***

Нежность — лучшее

доказательство любви,

чем самые страстные клятвы.

М. Дитрих



Саша внимательно смотрит на живот и хмурит брови, едва сдерживая нервный смех. Конечно, Саша впервые осознанно и трезво посмотрел на своё тело и заострил особое внимание на различных недостатках. Одним из них является очевидный лишний вес, но его чисто физически не может не быть: во время беременности Саша набрал достаточно много килограмм. Вполне ожидаемо, что на третий месяц после рождения ребёнка живот не пропадёт и не вернётся в прежнюю форму. Да и Саша не очень-то и беспокоится об этом, потому что внешность от этого не становится ни лучше, ни хуже - она просто такая же как и всегда.

Сейчас Сашу беспокоит нечто другое. Нет, это не огромные мешки под глазами, вызванные недосыпом, не покрасневшие белки глаз. Всё это снова естественно для новоиспечённого родителя, чьё чадо крайне активно и не любит спать. Учитывая продолжительность сна дочери, Саша вполне хорошо выглядит.

Он осторожно проводит пальцем по коже живота, усеянной растяжками. Они никогда не беспокоили: ни во время беременности, ни в первые дни после родов. Саша бы не обратил на эти растяжки никакого внимания, если бы не наткнулся в интернете на пост. Там подробно описывалось, насколько растяжки отвратительны с эстетической точки зрения, что их иметь стыдно и позорно. Саша должен был посмеяться над подобным, но почему-то перечитал несколько раз и пошёл рассматривать себя в зеркале. Лучше бы Леонтьев поспал или ужин приготовил, чем загонялся из-за различного рода бреда. Однако противный надоедливый голос в голове считает иначе.

Саша продолжает сверлить взглядом живот и приходит к мысли: «Как только Лёше не мерзко дотрагиваться?» Растяжки же смотрятся отвратительно, так Саша думает из-за глупого, но чертовски убедительного поста. Он твердил, что партнёру (неважно, альфе или гамме) в любом случае не понравятся растяжки. Недовольство может не выражаться словами, но вполне способно – действиями.

Саша прокручивает в голове все моменты, когда удавалось остаться с Лёшей наедине. Тот никогда не комментировал внешность и не выказывал жестами пренебрежения. Наоборот, Лёша всегда старается лишний раз обнять, прижать к себе и проявить другую нежность. Однако это всё не может означать, что Лёшу устраивают растяжки, так говорит пост, которому Саша почему-то поверил.

Он убирает руки от живота и предпринимает попытки придумать, как спрятать проклятые растяжки. Как назло, ничего в голову не лезет, кроме банальной идеи не снимать футболку, когда рядом находится Лёша. Последний слишком внимательный и обязательно поймёт, что что-то в подобном не так. Говорить Лёше прямо про новые комплексы Саша совершенно не горит желанием. Конечно, он из всех сил пытается показать, что он не «типичный омега из сериалов». Такие персонажи обычно жутко истеричные, требуют постоянного внимания и исполнения своих капризов. Саша ненавидит, когда люди ведут себя так, поэтому и душит в себе любые зачатки «типичного» поведения. Леонтьев пытается быть таким же как и до брака. Это вроде бы выходит. По крайней мере, Лёша не жалуется, и никто из групп не отпускает шуток.

Саша с каждой секундой всё больше и больше загоняется. Он был готов к тому, что беременность и роды понесут за собой совершенно не положительные последствия. Саша преспокойно принял и утреннюю рвоту, и выпадение волос (пришлось постричься налысо, чтобы не вычищать слив), и даже набранные килограммы. А вот растяжки всё-таки смогли добить морально.

– Саша, ты чего не отвечаешь? Что-то случилось? – Саша вздрагивает, когда слышит сзади тихий голос Лёши.

– Всё хорошо, просто я задумался, – Леонтьев нервно проглатывает слюни и неловко улыбается.

Сейчас так мерзко находиться без футболки перед Лёшей. Плевать, что брак с ним составляет ни много ни мало целых семь лет; плевать, что Лёша вытирал рвоту и помогал со всеми проблемами со здоровьем. Ну вот стыдно и неловко Саше аж до слёз и красных щёк, какие бывают у подростков.

– Ты точно в порядке? – Лёша обнимает Сашу со спины и укладывает ладони прямо на живот, «украшенный» растяжками.

Саша не в порядке, он хочет скинуть с себя чужие руки и закутаться в сто шуб, лишь бы никто не видел живота.

– Лёша, убери руки с моего живота, – чересчур резко произносит Саша, чем заставляет Лёшу отшатнуться.

– Что-то всё же случилось... – Тот хмыкает и обходит Сашу так, чтобы стоять перед чужим лицом. – Сильно болит? Это из-за врачей? – Лёша хватает собеседника за плечи. – Говори прямо, а не убегай от ответа.

Саша нервно улыбается. Ну не может же он сказать правду, да и врать тоже сейчас нельзя. Лёша ведь за шкирку схватит и потащит прямо в кабинет врача. Горшенёв не тот человек, который плюнет на здоровье супруга, а спохватится, когда дело будет совсем плохо. Лёша слишком беспокоится.

– Лёша, со мной всё в порядке... – Саша тяжело вздыхает, понимая, что правду всё же придётся сказать, ведь иначе Лёша просто-напросто не отстанет и насильно в душу залезет. – Просто разве тебе не мерзко трогать меня? – На одном дыхании произносит Леонтьев и опускает взгляд.

– А почему должно быть мерзко? – Лёша говорит совсем-совсем тихо, чтобы дочка не проснулась.

– Потому что у меня растяжки, Лёша, – быстро-быстро отвечает Саша и боязливо смотрит на чужое лицо.

– Ты мне прямо Америку открыл, – Лёша тяжело вздыхает и отпускает плечи супруга. – Я же слепой и не видел их все наши отношения. Они же только вчера появились, и теперь я брошу и тебя, и нашего ребёнка.

Саша нервно закатывает глаза. Ну как Лёша не может понять, что сейчас не время для острот и шуток?

– Я сейчас серьёзно, – обиженно шипит Саша и закрывает ладонями живот, несмотря на то, что растяжки всё равно видны.

– Саша. Не хочу тебя расстраивать, но растяжки у тебя были примерно всегда? – Лёша мягко улыбается. – Просто раньше они не были так сильно видны, а теперь их можно даже посчитать. Не знаю, почему ты начал так сильно переживать из-за них, но, Саша, – он осторожно убрал Сашины ладони от его живота. – И ты прекрасно знаешь, что я не терплю дискомфорта. Неужели, ты думаешь, что я стал бы встречаться с тем, чьё тело мне противно? – Лёша гладит одной рукой некогда прикрытую часть тела. – Я люблю тебя, и, пожалуйста, не переживай из-за всякой ерунды.

И Саша, действительно, немного успокаивается. Этому способствует мягкий тон мужа, его приятный запах грейпфрута и нежность. Тот противный пост постепенно забывается, ведь Саша понимает, насколько глупым было содержание.

***