Мутные стекла

Пока перегруженный «Восходящий рев» издевательски медленно тащился вниз Кейтлин почти не дышала. В лифте воняло по́том, грязью и машинным маслом. Ее тошнило. От этой смеси запахов и от недавно случившегося кошмара.

      Они с Вай, надвинув на головы капюшоны, теснились у самой закопченной стенки, за спиной верзилы с устрашающим протезом-лезвием вместо руки. В любое другое время Вай из принципа полезла бы с ним в драку, чтобы заставить отодвинуться, но сейчас она просто стояла потупившись.

      Пассажиры «Рева» жались друг к другу, как селедки в бочке, и боязливо переговаривались:

      «Что же будет дальше?»

      «Война».

      «Они придут, верхние точно придут».

      «Слишком долго нас терпели».

      «Но в чем мы виноваты?»

      Несколько часов назад здание Совета взорвали. Заун объявил Пилтоверу войну. По крайней мере, так это выглядело. Теперь нигде не было безопасно.

      Решение спуститься вниз и попробовать найти Экко Кейтлин и Вай приняли на бегу. Хотелось верить, что его зеленый приют, существовавший по собственным правилам и будто вовсе вне Соединенных городов, даже в такой ситуации остается островком спокойствия.

      Раздался щелчок, решетка лифта со скрипом отъехала, и народ повалил наружу. Кейтлин облегченно выдохнула, когда верзила с протезом вышел. Вай взяла ее за руку и тоже потянула на улицу. Запах грязи сменился едким химическим смрадом. Над городом висел густой смог. Серое небо Зауна ломаной линией смыкалось с покореженными металлическими башенками-трубами домов.

      Пальцы Кейтлин дрожали не то от холода, не то от страха. За себя, за Вай и за тех, кто остался наверху. Мама. Джейс. Его хромой друг. Живы ли они вообще? А если живы, целы ли? И что будет дальше?

      Кейтлин усилием воли подавила тошноту. Мерзкий комок опустился куда-то в желудок. Все внутри обросло липкой пленкой.

      Вай крепче стиснула ее руку.

      — Не тормози, — бросила она и, поправив капюшон, двинулась вперед. — И не отпускай руку.

      Кивнув, Кейтлин пошла за ней.

      Вай пыталась сохранять хладнокровие, но ее резкий голос тревожно звенел, а ладонь, в которой лежали пальцы Кейтлин, была влажной. Конечно, Вай ни за что не признается, что броня, шрамированная нелегкой жизнью в Зауне, дала трещину — скорее уж выдаст какую-нибудь ядовитую остроту. Но Кейтлин чувствовала: Вай подавлена. Ей страшно. Каждый шаг по этой загаженной улице дается ей с чудовищным трудом.

      Они виляли в толпе, шлепая по химтековым лужам. В Нижнем городе, так же как и в лифте, говорили о войне, с одной только разницей: здесь не перешептывались. Говорили громко. С нескрываемой злостью. Голосами, сочащимися несправедливостью.

      Заун. Нация изгоев. Нация, склеенная нищетой и надеждой. Со своим вызывающим стилем. Со своими законами и порядками и собственной культурой. Если Пилтовер сверкал ослепительными золоченными башнями, выставляя богатство напоказ — «торжество чванства», так Грейсон говорила это называют нижние, — то Заун был подсвечен агрессивной, драчливой жаждой жизни. Наперекор всем. Несогласным с этим правом подземный город демонстрировал оскал.

      Прежде Кейтлин видела лишь уродливые свинцовые трубы, да мутные зеленоватые стекла. Теперь же она разглядела то, что за ними кроется. В Вай словно концентрировалась вся суть Зауна. Негасимая ярость обделенного, оборванца, сплеталась в ней с благородной тягой защищать то, что ей было дорого. Кейтлин подумала, что из нее бы возможно вышел прекрасный миротворец.

      Оттолкнув хиляка в обносках, Вай резко завернула в переулок. Кейтлин едва не споткнулась о кучу ржавых обломков.

      — Стой, — не выдержала она. — Подожди, нам нужно поговорить.

      — Ты хочешь обсудить случившееся сейчас? — не оборачиваясь,

резко спросила Вай. — Подождать не можешь?

— Мы нормально не говорили с… — Кейтлин запнулась. — С того момента под дождем. Масло и вода.

      Услышав эти слова, Вай тут же остановилась, благо в переулке было пусто. Расцепив их руки, она повернулась, а потом по новой сжала пальцы Кейтлин и поджала нижнюю губу — короткий шрам на верхней подпрыгнул и немного растянулся. В ее серых глазах, кажущимися зелеными в свете флуоресцентного химтекового фонаря, блестели слезы.

      — Мне просто нужно знать, — выдавила Кейтлин. Сердце болезненно колотилось в горле. — Если мама и…

      — Возможны варианты, — прервала ее Вай.

      — Что?

      — Масло и вода. Возможны варианты, — быстро произнесла она и обняла Кейтлин.

      Пропахшие сажей растрепанные волосы защекотали подбородок. Пальцы Вай крепко цеплялись за талию. Она всхлипнула Кейтлин в грудь и подняла голову.

      — Либо вместе, — надломившимся голосом сказала Вай, — либо никак. Ясно тебе?

      Последняя фраза заставила Кейтлин слабо улыбнуться: неисправимая заунка, Вай вкладывала вызов даже в самые трепетные слова.

      — Ясно.

      Они выскочили обратно на забитую людьми улицу. В Нижнем городе и метра нельзя было пройти, не задев кого-нибудь локтем. Кейтлин подумала, что сердца жителей Зауна, должно быть, сплетены так же плотно. Иначе бы город просто не выжил.

      И ее собственное сердце теперь тоже было вплетено в эту замысловатую систему.