Кун ненавидит снег. Потому что он такой же холодный, как и сам Агеро.
Крупные белые хлопья падают с по-зимнему черного неба, налипая на окна и ветки деревьев. До двенадцати остается немного меньше, чем полчаса. Агеро в одиночестве сидит в кресле напротив окна, кутаясь в шерстяной плед и прижав ноги к себе. Из соседней комнаты слышатся веселые выкрики и смех вперемешку с музыкой. Кун никогда не любил шумные компании. Он пришел сюда только ради одного человека. Этот человек сейчас как раз там, откуда доносится веселье. На самом деле Агеро привык к одиночеству. Да, ему тоскливо, но не более. Однако он не может даже в этом себе признаться. Он продолжает смотреть на ночное небо, пока стрелка на часах неумолимо движется к двенадцати.
Когда остается лишь пять минут, Агеро роняет голову на колени, улыбаясь непонятно чему. Дверь в комнату осторожно приоткрывается, впуская оранжевую полоску света. Кун это слышит и резко поднимает глаза на вошедшего. В темноте едва ли видно, кто это, а единственный источник света — горящие на улице фонари. Кун все равно узнаёт.
— Баам?
— Простите, я все никак не мог вас найти.
Кун снова утыкается лбом в колени.
— Я не пойду туда, — бормочет он глухо. — Встречайте без меня.
— Я не собирался звать вас, — растерянно слышится в ответ.
— Тогда зачем ты здесь?
— Там было слишком шумно.
Агеро смотрит на замершего около дверей Баама. Смотрит, прижавшись щекой к пледу, укрывавшему ноги. Голубые волосы падают на лицо. Агеро не может сдержать трепещущее чувство нежности, улыбается.
— Тогда не посидишь со мной?
Кажется, Баам только и ждал, когда Кун скажет это. Он, радостно угукнув, подходит ближе. Агеро двигается в сторону, освобождая место. Кресло небольшое, но он и Баам, пусть и тесно прижавшись к друг другу, помещаются в нем.
— Снег сегодня такой красивый, — шепотом восторгается Баам. Кун ловит взглядом каждую эмоцию на его лице.
— Тебе нравится?
Баам довольно кивает, продолжая смотреть на падающие хлопья.
— А вам разве нет? — спрашивает он, по-детски склонив голову к плечу. Кун переводит взгляд на окно.
— Он холодный… — Агеро не договаривает «как и я», но добавляет: — Ночь действительно сегодня очень красивая.
Баам собирается кивнуть, но тут же замирает, слегка растерянно смотря на Куна. Он чувствует, как краснеет, сам того не желая, и благодарит Бога, что в темноте почти ничего не видно. Кун сам прячет следы своего смущения за волосами.
Остается две минуты.
Куну кажется, что они сидят вот так уже очень давно. Сидят и просто любуются снегом. Ему нравится это осознавать. Ему и Баам нравится.
Так сильно, что хочется очень крепко прижать его к себе и не отпускать.
Так сильно, что слова просятся наружу.
Так сильно, что дыхание сбивается.
Но он сдерживает себя.
Минута.
Баам кладет голову Агеро на плечо, отчего второй весь напрягается изнутри, но снаружи старается оставаться таким же невозмутимым.
— Вы такой теплый, господин Кун, — слышится полусонный шепот.
Все внутри Агеро замирает в этот момент. Он всегда считал, что куда холоднее снега, что даже айсбергу невозможно с ним сравниться. Он держал Баама близко, но в то же время на расстоянии, прекрасно понимая, что не достоин его. Но он не мог, просто не мог сдержать сорвавшееся с привязи сердце.
Остаются считанные секунды.
В небо устремляется первый свистящий салют, взрываясь с громким хлопком. Из общей комнаты доносится звон бокалов.
— С Новым годом!!! — дружно кричат все. Странно, но Баам от такого шума не просыпается. Только ближе жмется к Агеро.
— Пусть этот год принесет тебе счастье, — тихо говорит Кун, обнимая, и укладывает свою голову на макушку задремавшего. — А я буду рядом.
За окном небо разрывают сотни тысяч ярких огней. Кун думает, что эта Ночь самая волшебная в его жизни.
***
Только Андросси, держа в руке полупустой бокал шампанского, нервно поглядывает в сторону коридора, понимая, что Баам, который отправился искать Куна, так и не вернулся.