Рой не хотел этим хвастаться, но у него теперь редко водились мелкие деньги. Он протянул тысячную купюру девушке, стоявшей за прилавком.
Девушка замялась, но купюру приняла.
- Сэр, а у вас не найдется помельче? Или вы, может быть, хотели что-нибудь докупить? Просто кассу только открыли, размена совсем нет.
Рой еще раз внимательно посмотрел на цену. У них не было на сдачу даже пятидесяти ценз?
- А что у вас можно докупить на… пятьдесят?
- На триста пятьдесят, сэр, - девушка улыбнулась неловко. - Вы смотрите не на тот ценник.
Рой сглотнул судорожно и кивнул. Как глупо вышло. Вот только он смотрел на нужный ценник, и если раньше он был уверен, что это девятка, то теперь он точно не мог сказать, какая цифра там стояла.
Паника нахлынула душной липкой волной.
Что же…
- Прошу прощения, и правда, - Рой поднял взгляд, подмигнул девушке. Эмоции приходилось давить, пока он был на публике. - Тогда доберите мне еще на оставшуюся сумму шоколадного печенья.
- У нас есть шоколадно-кокосовое печенье, сэр.
- Звучит просто прекрасно, - Рой улыбнулся чарующе. - Но, к сожалению, человек, которого я собираюсь подкупить этим, на дух не переносит запах кокоса.
Девушка притворно ужаснулась, рассмеялась звонко и очень мило.
- Ужасный это, должно быть, человек. Как можно не любить кокосы?
- И не говорите.
Хоть бы Лиза его не слышала. Рой понимал, что она в это время уже была в офисе, но удача нередко поворачивалась к нему задницей. Услышав такое, Лиза немедленно разрядила бы в Роя всю обоему. Не самая страшная участь. Не самое страшное. Не самое обидное. Сейчас он, холодея от ужаса, понимал, что не может разобрать, что же написано на бейджике девушки - мелким-мелким шрифтом.
- Хорошего вам дня, сэр!
Рой улыбнулся на прощание и стремительно зашагал в сторону штаба - опоздания больше чем на полчаса котировались в их офисе неприемлемыми, а Рой, внемлевший советам Грэйсии, прошлым вечером попытался уснуть без снотворного - провозился до самого утра, разглядывая темный потолок, и отрубился лишь за пару часов до будильника, провалившись в утомительный поверхностный сон.
Как следствие опоздание - Рой проснулся в то время, когда нужно уже было выходить.
Лиза никак не прокомментировала время, молча вручила Рою бумаги, а через пару минут принесла две чашки кофе. Благословенный кофе. Благословенная Лиза. Рой жадно осушил первую чашку и под снисходительный взгляд отдал взятку.
- Вы кое-что забыли, сэр.
Лиза выложила пару печенек рядом с кружками, а сверху примостила небольшую записку.
- Что это?
- Прочитайте сами.
Рой вгляделся в размытые закорючки и петельки, такие маленькие, что он с трудом мог что-либо разобрать. Паника, душившая его утром, накатила снова, сжала глотку. Рой внимательно вчитывался: он разглядел несколько цифр, буквы “м, а, д”, а еще - небольшое сердечко в углу листка.
- Это было в пакете?
- Да, сэр.
Кажется, он немного перестарался с очаровательными улыбками.
- Я вряд ли воспользуюсь номером.
Лиза ответила не сразу. Рой смял бумажку, не глядя кинул в урну и с несчастным вздохом притянул к себе стопку документов. Он знал, как будет выглядеть его ад, если он однажды туда попадет.
- Как пожелаете, сэр, - Лиза поклонилась и вышла, тихо прикрыв за собой дверь.
Взявшись за первую бумагу, Рой мысленно поблагодарил того, кто унифицировал оформление документов и ввел печатные машинки в каждый офис. Это он, по крайней мере, мог читать. Пока что.
***
Рой последний раз так методично нажирался, когда умер Маэс; он не ставил перед собой цели заглушить боль, ужас и отчаяние, его главной целью было утопиться в виски и не просыхать до упора. Он до этого уже был на грани алкоголизма, варясь в вине, ишварской крови и отвращении к самому себе; тогда каждый день не обходился без бутылки. Лиза и Маэс вытащили его, вправили мозги и показали, за что им еще следовало бороться.
За Ишвар, за жизни пятидесяти миллионов граждан Аместриса, за новую жизнь в молодом, но уже загнивающем государстве. Сейчас он боролся за собственное запятнанное прошлое и надеялся и из этой битвы выйти победителем.
Ключом в замок он попал наугад, чуть не спутал соль с сахаром и понял, что каждая вторая книга в его библиотеке написана отвратительно мелким шрифтом. Про капли для глаз приходилось теперь вспомнить чаще - глаза функционировали все хуже и хуже, а на ум все чаще приходила белая пустая комната и Истина, скалящийся и глядящий на Роя слепыми глазами.
Свой схрон с виски, слава богам, Рой смог найти без особых приключений. Он уселся на пол, мрачно ухватился за бутылку и принялся глушить прямо из горла, чинно заедая непомерное количество алкоголя позавчерашними тарталетками с клубничным джемом. Почему бы и нет?
Мысли мешались, ничего путного обдумать не получалось - Рой полностью осознавал, что в таком положении он не мог молчать дальше. Стоило обратиться за помощью к Марко или Эдварду, или сразу к обоим; или даже не за помощью - возможно, просто за подтверждением страхов. Рой не любил жить в неопределенности.
Он поморщился. Какое актуальное, какое нужное и беспощадное слово - неопределенность. Рой был сыт ею по горло, честно говоря. То, что происходило с его глазами, было лишь частью проблемы. Огромной и пугающей, но все же частью. То, что происходило между ним и Эдвардом, сейчас занимало практически все его тревоги. Глупо, наверное. Рой до тошноты думал о том, как же прочно была связана его жизнь с Эдвардом, каждый ее просвет, поворот; все, чем Рой сейчас жил и к чему стремился - все это было связано с Эдвардом чертовым Элриком.
Алкоголь вряд ли лечил такое.
Рой, чуть покачнувшись, встал с пола. Бутылку из руки он не выпускал, ориентировался в пространстве с трудом, еще и темень была везде - Рой даже в гостиной, на полу которой обустроился, не включил свет.
В кабинете он вслепую нащупал настольную лампу, нашел рычажок включения и гневно уставился на стол, будто тот был виновником беспорядка в его голове.
Рой не знал, зачем он решился на это, как вообще додумался, он не особо заморачивался тем, что делал по пьяни, если это никому, кроме него, не причиняло вреда. Он самозабвенно представлял, что напишет в письме, как обсмакует все, что его гложело и тащило вниз, как вывалит все чувства в слова, истлеет-истлеет, а потом сожжет письмо к чертовой матери.
Рой макнул перо в чернильницу и принялся писать крупным размашистым почерком:
“Мой дорогой, мой прекрасный Эдвард!”
Кажется, он стремительно падал.
В любом случае, это не сработало. На следующий день все стало только хуже.
***
Проснулся Рой в полнейшем беспорядке.
В спальне не прекращал надрываться будильник; сам Рой спал за столом, уткнувшись носом в смятые чистые листы бумаги. Надрывно звонил телефон. Рой, не поднимая головы, снял трубку - мучительный перезвон затих - и прохрипел:
- Да.
- Доброе утро, генерал.
- Майор, вы решили проследить за тем, чтобы я не опаздывал?
Лиза задумчиво молчала несколько секунд.
- Вы пили, сэр?
- Пил. И очень много. У вас поразительное чутье.
- Насчет того, что вы пили - слышно по голосу. Насчет опозданий - вы уже неделю приходите на работу как минимум на полчаса позже. Сэр.
- Кошмар, - Рой привстал и тут же лег обратно, несчастно застонав. - Возможно, я и сегодня опоздаю.
- Постарайтесь прийти вовремя, сэр. Нужно подготовить отчетность по второму слушанию, вы прекрасно это знаете.
- Майор, - Рой покосился на край стола. - Кажется, я вчера напился и написал Эдварду письмо.
- Просто написали или уже отправили?
- Просто написал. До почтового ящика я его не донес, только потому что не хватило сил.
А ведь, кажется, хотел.
- Сэр.
- Да-да, я, майор, вчера нажрался как свинья и написал Эдварду письмо, но я даже не знаю, что я там написал. Оно запечатано в конверт.
- Хотите уничтожить его? Или оставите?
- Честно говоря, я хочу сжечь его. Как минимум.
На это у него вчера тоже не хватило сил.
- Поступайте так, как посчитаете правильным, сэр. Я поддержу вас в любом случае.
- Ох, майор, - Рой разулыбался растроганно и несчастно. Как же. У него. Болела. Голова. - Я не заслужил такого друга как вы.
- Вы все еще можете повысить мне жалование.
Рой рассмеялся - по-доброму и осторожно выпрямился, навалившись на спинку кресла.
- Могу, делаю все, что в моих силах.
Лиза фыркнула, точно улыбнулась.
- Постараетесь не опаздывать?
- Постараюсь.Честное слово, майор.
Собирался Рой чуть медленнее обычного. Его долго и утомительно рвало после звонка - бутылку, которую он вчера притащил с собой в кабинет, он потом нашел пустой. Завтрак не лез в глотку, бриться было немного сложно: дрожали руки. Форма, которую он вчера так и не снял по приходу домой, была мятой - Рой отутюжил ее, проклиная все на свете.
Он осторожно, пока варился кофе, пролистнул пару книг, которые вчера показались ему нечитаемыми и с удивлением обнаружил, что все было понятно; разборчивый шрифт, пробелы достаточной ширины.
У страха глаза велики.
Перед выходом Рой вспомнил о письме, грудь сдавило сжало, руки, приученные к преобразованию без круга, рефлекторно дернулись. Не стоило горячиться. Письмо всегда можно было сжечь, а так оно могло… пригодиться для чего-нибудь? Для чего? Рой поднялся в кабинет и, недолго терзаясь сомнениями, схватил конверт и положил в нагрудный карман кителя.
Для чего-нибудь пригодится. Рой подумает об этом чуть позже.
***
На ланч с Лизой Рой согласился охотно. Половина штаба все еще искренне верила в то, что они встречались; такими сплетнями и советами от доброхотов, которых возмущало безразличие Роя к чувствам столь прекрасной и верной женщины, Лиза делилась с улыбкой, не забывая уточнять имена.
В последнее время во время ланча они обсуждали только стратегии, про-ишварскую инициативу и то, в какой глубокой заднице Рой оказался.
В этот раз ему даже не надо было начинать. Лиза посмотрела на него строго и заговорила деловым тоном, от которого даже Рою иногда делалось не по себе.
- Сэр, я хочу задать Вам вопрос, на который надеюсь получить честный ответ.
- Касательно Эдварда?
- Касательно вашего зрения.
Рой осторожно отложил приборы.
- Я вас слушаю, майор. Постараюсь ответить максимально искренне.
Предположительный ответ - да. Все плохо. Я слепну. Вы закончили ланч?
- Очень радует, - Лиза приподняла уголки губ в мягкой улыбке, - что хотя бы попытаетесь.
Рой вальяжно махнул рукой, будто его похвалили - в самом деле.
- Сэр. Вчера я заметила некую странность, о которой предпочла промолчать, но ваше вчерашнее злоупотребление алкоголем навело меня на мысли, что это может быть как-то связано, - Лиза посмотрела на него, точно проверяя, готов ли Рой слушать дальше, и тот кивнул, нервно обдумывая предположения. И все же - что его вчера выдало? Он вчера практически не притрагивался к корреспонденции, но оной и не было - только оставшиеся с прошлого дня письма; все отчеты написаны на печатной машинке, шрифт большой, приемлемый, что же еще? - Записка от девушки, которая продала вам пирожное и печенье - на ней не было написано ее номера.
Рой сглотнул шумно.
- Там был указан адрес: номер дома, квартиры и время. Сэр.
- Я мог бы… - Рой вздохнул и пригубил чаю - черного, крепкого. Лучшее, что вообще можно было придумать после тяжелых пьяных ночей. - Я мог бы сказать, майор, что просто не особо вчитывался, что там было написано, что мне было неинтересно и я сразу понял, от кого она…
- Но вы вчера минуту разглядывали записку, сэр.
- Я о том же, - Рой повесил голову, обхватил ладонями свою шею. - Вчера, майор, я ни черта не мог прочитать. Мелкие шрифты, почерки - все было нечитаемым.
- Только вчера?
- Да, - он кивнул. Мысли - хорошие мысли и наблюдения озвучивались - от этого становилось физически легче. - Я утром проверил книги, у которых вчера не мог прочитать даже заголовка. Все в порядке.
- Звучит очень обнадеживающе, сэр, но, возможно, стоило бы все-таки поговорить с Эдвардом?
- Пожалуй, я завтра позвоню доктору Марко и договорюсь о встрече с ним.
- Сэр, при всем уважении вашей непростой ситуации, доктор Марко живет в южном округе, и пока он доедет до вас, пройдет как минимум неделя. И неизвестно, - Лиза выдохнула и, закрыв глаза, произнесла ровным тоном. - Неизвестно, что за это время может произойти. Позвоните сегодня. Прямо после ланча, сэр. недалеко от штаба есть телефонная будка.
- Вы уверены, что ее не прослушивают?
- Каин утверждает, что пока прослушки нет.
Рой кивнул и улыбнулся Лизе.
- Майор Хоукай. Вы мой личный ангел-хранитель.
- Сэр, лесть вам ничего не даст, - Лиза позволила себе улыбнуться в ответ. - Защищать вас - мой долг, даже если вы своим долгом считаете угробить себя невнимательностью к вашему здоровью.
Рой оставил пару купюр на столе - за ланч и сверху неплохие чаевые. Он поднялся, подал Лизе руку.
- Я провожу вас.
- Скорее это я вас провожу до телефонной будки, сэр.
И как с такой поддержкой и опекой не стать заносчивым говнюком? Рой был уверен, что уже на подходе Лиза предложит позвонить самой, если он не чувствует уверенности, или боится, или не хочет ворошить старые раны.
- Это ни к чему, майор.
Рой посмотрел на Лизу с укором - в самом деле, он не был ребенком. Взрослый адекватный человек, готовый решить свои проблемы, хоть и с небольшого пинка, но сам. Все сам. Искать номер - сам, набирать - тоже сам. Еще цифры получше бы разглядеть, как в записной книжке, так и на диске телефонного аппарата.
Дрожащей рукой Рой поднес книжку к лицу, практически утыкаясь в нее носом.
- Позвольте продиктую, сэр, - голос Лизы прозвучал рядом. Рой от волнения, настигшего резко ужаса не мог дышать.
- Конечно, майор.
Звонок в другой город по автомату стоил как два пирожных. Такая ерунда в сравнении с вероятностью до конца жизни остаться слепым.
Рой тревожно всушивался в гудки, он судорожно выдохнул от облегчения, когда услышал тихое:
- Доктор Мауро слушает.
- Доктор, добрый день. Вам звонит Рой Мустанг.
В трубке зашуршали чем-то.
- Рой! Чем могу вам помочь? Что-то стряслось?
- Да. Нет. Доктор, - Рой набрал воздуха в легкие как перед прыжком в воду. - Кажется, я начал терять зрение.
- Что? Но как такое возможно? Расскажите мне, пожалуйста, все от и до, Рой. Я был уверен, что…
Рой рассказал обо всем, что помнил и мог как-то связать: сны, Истина и расплывающиеся буквы перед глазами. Лиза стояла чуть поодаль, не менее взволнованная, и прижимала одной рукой к груди записную книжку Роя.
- Доктор, - Марко так долго и тревожно молчал, что Рой чувствовал необходимость сказать хоть что-то. - Возможно ли повторить лечение?
Если чутье его не подводило, а оно редко подводило Роя - все будет становиться только хуже.
- Боюсь, что нет, - тут же отозвался Марко. - Я самолично уничтожил лекарство, после того как помог вашему подчиненному - Жану Хавоку. Рой. То, что вы видели в своем сне - Вы уверены, что это Истина? Та, о которой говорил Эдвард?
- На девяносто девять процентов.
- Сегодня вечером я сяду на поезд до столицы. Приеду через четыре дня. До этого времени постарайтесь связаться с Эдвардом - он единственный, кто знает об Истине больше всех. Кто хоть что-то знает об Истине.
Звонок прервался, и Рой медленно повесил трубку, медленно повернулся, как танковая башня, и так же медленно прошел к майору, протянув руку. Лиза отдала ему записную книжку.
- Что он вам сказал, сэр?
- Обратиться к Эдварду, - Рой откашлялся. - Марко приедет в субботу. Философский камень уничтожен.
- Это… неутешительно.
Лизе так не шло выглядеть виноватой. Рой, грустно улыбнувшись, кивнул.
- Я подумал абсолютно так же, майор.
***
Их опоздание вызвало настоящий ажиотаж. От Роя такой выходки ожидали - он не раз задерживался во время ланча, особенно в периоды повышенной бумажной волокиты, отсыпаясь в кабинках туалетов, в архивах. Лиза молча игнорировала удивленные взгляды, только один раз сделала замечание Хавоку, который обсыпал пеплом важный документ, засмотревшись на Лизу. Будто в неверии. Идиот.
Рой осторожно прикрыл за собой дверь в кабинет, развернулся на каблуках и удивленно застыл, охваченным чувством дежа вю. Эдвард, красивый, явно чем-то обеспокоенный, по-царски раскинувшись на диванчике, потягивал кофе.
На столе стояла вторая кружка.
- Добрый день, Эдвард.
- Привет, Мустанг. Опаздываешь.
- Задерживаюсь. У тебя ко мне какое-то дело?
Мысль вдруг обожгла его - в кармане у Роя все еще лежало то письмо, полное излишних чувств, обожания и всего того, что он выворачивало его наизнанку, подставляло оголенными нервами целому миру. Рой подошел к столу, взял кружку - едва теплую. Сколько Эдвард его прождал?
- Да, я… - боги, кажется, Эдвард старался на него не смотреть. Он так увлеченно рассматривал стену, белую, чистенькую, на которой совсем недавно алела надпись “ИШВАРСКИЙ ПЕС”, что у Роя задрожали пальцы. - По поводу работы. И еще.
Рой деловито уселся за стол, закинул ногу на ногу.
- По поводу работы - я отправил запрос в исследовательский отдел, но ответа пока не получил. У нас сейчас горы бумаг и внутренних расследований, сам понимаешь. А этим бедолагам и вовсе непросто приходится. И ты вроде как попросил не давить.
- Я и сейчас прошу, я готов подождать.
- Хорошо. Я так понимаю, это не все?
Эдвард повернулся к нему, посмотрел с каким-то трогательным детским выражением, а потом поднялся и стал медленно подходить к столу. Рой замер.
Что?
Что он хочет сделать? Почему? Почему? Почему Эдвард выглядит таким смущенным и неуверенным?
Кружку с тихим стуком поставили на стол.
Рой, совершенно сбитый с толку, во все глаза смотрел на Эдварда, вслушиваясь отчаянно в одну единственную мысль.
Смотри, пока можешь. Запоминай, люби глазами, люби-люби-люби.
Пока можешь.
Эдвард протянул Рою руку, между ними все еще стоял стол как непреодолимая преграда.
- Я хотел сказать спасибо.
Рой, удивленно приоткрыв рот, моргнул - Эдвард улыбнулся, наверное, веселясь с его глупой рожи - и ответил на рукопожатие. Теплая сильная рука. Живая. Настоящая. Хотелось прижаться губами к костяшкам - как тогда, на перроне. И. На самом деле, Рой готов был бы целовать ее, будь она железной.
- Позволь уточнить - за что ты меня благодаришь? Если за работу, то это еще не...
Эдвард выставил перед собой другую ладонь, призывая к молчанию. Руки Роя он так и не выпустил.
- За Ишвар - за это, - Эдвард разжал пальцы, отступил на шаг. - Ты сейчас мог бы почивать на лаврах своей невъебенности во время типа переворота, но нет. Ты пытаешься исправить то, что другие исправлять уже не хотят. И это охуенно, Рой. Ты охуенный, твое упорство.
Рой кивнул, неловко и скованно.
- По-другому и быть не могло, Эдвард.
А что еще он мог сказать? Рад, что ты доволен? Пожалуйста, снова возьми меня за руку?
Идиот. Идиот. Идиот.
- Хорошо, что это так, генерал.
Может, стоило отдать ему письмо. Впихнуть в руки конверт, а потом выставить из кабинета и забаррикадироваться в собственных сомнениях?
- Эдвард? Позволь задать тебе один вопрос.
- Конечно.
Ты пришёл сюда только за этим?
Эдвард встал на пороге, скрестив руки на груди. Рой незаметно сжал правую ладонь, извращенно, болезненно терзая себя мыслями о рукопожатии.
- Насколько я знаю, в штаб гражданских пропускают только по особому указу или…
- ...если у тебя заранее оформленный допуск. Мне Хоукай все оформила - на месяц. потом, если возьмут в исследовательский отдел, будет уже пропуск постоянный.
Рой кивнул, в уме отмечая - дотошно расспросить обо всем Лизу. Такие пропуски оформлялись как минимум две недели.
- Удивительно, что тебя это не побеспокоило в прошлый раз.
Не побеспокоило в прошлый раз. И сейчас не беспокоило.
- Слишком был удивлен встрече.
- Пиздобол.
Эдвард хлопнул дверью, и Рой, не прекращая глядеть вслед, осторожно положил правую ладонь на грудь - там, где под мягкой тканью лежало письмо.
Может, как-нибудь в другой раз, может, вообще никогда.
***
Он почти был готов к этому. Ощущение падения, нет времени, нет пространства, лишь белый-белый свет и огромные ворота как огромное клеймо на памяти.
Тишина, гнетущая и гигантская.
Рой огляделся с замиранием сердца. Странно оказываться перед вратами, перед тем, кто называет себя вселенной и богом, в пижаме.
- Здравствуй, Рой.
- Здравствуй, Истина. В этот раз - сон или правда?
Голос звучал как эхо. В прошлый раз этого не было, белизна сжирала любые звуки, сжимала их - теперь же будто несколько Роев говорили одновременно, отставая друг от друга на мили секунды.
Истина, как обычно, появился словно из ниоткуда. Он ухмыльнулся, подобрался ближе, всматриваясь в лицо Роя.
- А сам ты не можешь понять? Разве это похоже на сон?
- Нисколько.
Рой сглотнул шумно, отступил. От Истины веяло жуткой силой и холодом.
- Правильно.
А еще Рой не мог смотреть в собственные глаза - черные и пустые. Когда его не затягивало в этот мир, он постоянно видел слепые беспомощные глаза в кошмарах, как в отражении.
- Ты так сомневаешься, Рой Мустанг, - Истина развел руками. - Так страдаешь от неоднозначности, что я взял на себя смелость напомнить тебе - это все правда, от и до. Что с тобой происходило, происходит или произойдет. Это Истина, которая уже не зависит от тебя. Это не кошмар, который можно потревожить звуками из нижнего мира.
Рой нахмурился. Откуда?..
- Мое предложение отказаться от знания - оно все еще в силе.
- Ты наглый, - Истина снова подступил, и Рой сделал еще один шаг назад. - Но это не сыграет тебе на руку. Ты слеп, хотя и видишь все. Не замечаешь. Зачем тебе глаза.
- А зачем они тебе?
- Это плата. Я гравитация, я знание, мир и вселенная. Закон. Ты попытался меня обмануть, Рой Мустанг, а я этого не люблю. Но даже в этом случае я остаюсь честным.
Истина, мелькнув, вдруг оказался рядом, протянул белые руки и вжал их Рою в глаза, обжигая.
- Отданного не забрать. Полученного не вернуть. Это равноценный обмен. Он касается как тебя. так и меня, - Давление только усиливалось. - Может, ты хочешь предложить мне что-нибудь взамен? Что-нибудь другое? Может быть, руку? Или ногу? Твои мечты о будущем исполнимы с одной рукой?
Рой взвыл от боли, попытался вцепиться Истине в руки, но не нащупал ничего кроме пустоты.
Конечно, не исполнимы. Скандал, вопросы о том, куда делась его конечность, восстановление, автоброня и реабилитация в три года - за это время он потеряет все: возможности и успех, которого смог добиться на волне “переворота” двухлетней давности.
А что он сможет, оставшись без зрения?
- Гораздо больше, - прошептала Истина, и в собственном крике Рой прекрасно слышал каждое слово, обвивашее его словно путы - сотни и тысячи маленьких рук, протянувших его через знания и боль. - Больше, чем ты думаешь, Рой Мустанг.
Роя вытолкнули, выкинули из белой пустоты в черную душную комнату.
Потный, тяжело дышащий, он скинул белеющее в темноте одеяло и осторожно сел на кровати, касаясь голыми ступнями холодного пола. Он на ощупь включил лампу, посмотрел на свои ноги, на пол, покрытый сложным узором. Поднял взгляд и рассмотрел едва видные тонкие полосы на шторах.
Почти четыре утра. Сам он сейчас уже не уснет. Возраст, опыт и страхи - все делало свою работу.
Рой спустился на кухню, налил себе стакан воды, который тут же разбил и еще полчаса провозился, собирая осколки с пола. Лишь выкинув стакан, он вспомнил, что мог бы починить его с помощью проклятой алхимии.
От снотворного сразу потяжелела голова. Рой вяло дошел до спальни, проверил, установлен ли будильник, и выключил свет. Рой до упора, лежа в темноте с закрытыми глазами, думал о том, куда подевалась секундная стрелка с его часов, он так и не смог увидеть ее, черную - на белом циферблате.
А сейчас, оглушенный усталостью и таблетками, он слышал, как она тихо тикает.
Тик. Тик. Т. и. к.