Аркейн. Всю боль, что это слово вместило в себя за последние дни, жители Пилтовера и Зауна написали на бумаге и отпустили к звездам. / Сборник мини-эпилогов про каждого персонажа.

Сборник небольших зарисовок по Леон/Ада и про персонажей по отдельности, в отрыве друг от друга. Моменты, оставшиеся за кадром, и скромная попытка приоткрыть дверцу в их жизни.

Прежде Кейтлин видела лишь уродливые свинцовые трубы, да мутные зеленоватые стекла. Теперь же она разглядела то, что за ними кроется. В Вай словно концентрировалась вся суть Зауна. Негасимая ярость обделенного, оборванца, сплеталась в ней с благородной тягой защищать то, что ей было дорого.

Она свидетель, и ее либо тоже ждет смерть, либо до боли знакомый Леону разговор – иллюзорно справедливая сделка. Словом, они купят ее молчание, предложив выгодные на первый взгляд условия, а когда девочка опомнится, будет уже поздно.

Ты против собственной воли меняешься, обретя что-то дорогое сердцу. Что-то, что до дрожи в руках боишься потерять.

Самым близким для Талиса стал человек, с которым его роднил скрупулезный подход к дорогому сердцу делу и отличало абсолютно все остальное. Как заведено, для слаженной работы механизма нужны разнокалиберные детали.

Одиноко. Джейс, став другом, да что уж там – почти братом, нивелировал чувство одиночества, а сейчас оно усилилось. И подпитывалось ощущением, что Виктор здесь, в Пилтовере, чужак на относительно почетной должности.

Она продолжает внимательно наблюдать за представшей перед ней картиной, задумываясь о том, всегда ли Леон такой вне работы или же она поймала момент безмятежности, несвойственного ему душевного спокойствия.

Осенний ветер приятно обдувает щеки, но мешает огоньку спички соприкоснуться с кончиком сигареты. Смит закрывает искру света рукой, оберегая от очередного дуновения и, наконец, прикуривает.