***

Когда брат выложил на эмоциях всю правду ему в день смерти отца, Дилюку хотелось только нервно и громко рассмеяться. Он не мог поверить в то, что его отец — самый близкий его человек умер сегодня, защищая его, а Кэйа — его любимый и драгоценный сводный брат все это время был гребаным шпионом.

Дилюку много чего хотелось в тот момент, но все эмоции как-то резко перекрылись жаждой крови и мести. Он не хотел терпеть предателя в своем доме. Разум затуманился злобой на весь этот мир, но больше всего на Кэйю.

Рагнвиндр не помнил, как он выволок Кэйю на улицу, который кажется лишь слегка этому сопротивлялся, словно зная, что его ждёт.

У них даже битвы как таковой не было, Дилюк оттащил слабо сопротивляющегося Кэйю чуть дальше от Винокурни и сначала откинул его так, что тот упал с ног, завалившись на землю, а после отошёл чуть дальше, замахиваясь мечом и запуская в несопротивляющегося брата огненного феникса.

Он не знал, что чувствовал Кэйа в этот момент, ему было наплевать. Он видел лишь сожженную траву и слабые очертания тела брата, после того как феникс, взмахнув огненными крыльями, исчез. Дилюк не мог точно сказать, кричал Альберих от боли или нет, он был в прострации. Ему было плевать, не было у него никакого чувства удовлетворенности, была лишь о пустота в груди.

Он ушел оттуда больше не оборачиваясь, не смотря, как от его огненного феникса всё ещё догорает трава и труп его брата. Огонь превратил все на своем пути в золу и пепел, но Рагнвиндра это не волновало, все равно к утру все это смоет дождем и унесет ветром.

Не будет больше Кэйи Альбериха, Дилюк позаботился об этом, он избавился от шпиона. А пустоту в груди и чувство, что постепенно зарождалось и начинало разъедать его, он как-нибудь заглушит.

Дождь хлестал по лицу, заставляя волосы неаккуратно спадать на лицо, а одежду липнуть к телу. Дилюк не думал, что он промокнет до нитки, пока дойдет обратно до Винокурни.

В дверях его встретила Аделина, протягивая полотенце, которое Дилюк просто и резко забрал, вытирая волосы. И только потом он обратил внимания, что в руках горничной осталось еще одно полотенце, видимо, для еще одного человека.

— Кэйа не придет к ужину, — говорит он Аделинде ничего не выражающим голосом, проходя дальше и не видя, как обеспокоенно она посмотрела в его спину. — Нет, он вообще больше не придет.

Это все, что бросил Дилюк перед тем, как уйти в свою комнату.

Внутри после сегодняшнего дня было так холодно, что уже ничего не болело.

Он все потерял, теперь у него есть лишь его Винокурня и ни одного родного человека рядом.

Спустя время, после похорон отца и скрытии дела о смерти Кэйи, и его скромных похорон подальше от городского, нормального кладбища с скрытием места нахождения его тела, многие граждане говорили о том, что в тот проклятый день, умерло два человека из поместья Рагнвиндров — глава семейства Крепус Рагнвиндр и приемный сын — Кэйа Альберих, но никто не знает, что на самом деле, в тот день умерло все семейство Рагнвиндр.