— Ли Минхо!

Джисон застонал и нехотя раскрыл глаза ото сна, услышав какой-то шум, и неуверенно моргнул. Ему потребовалась минута, чтобы понять, где он находится, продолжая в замешательстве глядеть на стену напротив него. Судя по количеству света за окном, Хан предположил, что это был конец дня — должно быть, они проспали все утро. Он перевернулся и обнаружил, что другая часть кровати пуста. Голос продолжил звучать, за ним последовал стук в дверь, и Джисон уставился в потолок, прислушиваясь, как дверь стала открываться.

— Хенджин-а, — Джисон легко узнал голос Минхо: он казался спокойным и собранным, несмотря на то, как точно знал Хан, что старший должен испытывать сильную боль из-за травм.

— Не называй меня «Хеджин-а», — сказал другой голос, становясь четче, поскольку он больше не кричал через дверь. — Слышал ли ты когда-нибудь о таком чудном изобретении человечества, как телефон, а, хен? — он был зол, но под этими словами Джисон мог уловить нотку беспокойства. — Я звонил тебе как минимум десять раз! Какого черта Чонин-а написал мне посреди ночи, говоря, что ты пропал, и что его подбирают какие-то члены банды?

— Я… — У Минхо не было времени придумать что-то правдоподобное, и он снова был прерван Хваном.

— Мне не нужны оправдания, я так-… тьфу. Ты знаешь, что я не-… Минхо? — Парень — Хенджин — внезапно замолчал, и Джисон решил, что сейчас самое подходящее время, чтобы раскрыть себя.

Нет никакого волшебного способа появиться утром из чьей-то спальни, как быстро понял Джисон, поэтому он осторожно вышел из комнаты по коридору и выглянул из-за угла, уставившись на Минхо. Последний кривлялся, и беспокойство заставило Хана все же повернуться за угол лицом к двум парням.

— Тебе следует сменить повязку, хен, — сказал Джисон небрежно, как будто для него было совершенно нормально находиться в квартире Хо.

Голова Минхо резко повернулась, старший впился в него взглядом, в то время как челюсть Хенджина опустилась и он повернулся, чтобы медленно моргнуть, глядя на Минхо.

— Я не знал, что с тобой есть компания.

Минхо застонал и сел на диван, запустив руку в волосы.

— Он не компания, — прямо сказал Ли.

Джисон закатил глаза, шагнув вперед, чтобы представиться Хенджину, что подозрительно смотрел на Джисона.

— Хан Джисон, — сказал Сон с улыбкой. — Я спас его задницу.

Хенджин приподнял бровь, внимательно глядя на поочередно то на Джисона, то на Минхо.

— Хван Хенджин, — медленно произнес он. — Я спасал его задницу ещё со школы.

Глаза Джисона расширились, когда он впервые увидел Хвана. Его первой мыслью было то, что он реально красивый. Он был красиво одет: рваные джинсы скинни и свободная футболка, что была случайно заправлена за пояс. У него были широко раскрытые честные глаза, и Джисон с облегчением осознал, что этот парень никогда не видел ни дня жизни в банде.

— Как бы я не был рад, что вы встретились, мне нужно, чтобы вы оба ушли, — поспешно сказал Минхо, скептически прищурившись особенно на Джисона.

У Хана отвисла челюсть.

— Ни за что, — сказал Джисон вызывающе. — Ты должен пойти со мной, чтобы поговорить с Чан-хеном. Теперь ты знаешь о том, что произошло, больше, чем кто-либо другой, и я собираюсь отомстить за Сынмина, и потом я отстану.

Глаза Минхо потемнели.

— Если я пойду с тобой, Чонин будет там, верно?

Джисон с энтузиазмом кивнул.

— Отлично. Я пойду, поговорю, но потом тут же уйду, — прорычал Минхо.

Хенджин разочарованно вскинул руки.

— Кто-нибудь, пожалуйста, скажите мне, что происходит? — потребовал он, нахмурившись.

— Ничего, — сказал Минхо.

Джисон приподнял бровь, затем усмехнулся Хенджину.

— Да, ничего. За исключением того, что Минхо был вчера избит бандой идиотов, а Чонин с хенами из моей банды, дабы остаться в безопасности.

Хенджин сел на диван и глубоко вздохнул. Он долго молчал, очевидно, принимая во внимание информацию, которую только что ему дал Хан, затем он повернулся к Ли:

— Какого хрена, Минхо? Ты же знаешь, я всегда пытался поддержать тебя и твои боевые штуки — но это? Ввязаться в банды? Я думал, ты с этим покончил, с тех пор-…

Минхо бросил на него предупреждающий взгляд, в то время как Джисон спросил:

— С тех пор как что?

— Как ничего, — раздраженно подчеркнул Минхо. Он указал на Джисона: — Пошли.

— Я иду с вами, — сказал им Хенджин, уверенно вставая.

Это был не вопрос, но Минхо и Джисон резко ответили: «Нет!» в одно и то же время. Хенджин скрестил руки на груди.

— Чёрта с два, — прямо сказал он. — Это касается как минимум двоих моих друзей. Я даже не знаю, где Чонин прямо сейчас, а поэтому я иду с вами. Нравится вам это или нет, но я хочу знать, что происходит.

Минхо сердито посмотрел на Хана.

— Это твоя вина, — сказал старший, прежде чем войти в свою комнату, чтобы одется, оставив Джисона неловко переглядываться с Хенджином. Челюсть Хвана была решительно стиснута, а глаза, которые он не сводил с нового знакомого, недоверчиво сверкали.

***

Джисон подошел к двери общего дома всех мемберов банды, и внезапно занервничал. Он не совсем понимал, какую реакцию он получит, приведя в дом двух человек, особенно с учетом того стресса, в котором они все в последнее время находились, а Сынмин все еще прикован к постели. И особенно с осторожностью, которую Ёнхён проявлял к Минхо на днях — он знал, что боец ​​был деликатным предметом обсуждений среди участников: как Стреи не соглашались с его возможным взаимодействием с ними, и его присутствие здесь могло только усугубить ситуацию. Прежде чем открыть дверь, он повернулся к Хенджину и Минхо, ожидающих на нижних ступенях. Ли выглядел нетерпеливым, с выжидательным выражением на лице, в то время как Хенджин ерзал на пятках, явно чувствуя себя неудобно, но решительно.

— Хорошо, прежде чем мы войдем, пожалуйста, имейте в виду, что сейчас все в некотором роде… будут возбуждены твоим появлением, — он многозначительно посмотрел на Минхо, тот лишь холодно встретил его взгляд. — Так что просто успокойся, да?

«— Да и насрать, —» подумал он, поворачивая ручку двери, с легким облегчением — и в то же время обеспокоенным из-за последних событий, — дверь не заперта. Хан забыл свои ключи, торопясь уйти прошлой ночью, и все, что ему нужно было сейчас сделать, это постучать и подождать, пока кто-нибудь ответит, продлевая Джисоново беспокойство.

Он направился на кухню, где они обнаружили, что все напряженно собрались за столом. Ёнхён тихо спорил с Чаном во главе стола, и в остальном группа была тихой — даже Чонин, который смотрел на свои руки, время от времени поглядывал на других мальчиков, как будто хотел что-то сказать, но не знал что именно. Сынмин откинулся на спинку стула, положив ногу на другой стул, притворяясь, что проверяет что-то на своем ноутбуке, но Джисон мог сказать, что он больше хотел погреть уши на разговоре Чана и Ёнхёна. На противоположном конце стола сидели Чанбин и Феликс, последний ерзал на стуле и проводил руками по волосам, в то время как Со бросал на него обеспокоенные взгляды.

Джисон рассмеялся, нарушив безмолвную тишину и даже жаркий шепот Чана и Ёнхёна.

— Ну, — сказал Хан, — вся банда здесь.

Минхо нахмурился.

— Ну что? — недоверчиво сказал он. — Это просто такое выражение!

Чонин вскочил из-за стола, бросился вперед с яркой улыбкой, быстро обнял Хенджина, и затем остановился, когда подошел к Минхо. Его улыбка мгновенно исчезла.

— Хен, твое лицо, что случилось? — сказал он дрожащим голосом. Джисон почувствовал, как его сердце разбилось при виде полного страха и отчаяния на лице Яна.

Минхо покачал головой.

— Не беспокойся, это выглядит хуже, чем есть на самом деле, — сказал он.

Когда Чонин все еще выглядел неуверенным, Минхо улыбнулся, быстро заключив его в объятия, и затем игриво нахмурился.

— Что я тебе говорил на днях об общении с мемберами любой банды?

Чонин снова усмехнулся.

— У меня не было особо выбора, хен.

Минхо мягко вздохнул и взъерошил парню волосы.

— Нет, полагаю, ты не знал как тебе поступить, — сказал он, взглянув на участников, собравшихся вокруг кухонного стола.

Чонин повернулся к Хенджину.

— Хен, а что ты здесь делаешь? Ты не-…

Хенджин усмехнулся, легко стукнув младшего по голове.

— Я волновался за тебя, маленький говнюк. Тебе вообще около двенадцати. Тебя здесь не должно быть, — отругал он, затем взглянул на мемберов банды в комнате. — Эээ, без обид?

Долгое время он молчал, и на Джисона было устремлено много взглядов. Он нервно засмеялся. Единственным человеком, который, по крайней мере, не выглядел рассерженным, был Чан, который то и дело метался между взглядами то на Хвана, то на Ли, как будто пытался что-то понять.

— Итак, у Минхо есть информация об Акулах, — тупо сказал Хан. Когда все продолжили молчать, так и ничего не ответив, Джисон потер шею сзади. — И, м-м-м, Хенджин хотел убедиться, что с Чонином все в порядке, так что-…

Чанбин со вздохом провел рукой по лицу.

Ёнхён первым заговорил и одновременно подошел к Минхо, как будто собирался оценить его информацию.

— Так что ты знаешь? — требовательно спросил он.

Минхо даже не моргнул, он просто скрестил руки на груди.

— Какого черта я должен доверять это всем вам? Откуда мне знать, что ты не убьешь нас или еще какое-то дерьмо, после того как у тебя будет эта информация?

— Ты действительно так низко думаешь о нас? — пробормотал Джисон, разочарование закипало в низу живота. — Если тебе сложно довериться, то какого черта ты пришел? Ты вообще собирался сказать нам изначально или просто собирался-… — он запнулся, но ему было все равно, напряжение последних двенадцати часов, наконец, исчезло, пока он не закричал, вскидывая руки вверх. — Ты можешь просто уйти, если собираешься быть совершенно бесполезным…

Глаза Минхо сузились, и он отвернулся.

— Я собирался сказать только тебе, — пояснил он. — Мудак.

Джисон фыркнул, отвернув голову от Ли в обиде, как будто они были двумя детьми.

— Я бы все равно рассказал им. Это не имеет смысла.

После напряженной паузы, когда остальные в комнате просто наблюдали за ними, Минхо наконец вздохнул, подошел к столу и занял пустое место, где сидел Чонин. Он коротко кивнул Сынмину.

— Твоя нога — это была автомобильная авария, верно?

Сынмин опустил экран своего ноутбука и бросил быстрый взгляд на Чана, прежде чем кивнуть.

Минхо тоже кивнул, как он думал, затем повернулся к Чану.

— Это были Акулы, — просто сказал он. Потом покачал головой. — Но у меня нет для вас никаких доказательств. Я знаю только, что это были они — не все их участники так честны, как им хотелось бы думать. На самом деле это было легко узнать, нужно просто было поговорить с правильными людьми.

Ёнхён фыркнул.

— Вот почему мы не можем ему доверять, — сказал он, указывая на Ли. — Чан, ну же. У него нет бандитских связей, поэтому он может знать кого угодно — поговорить с кем угодно — и кто скажет, что он не дает нам ложную информацию? К тому же, разве он не против банд? Ему будет легко натравить нас друг на друга.

Чан долго смотрел на Минхо, взгляд, который боец легко выдерживал. Джисон выбрал аккурат тот самый момент, чтобы крикнуть:

— Я доверяю всему сказанному, и я имею в виду, что Акулы-…

— У тебя нет права учавствовать в этом разговоре, Джисон. Конечно ты доверяешь ему, ты тот, кто пришел к нему по первому зову-, не сказав никому. Так что не думай, что тебе это сойдет с рук, — прорычал Чанбин, закатывая глаза.

Джисон открыл рот, чтобы сказать что-то еще, сердясь, но также зная, что в том, что сказал Чанбин, есть доля правды, и Со прервал его.

— Другими словами, заткнись.

— Могут ли все успокоиться на минутку, я пытаюсь думать, — сказал Чан, нахмурив брови.

Джисон закусил губу, пытаясь прочитать на лице старшего, что же он думает. С одной стороны, он понимает, что он не решается доверять всему, что говорит Минхо, и даже у Хана были сомнения. Он также знал, что, вероятно, позже Джисон услышит от Чана насмешку на тему того, что он ушел сам без его разрешения, и особенно когда он пригласил постороннего. С другой стороны, это может быть согласие с тем, что Акулы действительно имеют виды на Стреев, а также предупреждение о том, что они не остановятся.

— Есть кое-что еще, — сказал Минхо медленным голосом, словно он не ожидал, что будет говорить и дальше. — Они планируют нападение. Не знаю где и когда. Просто пока это в планах. Они жаждут крови Стреев. — С последним предложением Минхо на мгновение перевел взгляд на Джисона, а затем снова в стол. — Это все, что я знаю, — тихо сказал он.

Чан вздохнул, покачивая головой.

— Я верю тебе. Не потому, что доверяю тебе, а потому, что вынужден.

Минхо кивнул.

— Кроме того, это не первый раз, когда они пытаются на нас напасть. Они уже перешли серьезную черту, когда избили Джисона, — осторожно сказал он. — И что бы там ни было, Минхо не может работать с Акулами — это они напали на тебя прошлой ночью, верно?

Минхо стиснул зубы, но кивнул.

— Верно, — сказал Чан. — Верно.

Сынмин попытался наклониться вперед, балансируя ногой.

— Это все из-за какого-то засранца из Акулы? Итак, какой-то тупой парень покинул банду. Хорошо. Но какого хрена они так заботятся об этом, что даже сбили меня своей машиной? — он плюнул. — У нас его нет. — Он скрестил руки, глядя на свою ногу.

Джисон вздрогнул от резкого тона. Обычно Сынмин — наряду с Феликсом — был той самой позитивной энергией в банде, всегда улыбался и шутил (даже если Сынмин мог быть абсолютно безжалостным, когда хотел). Краем глаза Хан заметил, что Чан провел рукой по своим волосам.

Минхо приподнял бровь, глядя на каждого участника в отдельности.

— Это не просто какой-то засранец, — сказал Ли. Когда никто ничего не сказал, он удивленно моргнул. — Вы, ребята, правда ничего не знаете?

Чан поморщился, затем закрыл глаза, как будто ждал очередной бури из информации. Но он не сказал ничего, что могло бы помешать Минхо продолжить.

— Я не знаю, что это, но у этого пацана явно есть какое-то серьезное дерьмо, компромат, на Акул. Увидел то, чего не должен был, испугался и драпанул. — Он покачал головой. — Если он умен, он сейчас в другой стране, потому что Акулы чертовски безжалостны с беглецами, особенно если они знают что-то столь важное.

— Блять, — выругался Джисон.

Чанбин сердито встал.

— Ну и что? Мы просто сидим здесь, пока они, сука, начинают пиздить нас одного за другим, пока наконец не узнают, что у нас нет их беглеца? Это же полная ерунда!

Чан покачал головой.

— Никто не сидит без дела-…

Чанбин рассмеялся, но не по-настоящему.

— Верно. Что ж, они уже причинили вред двоим из нас — и Минхо — так что, похоже, мы очень похожи в занятости.

— Я-

— Нет, хен.

Все удивленно повернулись к новому голосу. Джисон почти забыл, что здесь есть Феликс, парень был таким тихим. Когда Хан посмотрел на него, он пристально смотрел на свои руки, но Ликс поднял глаза, чтобы моргнуть, и Джисон заметил, что его глаза наполнились слезами. Он смотрел только на Чана. Ли грустно улыбнулся.

— Все в порядке, хен, — сказал он. Несмотря на слезы, его голос был ровным. — Я не могу… я больше не могу лгать. Больше никаких оправданий, люди продолжают страдать из-за меня. Это неправильно.

Джисон замер. Он не мог иметь в виду то, о чем Хан только что подумал?

Чан закрыл глаза после того, как Феликс заговорил, разочарование и печаль были на его лице. Он ничего не сказал, но кивнул Феликсу.

— Тогда давай, — сказал он. Рядом с ним Ёнхён вздрогнул и сел, проведя рукой по волосам.

Феликс глубоко вздохнул и встал. Его улыбка была слабой, но в то же время непоколебимой. В комнате не было ни одного глаза, который не был бы направлен на него — даже Хенджин и Чонин осторожно следили за темой разговора.

— Я… я не должен был… — он сделал еще один глубокий вдох, очевидно, пытаясь успокоиться. — Мне нужно кое-что сказать вам, ребята. Я-…

— Пожалуйста, не надо, — мрачно сказал Чанбин. Его голова была отвернута от Феликса, он отказывался смотреть на парня. С того места, где стоял Джисон, он тоже видел слезы на глазах. — Не говори то, что, я думаю, ты собираешься сказать.

— Я не могу, хен, — прошептал он едва слышным голосом. — Меня-… меня зовут-… или звали… — Ёнбок. Я был членом «Акул».

Казалось, все застыло, и Джисон резко повернулся, чтобы взглянуть на Чана, но лидер по-прежнему демонстративно не смотрел на мемберов. Хану потребовалась минута, чтобы осознать это, но разочарование на его лице было не из-за признания, а скорее из-за разочарования в себе. Гнев закипел в его венах, и Джисону захотелось закричать.

— О, значит, мы все сейчас храним секреты от друг друга? — прошипел Хан, чувствуя себя преданным. Он знал, что ему кое-что не говорили, но это? Феликс был его другом, Чан его лидер. Но внезапно все обрело смысл. Почему Чан не выглядел так сильно удивленным от этой новости, почему Ёнхён ворвался в дом несколько дней назад — он, должно быть, понял это.

Чанбин зарычал, указывая на Минхо.

— Не тебе это говорить, Джисон.

— Я не гребаный лидер! Минхо не участник! — Джисон крикнул в ответ, слезы отчаяния наполнили его глаза. — Прошли месяцы, я… — Внезапно Джисону что-то пришло в голову, и ему стало плохо. Он повернулся к Чану. — Подожди, — со смешком истерики сказал Хан. — Вот почему ты хотел, чтобы Минхо присоединился к нам, не так ли?

Глаза Чана расширились.

— Джисонн-и…

— Нет! — крикнул Хан. — Ты знал, как разозлились бы Акулы, если бы он присоединился к нам, они годами хотели, чтобы он был на их стороне! Это не имело никакого отношения к связям или чему-то в этом роде, не так ли?

— Джисонн-и, пожалуйста…

— Ты просто хотел, чтобы он убрал внимание Акул от Феликса, да? — Джисон сплюнул. — Все это время ты хотел, чтобы я уговорил Минхо присоединиться к нам. Да он же мог погибнуть, это слишком опасно!

Минхо резко встал.

— Ты все время пытался уговорить меня присоединиться к вашей банде?

Джисон закатил глаза, все еще злясь.

— Не удивляйся, хен.

Челюсть Минхо сжалась, и он оглядел комнату.

— Я ухожу.

Он начал идти к двери, но споткнулся, и Джисон поспешил вперед, на мгновение забыв о гневе. Он быстро поймал Минхо, обеспокоенно нахмурив брови.

— Хен?

— Отвали, — простонал Минхо сквозь стиснутые зубы.

Чонин издал сдавленный звук, и краем глаза Джисон увидел, как Хенджин притянул его к себе и обнял.

— Хен, — снова попытался заговорить Хан, игнорируя горький ответ. — Это… — он замолчал, осторожно приподняв рубашку Минхо и обнаружив, что рана на его боку от прошлой ночи все ещё кровоточила через повязку. Джисон замер, его сердце забилось от страха, когда он посмотрел на рану. — Почему ты ничего не сказал? — потребовал он ответа, в его голосе прозвучала паника.

Минхо поморщился.

— Были дела поважнее.

Джисон в отчаянии повернулся, его взгляд упал на Чана.

— Я… он истекает кровью, хен… что-…

Чан мгновенно вскочил, предыдущий разговор был забыт, и Джисон с горечью понял, что Бан снова стал похож на лидера.

— Уложи его на диван, Джисон.

Джисон, все еще находясь в панике, не двинулся с места, пока Чан не прорычал:

— Сейчас же!

— Хорошо, Минхо, мы должны… лечь на диван, — тупо сказал он, направляя его к дивану в гостиной.

Минхо выглядел так, будто собирался возразить, но затем кивнул, становясь все бледнее с каждой секундой. Чан повернулся к Чанбину, когда Ли оказался на спине на диване.

— Ты лучше всех справляешься с иглой, — заявил Чан.

Глаза Со расширились, и он взглянул на Минхо.

— Нет. Ни хрена. Я ему ничего не должен.

— Да твою мать! — крикнул Чан. — Я знаю, что мы все сейчас злимся, и у всех есть проблемы с доверием, но мы не собираемся просто позволить ему умереть.

Чанбин уставился на Бана, и на какой-то ужасный момент Хан подумал, что он снова откажется, но парень повернулся и пошел в ванную комнату, предположительно, чтобы взять аптечку.

С облегчением Джисон опустился на колени рядом с Минхо на диване. Теперь, когда он обратил внимание, он увидел, что лоб Хо блестел от пота, а кожа была болезненного цвета. Должно быть, какое-то время он был таким. Джисон осторожно приподнял рубашку, чтобы обнажить рану и выпустить кровь, уже просачивающуюся сквозь повязку.

— Как давно ты кровоточишь?

— Неважно, Джисон.

Джисон сузил глаза, не понимая этого поведения.

— С прошлой ночи?

Минхо закрыл глаза, было ли это от боли или для того, чтобы ему не приходилось смотреть на младшего, Джисон не знал.

— Отвали, Джисон, — прорычал он.

Джисон попытался не обращать внимания на то, как этот ответ причинил ему боль, зная, что Минхо испытывает ещё большую и не очень любит быть уязвимым на глазах других. Хан быстро избавился от своих эмоций, когда вошел Чанбин, а за ним и Чан. Хенджин нерешительно стоял у входа в гостиную с нерешительным видом. Из кухни Джисон слышал, как Чонин пытается не плакать. Хван посмотрел Сону в глаза.

— Вы позаботитесь о нем, — кинул Хенджин как приказ. Джисон молча кивнул. После парень услышал приглушенный плач.

Чан вложил таблетку и стакан воды в руки Хана, лишь на секунду взглянув на Минхо.

— Дай ему это, это самая сильная болеутоляющая таблетка, которая у нас есть.

Джисон приподнял брови.

— Ты уверен, хен? — спросил он, с сомнением глядя на таблетку, затем снова на Минхо, чья челюсть была стиснута, а на лбу выступали капельки пота.

Чан решительно кивнул.

— Он будет нуждаться в этом.

Когда Чанбин начал стерилизовать иглу, Джисон провел рукой по волосам Минхо, стряхивая потные пряди со лба.

— Хенджин пошел утешать Чонина, — сказал Хан ему, стараясь, чтобы его голос был более спокойным, расслабляющим.

— Хорошо, — сказал Минхо.

— А теперь, хен, смотри, — осторожно сказал он, передавая таблетку старшему. — Это тебе поможет.

Минхо долго смотрел на него, и Джисон напрягся, увидев недоверие в глазах старшего. Когда он встретился с умоляющим взглядом Хана, Минхо кивнул, безоговорочно принимая таблетку. Джисон позволил себе почувствовать небольшое облегчение.

— Я должен её очистить от грязи, — прямо сказал Чанбин, глядя на рану. — Это выглядит ужасно.

— Да, конечно, делай что угодно, — пробормотал Минхо. Его голос дрогнул лишь ненадолго, но Хан уловил эту нотку, после чего последовал резкий вдох и хрип от боли — Чанбин полил рану чистящим спиртом, а затем прижал к ней чистую ткань. — Блять, — выругался Минхо.

— Ты в порядке? — спросил Джисон, все еще проводя руками по волосам, его пальцы спускались вниз по шее, а затем обратно в надежде немного отвлечь его.

— Все в порядке, — сказал Минхо. — Чувствую себя супер.

Чанбин рассмеялся.

— Если тебе понравилась чистка, тебе понравится и это.

Джисон не мог смотреть, как Со вонзает иглу в кожу Минхо, и он вздрогнул, когда Минхо вскрикнул от боли. У Хана упало сердце в пятки, и он схватил Хо за руку.

— Все будет в порядке, — прошептал он. — Это скоро закончится. Ничего страшного, — повторил он. Когда у него не было слов, он тихо мурлыкал, одной рукой держа Минхо за волосы, а другой держал его за руку крепче, чем что-либо еще, удерживая его на границе двух миров: боли и реального мира.

Когда Чанбин наконец закончил и дыхание Минхо стало нормальным, он выдохнул «спасибо».

Чанбин долго смотрел на него, прежде чем его взгляд переключился на то, как Джисон держал его за руку.

— Я сделал это не для тебя, — сказал он. — Я сделал это для Джисона. — Он собрал медикаменты и ушел, пристально глядя на Чана.

Слова Чанбина встревожили Джисона, но он проигнорировал их, наклонившись ближе к Ли.

— Хэй, — сказал он.

Взгляд Минхо остановился на нем, и он рассмеялся.

— Я как бы ненавижу тебя, — сказал Ли невнятно от боли и, вероятно, усталости. Джисон мог сказать, что обезболивающее начало действовать, отчего его губы расплылись, и разум Хо стал немного туманен.

Джисон нахмурился.

— Почему это?

Минхо не ответил.

— Я должен был держаться подальше от этого всего, как я сказал себе, когда приехал сюда. Хан Джисон, ты невозможен.

— Ты говоришь глупости, хен, — сказал Джисон, нахмурив брови.

Минхо закрыл глаза, и Джисону показалось, что он заснул, пока Ли не пробормотал:

— Мне нравится, когда ты проводишь руками по моим волосам.

Рука Джисона застыла от шока, но затем продолжила, когда Минхо издал недовольный звук.

— Теперь ты действительно говоришь полную ерунду, — прошептал он.

— Твоя вина, — тихий ответ от Ли.

— Всегда будет, — мягко ответил Джисон. — Хен, думаешь, что можешь сейчас ходить?

Минхо застонал, медленно открывая глаза.

— Мне только что наложили швы, и ты хочешь, чтобы я пошел?

Джисон застенчиво улыбнулся.

— Ты не можешь оставаться на диване, это худшее в мире место для сна. Ты проснешься ещё в более худшем состоянии, чем был.

— Тогда куда мне пойти?

— Я думал о постели в своей комнате, — сказал Джисон, затем поймал себя на мысли, как странно и двусмысленно звучит его предложение.

Минхо рассмеялся и потом поморщился.

— Пытаешься воспользоваться раненым? Правда, Джисонн-и?

Сердце Джисона сжалось от этого прозвища, и он закатил глаза.

— Нет, я просто подумал, что моя комната будет лучшим местом для твоего отдыха, но если ты хочешь спать на этом камне, то пожалуйста, — надменно сказал он.

— Нет, — сказал Минхо, медленно садясь. — Блять, больно.

— Думаю, я бы вообще не переживал, если бы это не было не больно, — указал Джисон, кладя руку ему на плечо, чтобы поддержать его.

После некоторых попыток, Джисон почти поднял Минхо по лестнице и усадил его в свою кровать. Хан уже собирался уходить, когда Хо схватил его за запястье. Хан остановился, уставившись в то место, где их руки соприкасались друг с другом, а затем в глаза Минхо. Тот моргнул и прошептал:

— Куда ты уходишь? — Из-за лекарств и изнеможения Минхо не мог сосредоточиться на лице Джисона, поэтому младшему пришлось наклонился ближе.

— Мне нужно еще поговорить с моими хенами, — ответил он, нежно поглаживая щеку Минхо, задаваясь вопросом, не слишком ли это.

— Но я должен сказать тебе кое-что действительно важное, — сказал Минхо невнятно.

Джисон нежно улыбнулся, зачесывая назад волосы парня.

— Может ли это подождать, когда ты проснешься?

— Нет! — сказал Минхо, напрягаясь и запаниковав. — Тогда я не скажу тебе.

Джисон засмеялся, обрадовавшись, что предыдущее лекарство подействовало, даже если Минхо сейчас говорил какую-то ерунду.

— Хорошо, скажи мне, детка, — сказал он мягким голосом, зная, что Минхо убил бы его за это прозвище, если он хотя бы отдаленно был в сознании.

Минхо только улыбнулся, крепче сжимая руку Джисона, как будто думал, что тот все еще собирается уходить.

— Кафе, — сказал он, словно это слово ответит на все его вопросы. Джисон сузил глаза, приходя в замешательство. — Кафе, — разочарованно повторил Минхо. — Парк Роуз.

Джисон замер.

— Я никогда тебе не говорил-…

Минхо покачал головой.

— Шшш, послушай, — сказал он ему. — Это кафе. Тот, где тебя нашел Чан. Владелец — был? — действительно близкий друг моей семьи, — хихикнул он, затем серьезно продолжил: — Но она не могла позволить себе раздавать еду.

Джисон был сбит с толку.

— Что-…

— Я все время ел там, за прилавком, чтобы меня никто не беспокоил. Это было немного после того, как я переехал сюда, — ещё хихиканье. — И вот однажды вошел крохотный ребенок, похожий на белку. Типа, он был таким худым, ты не представляешь. Раньше я платил за его обеды, и хозяйка ресторана всегда готовила ему лучшую еду, которую могла.

— Хен, зачем ты мне это говоришь? — спросил Джисон дрожащим голосом.

Минхо нахмурился.

— Разве это не очевидно? Ты спросил меня, почему я спас тебя тогда в переулке, вот я говорю тебе. Ты напомнил мне того ребенка. А потом… — он засмеялся, — Потом ты оказался этим ребенком. Когда два года назад ты перестал приходить в кафе, я забеспокоился. Я волновался, Хан Джисон. Тупица.

Джисон удивился — как он до этого не додумался. Ему потребовалось много времени, чтобы вернуться в кафе после того, как он присоединился к банде, но когда он, наконец, вернулся, Наён и ее бабушка встретили его, как старого друга. С тех пор он возвращался много раз, но он не может вспомнить, чтобы когда-либо видел Минхо. Как бы Хан ни хотел расспросить Минхо об этом, он знал, что Ли нужно отдохнуть. Как бы то ни было, глаза последнего закрылись, его рука все еще крепко сжимала руку Джисона.

— Отдыхай, Минхо, — сказал он, вставая и убирая руку.

Глаза Минхо снова открылись, и он одарил Джисона сонным взглядом, растопившим его сердце. Он знал, что Хо открылся ему только из-за лекарства от боли, но Джисон не мог ничего поделать, как мило выглядел обычно устрашающий парень.

— Ты вернешься, верно? — пробормотал Минхо.

— Конечно, — сказал Джисон. — Это же моя кровать.

— Хорошо, — пробормотал Минхо и заснул.

***

Когда Джисон снова спустился по лестнице, до него доходили разгоряченные споры. Хенджин и Чонин, казалось, слушали, но не разговаривали. Лицо Чонина было красным и все еще было в слезах, и Хван крепко держал его. Не обращая внимания на всех остальных, он подошел прямо к ним.

— С Минхо все в порядке, Чонин-а, — мягко сказал Джисон, после взглянув на Хенджина. Тот не улыбнулся, но кивнул и прошептал «спасибо». — Он спит.

— Спасибо, Джисон-хен, — сказал Ян, неуверенно улыбнувшись.

Джисон улыбнулся ему в последний раз, прежде чем повернуться к столу. Чанбин кричал, а Чан пытался говорить как можно спокойнее. Джисон видел, как Бан сжимал кулаки. Феликс сидел тихо, опустив голову, а Ёнхён наблюдал за спором с серьезным лицом, которое Джисон, к сожалению, не мог прочесть. Сынмина не было рядом, но Джисон не винил его, несмотря на все крики.

— Мне плевать на то, что он Акула, — говорил Чанбин. — Я злюсь, потому что ты чувствовал, что тебе не нужно говорить мне! Какого хрена, Чан? Мы с тобой были первыми членами этой банды, я знал тебя еще до того, как ты стал лидером. Я уважаю тебя! Я думал, что это взаимно…

— Да ладно? — сказал Чан, разочарованно вскидывая руки. — Но если бы я действительно вернулся с этим парнем и сказал: «Вот, он Акула, и они собираются устроить смертельную охоту на него примерно через неделю», ты бы действительно просто принял это?

— Я не знаю! — Чанбин закричал в ярости.

Феликс вздрогнул.

Чанбин смягчился, затем глубоко вздохнул.

— Я не знаю, но и вы тоже не имеете и понятия что делать, — сказал он. — Ты даже не дал мне шанса. У Джисона тоже не было шанса узнать. Мы должны быть в этом дерьме вместе.

— Мне очень жаль, ребята, — прошептал Феликс, взглянув на них. — Я действительно не… я не хотел причинять столько неприятностей, я просто…

— Хватит, — резко отрезал Чанбин, и Феликс снова вздрогнул, по его лицу скатилась слеза.

— Хен! — прошипел Джисон, наконец заговорив. — Это не его вина. — Джисон вздохнул. — Мы все были в дерьме, когда Чан нашел нас, да? Чем эта ситуация отличается?

Краем глаза Джисон заметил, что Ёнхён кивнул.

Чанбин глубоко вздохнул.

— Ты прав, — пробормотал Со. — Я… я не злюсь на тебя, Феликс, — сказал он, садясь за стол и снова глядя на Феликса. — По крайней мере, не по той причине, по которой ты так думаешь. Я просто подумал — почему ты хотя бы мне не сказал? — спросил он, его голос сорвался на вопросе.

Глаза Феликса снова наполнились слезами, и он поспешно вытер их.

— Мне очень жаль, — повторил он. — Я так благодарен Чан-хену за то, что он сделал. Я не хотел, чтобы кто-нибудь знал об этом. Во-первых, меня так было бы легче найти, даже если бы я сменил имя и покрасил волосы. Я не мог рисковать. Также я знал, что никто из вас не принял бы меня, если бы вы знали правду, — сказал он. Ликс взглянул на Чанбина, в его глазах что-то умоляло прекратить Со бесноваться. — Я должен был сказать тебе, я знаю. Но ты-… я больше всего боялся потерять тебя.

Чанбин сжал челюсти и отвернулся.

Феликс посмотрел вниз.

— Мне еще раз жаль, жаль всех. Я соберу свои вещи.

— Нет! — раздался единодушный возглас.

Голова Феликса вскинулась от удивления и замешательства.

— Это ни черта не меняет, — сказал Чанбин, все еще не глядя на него. — Ты все еще Стрей.

— Ага, — добавил Джисон, в то время как Ёнхён кивнул, а Чан с облегчением улыбнулся.

Ёнхён встал из-за стола, пытаясь смахнуть несуществующую пыль со своих джинсов.

— Уже поздно, — осторожно сказал он. — Нам всем нужно немного поспать и вернуться к этому разговору завтра, да?

Чонин наконец заговорил тихим голосом.

— Чанни-хен? Ничего страшного, если мы тоже останемся? Я не могу вернуться в свою квартиру, а Минхо все еще здесь…

Чан быстро кивнул.

— Да, конечно. Вы, ребята, можете подняться в гостевую комнату наверху. Ёнхён, ты согласен остаться на ночь с Сынминн-и? — Ёнхён кивнул в подтверждение, и Чан огляделся, глядя на тех, кто остался. — Чанбин…

— Нет, я пойду домой, — упрямо сказал Чанбин.

Чан резко покачал головой.

— Нет, черт возьми, не пойдешь. Уже поздно, и Акулы могут выйти. Я лягу на диван.

Со фыркнул, зная, что у него остался только один вариант — переехать в комнату Феликса. Но он ничего не сказал, просто фыркнул и, не сказав больше ни слова, направился наверх.

— Не волнуйся, — мягко сказал Джисон Феликсу, увидев удрученное выражение его лица. — Он остынет.

Феликс безмолвно кивнул, и Джисон пожелал остальным спокойной ночи, прежде чем поднялся наверх вместе с Хенджином и Чонином, чтобы показать им гостевую спальню. Когда они заселились, Хан сказал:

— Мне очень жаль. Это-… вы, ребята, не должны этим заниматься. Бандами.

— Все в порядке, — сказал Чонин. — Вы, ребята, единственная причина, по которой я сейчас в безопасности.

Джисон покачал головой.

— Я также единственная причина, по которой ты вообще оказался в опасности.

Чонин зевнул.

— Это в прошлом, хен. Просто позаботься о Минхо-хене, хорошо?

Джисон вздохнул, не совсем уверенный, что это обещание он сможет сдержать, но он все равно кивнул, улыбаясь младшему, что уже усаживался в кровать. Хенджин подошел к двери, готовый закрыть ее за Ханом, но прежде чем он успел уйти, Хенджин пробормотал:

— Спасибо.

Джисон приподнял бровь.

— За что?

Хенджин пожал плечами.

— Мне не нравится то, что здесь происходит, — честно сказал он, очевидно, тщательно подбирая слова. — И я не хочу, чтобы Чонин был частью этого, но, по крайней мере, он в безопасности. И я лучше буду здесь с ним и Минхо-хеном, чем буду беспокоиться о них. Думаю, я говорю спасибо, потому что доверяю тебе.

— Почему? — с искренним любопытством спросил Джисон.

Хенджин покачал головой.

— Только потому, что Минхо-хен доверяет тебе, — сказал он ему, пристально глядя ему в глаза, ища, как будто он мог найти причину. Он вздохнул через мгновение, затем посмотрел в другую сторону. — Я не знаю, почему он это делает, но я доверяю ему, а поэтому я доверяю тебе.

Больше нечего было сказать, Джисон слегка склонил голову и пошел за дверь.

— Доброй ночи.

— Доброй ночи, — эхом отозвался Хван, затем дверь закрылась.

Путь к его собственной комнате казался более длинным, чем обычно, и его ноги были тяжелыми. Несмотря на то, что Сон спал допоздна, он был измотан, и все события дня — и вчерашнего в том числе — быстро накапливались на его нервной системе.

Он открыл дверь своей комнаты и обнаружил, что Минхо мирно спит, и мягко улыбнулся. Нечасто он видел старшего таким безмятежным, спокойным, и он не мог не заметить, как красиво он выглядел. Сердце Джисона забилось, когда он забрался на другую сторону кровати, лицом к лицу с Минхо. У него возникло желание протянуть руку, провести пальцами по овалу лица, чтобы после прижать Хо к себе. Но Хан просто зачесал назад часть волос и один раз прочесал их, пытаясь не обращать внимания на довольное сопение, исходивший от спящего парня. Вздохнув, Джисон перевернулся и попытался заснуть.