***

На них смотрят сотни пар глаз, никто и не думает отвлекаться на что-то постороннее. Люди даже не шепчутся друг с другом, они чересчур сильно поглощены тем, что вот-вот произойдёт в центре помещения, украшенного в честь торжества. И каждый человек здесь разодет в самый вычурный наряд; их улыбки невероятно фальшивы и неестественны. Искренностью и честностью и не пахнет, сплошной бал лицемеров, лгущих прямо в глаза собеседнику. От этого тошно, ещё хуже от осознания того, что ты такой же, как и они. Врёшь, делаешь вид, словно человек рядом не вызывает острое чувство ненависти и неприязни. И твой партнёр поступает точно также, только делает всё более умело и искусно, кажется, будто враньё — его стихия. Конечно, он привык к этому намного больше в силу возраста. Да, разница в годах совсем небольшая, но для парней слишком ощутимая. Она создаёт между ними километровую пропасть, куда слишком велик риск сорваться и разбиться.

Молодой человек кивает музыкантам, дабы те начали исполнять заранее заготовленную композицию. Мелодия быстро распространяется по помещению, она бьёт по ушам своей идеальностью, при иных обстоятельствах это показалось бы невероятно красивым, но сейчас звук инструментов вызывает лишь отрицательные эмоции. Парень ловит себя на мысли, что просто мечтает, чтобы хоть у кого-то из скрипачей лопнула струна, и весь этот наигранный фарс прервался хоть на одну секунду. Столько времени как раз хватит на полное принятие всей ситуации и не даст окончательно потонуть в глупой ненависти, пожирающей изнутри, словно свора голодных собак кость. Мерзко от всего, начиная с собственной прилизанной внешности, заканчивая титановым спокойствием невольного партнёра. Его хватка крепкая, будто не танцевать собирается, а ломать руки партнёру. Последнему едва хватает самообладания, чтобы не ударить молодого человека, разбив тому идеальную маску и стерев с лица наглый и самоуверенный взгляд голубых глаз.

Движения юнош отточены до совершенства, стук каблуков тонет в музыке, что поглощает собой любой шум. Наверное, поэтому парню кажется, будто с ним танцует мертвец. Старший действительно хорошо подходит под такое описание. Такие же холодные ладони, постоянное молчание и пустой взгляд. Но последнее появляется только рядом с парнем. Тот банально не вызывает никаких тёплых чувств, кроме ненависти, но и она как-то по-странному притупилась. На её место пришла горечь, смешанная с жалостью по отношению к невольному партнёру. Младший скрывает свои истинные чувства из рук вон плохо. Он не привык делать это настолько долго. Раньше ему удавалось сбегать от всех вычурных банкетов, но от сегодняшнего удрать не удастся даже при огромном желании. Все заметят пропажу на столь крупном и важном мероприятии. Особенно учитывая, что это свадьба. О ней мечтают все, кроме самих женихов. Они жаждут прервать всё и сбежать подальше друг от друга, чтобы больше никогда не видеться.

Младший пытается успокоиться. Осталось потерпеть эти ледяные прикосновения каких-то три минуты, совсем ничего. Но, чёрт подери! как же время долго идёт, будто пленник, закованный стальные кандалы. Расслабиться не получается, несмотря на все попытки. Эти взгляды прожигают кожу насквозь. От них хочется бежать как можно дальше, куда только глаза глядят, по пути срывая с себя вычурный костюм и распуская волосы из тугого хвоста. Невозможность сделать последнее раздражает особенно сильно. Чувство, будто таким образом пытаются усмирить окончательно, за неимением возможности надеть на шею ошейник с цепью. Так поступить мешают рамки морали и этики. Но про них тут же забывают, если речь заходит о насильственном браке. Подобное можно пережить. Увы, только не когда твоим супругом станет человек, который ничего, кроме страданий и бесконечной боли, в твою жизнь не принёс. Шрамы на спине постоянно напоминают о чужой меткости в бросании камней, следы ожогов на запястьях показывают, насколько спички в те встречи были горячими. А хорошего не было, нет и не будет. Ради справедливости, руки старшего выглядят почти так же плохо из-за попыток дать какой-никакой отпор.

Танец получается красивым, оплошностей не имеется. Парни не наступают друг другу на ноги, но у каждого совершенно разные причины для этого: Андрей банально не хочет, чтобы люди вокруг были разочарованы в торжестве, а ещё желает, дабы все по-настоящему поверили существование любви между самим Князевым и Леонтьевым; Саша в свою очередь представляет рядом с собой совершенно другого человека. Ренегат старается не сосредотачивать взгляд на чём-либо и не слишком всматриваться в толпу. Последнее даётся особо трудно, ибо раньше такие действия буквально спасали от безнадёжности и страха. Точнее, это делал один конкретный человек, что прямо сейчас сидит в зале вместе со всеми и пьёт из бокала вино. И Леонтьев боится даже посмотреть на своего «защитника». Они не говорили друг с другом последние три дня. Хотя, младший постоянно ловил себя на мысли, что готов отдать все богатства мира за возможность перекинуться парой фраз.

Андрей сейчас, словно издевается: он поворачивается так, чтобы, чужое лицо было направлено прямо на стол. Саша на долю секунды замирает, замечая того самого человека. Тот отрывается от вина и глядит прямо на Лося. В глазах тяжело узнать какие-то определённые эмоции. Щиголев всегда был таким нечитаемым, как недоступная книга с красивой обложкой. И на протяжении всей своей жизни целью Леонтьева было изучить это «произведение» от корки до корки, изучая каждую деталь. Добиться расположения Поручика почти невозможно, но Ренегат смог. Сквозь стиснутые зубы и множество травм он доказывал, что чихать хотел на родословную старшего и его авторитет, существовавший в академии. Больше трудностей предоставила только разница в возрасте. Целых три года за пределами академии они не играли толком роли, но в ней чётко показывали своё место.

Леонтьев кусает щёку изнутри, вспоминая, как ласковые пальцы Щиголева поглаживают его волосы, осторожно убирая за ухо, в которое он шептал: «Саш, ты не слишком привыкай к своей фамилии, всё равно мою возьмёшь». Лось на такие слова закатывал глаза, а после начинал шуточный спор о том, кто чью фамилию возьмёт. Это никогда ни к чему толком не приводило. Всё заканчивалось на том, что старший прикладывал свой палец к чужим губам, а после осторожно брал за руку. Леонтьев сразу же замолкал, улыбаясь, немного смущённо и влюблённо по уши. Только Щиголев вызывал, да и продолжает, подобные эмоции. Никто, кроме него, не в силах заставить Ренегата дрожать. Каким бы гордым и своенравным тот не являлся, но ради юноши он был готов и отказаться от своей фамилии, и встать на колени с связанными руками, и сбежать на край света, где никто не сможет найти и не помешает.

Молодой человек проводит языком по губам, мозг сразу же рисует образ первого поцелуя, случившегося с тёзкой. Тогда было стыдно, щёки горели, руки дрожали, а в горле стоял странный ком, не дававший сделать даже одного нормального вдоха. «Это было ужасно, но у нас будет время потренироваться, лосёнок» — смеялся в тот вечер парень, чьи мокрые волосы торчали в разные стороны, а мокрое тело блестело под лучами заходящего солнца. Озеро было ещё тёплым, чем юноши воспользовались и окунулись с головой в воду. После они бесились, как дети. Ренегат в наглую обрызгал Александра, начав с громким гоготом убегать прочь. Щиголев помчался следом. Им обоим было хорошо на том всеми забытом берегу. Даже шрамы и раны младшего болели не так сильно.

Саша понимает, что происходящее в корне неправильно, но изменить ничего нельзя. Этот брак нужен обоим кланам, чтобы вражда не развязалась вновь. Тешить себя подобными мыслями не получается. На душе всё равно кошки скребут от осознания, что рядом танцует не Поручик. А все те шуточные споры насчёт фамилии потеряли весь свой смысл. У Ренегата останется своя фамилия, а у его супруга так и будет это чёртово «Князев». Лось ненавидит всех обладателей этой фамилии, а Андрея вдвойне. Нет, даже втройне. Но всем плевать, главное, чтобы сраный брак был заключён по всем правилам. А ещё все должны поверить в красивую историю любви двух парней из разных родов. Это только поможет держать обе семьи в мире, ведь никто не хочет рушить чужое счастье.

Музыка обрывается, Андрей отстраняется от новоиспечённого мужа, берёт того под локоть и ведёт в сторону стола, подальше от Щиголева

***