Когда Хёна увидела за рулём резко остановившегося автомобиля Хуи, страх сменился спокойствием и даже расслабленностью, пусть руки всё ещё дрожали, когда она открывала дверь машины и садилась на переднее сиденье рядом с водителем. Он не спрашивал ничего, словно бы кровь на пальцах и скулах была абсолютно нормальным делом, парень только протянул ей платок знающим и даже каким-то привычным жестом.

— Надеюсь, не твоя? — равнодушно спросил Хвитэк, поворачивая к выезду из города. На часах половина третьего ночи, и улицы были абсолютно пустыми, поэтому водитель не стеснялся ездить по своим собственным правилам.

— Как и эта тачка, — ответила девушка, пытаясь оттереть кровь со своего металлического кольца, но это была задача не из лёгких: кровь уже сменила оттенок украшения с серебристого на отдающий медью цвет.

— Пара идиоток из бара, — прокомментировал появление машины Хуи, осматриваясь по сторонам и надеясь не увидеть полицейских в зеркале заднего вида.

— Один извращенец, — так Хёна объяснила кровь. — Боюсь, я лишилась работы.

Но её спутник в ответ только пожал плечами, этим говоря о несущественности проблемы, мол, выкрутимся, и не из таких передряг выходили.

Хёна и Хуи не то чтобы встречались, скорее, были хорошими партнёрами. Их связывала не только общая постель, но и парочка происшествий, в последствия которых входили вещи покруче угнанной тачки и одного трупа. Хоть и знакомы они были где-то год, но уже привязались друг к другу настолько, что, казалось, прожили вместе не одну жизнь. Они хорошо понимали и знали один одного, даже не рассказывая о своём прошлом. Сошлись характерами: оба одинаково независимы, бесшабашны и эксцентричны настолько, чтобы при встрече или искать неприятностей, или создавать их самостоятельно. Каждому из них нужен был такой же человек, который был бы хорош в качестве сообщника и в качестве любовника.

— Куда сейчас? — Хёна откинулась на спинку сиденья. Тремор прошёл, когда на руках не осталось ни пятнышка, а платок она пихнула в бардачок, предварительно его изучив, надеясь найти там что-нибудь стоящее. Но в основном: пара CD-дисков, бумажные салфетки и солнцезащитные очки, которые она тут же примерила, даже несмотря на то, что на дворе была ночь.

— Где нас не будут искать, — Хуи уставился на дорогу, но иногда поворачивался к девушке, просто чтобы ещё раз посмотреть на симпатичный профиль и разнообразить себе поездку. Он положил ей руку на колено и продолжил: — Покинем город, найдём какой-нибудь мотель, а там… по обстоятельствам.

Наконец-то Хёна смогла выдохнуть и расслабиться. Хвитэку она более, чем доверяет, и его тёплые пальцы на её колене, покрывшемся гусиной кожей от прохладного летнего ветра, ощущались успокаивающе-приятно. Пока они ехали, она прикрыла глаза и думала о том, что может даже поспать.

Но тут машина запетляла и затормозила так резко, что девушка отправилась лицом на панель, с носа слетели очки, а последнее, что она увидела перед столкновением её лба с решёткой кондиционера, было бледное лицо какого-то блондина с диким взглядом, показавшееся в лобовом стекле.

Девушка, как только автомобиль окончательно остановился, вышла вместе с Хуи, громко хлопнувшим дверцей и закричавшим:

— Дурак, полез под колёса!

— Он мёртв? — спросила она, ошалело оглядываясь в поисках второго трупа за ночь.

— Жив, засранец! — прокричал Хуи и направился к поднявшемуся с асфальта и готовому искать новый способ смерти придурку, сжав ладони в кулаки.

Хвитэк схватил незнакомого парня за плечо, поворачивая к себе, чтобы лучше видеть цель, в которую отправить кулак. Одним ударом он уложил блондина обратно на асфальт, нагнулся над ним и принялся лупить, а тот, с залитыми кровью зубами, только смеялся каким-то пугающим истерическим смехом.

Тут же девушка рванула к Хуи, оттягивая его за локоть, но тот не утихомирился, пока не убедился, что попавший одновременно под колесо и горячую руку идиот усвоил урок. Тот, избитый, но нездорово весёлый, встал, задорно ухмыляясь, и направился в другую сторону, а его сардонический хохот эхом отскакивал от фонарей и стен.

— Может, прихватим его? — сказала Хёна, когда заметила, что незнакомец поворачивается к ним лицом и с улыбкой удаляется, припадочно пятясь. Она начала проявлять интерес к этому блондинчику, пусть даже тот и со странностями.

— Этого психованного? — Хвитэк посмотрел на неё так, словно бы она сказала величайшую глупость в мире, как он, собственно, и считал. — И сдался он тебе?

Но его подруга только легкомысленно и ненавязчиво улыбнулась, пожала плечами и ответила:

— Так, для веселья. Эй, парень! — воскликнула она, и «психованный» обернулся, поднимая казавшийся пьяным вопросительный взгляд.

— По-моему, он под кайфом.

— Парень, залезай, подбросим! — дружелюбно позвала девушка, с игривой улыбкой заманивая его в машину.

Незнакомец не стал сопротивляться и решил принять приглашение, скорее складывалось впечатление, что он сам не совсем осознавал своих действий — так он держался, чуть шатаясь из стороны в сторону. Медленно ступая к паре, он словил другой возмущённый комментарий водителя, вынужденного везти ещё одного пассажира:

— Ты бы поторапливался, пока не передумали. Как хоть зовут?

Открывая дверь заднего сиденья, парень пробормотал:

— Хёчжон. Но все зовут меня Идон.

И если на имя особого внимания пара не обратила, то взгляд Хёны словил взглядом пару шрамов на его запястье. Усевшись в машине, она, не поворачиваясь, спросила:

— Самоубийца?

Их новый знакомый нехотя отозвался:

— Типа того. За последние сутки пятая попытка.

Это развеселило Хуи, и тот даже повернулся к Идону:

— Неужели так плохо стараешься? — сказал он со смешком, но ему в ответ была только наигранная улыбающаяся гримаса, дающая понять, что сказанное вовсе не показалось остроумным, и лучше бы ему смотреть на дорогу.

Автомобиль повернул в тоннель, и между ними повисло молчание на минуту или чуть больше. Хёна просто смотрела в окно и не спешила снова начинать беседу, пока вопрос в её голове не начал стучать любопытством в виски. Она спросила о причине.

— Я просто не мог найти причину жить дальше. Это всё.

И снова тишина, которую нарушил только Хуи с другим вопросом, более материальным, когда он поинтересовался, куда отвезти Идона. Тот ответил, что ему некуда возвращаться. Тогда эти трое поняли, что им по дороге.

***

К утру, разбуженные первыми проблесками восходящего солнца, они уже были далеко за чертой города, у автомобильной заправки.

— Чёрт, не найдётся пары вон на бензин?

— Плевать на бензин, мне хочется выйти покурить.

От золотистых лучей сильно слепило глаза, но лезть под сиденье за слетевшими очками сильно не хотелось. Они просто вышли из машины, чтобы наконец-то размяться, покурить и проветриться, и приятная утренняя прохлада этому способствовала. Воздух от деревьев вокруг был настолько свежим, что даже вонь бензина и машинного масла не могла испортить это утро. На часах — полседьмого утра, и вокруг ни одной машины. Они даже не могли быть уверены, что станция работала: нет никаких признаков хотя бы одной живой души, а на двери не блестела дружелюбная вывеска «24 часа».

Хвитэк подошёл к багажнику белого автомобиля, надеясь, что предыдущие его владелицы оставили канистру-другую бензина на всякий случай, но, увидев содержимое, парень понял, что они оказались ещё продуманнее. Уж не угнал ли он тачку парочки грабительниц?

— Ребята, посмотрите на это.

Идон и Хёна лениво и незаинтересованно поплелись к багажнику, но стоило им увидеть сумку, заполненную пачками купюр по пятьдесят тысяч вон так, что некоторые вываливались, равнодушие сменилось искрами в глазах и довольными, радостными улыбками. Все трое переглянулись между собой, закрыли багажник и снова сели в тачку, зная, что теперь не так важен пункт назначения, главное — у них есть деньги, а они смогут привести в любое желаемое место.

***

Пара бутылок, несколько пакетов со шмотками, которые, наверное, даже не сочетались, да кому какое дело, если они дорогие, и тратить — так приятно. Из автомобиля нёсся смех, когда троица направилась развлекаться по-крупному. Они могли себе позволить зайти в клуб вне очереди, сунув охраннику крупную купюру, пусть даже тот, оценив дорогостоящий прикид, готов был пустить их без какой-либо взятки.

Алкоголь, пара косяков и таблетки — можно позволить себе всё. Хёна, стоя на столе среди подошедших, желающих составить компанию троице, готовой сорить деньгами, кричала о том, как они стали богаты, выпивая шампанское, которое она до этого могла себе позволить, только потратив месячный оклад в салоне, проливая на свою грудь, лицо, стол и людей. После очередной затяжки, она передала кому-то косяк, схватила Хуи за руку и повела в мужской туалет, не волнуясь о замке, она впилась в него губами так жадно, словно бы у него во рту находился животворящий источник — так это выглядело со стороны, совершенно безумно. Парень не сопротивлялся и ответил ей, обхватив стройную талию двумя руками и опускаясь пальцами за шов её яркой юбки, стараясь нащупать молнию и резинку трусов одновременно.

— По-моему, ты забыла своего мальчика, — усмехнулся Хвитэк, когда Хёна отникла от него, чтобы заняться его ремнём.

— Не вспоминай о нём, когда я тебе джинсы расстёгиваю. Чёрт, слишком тугой ремень! — она прикусила язык, пытаясь его расстегнуть.

— Мне надо отлить, голова кружится. Дай отойти, — он виновато сдвинул брови, неуверенно стоя на ногах. Хёна недовольно остановилась, словно бы её старания не оценили, хмыкнула и вышла, показательно хлопнув дверью. Хоть дверь кабинки туалета не создавала такого драматизма, под приходом девушка сочла это очень показательным. Хуи же, неуверенно опираясь о стену с потёртым кафелем, попытался расстегнуть штаны самостоятельно и пожалел, что не остановил Хёну тогда, когда она сделала бы это за него.

Девушка, выйдя из одного туалета, далеко не ушла. Она подошла к зеркалу, глядя на своё отражение с растрёпанной причёской из рыжих волос и покрасневшими глазами — отличный образ, теперь вся она была в кричащих алых тонах, и освещение только делало её более красной, словно вся комната была залита кровавым дымом. «Может ли кровь испаряться? — думала тогда Хёна, рассматривая свою порозовевшую кожу и пылающие волосы. — Если бы она могла, то точно выглядела бы так».

В отражении кроме себя она увидела Хёчжона в другой кабинке, открытой. Парень застыл у пластмассовой стены в какой-то странной искривлённой позе и тупо уставился в одну точку.

— Нехило тебя, — рассмеялась девушка, но вся реакция, которую она получила — только такой же привычный пьяный взгляд. Стоило ей приблизиться к Идону, как тот осел по грязной, исписанной ругательствами стенке на липкий пол и поднял на неё свои осоловелые глаза. Та присела напротив него, не волнуясь о том, что новая юбка может испачкаться. — Ты красивый, — произнесла Хёна и на руках приблизилась к его лицу, внимательно рассматривая миндалевидные глаза, красивый ровный нос и линию губ, на которой Хуи оставил шрам и которые она решила внезапно чмокнуть. Ей это показалось отличной шалостью, вызвавшей у неё довольный смех, но парень не проявлял интереса, и тогда девушка решила повторить и закончить с ним то, что начала с Хвитэком, задержавшись на его губах поцелуем.

Идон ответил, и его язык проник между её губ, изучая нёбо и зубы. Он прижал её лицо к своему, запустив руку в лохматые рыжие волосы, а она свою — в ширинку, благо, с ней она не мучалась так долго, ведь ремня на этом блондине не было, и единственным препятствием были полотняные брюки и боксеры. Свою вторую руку парень направил под юбку, стараясь хоть как-то её приподнять и оттянуть трусики Хёны, чтобы от одного прикосновения она чуть дёрнулась и вдохнула ртом через зубы, словно её ошпарило. В это время сама девушка уже проникла парню под боксеры и принялась аккуратно и нежно водить своей рукой, боясь поцарапать нежные места её нежного мальчика-самоубийцы своими длинными красными ногтями. Когда их губы разъединились, появились звуки кошачьих постанываний Хёны и горячего дыхания Идона, которое девушка ощущала на своей щеке, языком увлекшись его ухом. Не смущал даже неприятный запах мужского туалета, всё, что они чувствовали — это запах пота друг друга, алкоголя и похоти, которая собралась ниже пояса, там, где их руки приносили наслаждение партнёру.

Когда через несколько минут Хёчжон издал что-то похожее на «ау», а его партнёрша выпустила из губ протяжный выдох, Хёна устроилась бёдрами на ногах Идона, что было, конечно, не особо комфортно. Она оторвала немного туалетной бумаги, вытерла свои руки и протянула кусок парню, и тот кое-как стёр с живота остатки своего удовлетворения, поднялся и поцеловал девушку в губы ещё один раз.

Костяшками указательного и среднего пальцев Хёна постучала по общей стенке кабинок, в которой были они с Идоном и той, в которой остался пьяный и почти потерявший сознание Хвитэк. Краем уха до неё доносилось, что как раз в тот момент, когда она разбиралась со штанами Идона, второй парень куда-то там упал.

— Хуи, ты там в порядке? — спросила она, подняв глаза, как будто могла видеть через пластиковую стенку. В ответ послышалось утвердительное мычание, и спросившая рассмеялась, встала на ноги, отряхнулась, расправила юбку и снова посмотрела на Идона. — Видимо, вести машину он не сможет.

— Я могу… — заплетающимся языком как-то произнёс Хёчжон, приподнимаясь, но Хёна его осадила, одним толчком пальца снова отправив на спину.

— Плохая идея! — и рассмеялась, сдвинув брови домиком, ведь сейчас оба парня казались для неё жутко смешными. Но кое-как она поставила на ноги одного. И пусть он шатался, но мог идти, а вот Хуи она взяла под руку и повела к машине.

Мотель нашёлся почти сразу, в паре минут езды от клуба. Пожилая владелица не придала особого значения двум нетрезвым парням, то и дело лезшим к своей спутнице с поцелуями или под футболку, она просто дала ключ и попросила оплату вперёд. За этим дело не постояло, и Хёна повела своих кавалеров на третий этаж.

Оказавшись в спокойной обстановке номера с одной небольшой кроватью, диваном, простым столом и, наверное, доисторическим телевизором, Хуи и Идон начали приходить в себя, хоть действие принятого ранее не могло пройти сразу же. Они сбросили куртки, обувь, а Хуи даже снял штаны и уселся на диван, принявшись переключать каналы, словно бы оказался дома, не хватало только маминой жареной картошки. Второй парень к нему присоединился, а Хёна разделась до белья и накинула первое, что попалось под руку — глупую смешную рубашку типа гавайской, которую Хуи сегодня купил, — и устроилась между парнями.

Хвитэк прекратил переключать, когда на экране начали показывать какую-то унылую криминальную драму с переигрывающими актёрами и кучей трупов, чтобы хоть кто-то больной на всю голову решил посмотреть эту херню поздно ночью. Идон то и дело задавал вопросы, мол, почему героиня не убежит, почему герой не пристрелит злодея сразу же и почему они так сильно пытаются скрыть обстоятельства смерти, а Хуи старался ему отвечать, однако в основном это было то-то неразборчивое.

От этого бормотания Хёна начинала засыпать, и, резко поднявшись с дивана, когда по телевизору заиграла медленная скрипка, она, забавно покачивая бёдрами, принялась под неё пританцовывать, скинула с себя рубашку и кинула в Идона, что сильно того развеселило. Когда он сбросил её с лица, Хёна уже наклонялась, чтобы в очередной раз прильнуть к его губам.

Третьим лишним Хвитэк себя почувствовал лишь на мгновение, но этот поцелуй не мог перечеркнуть то, что он и Хёна вместе прошли, и в тот момент Хуи усмехнулся и произнёс:

— Вы уже сблизились, а?

Его подруга повернулась, чтобы одобрительно улыбнуться, подмигнуть и снова увлечься другим, но всё равно ответила:

— Да, более чем, пока ты был в отключке.

И тут уже парень понял, что между этими двоими что-то было, но сдаваться он и не думал. Ну и что? Ведь его она знает дольше, ещё рано списывать со счетов.

— Обиделась на меня? — но этот вопрос только вызвал у девушки громкий алкогольный смех, она снова уселась между ними и повернулась к Хуи, а Хёчжон уже без сомнений и колебаний положил ей руку на ногу, проводя от колена по бедру, где пальцем он снова проник под резинку и устроил там руку, положив её на торчащую тазобедренную кость девушки.

— Возможно, сегодня я тебя прощу, — Хёна, стараясь не оставлять своего давнего любовника без внимания, поцеловала его в шею и услышала, как он замурчал, словно кот, от удовольствия, что он ещё не обделён лаской этой красавицы, — но это ещё нужно заслужить.

Хуи развернул к ней корпус и приблизился так, что она понемногу ложилась спиной на грудь Идона, и он, обхватив их общую подругу руками, пошёл от живота ниже, пока Хвитэк нащупывал застёжку бюстгальтера на её спине и, сняв его, прильнул губами к груди Хёны, а она, наклонившись в сторону и повернув голову, снова принялась целовать второго, уже вернувшегося к тем ласкам, которыми он её ублажил в туалете клуба. Девушка стянула с Хуи футболку и прижала его к себе, оказавшись зажатой между двумя мужскими телами, ладони она положила на его лопатки и жадно впилась ногтями, отчего парень простонал и случайно прикусил ей сосок. Хёна вскрикнула, но это только увеличило её рвение, и вот уже одной рукой она снимает трусы своему старому другу, а второй не перестаёт царапать его спину. Идон, ненадолго отвлёкшись, рукой нашарил в валявшейся рядом куртке два презерватива и один передал второму парню. Оставив грудь девушки, Хуи поднял глаза на её лицо, и рядом с ним, с этими порозовевшими щеками и полными грязного желания глазами, был второй такой же исполненный похотливой игривостью взгляд Идона, потянувшегося подбородком через плечо девушки, чтобы ещё одним накаленным поцелуем скрепить их общий союз.