- А если он станет… - Карамон нахмурился. 

Криста успокаивающе прикоснулась к плечу воина.

- Я не думаю, что он станет таким же, как Рейстлин.

Вообще-то она не была уверена. 

В Палине было от покойного Маджере больше, чем каждому из них хотелось бы: более тонкие, чем у Карамона, черты лица, взятые от Тики, безграничная любовь к магии и жажда знаний, оторванность от остальных детей — её крестник был близок только с ней и своими братьями.

Опасения Карамона, даже не с похода в Бездну, а ещё со времён войны с подозрением относящегося к магии, были вполне понятны. Конечно, он любил своего сына. Но он не мог ему позволить стать копией почившего в Бездне брата.

Ей думалось, что каждый из них за четырнадцать лет сумел двинуться дальше. Карамон любил своего брата и оплакивал его. Но никогда не жалел о том, что нашёл в себе силы поднять против Рейстлина меч. Его нужно было остановить и сейчас, спустя столько лет, она понимала, что ей повезло, что это был именно Карамон.

Никто другой не смог бы. 

И всё же, Криста не была уверена, что они переживут второго такого, как Рейстлин. Им обоим выходок одного хватило, чтобы долго учиться жить заново.

Она покосилась на Маджере, перебывавшего явно где-то не здесь.

- А ведь я был в Вайретской башне, когда Рейст проходил своё испытание, - сказал внезапно он. - В Палантасе не так… - он затруднился подобрать слово.

- Пафосно? - позволила себе небольшую усмешку Криста.

Карамон кивнул.

Они сидели на нижнем этаже Башни, где им любезно разрешил подождать Даламар. Впрочем, за четырнадцать лет они с Кристой стали неплохими друзьями: поначалу, как истинный ученик Рейстлина, Даламар пытался её использовать, но Крисания уже выучила свой урок. 

Большие часы, заказанные у гномов и зачарованные ещё Рейстлином, отстукивали минуты. 

- Всё же, Рейстлин устраивал её под себя, - пожала плечами Криста, - А если вспомнить, что Конклав всегда относился к нему… - она покрутила рукой в воздухе, но не стала подбирать слова, - если учесть, что Конклав желал ему смерти, вряд ли он хотел, чтобы его дом был похож на Вайретскую Башню.

Разговор не клеился. Они оба были не чужими и переживали за Палина, потому как всем на Кринне было известно, что испытание магов смертельно опасно для испытуемого. Маги — всегда калеки в большей или меньшей степени.

- Рейст стал странным как раз после испытания, - сказал Карамон ещё через некоторое время. - И после него же… мутировал, - тут он усмехнулся, будто это была какая-то старая шутка. - Пар-Салиан что-то сделал с ним, я уверен. Братец никогда не имел таких амбиций.

- Сейчас уже и не узнаем, - пожала плечами она.

Криста невольно прокручивала в голове все их с Рейстлином разговоры. Сейчас, когда прошло столько времени, она не понимала, как могла купиться на его разглагольствования о победе над тёмной богиней. Как она могла прийти ко Вратам после того, как услышала его ссору с Такхизис, как услышала его крик о том, что ему никто не нужен.

Впрочем, ему и правда не нужны были люди как таковые. Ему нужна была помощь в том, чтобы справиться с самим собой. И это то, чего Крисания не могла ему дать. Криста, наверное, могла бы, но Рейстлин был мёртв, а она проделала слишком долгий путь, чтобы обрести себя, стать той, кем являлась сейчас, чтобы добровольно вновь пытаться спасти его. Прошли те времена, когда она желала привести его к свету.

Хотя она не была уверена, что ничего внутри не ёкнет, появись Рейстлин перед ней здесь и сейчас. Как не была уверена, что Карамон, казалось избавившийся от привязанности к брату, не станет вновь потакать ему.

Каждый из них усвоил свой урок, но с некоторыми привычками и чувствами сложно бороться.

Она вздохнула. Прошло уже несколько часов, а Даламар и Палин всё никак не возвращались.

Криста была уверена, что Палин получит Белую мантию. Он, несмотря на всю свою похожесть на Рейстлина, всё-таки был светлым, хотя и немного оторванным от общества. Отчасти это, конечно, её заслуга и её вина, отчасти постарались Тика с Карамоном. 

Палин был младшим их ребёнком и был довольно болезненным в детстве, из-за чего много времени проводила с ним одна только Криста, как целительница и крёстная. Сейчас-то, конечно, в нём в полной мере раскрылась вся та невероятная живучесть, что была у Карамона. Криста считала её появление своей личной заслугой — Китиара как-то говорила, что лечили Рейстлина дай бог через раз, а болел он постоянно, вот и выросло из него то, что выросло, а испытание магов только ещё больше подорвало и так не лучшее здоровье. А Палина лечила лучшая целительница Палантаса. Это что-то да значило.

Наконец послышались шаги и постукивание посохом. Карамон с Кристой невольно напряглись. Пусть она и могла видеть лишь очертания, но этот посох она ни с чем не спутала бы.

- Какая мантия? - наигранно-задорно спросила она, протягивая руки, чтобы обнять крестника. 

- Белая! - гордо отозвался Палин. 

Криста улыбнулась. 

- Поздравляю, крестник, - она потрепала его по голове. - Ты отлично справился. 

- Это же посох брата, - произнёс Карамон, настороженно обращаясь к Даламару, пока Крисания отвлекла Палина. Он был горд сыном и рад, что тот успешно прошёл испытание, практически без потерь — не считать же измождённый вид, седую прядь волос и кучу мелких ссадин за «потери», особенно если вспомнить, что Рейста он в своё время едва ли не на руках унёс из Вайрета.

- Конклав решил, что так будет лучше, - пожал плечами Даламар. - Палин сильный маг. Я бы даже сам взялся его учить, будь его мантия хотя бы красной. После обучения… быть может, он сможет сравниться с шалафи.

«Будем надеяться, что такого никогда не случится», - подумала Криста, слышавшая весь разговор.

По её мнению, второго Рейстлина Кринн не переживёт.