Ярик сидит на диване, подтянув к себе колени, и сосредоточенно смотрит в экран телефона. Лицо у него такое, будто ему там пришло сообщение о чьей-то скоропостижной кончине — не меньше. Саша наблюдает эту картину, прислонившись плечом к дверному косяку, и тихо проходит в комнату с кружкой горячего чая в руках.

— Яр, ты чего? — осторожно спрашивает он, садясь рядом и отставляя кружку на тумбочку. — Лицо такое, будто у тебя там кто-то скоропостижнулся.

— Да я сам, походу, скоро скоропостижнусь, — не поворачивая головы, отвечает Ярик. Голос его нервно дрожит. Саша хмурится. — Там это… расписание дропнули…

Расписание — это то, которого Баярунас ждал неделю, болтаясь из угла в угол и подскакивая от каждого уведомления с потоковой почты, быстро определяет Казьмин.

— И когда?

— Первый зачёт в понедельник, — произносит Ярик упавшим голосом. — Пять дней у меня, короче…

— Тю, — усмехается Саша, выдыхая почти с облегчением. — Бог за шесть дней мир создал, а ты за пять к зачёту не подготовишься?

— Там… Допуститься бы ещё, — бормочет Ярик, напряжённо всматриваясь в текст письма из деканата. — Долги всякие посдавать… Это до пятницы максимум.

— И много у тебя долгов? — вздыхает Сашка.

На дворе зима в самом разгаре, за окном вон сколько снегу навалило, давно такого не было. Им бы сейчас по центру гулять, снежинки языком ловить, глинтвейн с ярмарки перед ГУМом пробовать. Сашка под это дело даже отгул уже брать собрался, а это чудовище сидит тут, из-за учёбы какой-то расстраивается, как будто, кроме неё, света белого больше нет.

— Много, — кивает Ярик.

— Ну по каким? — интересуется Казьмин, легко касаясь пальцем его костяшек.

— По всем?.. — выдавливает Ярик, чувствуя, как глаза начинает неприятно щипать.

Не сдаст он ни фига. Провалится с позором. Потом — по пересдачам будет ходить и на них, наверное, тоже провалится, потому что на панике вообще ничего не запомнит и затупит. А там — здравствуй, юность в сапогах…

— Сдашь ты всё, — утешает Казьмин. — Нервы сдали — и ты сдашь.

Саше так однажды одногруппник перед каким-то сложным экзаменом пошутил. Казьмин посмеялся и действительно сдал.

Ярику не смешно. Ярику вообще ни хрена не смешно. У Ярика первый зачёт меньше, чем через неделю, и ни по одному из предметов конь не валялся.

Нижняя губа у него начинает дрожать.

— Ну ты чего, эй… — Саша, притягивает его к себе, утыкаясь носом ему в макушку, и крепко обнимает за плечи.

— Я так вообще универ не закончу… И всё — пропади моя тоска, вот он я, привет, войска…

— Закончишь, куда ты денешься, — смеётся Сашка, ероша ему и без того растрёпанные волосы. — Я же как-то закончил.

— Да ты, сто пудов, половину предметов вообще автоматом закрыл, — фыркает Ярик. — Ещё за неделю до дедлайна всё сдавал, наверное.

Казьмин усмехается. Все там были. Историю о том, как он шесть раз подряд пересдавал, прости господи, философию с культурологией, будь они неладны, он расскажет потом, когда Ярик поспит.

— Ты на каком курсе, Яр? — тихо спрашивает Казьмин, не выпуская его из объятий.

— Ну… на третьем? — шмыгает носом Ярик.

— Ну и что, первый раз, что ли? — усмехается Сашка.

Ярик на секунду задумывается, считая про себя, какая у него сейчас по счёту сессия.

— Пятый… — тихо отвечает он наконец.

— Ну вот. Ты же предыдущие четыре как-то вывез, — Саша успокаивающе поглаживает Ярика между лопаток.

— Вывез… — неуверенно кивает Ярик, как будто бы сомневаясь в правдивости этого факта своей биографии.

— Ну и пятый вывезешь.

— Мне там везло просто.

— Ну и сейчас повезёт. Удача любит смелых. Чтобы каждый раз так тянуть до последнего, нужно быть очень смелым.

— Или очень тупым, — хмуро усмехается Ярик.

— Одно другому не мешает, — соглашается Сашка, целуя его в висок. — Ложись спать, а. Время видел?

Время давно перевалило за полночь.

— Саш, а если нет? Если ни фига не успею?

— А если без «если»? — передразнивает Казьмин, нехотя выпуская его из объятий, чтобы расстелить диван. — Давай, ложись спать, завтра с утра сядешь за… что у тебя там…

— У меня там всё… — бурчит Ярик.

— Ну вот за «всё» и сядешь. Спать давай.

Диван в Сашиной квартире узковат для двоих. Но им вполне удобно.