— Ох, Игорь, поздравляю? — Дима ошарашенно принюхивался к Грому, дико раздражая Игоря своей бестактностью.

— Дима, иди работай.

— Ага, — заторможенно отозвался напарник, перехватывая чуть не вывалившиеся из рук папки.

Гром обошëл Дубина и направился к своему столу, попутно замечая настороженные взгляды.

Гром отметил странность, присаживаясь на своë место и доставая отложенные документы, что никто не подходит с расспросами, а обычно оживлëнные сплетники словно бы забились в угол, подальше от майора.

Если утром это было просто в новинку, то за день его не раз обходили по широкой дуге, а столкнувшийся с ним лейтенант даже шарахнулся, лопоча извинения. Гром, конечно, дураком не был и Птицу поминал особо добрым словом.

Особенно неловко было, когда с совещания вернулся Прокопенко и, занюхнув аромат Игоря, расплылся в настолько счастливой улыбке, что Гром испугался, как бы дядю Федю, от радости, не хватил инфаркт.

— Игорëк, мальчик мой, а что же ты не сказал? Я сейчас Ленке позвоню, ох, вот она обрадуется! — полковник растроганно вздыхал и зашарил по пальто, в поисках телефона.

Гром только молча кивал и подталкивал старика к его кабинету, чтобы скорее спрятаться от прицелов десятков глаз.

Уже прикрыв дверь, Гром понял, что попал в ловушку. Дядя Федя передал телефон Игорю, и ему пришлось отвечать ещë и на вопросы тëти Лены.

Женщину, казалось, интересовало всë: от того, как Игорь чувствует себя в новом статусе, вплоть до того, когда они с Серëжей приедут на обед.

— Ну, тëтя Лена, я работаю, Сергей тоже занят целыми днями, — он помолчал, выслушивая печальное согласие, но жена полковника была тëртый калач и просто так не сдавалась. Видимо чувствовала, что на самом деле Игорь не против того, чтобы побыть с семьëй и привести свою пару.

— Возможно, я не знаю. Давайте, я Серëжу спрошу, и мы посмотрим, удастся ли выбраться на выходных к Кириллу. Как вас не будет в особняке? А где вы будете? На даче? И Олег тоже едет? — Гром задумчиво пожевал губу, под уговоры от Лены и дяди Фëдора, который внимательно прислушивался.

— Игорь, да это же на два дня всего, — возразил дядя Федя. — Кирилл с Олегом в четверг вместе с Леной едут, всë осмотрят, может рабочих вызовут или сами разберутся, кто их знает. А в пятницу, если накладок никаких не будет, то и мы с детьми подтянемся. Ну давай Игорëк, айда с нами, а? — Прокопенко перевëл дух, снимая пальто и вешая на стул. — И Серëжку бери обязательно, а то он бледный весь, ему бы на воздух надо. В речке искупаетесь, а?

Игорь кивнул и ответил тëте Лене, и дяде Феде единовременно: — Я поговорю с Сергеем и тогда посмотрим.

Прокопенко с торжеством принял от Игоря телефон и заворковал с женой. Гром же по-тихому удрал из кабинета, мягко прикрывая дверь. Он перевëл дух и провëл рукой по вспотевшей шее, такие разговоры давались ему нелегко, хоть он любил Прокопенко, как родных родителей. Под пальцы попал пластырь, наклеенный им сегодня утром в ванной у Разумовского, Игорю стало жарко от воспоминаний, с каким выражением лица Сергей то и дело переводил взгляд на его шею с белеющим кусочком ткани, под которым скрывалась чуть воспалённая кожа. Грому было любопытно, кто из них смотрел на него: Птица или Сергей?

Нужно было позвонить Разумовскому, но ещë он хотел встретиться с Юлей, которой написал сразу, как проснулся. Девушка была его информатором, хотя изначальное знакомство немного не задалось, они то и дело помогали друг другу. Пчëлкина прислала смс с адресом и временем и Гром хотел сгонять к ней, пока работы не предвиделось.

Уже дойдя до столовой, где они с Юлей договорились перекусить, Игорь принял входящий вызов от Разумовского, нервничая из-за выбранного тем момента. — Привет, Серëж.

— Привет, — раздался немного приглушëнный голос и Игорь услышал, как что-то упало и Волков на заднем плане рычит на Разумовского: «Серый, смотри под ноги». — Олегу тëтя Лена сейчас звонила.

Игорь остановился рядом с клумбой, понимая, что энергичная женщина решила дожать их наверняка. — Ты про поездку на дачу к Прокопенко?

— Да, ты хочешь? Просто, она сказала, что ты не против, но работой отговариваешься.

— А ты разве не занят, совещания там, — Игорь пнул попавшийся под ногу камешек.

— Это не проблема, если, конечно, ты хочешь.

— Хочу, — буркнул Гром и вздрогнул, когда его локтя что-то коснулось.

— Игорь, привет, — шепотом поздоровалась Юля, подхватывая его под локоть, но Грома не провести, девушка была любопытна от природы, и майор выгнул бровь, безмолвно насмехаясь над еë извечным желанием быть в курсе всего.

— Юль, мне договорить надо.

— Да говори, кто же мешает, только я тебя до заведения доведу, посажу за столик и говори сколько хочешь, — она утянула его по направлению к месту назначения, пока Игорь вновь обратился к Сергею, извиняясь, что отвлëкся.

— Я только за, — Игорь хотел спросить, не появлялся ли Птица, но присутствие Пчëлкиной мешало в таком интимном вопросе. — Олегу привет.

Было слышно, как на другом конце связи, Разумовский передаëт привет от Игоря, а затем снова прижимает к уху смартфон. — У тебя сейчас встреча?

— Да, с журналисткой, Юлией Пчëлкиной, — названная покосилась на Грома и вновь уткнулась в телефон.

— Знаю о ней. — Игорю показалось, что он слышит, как пальцы Сергея стремительно набирают буквы на клавиатуре.

— Да, кстати, я могу вечером забежать?

— Конечно, я и Марго на тебя настроил. Когда захочешь приходи. Игорь?

— Да? — уточнил майор. Пчëлкина усадила Грома за стол в углу зала и отошла к стойке заказа.

— Хочу забрать тебя с работы. Можно?

Игорь завис, представляя себе реакцию любопытных коллег и Прокопенко, затем своë смущение и хотел было отказаться, но вспомнил экзекуцию Птицы и напуганного этим Сергея, так что решительно согласился. — Да, но я не контролирую свою занятость.

— А когда по графику заканчиваешь?

— После семи.

— Хорошо. До вечера тогда.

— Пока. — Игорь положил мобильный в карман и спустя время напротив опустилась Юля, пододвигая две порции чая, пироженку и лёгкий салат себе, а для Игоря порцию горячей шавермы.

— А теперь рассказывай, — Юля уставилась на мужчину, сложив ладони лодочкой.

— Что рассказывать?

— Игорь, пока мы шли, от нас отбежало несколько альф, а я девушка эффектная, ни разу через подобное не проходила, если просто шла по улице, а не гналась за альфой с битой.

— Ну…

— Пальцы гну, Игорь колись. Что за хахаль с таким ядрёным запахом?

Пока они говорили, Игорь снимал куртку, и тут девушка заметила пластырь на шее и заверещала, подпрыгивая на стуле и привлекая внимание посетителей. — Игорь, Игорь, Игорь это то что я думаю? Поэтому так пахнет?! О мой бог, мой бог, мой бог! — у девушки аж глаза загорелись узнать все подробности личной жизни майора, который даже от них с Димой шарахался. А тут и запах, и метка — у Грома, который уровнем подката может конкурировать разве что с бревном. — Игорь, ты не уйдëшь отсюда, пока не скажешь кто!

— Юль, — рыкнул Игорь, — Давай без этого, я тебя по делу поговорить позвал.

Девушка невпечатлëнно фыркнула: — За дело придëтся платить и это моя цена. Колись, Игорь.

Гром вздохнул и откусил большой кусок шаурмы, чтобы взять короткую паузу и собраться с мыслями.

Девушка принялась за салат, но Игорь прекрасно видел еë нетерпение и понимал, что Пчëлкиной проще дать, чем объяснить почему нет.

— Юль, — Игорь прожевал шаверму и хлебнул чая, — Давай только без этих твоих новостных постов и видеороликов. Моя личная жизнь — это табу.

Девушка поджала губы, но кивнула, и Игорь продолжил.

— Так получилось, что когда Лизе плохо стало…

— Макаровой?

— Гречкиной, — с нажимом поправил Гром. — Когда Лизе плохо стало, Кирилл всех очень испугал, тогда ещë и судья, отец Кирилла приезжал и машины скорые, вообще шумиха поднялась.

— Да, помню, жаль тогда за городом была и не попала на светопредставление.

— Вот только тебя мне не хватало для полного счастья.

Юля хихикнула, принимаясь за чай.

— Так вот, мы тогда Разумовскому звонили, чтобы СМИ урезонить.

— Игорь, вот ты говоришь-говоришь, а я не понимаю, как это с твоим альфой связано?

— Это Разумовский, Юль.

Девушка поперхнулась чаем и со звоном отставила чашку на блюдце. Игорь подал ей салфетки, которые она взяла и вытерла безобразие с мокрых рук и пострадавшего стола. Откашлявшись, она свернула мячик из использованных салфеток и откинулась на спинку стула. — Неплохо ты звонки делаешь.

— Но я с тобой не об этом хотел поговорить.

— Так, стоп, — прервала его девушка, — мне нужно отдышаться и переварить информацию. — Пчëлкина заглянула в чашку и отставила подальше. — Гром, как тебе это удалось? Он же вообще на омег внимания не обращает, от слова совсем.

— Почему не обращает, он же поддерживает равные права для омег, альф и бет, даже движение ВМЕСТЕ создал и социальную сеть, в которой есть нюансы из-за невозможности отследить правонарушителей, но в целом она полезная.

— Да я не об этом. Просто он никогда не был замечен с кем-то кроме своего альфы-телохранителя. Разумовский, конечно, филантроп и умница, но встать у него на пути никому не рекомендую.

— О чëм ты?

— А ты не слышал? Он сотрудничает с HOLT International, а эта корпорация настоящий кит по производству оружия и боеприпасов на мировом рынке. Не знаю, что он им делает, но Разумовского и наши политиканы побаиваются. Не все конечно. — Она неожиданно поморщилась и простонала, — Я должна была сразу по твоему запаху понять, что это Разумовский, — она раздосадовано забарабанила пальцами по столу.

— Нормальный запах, — Игорь принюхивался, делая себе внутреннюю пометку про оружейную корпорацию. — Чего всем не нравится?!

— Да, не спорю, что нормальный, просто ссориться с тобой совсем не хочется, после первого же вздоха.

— Почему?

— Вот течка начнётся и сам поймёшь, только с медикаментов слезь, — ехидно отозвалась Юля. — Так, о чëм ты хотел поговорить?

Игорь поделился с ней наскоро придуманной историей о необычном свидетеле преступления, информация о котором строго конфиденциальна.

— Шизофрения не имеет ничего общего с раздвоением личности, — возмутилась Юля. — Это два разных заболевания, общность которых навязывается кинематографом и художественной литературой. Мне жаль твоего свидетеля, ему приходится бороться не только с болезнью, но и предрассудками на этот счëт.

— И что с его состоянием делать?

— Я не врач, Игорь, — девушка пожала плечами и глотнула остывшего чаю. — Обратись к его доктору, такие персонажи под наблюдением.

— Слушай, мне нужно узнать об этом раздвоении личности как можно больше, и без его ведома. — Игорь врал на ходу, надеясь звучать достоверно. — Сможешь найти специалиста, который согласился бы дать консультацию и помалкивать?

— Вообще, есть один знакомый, — немного подумав, произнесла Пчëлкина. — Доктор Вениамин Рубинштейн.

— И что, хороший врач?

— Психушку держит, ты наверняка знаешь про Чумной Форт в Кронштадте.

Игорь вздрогнул, вспоминая костюм Разумовского и птичью маску. — Ты про морской форт?

— Да, туда только морем, так как, исторически, место так себе.

Игорь кивнул, хотя мало что помнил с уроков истории об этом месте, а название отзывалось холодком по пояснице. Но тут ему в голову пришло ещë кое-что. — А почему, раз у меня такой ядрëный запах, то Прокопенко ничего не говорят?

— Я-то откуда знаю? Может потому, что в твоëм случае им плевать кто, лишь бы тебе было комфортно? Кстати, тебе самому как вообще? Просто ты и альфа — что-то из разряда мистики, мне казалось, что твой вариант — это бета.

Гром неловко улыбнулся, почëсывая нос. — Он очень отзывчивый, умный и самодостаточный человек. — Игорь вспомнил, как впервые познакомился с Птицей, но его улыбка не угасла. — Иногда, он ведëт себя неожиданно и очень упрямо, но если поставить себя на его место, то начинаешь понимать, как себя вести, чтобы взаимодействовать максимально комфортно. — Гром закончил делиться впечатлениями и поднял взгляд на застывшую Юлю.

— Слов нет, одни эмоции. — ошарашенно высказалась Пчëлкина, гипнотизируя его взглядом. — Никогда не видела тебя таким, таким…

— Каким?

— Счастливым и влюблённым.

Игорь покраснел, перебирая зубочистки в специальной мисочке. — В него трудно не влюбиться.

— Пожалуй, его фанаты с тобой согласятся. Кстати, о фанатах, может вам с Разумовским стоит сделать заявление о ваших отношениях?

— Не думаю, что это нужно.

— Игорь, он публичная личность.

— Я не хочу, чтобы толпа незнакомых людей обсуждала меня и моего парня, — тихо, но яростно отозвался Гром.

Юля только закатила глаза, однако, настаивать не стала. — Но, если что, я хочу эксклюзивные права на интервью с вами обоими.

— Если это когда-нибудь понадобится.

— Если — это очень хорошее слово, — подловила его журналистка.

Они допили чай и Юля засобиралась по своим делам. Игорь проводил девушку до такси, а сам решил отправиться на встречу с информаторами. Была пару вялотекущих дел, так, ничего серьёзного, но стоило потрясти старые связи.

Уже в бойцовском зале, где Игоря приняли как родного, Гром чертыхнулся, когда его частый партнёр по спаррингам выпучил глаза, отходя подальше.

— Так ты что, омега?

— Русь, ты чего, Игорь же альфа.

— Бля, чуваки, он омега, меченная!

— Да ладно?!

— Хуя себе запах.

— Мать честная, а твой альфа башню не открутит, за то что ты нами пропахнешь?

Этот жуткий гвалт Гром прервал грозным рыком и популярно объяснил, что да — он омега, но захочет — и будет драться, и двери с ноги вышибать. — И вот это вот, — Игорь обвëл зал рукой, от которой шарахались бритые самцы, — Моë дело. Захотел и пришëл, всë.

— Да ладно, ладно, — пристыженно покивал громила с нежным именем Сева. — Раз такое дело, может в спарринге с новеньким поучаствуешь. Борзый больно, а у тебя вроде и с законниками отношения что надо, — он поправил перевязку на руке.

— О, да, Игорь, возьмёшься, а? — встрял другой, — А то он сын бизнесмена.

— Тот ещë баклан, — раздался голос из толпы.

— Ну и где он? — Гром обвëл взглядом смущëнных альф, которые, как малые дети, жаловались мамке на того мальчика, который их обидел.

— Да, это, он за орешками к пиву вышел, — слил инфу парень, хрустящий чипсами на стуле рядом рингом.

— Ну вот вернëтся, тогда и посмотрим, что можно сделать, — ответил Игорь, пробираясь к двери в конце зала, чтобы перетереть с осведомителем.

Когда он вернулся в участок, потрёпанный, с подбитой скулой и ссадинами на костяшках, то чувствовал себя совершенно счастливым, ровно до момента, пока не попался на глаза обалдевшему Прокопенко. Полковник открыл и закрыл рот, обводя взглядом всë народное творчество. Скривился от запаха пота и ароматов разных альф. — Игорь, ну ëлки палки!

— Не, а чо я сделал? — Гром шмыгнул носом и почесал заживающую метку, с которой во время боя слетел лейкопластырь.

Дядя Федя порывался что-то сказать, но вдруг захлопнул рот и выпрямился, уставившись куда-то за спину Игоря и тот инстинктивно повернулся. Гром проглотил ругательство, нос к носу столкнувшись с яростным взглядом Разумовского. У того покраснели щëки и раздувались ноздри, а тонкая полоска губ настолько сжалась, что стала едва заметным красным всполохом на обычно бледном лице.

В управлении повисла тишина, было даже слышно, как кто-то шуршит пакетом от булочки.

— Игорь, кто это сделал? — в тишине зала вопрос заставил присутствующих невольно поёжиться. Разумовский осмотрелся, сканируя сотрудников, не успевших покинуть здание в конце рабочего дня.

Пухлый полицейский струхнул и, не выдержав, воскликнул. — Так Гром опять с бандюками подрался.

На пухляша зашикали со всех сторон, а Зайцева шлëпнула по спине еженедельным отчëтом.

Игорь чувствовал себя провинившимся псом, которого хозяин застигнул на горячем. — Серëж, это ерунда.

— Я попрошу Марго вызвать Альберта Анатольевича. — Сергей процедил это, сжимая зубы, и Игорь жопой чуял, что альфа едва сдерживается от ярости.

— Да, не надо, — он хотел добавить, что «и так пройдëт», но под взглядом Разумовского оборвал себя на полуфразе и двинулся к выходу, утягивая за собой раздраконенного миллиардера. — Серëж, давай домой поедем, и я всë по дороге расскажу. — Игорь произносил слова мягко-мягко, чтобы успокоить альфу. Тот подчинился, но у Грома мурашки по коже забеги устраивали каждый раз, когда тот хмурился.

Гром почти выдохнул, когда они подошли к двери, но за спиной услышал нарастающий гомон.

— Ля, косарь ставлю, что его выебут.

— Две штуки ставлю.

— А мне кажется не трахнут, но на работу не пустят.

— А ну пошли по домам! Цветков, отчëт где?! — рявкнул Прокопенко на пристыженных сотрудников.

Игорь приобнял Разумовского, который всë слышал, за талию и они наконец покинули управление. Мужчины разместились в машине, и Сергей отдал команду Марго отвезти их в башню.

Они сидели в тишине, пока Разумовский безэмоционально не поинтересовался. — И часто они на тебя ставки делают?

— Я и сам участвую, — встал на защиту коллег Игорь.

Сергей не ответил и такое молчание заставляло майора нервничать. Он краем глаза наблюдал, как альфа набирает сообщение на своëм смартфоне и спросил: — Всë в порядке?

— Угу, Марго, останови машину.

Игорь развернулся к Сергею, ожидая увидеть Птицу, но тот не появился.

Сергей стал расстёгивать свою одежду, стаскивая сначала пиджак, затем и чëрную блузу. — Игорь, раздевайся.

— Зачем? — у Грома глаза на лоб полезли.

— Надень мою одежду.

Игорь сглотнул и кивнул, снимая сначала куртку, затем пропахшую потом футболку, подтаскивая к себе дорогой пиджак и блузку. Кепку он закинул в бардачок, чтобы не свалилась. Пока он переодевался, Разумовский вышел из машины и достал из багажника мешок, в который упаковал куртку Игоря, а вот футболку обнюхал и надел на себя.

— Штаны тоже, — добавил Сергей.

— Слушай, я понял, что тебе запах не нравится, но штаны-то тебе чем не угодили?

Разумовский поставил мешок с курткой на сидение и нагнулся к Игорю, от чего тот смутился, особенно когда голова филантропа оказалась прямиком у него между ног. Хорошо, что они заехали в подворотню, иначе Игорь бы не знал куда себя деть.

— Снимай, — вынес вердикт Разумовский и расстегнул свои просторные классические брюки.

Гром счëл за благо послушаться и они провели рокировку, обменявшись элементами гардероба, впрочем, джинсы Игоря были Сергею длинны и узки на бëдрах. Отчего рыжеволосый поморщился, устраиваясь на сидении.

Мешок с курткой Сергей положил под заднее сидение.

— Ты только куртку не выкидывай, — подал голос Игорь, когда машина снова тронулась.

— Не буду, — отозвался Сергей, ощутимо расслабляясь, — просто в стиралку положу, может до завтра высохнет.

— Спасибо, — и Гром пояснил, — Это Прокопенко куртка, не хотелось бы потерять.

— Как скажешь.

— Угу.

Они помолчали, и Игорь спросил. — Очень злишься?

Разумовский глубоко вздохнул. — Я знал на что подписывался, — туманно пояснил мужчина. — Олег досье нарыл, ещë до нашей первой встречи.

— Оу, — Игорь удобнее устроился на пассажирском сидении, укутанный запахом альфы. — И что там написано?

Сергей хмыкнул, поглаживая футболку Игоря на себе. — Домой приедем, я тебе зачитаю особо пикантные моменты.

— Мне бы вещи взять со своей квартиры.

Сергей притих, перебирая пальцами ткань футболки.

— Серëж?

— Мм?

— Это то, что я думаю?

— А что ты думаешь? — Разумовский неотрывно смотрел перед собой.

— Моя квартира цела?

— Угу.

— Что тогда?

— Вещи уже были в башне после обеда.

Игорь вздохнул — не сжёг и слава Птице.

— Значит заезжать не нужно.

Разумовский с благодарностью посмотрел на Игоря, понимая, что тот прощает ему слишком многое, вплоть до нарушения личных границ.

— Это после нашего разговора было? — невзначай спросил Гром.

— Да, а что?

— Она омега, Юля омега.

— Я знаю, — поджал губы Разумовский.

— Почему тогда? Чего ты такого захотел, а получить не решался?

— Тебя.

Игорь покраснел, пока Сергей нервно поправлял рыжие пряди.

— Ты мог просто попросить.

Сергей что-то неразборчиво буркнул и наклонился к Игорю, мягко целуя тëплые губы. Гром вдохнул терпкий запах альфы, проводя рукой по его шее и чувствуя под пальцами бугорки узора метки, которую сам поставил на прошлой неделе. Они соприкасались губами, сталкивались носами, дышали и не могли надышаться друг другом. Серëжа осторожно погладил кожу рядом с синяком на щеке Игоря, сожалея о каждом его ранении.

Гром моргнул и за это мгновение перед ним появился Птица. Желтизна глаз отдавала яростью. Игорь не знал, почему это происходит, но яркие синие глаза действительно меняли оттенок или в этом был виноват лучик солнца, отразившийся от стекла.

Птица молча сверлил Грома взглядом и Игорь решил начать разговор сам. — Ты тоже Разумовский, вы части единого целого, которые не могут договориться, я прав?

— Может быть, — альфа осторожно повернул Игоря за подбородок, рассматривая синяки и ссадины с разных сторон. — Кто это сделал?

Грубоватый низкий голос отдавался дрожью внизу живота.

— Я просто хотел подраться и сделал это, — произнëс Игорь и добавил, — Противник пострадал больше.

— Я так понимаю, — медленно сказал Разумовский, — Это не последний раз, когда я застану тебя в подобном виде?

Гром насупился и упрямо кивнул.

— Хорошо, — отозвался Птица. — Только не жалуйся потом, если я буду груб в порыве страсти, мне кажется тебе даже понравится, — заметил Птица, сжимая шею Игоря ладонью, но не причиняя дискомфорта.

— Знаешь, я ожидал боли, крови, чего угодно, но не того, что ты всего лишь пригрозишь жестким сексом.

Птица ехидно ухмыльнулся. — Ты и сам в состоянии справиться со своими проблемами, я смотрю. Серëженька в ярости был даже больше меня.

Игорь удивлённо приподнял бровь. — А разве не ты отвечаешь за свирепые эмоции?

— После знакомства с тобой я уже не знаю, где заканчиваюсь я и начинается Сергей.

Разумовский снова смотрел на него голубыми глазами и проводил рукой по щеке Грома, которую тот с удовольствием поцеловал, наблюдая за смятением альфы.

— Игорь, я его слышал.

— Птицу?

Разумовский кивнул. — Словно это был я, но не совсем, просто свидетель происходящего. Как думаешь, это плохо или хорошо?

— Поживём-увидим, как говорит дядя Федя. Я не знаю Серëж, но сделаю что смогу и найду информацию по этому вопросу.

— Я уже искал в интернете, — вздохнул Сергей, утыкаясь Игорю в плечо. — Только перенервничал и ничего дельного не встретил.

— Мне Юля посоветовала одного человека.

— Ты ей рассказал? — запаниковал Разумовский, отстраняясь, но был вытянут со своего сидения и усажен на колени Грому.

— Никому я ничего не рассказал.

— Но как же…

— Наврал, что свидетель с шизой или раздвоением, не важно в общем, — отмахнулся Игорь. — Она посоветовала доктора Вениамина Рубинштейна.

— Не слышал о таком.

Сергей уточнил. — Тебе не тяжело?

— Глупости, всë хорошо.

— Ладно, — Сергей поцеловал его в щëку и прикусил ухо, очерчивая языком ушную раковину, отчего у Игоря теплело внутри от щемящего чувства нежности.

— Приехали, — заметила Марго, оповещая пассажиров о прибытии на парковку в башне.

— Так быстро, — удивился Игорь.

— Марго умеет обходить пробки.

— Умная девочка, вся в тебя.

Сергей польщённо улыбнулся и выбрался из машины, прихватив телефон. Он придержал дверь и помог Игорю с пакетом, в котором ждала своей участи любимая куртка майора.

Пока Игорь мылся, разбирал вещи и обустраивался в комнате Разумовского, тот вызвал врача и заказал ужин из ресторана в соседней плазе.

Альберт Анатольевич подловил Грома, когда он заканчивал с расстановкой обуви в галошнице и утащил на экзекуцию по всем правилам. Врач обработал ссадины на руках и лице, и уговорил упирающегося Грома раздеться и показать синяки на спине и рëбрах.

Когда Разумовский зашëл их проведать, то скорбно провожал взглядом каждый синяк Игоря, который обрабатывали лекарством и скрывали широким пластырем.

— Господин Разумовский, не волнуйтесь вы так, — заметил врач, — они быстро сойдут, организм крепкий.

— Угу, — он попрощался с Альбертом Анатольевичем и подошëл к Игорю, чтобы запустить пальцы в его волосы. — Побитый весь.

Гром притянул его за талию и поцеловал в живот. — Ты меня и такого любишь.

— Какой самоуверенный, — Сергей с улыбкой наклонился и крепко поцеловал Игоря, массируя пальцами затылок и местечки за ушами.

Игорь вздрогнул от вибрации лежащего рядом телефона и после непрекращающегося перезвона всë-таки отстранился от Разумовского, облизывая мокрые губы. — Алло?

— Слышь ты, падаль, — громко раздалось из трубки, так что Сергей отнял телефон и ответил агрессору сам.

— Кто вы, и что вам надо? — он включил громкую связь, пока Игорь хмурился на незнакомый мужской голос, доносящийся из динамика.

— Я - кто? Да, ты гниль, землю жрать будешь за то, что с моим сыном сделал, говна кусок!

Разумовский с отвращением поморщился и достал смартфон, чтобы переписать с экрана телефона номер звонившего. В пару кликов он отправил команду Марго найти владельца номера.

Пока мужчина в трубке распалялся всем многообразием своего словарного запаса, Разумовский пробил номер и читал быстро собранное по сети досье на имя Арсения Павловича Родохова — владельца нескольких яхт-клубов.

— А теперь послушайте меня, Арсений Павлович, — спокойно, но жёстко отозвался Разумовский, прерывая тираду проклятий. — Если вы угрожаете моему жениху, я прикрою поставки топлива исключительно для вашего Яхт-клуба.

— Да кто ты, блять, такой? — взревела трубка.

— Сергей Разумовский.

Телефон поражëнно замолчал и затем последовали гудки сброшенного вызова.

— Думаю, он всë понял, — Сергей вернул телефон впечатлённому Грому.

— Серëж, а ты всегда такой грозный?

— Напугал? — улыбнулся Разумовский, понимая, что Игорь просто удивлëн.

— Нет, — он с удовольствием позволил утянуть себя в кровать и разлёгся в объятиях Сергея, прикрывая их одеялом. — Ауч, у тебя ноги холодные, — возмутился майор, потирая ногами замёрзшие пальцы и стопы Разумовского.

— У меня конечности быстро остывают.

— А мне, наоборот, часто жарко, давай сюда, — Игорь поднял край футболки и задрал ноги Разумовского себе к животу, растирая ступни и прикладывая их к прессу. Сергей чувствовал под пальцами ног каменные мускулы и дурел от нежности, которую Игорь ему дарил.

Он любовался сонным лицом Игоря и тоже проваливался в сон, постепенно меняя положение ног, закидывая одну на Игоря и утыкаясь носом в волосы Грома.

Игорь его дом, его семья.