***

— Ты чего ревёшь, малой? — Поручик садится рядом с плачущим мальчишкой, который явно прятался спрятаться в колосьях пшеницы.

— Н-не твоё дело, — громко шмыгает тот и обнимает себя за плечи. — И-иди ку-куда шёл и не-не трогай меня…

Поручик усмехается и снимает с себя ветровку, после чего накидывает её на худые дрожащие плечи Саши. Последний вздрагивает и издаёт странный жалобный булькающий звук, после чего растерянно поднимает взгляд на Поручика. Он садится рядом и затягивается сигаретой, после чего выпускает изо рта клуб полупрозрачного дыма. Тот быстро растворяется в воздухе, оставив за собой лишь неприятный от своей «тягости» запах, заползающий в лёгкие юнош.

Злости на слова Саши у Поручика нет. Он знает — вся грубость является лишь защитной реакцией и нежеланием показывать свою слабость. Но Поручик всё прекрасно видит: он слишком хорошо знает Леонтьева. Последний, даже став подростком, так и не сумел научиться скрывать свои эмоции от Поручика. Или тот просто научился сразу распознавать ложь. Это не так уж и важно сейчас.

— Ну куда же я пойду, малой, если ты дрожишь, как заяц? Ты же замёрзнешь здесь совсем один и лапки свои откинешь. И что я тогда делать буду без тебя? Я же совсем один останусь– Поручик ласково треплет тёмные волосы тёзки.

— Я-я… — Тот не находит, что ответить и беспомощно и в неком немом отчаянии опускает голову.

— Ты сейчас пойдёшь со мной, умоешься, я обработаю тебя, и потом ты выпьешь горячего чая и поешь супа. Я сам его варил, тебе должно понравиться, — серьёзно говорит Поручик, он не предлагает, а ставит перед фактом. — Ты только, пожалуйста, не плачь, а то глаза потом будут сильно болеть.

Щиголев давно знает Сашу Леонтьева. Семья последнего жила рядом с Щиголевыми. И благодаря этому Поручик осведомлён о том, что Сашу избивает отец до лиловых синяков и собачьего скулежа. Только сделать с этим хоть что-то Поручик не может: ему всего семнадцать, он почти весь год проводит в городе за учёбой, а постоянной работы с нормальным доходом и своей квартиры нет. Из-за последнего не получится даже выкрасть тёзку. Всё, что может сделать Поручик — ждать и утешать Сашу после каждых побоев и унижений, а ещё обрабатывать тому жуткие раны, от вида которых сильно тошнит. Они навсегда останутся с Сашей в виде безобразных шрамов. От них получится избавиться только при помощи татуировок. Но Саша — не тот человек, который станет забивать всё тело рисунками.

— И-и па-па больше не тронет меня сегодня? — как-то наивно спрашивает последний, глядя прямо в душу Поручику.

А тот просто не смог сказать «нет» этому мальчишке, ищущем в нём защиту и укрытие от всего враждебного мира. И Поручик не знает, что ему делать. Он не сможет защитить своего самого любимого человека от лап огромного мужчины-тирана. Тот просто переломает позвоночник Щиголеву и примется избивать своего сына. И он снова будет рыдать от боли и унижения.

— Пошли скорее, пока ты не заболел, — ласково произносит Поручик и быстро «клюёт» тёзку в висок.

Щиголев хочет поцеловать Сашу в губы, но этого нельзя делать: Леонтьев слишком юн, и Поручик не имеет права подминать того под себя. Нужно просто морально поддерживать того, пока лето не кончилось, ведь потом Поручику нужно будет возвращаться в город учиться.

***