

— Ни в коем случае.

Феликс кашлянул, снова скрыв своё стеснение. Пожалуй, этого парня легко вывести из равновесия обычными комплиментами.

— Ладно. Неважно. Давай возвращаться к остальным, иначе, я уверен, Джисон и Минхо нас поженят.

Чанбин усмехнулся и вышел за Феликсом.

— Неужели. Спустя сотни лет вы наконец-то вышли оттуда. Не думал, что переодевание может длиться вечно, — насмешливо произнёс Минхо.

— Ну. Если только никто не помогает тебе с этим нелёгким делом, — Джисон отбил "пять" Минхо, а Феликс раздражённо закатил глаза, а позже посмотрел на Чанбина. В его взгляде читалось: "Ну я же говорил".

— Что-то Хёнджина сегодня долго нет, — задумчиво протянул Сынмин, перебрав в пальцах рукава толстовки, — обычно он одним из самых первых приходит.

— Может, он просто застрял на разведке? — предположил Джисон.

— Надеюсь, — Сынмин опустил взгляд на почти опустошённый контейнер.

Остаток вечера в целом прошёл отлично — парни веселились, шутили и играли в "Алиас" и "Правду или действие". Однако почему-то необъяснимое, смутное чувство тревоги и наступающей опасности поселилось в душе Чанбина. Напряжение, царившее в воздухе, словно гроза медленно приближалось и было готово разрушить всё на своём пути.

***

Джисон сладко потянулся и глубоко зевнул. Запах кофе уже дотянулся до спальни, побудив поторопиться к завтраку, поэтому парень расстался с нагретой кроватью и отправился после ванны на кухню.

У плиты стоял Минхо и что-то тихо напевал себе под нос. Домашняя растянутая футболка спадала с одного плеча, а растрёпанные после сна волосы и остатки зубной пасты в краешке губ выглядели слишком очаровательно. На мгновение Джисон застыл в дверном проёме, зачарованно наблюдая за действиями своего парня. Тот всегда просыпался намного раньше Джисона и шёл готовить им обоим завтрак. Такой расклад устраивал их, однако иногда Джисону хотелось бы проснуться не одному, а в обнимку с Минхо.

Посмотрев на ничего не подозревающего парня ещё пару секунд, Джисон тихо подошёл к нему сзади и обнял за талию, прижав к себе и положив голову на обнажённое плечо. Минхо от неожиданности вздрогнул.

— Напугал, — приглушённо сказал он, пригладив волосы Джисона свободной рукой и оставив лёгкий поцелуй на его виске.

Джисон промычал что-то нечленораздельное и прикрыл глаза.

— Может, я и хотел тебя напугать, — так же тихо произнёс он.

— Тогда тебе стоило стараться лучше. Кофе всё ещё на месте, а ты не отскабливаешь его от плиты, — хитро прищурив глаза, сказал Минхо, сосредоточив своё внимание на приготовлении напитка.

Джисон на это лишь усмехнулся и переместил руки на бёдра, прижав парня ещё ближе, от чего тот судорожно вздохнул.

— Уже неплохо, — криво улыбнулся Минхо, попытавшись скрыть проступивший румянец.

Джисон же тем временем начал осыпать его шею и плечо горячими поцелуями. Иногда он прикусывал или посасывал открытые участки кожи, наслаждаясь тяжёлыми вздохами и дрожащим телом Минхо. Руки Джисона аккуратно приподняли футболку и начали нежно поглаживать бока, проходясь по чувствительным местам. Когда Джисон легонько прикусил мочку уха, Минхо не сдержался и издал томный стон, и это стало спуском тормозов. Губы столкнулись с губами, пальцы зарывались в волосы, а во взглядах царила заметная пелена желания.

Про кофе никто уже и не вспоминал. А зря. Проклятый напиток закипел, вода в турке начала активно бурлить и выплёскиваться на плиту. Парни быстро разъединили страстные объятья и со смехом начали убирать беспорядок, причинённый собственной невнимательностью.

— Могу сказать, что тебе удалось заставить меня отвлечься от кофе, и теперь мы вместе оттираем его от плиты, — широко улыбаясь, проговорил Минхо.

— Не стоит меня недооценивать, — подмигнул Джисон.

После завтрака они, как обычно, сидели, подобрав под себя ноги, посреди кровати перед ноутбуком. На экране был развернут какой-то плэйлист на ютубе, который они лениво пролистывали. Неожиданно Минхо тихо сказал:

— Джисон, я всё же решил поехать в Инчон...

На мгновение рука Джисона застыла над мышкой. Больше всего он боялся услышать от своего возлюбленного эту фразу.

— Нет... — в его взгляде читалась растерянность. Он не верил, что это действительно происходило.

— Да, — глухо произнёс Минхо, опуская взгляд на свои руки.

— Но тебе ведь необязательно туда ехать. Пусть поедет кто-то ещё. Да пусть даже тот парень из отдела кадров: его не жалко, — примерно с середины этой тирады голос Джисона дрогнул и начал переходить на крик. — Я никуда не отпущу тебя. Нет, нет, нет, нет. Ты туда не поедешь. Только не сейчас, — мысли начали путаться, к горлу подступил противный ком, а слёзы так и норовили вырваться из глаз.

Минхо глубоко вздохнул и взял своего парня за щёки, утирая подушечками пальцев скопившиеся слёзы.

— Я вернусь очень быстро. Ты даже глазом моргнуть не успеешь, как мы снова будем вместе. Ты мне веришь?

Джисон шмыгнул носом.

— Ты уже всё решил, да?

— К сожалению, да. Ты ведь прекрасно понимаешь, что никто другой не сможет справиться с этим заданием. Я должен быть там, — грустно улыбнулся Минхо.

— Когда ты уезжаешь? — Джисон выглядел очень разбито. Необъяснимое чувство, что что-то обязательно пойдёт не по плану, что Минхо напрасно едет в опасное место, съедало его изнутри.

— Завтра.

— Так быстро, — горько усмехнулся Хан, убирая руки от своего лица и сжимая их в своих.

— Да... — Минхо виновато посмотрел в глаза Джисона.

Кажется, мне тогда следовало крепче держать тебя за руки.

***

Ночь. Идеально белая комната. Джисон очнулся в холодном поту.