— Ты забыл дома телефон, — произносит он вместо приветствия, останавливаясь позади него, сидящего на корточках, сжимая в обеих ладонях рукоятку прозрачного пластикового зонта и встречая лицом порывы ветра.

Саске глядит, как грязная вода с бешеным плеском прорывается сквозь решётку коллектора у края бордюра. Его руки держат в обхвате колени, промокшие джинсы липнут к холодной коже, копна непослушных волос от сырости обвисла и облепила загривок, лоб и щёки. К холоду ему не привыкать, хотя он находит трогательным то, что Итачи старается укрыть под зонтом их обоих. Всё вокруг серое: небо, дождь, здания, и даже белая дорожная разметка будто потускнела. Он поднимается с корточек, не обращая внимания на то, что при этом промокают и кеды вместе с носками.

— Забыл оставить записку, извини, — глухо бормочет Саске.

— Я так и подумал, — в голосе Итачи не упрёк, а только тёплое понимание, с которым он относится ко всем его особенностям, к его кровавому спорту в кромешной ночи, когда от голода уже начинает трясти. — Давай пойдём домой.

Иногда стены их квартиры становятся слишком похожи на прутья клетки в дневное время, когда Итачи уходит на работу, и Саске не на что больше отвлечься, кроме повторного показа «Дораэмона» по телевизору, потому что все книги на полке он уже перечитал от корки до корки. В сезон дождей очень трудно спать, всегда так было.

Итачи наклоняется ближе к нему, пускай Саске и не дрожит от холода или чего-то ещё, ведь он не живой. Купол зонта походит на лобовое стекло автомобиля, всё в каплях дождя. Порывистый ветер грозит поднырнуть под него и переломать металлический каркас, но Итачи держит зонт крепко, отклонив чуть набок, чтобы преградить путь ветру. Саске чувствует себя виноватым, что вынудил его выйти за собой в такую погоду.

— Видел что-нибудь интересное? — буднично интересуется Итачи, прижимаясь к боку Саске и обнимая одной рукой за плечо. Его шерстяные перчатки с рисунком Hello Kitty блестят из-за грязного дождя.

Прислонившись головой к груди своего парня, он отвечает устало:

— Были тут одни, принимали героин на детской площадке. Найду и прикончу, — посреди его реплики Итачи издаёт тихий смешок, вибрацией отдающийся в груди под ухом, но Саске продолжает: — Чем сегодня поужинаешь?

— Сукияки. И я пойду с тобой. Шисуи сказал, завтра утром сам разберётся с поставкой из ECNUP*, так что до обеда мне никуда не надо, — поясняет Итачи, прежде чем запечатлеть целомудренный поцелуй на его влажном виске — и Саске хочется вытянуться на носочках и напасть на его рот.

Тесно прижавшись друг к другу, буквально склеившись боками, они направляются домой. И обыденность такого явления между ними заставляет Саске прятать улыбку в отворотах плаща Итачи.