— Как твоя съемка?

Тэхен переворачивается на кровати, поддерживая телефон между ухом и подушкой. Чонгук на другом конце провода тяжело вздыхает и чем-то шуршит.

— Сегодня закончили только с одним заведением, Лилу долго беседовала с владельцем, — устало отвечает младший.

— Какое странное имя у вашей журналистки, — замечает Тэхен и на мгновение убирает телефон от уха, чтобы посмотреть на время, после притягивает его обратно. — Уже четыре часа, ты ел?

— Вот только сейчас готовлю. Захотел токпокки.

Судя по шороху, Чонгук вскрывает упаковку. Тэхен вслушивается в звуки, которые окружают младшего, и представляет его на небольшой кухне в студии, которую тот снял на время съемок в Сеуле. Наверняка Чонгук еще не разделся и ходит в рубашке и джоггерах (свое фото в сегодняшнем аутфите он отправил Тэхену еще утром), грозя запачкаться в соусе для токпокки. Волосы у него растрепаны от нервных взъерошиваний руками, а усталость прорезала складку между бровей. Возникшая в голове картина милая и такая притягательная, что Тэхену хочется прямо сейчас оказаться рядом с Чонгуком, помочь ему в приготовлении еды, а после налить чай и составить компанию рядом на диване.

Чон уехал несколько дней назад, каждый день в Сеуле тратя на коммерческую съемку для журнала, в котором должен был выйти большой обзор на новые заведения в столице. Тэхен понятия не имел, как можно потратить целую неделю на съемки общепита, хотя и для привилегированных людей, но Чонгук сказал, что это в порядке вещей — владельцы таких «высоких» заведений не всегда располагают свободным временем, поэтому приходится подстраивать встречи друг под друга, в итоге они растягиваются на неделю.

Говоря честно, Тэхен за несколько прошедших дней даже не успел соскучиться, потому что парни общались буквально каждый день, созваниваясь утром и вечером. Так часто они не общались, даже когда Чонгук был в Пусане. Тем не менее, Тэхен ощущал тоску от осознания того, что младший находится вдалеке от него, нет возможности просто взять и предложить встретиться через пару часов.

— Тебе нужно хорошо кушать, Чонгук-а, — журит Тэхен. — Почему вы с Лилу не ходите есть куда-нибудь?

— У нас с ней не очень хорошие отношения, — Чонгук замолкает, обдумывая следующие слова, Тэхен в то же время начинает волноваться. — Она знает о моей ориентации и не очень хорошо относится к такому.

— Тогда какого черта тебя послали в другой город с гомофобкой? — возмущается старший, начиная представлять, какие презрительные взгляды она может кидать на Чонгука.

Младший усмехается в трубку и гремит посудой.

— У нас не супер открытый коллектив, который поддерживает друг друга, поэтому всем плевать. Спасибо, что хотя бы остальные относятся ко мне ровно на работе, — подытоживает Чонгук.

Тэхен отнюдь не доволен таким выводом, но в то же время не хочет навязывать младшему свое мнение — в конце концов, Чонгук взрослый и самостоятельный человек.

Когда Тэхену хочется перевести тему на нечто, что может приободрить парня, его телефон разрывается вибрацией у уха. Он просит младшего подождать и смотрит на пришедшее сообщение:

«Привет.

Это Намджун.

Не хочешь встретиться, поболтать?»

— Тут друг Хосока предлагает мне встретиться, — передает Тэхен Чонгуку, вернув мобильник к уху.

— Которого ты встречал в аэропорту?

— Ага.

— Встретишься с ним? — беспечно спрашивает Чонгук.

— Наверное, — пожимает плечами Тэхен. — Все равно делать сегодня нечего. Чимин с момента нашего похода в клуб все время проводит либо на работе, либо в своей комнате с книгами, а Юнги вообще злющий, стараюсь не попадаться ему на глаза.

— Да, я помню, ты говорил. Тогда сходи и развейся.

Тэхен переворачивается на спину и откидывает отросшую челку с лица. Ему правда не мешало бы выйти куда-нибудь, хотя, быть честным, отчаянно хочется выйти именно с Чонгуком.

— Думаю, ты прав. Хотя я с куда большим удовольствием сходил бы куда-нибудь именно с тобой, — признается Ким и невольно губы его растягиваются в улыбке.

Младший скованно смеется в трубку, и Тэхен понимает, что он однозначно смущен прозвучавшими словами.

Они не обсуждали их взаимоотношения, а старший даже боится заводить эту тему, все еще не понимая, как Чонгук расценил момент с поцелуем в клубе. Та неоднозначная фраза, брошенная Тэхену, все еще сверлит ему мозг, хотя он и старается долго над ней не задумываться. Их общение протекает, как и раньше, они продолжают узнавать друг друга, становятся близкими друзьями. Хотя старший периодически и ловит себя на едва сдерживаемом желании ляпнуть что-нибудь вроде «я люблю твой смех», «расслабься, я всегда буду с тобой, доверься мне» и тому подобное, он понимает, что это может развернуть вектор их общения в другую сторону. А Тэхен пока не уверен, хочет ли этого Чонгук. И, подумать только, тему эту заводить ему страшно.

— Собирайся на встречу, а я сажусь есть, — подводит Чонгук к концу разговора.

— Ладно, я напишу тебе позже.

Тэхен сбрасывает звонок и пишет Намджуну сообщение с согласием.

***

Спустя час они встречаются у входа в Большой детский парк. Это огромная зеленая территория прямо в центре Пусана, с зоопарком, озером, закусочными и различными семейными развлечениями. В детстве, когда родители еще не решили уехать в пригород, а жили в городе, Тэхен часто бывал в этом парке, обожая пропадать в нем на целый день, изучать закоулки и периодически прятаться от родителей, чем изрядно трепал им нервы. Сегодня, в будний и непогожий день, парк почти пуст. На входе Тэхена ждет Намджун с двумя стаканчиками кофе в руках и приветственной улыбкой на лице. От ветра подол его длинного кремового плаща треплется за спиной, превращая в милую версию графа Дракулы со вздернутым вверх воротником.

— Латте, как ты и просил, — Намджун протягивает руку, вручая Тэхену напиток, который купил для него в качестве угощения.

Не сговариваясь, они направляются вглубь парка к озеру, ступая по разбухшим после дождя деревянным дорожкам вдоль бурлящего ручья. Люди, которые встречаются им на пути, в основном наблюдают за текущей под мостиками водой, прислонившись к ограждению. Этот парк всегда кажется иным миром, попадая в него сразу после оживленных улиц Пусана, ты чувствуешь, будто твоя душа впервые за долгое время отпускает все тяготы, сливаясь с первоосновой мира вокруг.

Тэхен глубоко вдыхает свежий воздух влажной листвы, впитывая в себя запахи проснувшейся после зимы природы.

Чем глубже парни заходят в парк, тем дальше становятся голоса людей, но вместо них пространство заполняет шум трепещущих от поднявшегося ветра листьев. Тэхен натягивает на ладони рукава худи и крепче обхватывает остывающий стаканчик с кофе, когда замечает вдали невысокую дамбу, отделяющую озеро от выпадающего из нее ручья.

— Обожаю этот парк, — делится Намджун и делает глоток своего кофе, Тэхен понимает, что весь путь они молчали, пребывая в своих мыслях. — Вообще люблю такие тихие места, наполненные духом природы. Находясь здесь, мне лучше думается.

— Разве я не мешаю тебе думать, находясь рядом? — интересуется Тэхен и выпивает последний глоток латте.

Намджун смотрит на младшего и добродушно улыбается, на его щеках вмиг образуют маленькие впадинки, отнимающие сразу несколько лет от возраста.

— Сейчас я намерен не уходить в себя, а просто провести время с кем-то за стенами лаборатории. Когда сутками торчишь в ней, нужен глоток свежего воздуха и общения с кем-то не из сферы науки.

Тэхену хочется спросить, почему он выбрал его, а не Хосока, с которым у Намджуна наверняка более близкие отношения. Но не решается, боясь, что его неправильно поймут и сочтут за бестактного мизантропа. На самом же деле Тэхену было любопытно общение с Намджуном. Кто бы мог подумать, что он когда-нибудь будет гулять по парку и пить кофе с ученым, верно?

— Как твои дни в Пусане? Встретился с Сокджином? — спрашивает Тэхен, вспоминая, что Намджун хотел увидеться со своим коллегой.

— Да, мы виделись с ним вчера. Он все такой же пылкий и целеустремленный, — старший смущенно улыбается, отводя взгляд в сторону.

В Тэхене просыпается любопытство от реакции Намджуна, он пытается заглянуть в его глаза, чтобы убедиться в зародившихся предположениях.

— Тебе что, нравится Сокджин? — приподнимает бровь младший и издевательски тычет пальцем в чужой бок.

Намджун вздергивает голову и резко качает ею.

— Нет, что ты, — уши его вмиг наливаются кровью и едва ли не испускают пар. — Просто я восхищаюсь им. Каким-то образом Сокджин-хену удалось вобрать в себя красоту и ум всей Вселенной. Знаешь, если бы ты встретился с ним, то тоже был бы в восторге от него. Никто не бывает к нему равнодушен.

— Звучит, как слова по уши влюбленного, — бросает Тэхен и сжимает губы, чтобы скрыть усмешку.

— Эй, перестань, — просит Намджун, едва ли справляясь со своим смущением.

Тэхен смеется и приобнимет старшего за плечи, успокаивая его разволновавшееся сердце.

Парни ступают на обзорную площадку дамбы, направляясь к ее середине. Людей здесь и вовсе нет, вероятнее всего, их распугали надвигающиеся с запада тучи и прохладный ветер, нетипичный для начала мая. Тем не менее, вид с площадки стоит того, чтобы охладить кости. Тэхен кладет ладони на металлические перила ограждения и обводит глазами картину перед ним. Бесконечные холмы, выстроенные словно в шахматном порядке, покрыты густым лесом; чем они дальше, тем мутнее их вид от ползущего между ними тумана.

Тэхен понимает, что этот вид, напрочь лишенный урбанизма, абсолютно точно понравился бы Чонгуку, который падок на подобные картины природы. Ким в очередной раз за эти несколько дней жалеет, что не может выдернуть младшего из дома и привести его к себе прямо сейчас.

Довольствуясь малым, Тэхен достает телефон, чтобы запечатлеть вид растянувшегося перед ним водоема и обступивших его холмов. Можно было бы также сфотографировать крутой спуск дамбы вниз позади, но боязнь высоты выше желания сделать красивый снимок.

— Как твои успехи с парнем? — интересуется Намджун, наблюдая за действиями младшего.

— Мы общаемся, — просто отвечает Тэхен и убирает телефон в карман джинсов, сделав несколько кадров.

— Ты видел Момент с ним?

От кого-либо другого этот вопрос мог бы посчитаться бестактным. И Тэхен бы посчитал его таковым, если бы не знал о работе Намджуна. Не сказать, что это оправдывает его вопрос в лоб, но Тэхен чувствует от старшего лишь искреннее любопытство, поделенное напополам с профессиональным интересом.

— Да, очень давно и в другой стране. Мы встретились с ним в Милане впервые, а потом, спустя несколько лет, здесь, в Пусане, — сообщает Тэхен, сжимая холодные перила при воспоминании о случайном касании в дождливый день.

— И никак не продвинулись вперед?

— Нет, — отрицательно качает головой парень. — Хотя и других Моментов с ним я не видел. Поэтому, полагаю, мы идем по верному пути.

— Или сошли с него совсем, — добавляет Намджун задумчиво.

Тэхен знает это. И боится больше всего. Пускай их общение с Чонгуком наполнено теплом, взаимопониманием и без романтической составляющей, ему все же страшно, что увиденное будущее может уже не произойти. И где они свернули не туда — непонятно.

— В любом случае, — продолжает Намджун. — Будь счастлив хотя бы потому, что ты увидел это с тем парнем. Как его зовут?

— Чонгук.

— С Чонгуком. Ты разделил с ним Момент, который наверняка натолкнул тебя на то, чтобы начать общение. Иначе ты мог бы вообще не сдружиться с ним. Ты знаешь, что есть люди, которые не видят Моментов?

— Да, слышал, — кивает Тэхен, — но такое встречается редко.

— Это патология, отклонение от нормы. Нам, кто видит Моменты, не понять таких людей. Зачастую они страдают, находясь в обществе, которое насквозь пропитано существованием Моментов. Им не дано разделить те события, что проносятся в наших головах, — сочувствующе объясняет Намджун, нахмурив брови. — В какой-то степени, нам жить проще. Они же не знают, что им ожидать от незнакомцев — подлянки или искренности. Так вот, Тэхен, будь рад даже тому, что Моменты свели тебя с Чонгуком, и ты смог хотя бы через них испытать глубокие чувства. Иначе бы Чонгук в твоей жизни мог вообще не появиться.

Тэхен согласно кивает, с щемящим сердцем представляя, как в прошлом Чонгук при их столкновении в дождь в Милане просто извинился бы и пошел дальше. Через несколько лет Тэхен не обратил бы внимание на очередного клиента Чимина в студии. Не было бы вечерних разговоров по телефону, посиделок в студии, когда Чонгук заглядывал к старшему по пути с работы, не было бы просмотров фильмов в компании дома, не было бы поцелуя в клубе и нестираемого ощущения на губах еще в течение часа после.

Если заглянуть вглубь себя, Тэхен благодарен природе за то, что смог пережить даже такие мелочи и разделить их с Чонгуком. Хотя они не клялись друг другу в любви и общаются всего месяц, Тэхен не представляет себе, каково просто стереть младшего из головы и жить без его присутствия в жизни теперь.

— Ты прав, — согласно кивает парень и глубоко вздыхает, стараясь освободиться от тяжелого чувства в груди. — Возможность увидеть те три Момента, пожалуй, лучшее, что случалось со мной за всю жизнь при соприкосновении с людьми.

Тэхен нервно закусывает губу и перегибается через перила, всматриваясь в легкие волны воды под ограждением дамбы. Настроение необъяснимо падает вниз. Ему кажется, что он упускает нечто важное в своей жизни, игнорирует мельтешащую перед собой возможность быть счастливым.

Телефон жжет карман, побуждая что-то сделать, как-то связаться с Чонгуком в сотнях километрах от него, но решимость Тэхена прерывает вопрос Намджуна.

— Три Момента? — уточняет он.

— Да, — подтверждает парень, оборачиваясь.

Намджун трет переносицу, собираясь с мыслями, смотрит на Тэхена. Последний начинает нервничать, не понимая, что такого странного в трех Моментах.

— Ты знаешь, что это большая редкость? Обычно мы видим один Момент. Реже два, если связь в будущем будет очень крепкой или подразумевает романтическую связь с сильной влюбленностью, — Намджун подходит ближе к Тэхену и кладет ладонь на его плечо. — Три же Момента можно считать чуть ли не перебором, если мы говорим о норме. Нагрузка на наш мозг при возникновении Моментов просто колоссальная. Резко и без предшествующих возбудителей ты начинаешь испытывать сильные чувства, поэтому три события являются чем-то из ряда вон выходящим, с чем нашему мозгу справиться трудновато.

— Так это плохо или как-то влияет на нас? — хмурится Тэхен, ощущая, как сердце подскакивает в груди от беспокойства.

— Это не плохо, а даже напротив, — лицо старшего наконец расслабляется, а губы расплываются в улыбке. — Такой всплеск Моментов означает лишь то, что ваша связь в будущем невероятно сильна. Вас можно назвать настоящими родственными душами. А беспокоюсь я только потому, что при плохом раскладе три Момента могли изрядно повредить вашу психику из-за большой эмоциональной нагрузки.

— Боги, я чуть было не начал надумывать себе всякий бред! — выдыхает Тэхен и пихает старшего в плечо.

Намджун делает шаг назад от толчка, но все равно смеется, наблюдая за тем, как младший раздувает ноздри.

— Кстати, я был бы осторожнее на твоем месте, — замечает Намджун. — Сильная связь между тобой и Чонгуком означает не только крепкую любовь, но и в принципе переживание мощных эмоций. Ими могут оказаться и ревность, и гнев, и обида.

Тэхен кивает, когда разыгравшееся сердце успокаивается. Он разберется с этим. Главное, чтобы было еще, с чем разбираться. Чтобы нить возможности быть с Чонгуком еще не выскользнула из его рук.

***

За день до возвращения Чонгука Тэхен решает, что ему необходимо пригласить младшего куда-нибудь, где они смогут провести время вдвоем, без друзей, мельтешащих вокруг. Обычно во время их встреч кто-нибудь всегда находился неподалеку. А так, возможно, более уединенная атмосфера поможет им расслабиться и обсудить то, что происходит между ними. Тэхен даже набирается смелости узнать у Чонгука, что все-таки для того значил поцелуй. В то же время ему хочется ударить себя за то, каким неуверенным в себе подростком он чувствует себя из-за обычного (нет) поцелуя. Сколько парней целовал Тэхен за всю жизнь? Хватит ли пальцев на обеих руках, чтобы подсчитать? И еще ни один поцелуй не заставлял его так нервничать.

Тэхен болтает карандашом между пальцев, сидя на диване в студии и убеждая себя в том, что объективно между ним с Чонгуком было просто касание губ и языка, физическая близость, влажная близость, подстегнутая алкоголем в крови и эмоциональной нестабильностью в тот самый момент из-за царившей в клубе атмосферы свободы. Они просто творили то, что хотели, стирали рамки.

— Так какого хуя ты так переживаешь? — бормочет себе под нос Тэхен и закидывает голову назад на спинку дивана, испуская раздраженный рев.

— Хватит страдать, к тебе пришли, — бросает Чимин, входя в студию вместе с незнакомым парнем, и направляется вглубь студии, чтобы передать кофе Юнги.

Тэхен поднимается с дивана и идет поприветствовать своего клиента. Он с радостью замечает, что у парня уже есть татуировка, покрывающая всю шею — маска Они под подбородком, сплошной фон с цветами сакуры, обхватывающий горло, и надписи, уходящие по бокам шеи к ее тыльной стороне. После тату на таком чувствительном месте большая работа на плече, включающем его внутреннюю сторону, которую они планируют сделать сегодня, переживется парнем относительно спокойно.

— Эндрю, верно? — парни приветственно кланяются друг другу. — Необычное имя. Ты иностранец?

Тэхен вспоминает, что клиент писал ему в инстаграм на уверенном корейском, но все может быть. В райончик Пусана, где расположилась студия парней, периодически заглядывают иностранцы. Тогда у Тэхена, Чимина и Юнги начинается тотальный стресс — никто из них не знает английский настолько хорошо, чтобы быть готовыми к общению на чужом языке. Если с японским Тэхен еще как-то справляется, то при английской речи в голове поют сверчки.

— Я этнический кореец, — сообщает Эндрю. — Приехал учиться в Корею пять лет назад и так остался.

— Ну и правильно, — улыбается Тэхен и делает взмах рукой в сторону диванов. — Надевай бахилы и присаживайся, я пока распечатаю наш эскиз. Хочешь кофе, чай, газировку?

Парень отрицательно качает головой и опускает руку в корзину с чистыми бахилами. Тэхен уходит к компьютеру, чтобы найти нужный эскиз — гейша в графике, снимающая с себя маску кицунэ, полы ее кимоно, словно распахнутые ветром, будут обвивать плечо, а красные всполохи складок на рисунке — единственная цветная составляющая татуировки, которая будет выполнена в черном цвете.

Подрезав изображение в нужном размере через Photoshop, Тэхен отправляет его на печать и достает перчатки, чтобы избежать касаний во время примерки.

— Нравятся азиатские мотивы? — интересуется Ким, вытягивая из принтера лист и принимаясь обрезать ножницами лишние края.

— Воспринимаю это как зов предков, — объясняет Эндрю, расположившись на диване и наблюдая за действиями мастера.

— Сколько тебе лет?

— Двадцать четыре.

— Тогда можешь обращаться ко мне «хен», — Тэхен откладывает ножницы в сторону и подходит к парню. — Вставай, будем примеряться. Я распечатал в том размере, который ты указал мне. Если что, без проблем увеличим или уменьшим.

Эндрю поднимается с дивана, и Тэхен только тогда отмечает, что парень выше его сантиметров на десять. Он снимает с себя легкую куртку и оголяет крепкие плечи, обтянутые черной футболкой. Ким подтягивает рукав на левом плече выше, чтобы полностью открыть кожу, и прикладывает рисунок, оборачивая края вокруг руки.

— Смотри, так рисунок влезает, но если сделаем больше, то получается уже нахлест, — говорит Тэхен, придерживая листок пальцами. — Можем оставить так или сделать меньше, если желаешь. Давай подойдем к зеркалу.

Старший тащит Эндрю к зеркалу и поворачивает его, чтобы со всех сторон рассмотреть расположение будущей татуировки.

 — Меня все устраивает. Не думаю, что нужно делать меньше, — отзывается клиент.

Тэхен кивает и убирает рисунок от чужого плеча.

— Окей, тогда пойду печатать на трансфере, а потом мы при тебе займемся подготовкой рабочего места.

Пока трансферная машинка медленно выпускает из себя эскиз, Тэхен проверяет телефон на наличие новых сообщений. Чонгук пару часов назад сообщил ему, что уезжает на последнюю съемку, а после займется сбором вещей, поэтому от него Ким уведомлений не ждет. Он пролистывает ленту оповещений в инстаграм и делает пометку в своей голове ответить на новые сообщения в директе после сеанса. В последнее время их становится все больше — ближе к лету у людей появляется бум на татуировки, хотя это и не самое удачное время для заживления — из-за жары кожа потеет, а еще солнечные лучи негативно влияют на покров.

После обработки руки Эндрю спиртовой салфеткой и нанесения эскиза на кожу, Тэхен оставляет рисунок сохнуть и начинает обустраивать рабочее место при клиенте. Единственное, что он сделал до его прихода — заранее дезинфицировал рабочие поверхности и обтянул их пищевой пленкой. Подготовка занимает достаточное количество времени, но безопасность превыше всего: Тэхен распаковывает крафт пакеты, иглы и носики, наливает краску, все, что должно быть чистым, упаковывается в одноразовые пакеты.

За соседним местом Юнги уже второй час трудится над клиентом с масштабным проектом на все бедро. Чимин дожидается своего в зоне отдыха. Спокойная музыка, выбранная старшим в этот день, разливается по студии напополам с жужжанием машинки. Тэхен любит такую безмятежную и комфортную обстановку, на его прошлом месте работы коллектив был не столь дружен, поэтому просто расслабиться и наслаждаться процессом не всегда удавалось, да и на работу порой идти совсем не хотелось. Дело было в том, что в прошлой студии собрались люди, для которых конкуренция была на первом месте — каждый считал себя лучшим мастером, за спиной критиковал работы своих же коллег. Тэхену же было плевать, он просто работал, совершенствовался с каждым клиентом и хотел получать от этого удовольствие. Но удавалось это не всегда. К счастью, в самый нужный момент Чимин предложил открыть свою студию, и Тэхен незамедлительно согласился, до сих пор уверенный в том, что это было лучшим решением в его жизни.

Когда с обустройством рабочего места окончено, Тэхен взмахом ладони приглашает Эндрю сесть на кресло. Парень аккуратно забирается на сидение, будто боится, что оно перевернется под его весом, после чего располагает свою руку на широком подлокотнике.

— Знаешь, будет лучше, если ты снимешь футболку, — замечает Тэхен, осматривая, как опасно рукав сползает на нанесенный эскиз.

Эндрю было тянется к воротнику, чтобы стянуть одежду, но вовремя останавливается, понимая, что может смазать рисунок. Тэхен не желает наносить все снова, поэтому подходит ближе, чтобы помочь.

— Сначала вытащим рукав, а с остальным будет уже проще.

Эндрю кивает. Тэхен осторожно раскатывает рукав футболки, натягивая его над плечом, чтобы ткань не касалась кожи.

— А теперь тащи руку на себя и проталкивай локоть под футболку.

Как только рука Эндрю оказывается под одеждой, Тэхен натягивает ткань уже на талии и помогает парню освободиться от футболки.

— Прости, если растянули тебе ее, — улыбается Ким и убирает вещь в сторону на свободную полку.

— Ничего страшного, — качает головой Эндрю, снова устраиваясь в кресле.

Тэхен достает новые перчатки, чтобы сменить ранее надетые, которым он уже облапал много поверхностей, и натягивает их на пальцы, попутно осматривая место нанесения тату. У Эндрю смуглая кожа — более смуглая, чем у корейцев, живущих на родине и словно вампиры избегающих солнечные лучи. А еще весь его торс обтянут бугристыми мышцами, которые Тэхен просто не может не оценить взглядом. Эндрю замечает это, но никак не комментирует, чему Ким рад, ведь его внимание обусловлено чистым любопытством и не более. Тэхен наносит на кисть перчатки вазелин, необходимый ему в процессе нанесения татуировки, и подкатывается на стуле с машинкой в руках.

— Что ж, приготовься к боли, — распевает мастер, поддразнивая.

— Ты не первый, и ты не последний, — подмигивает Эндрю и смеется.

— А такой подход мне нравится!

Тэхен отклоняется назад, чтобы окунуть иглу в краску, и в этот момент Эндрю хватает его за оголенное плечо.

Вспышка

— Эндрю, ты молодчина! — Тэхен хлопает парня по плечу и притягивает к себе, крепко обнимая. — Я горжусь тобой.

— Спасибо, хен, я так рад, — Эндрю крепче обхватывает талию Тэхена руками, прижимаясь к нему всем телом.

Старший отклоняется назад и заглядывает в глаза друга, которые искрятся восхищением. По артериям Тэхена от сердца разливается желание подарить этому парню все, чего он достоин. А достоин он многого.

Тэхен моргает и снова оказывается в своей студии с тату-машинкой, повисшей над тумбой с краской в колпачках.

— Прости, пожалуйста, я как-то на автомате, — доносится сзади.

Он не любит, когда такое происходит во время сеанса. Случается редко, но в последствии не дает сосредоточиться на работе, в голове крутятся обрывки Моментов. К большому счастью Тэхена, этот не был романтическим, иначе он бы просто не понимал, как вести себя с клиентом, когда он сам только и живет мыслью о возвращении Чонгука из Сеула.

Тэхен делает глубокий вдох и оборачивается к Эндрю, все-таки обмакнув иглу машинки в краску, чтобы начать работу.

— Ничего страшного, — отвечает он с натянутой улыбкой. — Это ведь был не плохой Момент.

Он оправдывает всю эту ситуацию, чтобы не быть напряженным весь сеанс, и склоняется над чужой кожей, начиная выводить линию. Эндрю больше ничего не говорит, и это хорошо. Тэхен также замечает, как с соседнего места Юнги подозрительно смотрит в его сторону, явно подметив инцидент, произошедший ранее.

Несмотря на то, что Момент был не плохим, как и сказал Тэхен, ему не нравится также и то, когда в его личное пространство вторгаются без спроса. Намеренное касание кожей к коже (а он уверен, что Эндрю сделал это не случайно, потому что их всех буквально с детства дрессируют, убеждая, что касания это слишком интимно и требует согласия) не может оставить равнодушным, даже если Момент показывает что-то светлое, приятное. В увиденном Тэхен явно был другом Эндрю, он безгранично гордился чем-то, что случилось с парнем, но это не отменяет того факта, что в настоящем он поступил жутко невоспитанно.

Сеанс проходит более или менее спокойно. Эндрю пытается завести беседу, но Тэхен противится, давая сухие ответы — не потому, что ему все еще неприятно от возникшего Момента (неприятно, но это не причина), просто Тэхен не из самых разговорчивых мастеров, этим в их студии скорее отличается Чимин. Эндрю выуживает из него информацию о том, как Ким стал заниматься татуировкой, родился ли в Пусане или переехал, приносит ли его занятие хороший доход, чем он планирует заниматься через несколько десятков лет и как вишенка на торте — есть ли у него пара. Тэхен честно, но без энтузиазма отвечает на все вопросы, в том числе и на последний, выдавливая из себя «нет» с привкусом горечи.

Распрощавшись с Эндрю, он присаживается на диван рядом с Юнги, забирая из рук старшего протянутый стаканчик рафа, прихваченный ранее по просьбе Тэхена в кофейне Юджи.

— Эй, все норм? — спрашивает Юнги, наклоняясь и опираясь локтями в колени, чтобы лучше видеть лицо младшего. — Он поступил просто по-идиотски.

— Согласен, но что уже сделаешь, — пожимает плечами Тэхен и делает глоток кофе, упираясь взглядом в окно напротив себя.

Недовольство немного поубавилось за несколько часов работы, но неприятное чувство все еще ворочается в груди.

— Если там было что-то хреновое, скажи, и мы его на порог больше не пустим, — замечает Юнги, откидываясь на спинку дивана.

— Не, Момент нормальный, — отмахивается Тэхен.

— Ладно, как скажешь. Кстати, когда приезжает Чонгук? — меняет тему старший.

— Сегодня ночью.

— Хочешь, я дам тебе машину, чтобы ты его встретил?

Тэхен резко оборачивается к Мину, прекращая сверлить взглядом улицу и прохожих за окном. Что за парад невиданной щедрости?

— Ты серьезно? — сомневается он, округлив глаза.

Юнги закатывает глаза и отставляет свой кофе в сторону.

— Будто я никогда не помогал тебе или Чимину в чем-то.

— Ты никогда не давал Чимину машину, чтобы он заехал за своими пассиями.

— Еще бы я поощрял это дерьмо, — Юнги кривит губы и бросает мимолетный взгляд назад на Чимина, склонившегося над клиентом.

— Ну вот, — подтверждает Тэхен. — Но мне машину даешь.

— Потому что Чонгук хороший парень. И вообще, тебе что, машина не нужна? Я с радостью отклоню свое предложение, сохранив бензин в баке.

— Не, я согласен.

Тэхен расплывается в улыбке и благодарно сжимает плечо старшего. Забрать Чонгука с вокзала — лучшее, что он может сделать за сегодня. Увидеть его сразу после возвращения в Пусан спустя неделю общения исключительно по телефону хочется также нестерпимо, как прямо сейчас сообщить об этом. Тэхен достает телефон из кармана и звонит Чонгуку, зная, что по времени он уже освободился после съемки и, вероятнее всего, собирает вещи в номере.

— Да, хен? — поднимает младший трубку спустя один гудок.

— Хей, Гук-а, тебя же некому забрать с вокзала?

— Я собирался ехать на такси.

— Я заберу тебя, — радостно выпаливает Тэхен, потирая левую руку о джинсы в нетерпении.

— О, — Чонгук замолкает, удивленный такой новостью. — Но это совсем не обязательно, я ведь буду на вокзале в три ночи, а утром тебе идти на работу.

— Все нормально, утренний сеанс отменился, — нагло врет Тэхен, понимая, что беспокойство Чонгука о не выспавшемся хене куда выше, чем комфортный путь до дома.

— Окей, тогда я напишу тебе точное время прибытия и буду ждать.

Тэхен наконец слышит, как в голосе Чонгука скользит улыбка, и это наполняет его тело приятным теплом.

***

В половине третьего ночи Тэхен паркуется недалеко от входа на железнодорожный вокзал Пусана. Машин рядом практически нет, в такой час встречающих и провожающих не так много, как днем. Тэхен опускает спинку сидения назад, разваливаясь в кресле. До полуночи он поспал несколько часов, чтобы не уснуть в дороге на вокзал и обратно, но этого явно было недостаточно, потому что тело ломит от усталости.

Чтобы отвлечься, парень достает телефон, намереваясь провести время до прибытия Чонгука в играх, но замечает пришедшее сообщение от младшего:

«Поезд прибудет немного раньше. Если что, я подожду тебя»

«Все нормально, я сам приехал заранее. Уже жду тебя»

Тэхен со стоном тянется в кресле и вздергивает голову, чтобы посмотреть в направлении входа на вокзал. Свет льется из застекленных окон и дверей, но проходящих людей настолько мало, что кажется, будто вокзал вымер.

Полученное сообщение от Чонгука вгоняет сердце Тэхена в небольшую панику. Вроде прошла всего неделя с их последней встречи, но за это время многое в сознании Кима изменилось. И главное, что он не хочет больше упускать шанс, данный ему судьбой. Он не будет бросаться Чонгуку на шею и просить немедленно стать его парнем, но сделает так, чтобы они оба были счастливы в итоге. Вместе.

Тэхен открывает в телефоне предложенный плейлист в Spotify и направляет звук в колонки машины, расслабляясь на сидении.

Если хорошо подумать, первая тема, которую Тэхен должен обсудить с младшим, это поцелуй в клубе. Отталкиваться стоит от самого яркого проявления эмоций, правильно? Если он станет тянуть резину и стараться по ниточкам вытягивать из Чонгука чувства, которые прячутся в нем, выйти может настолько долго, что Тэхен в итоге просто бросит это дело из-за собственных сомнений. Навязчивая мысль о том, что те три Момента, увиденные в Милане несколько лет назад, не станут будущим, коробит и изрядно нервирует.

С другой стороны, Чонгук ведь не развязный парень — точно нет, Тэхен в этом уверен. Да, поцелуй в клубе под действием алкоголя можно оправдать исключительным интересом и желанием испытать нечто новое, но в голове не укладывается, что для этого Чонгук стал бы использовать Тэхена.

Размышления парня прерывает короткий стук в окно. Не заметив, как сомкнул глаза, Тэхен подрывается в кресле и выглядывает за наружу, стараясь в полутьме рассмотреть лицо визитера.

Это Чонгук. Стоит себе с довольной улыбкой и потряхивает дорожной сумкой в руках. Тэхен снимает блокировку с дверей машины и кивает в сторону пассажирского сидения. Младший обходит автомобиль и садится внутрь, запуская в салон прохладный воздух улицы и едва заметный запах парфюма.

— Знал бы я, что ты такой соня, поехал бы на такси, — притворно ворчит Чонгук. — А что, если бы я не смог до тебя достучаться?

— Я не спал, — отрицает Тэхен и смотрит, как младший откидывает свою сумку на заднее сидение.

— Спал, я у двери с минуту стоял и наблюдал за тобой.

Чонгук наконец смотрит старшему в глаза, искры в его собственных то и дело стреляют в тэхеновы.

— Зачем ты наблюдал за мной? Извращенец что ли? — Тэхену хочется заткнуть себе рот навсегда и не портить что-то приятное своими шутками, но не удерживается.

Младший только закатывает глаза и игриво ставит щелбан другу. Ким успевает перехватить его руку, прежде чем она исчезнет из его личного пространства, и сжимает холодные пальцы в своих ладонях.

— Есть хочешь?

— Сейчас два часа ночи, — замечает Чонгук, бросая взгляд за пределы машины на пустую парковку.

— И? Еда не кончается в какое-то определенное время, мы можем есть, когда хочется.

— Скажи это своему метаболизму лет через двадцать.

Тэхен усмехается, не веря в то, что когда-нибудь сможет располнеть, и заводит машину, чтобы выехать с парковки.

— Давай заедем в какой-нибудь круглосуточный магазинчик по пути к твоему дому, — предлагает Тэхен, выруливая на проезжую часть.

Возражений не поступает, поэтому старший продолжает путь, сверяясь с навигатором. Салон автомобиля заполняет тихая музыка через стереосистему, Чонгук осматривает мелькающие за окном огни, особенное внимание уделяя зданиям, когда машина то и дело останавливается перед светофорами. Тэхен с интересом наблюдает периферийным взглядом за любопытством парня.

— Сравниваешь Пусан с Сеулом?

— В некоторой степени, — отвечает Чонгук, оборачиваясь к старшему. — А еще будто снова знакомлюсь с городом. Так всегда происходит после моих поездок куда-то за пределы Пусана.

Тэхену Чонгука не понять, он выезжал куда-то достаточно редко для того, чтобы даже не помнить, каково это — возвращаться в родной город с чувством чего-то домашнего.

Когда машина сворачивает на дорогу вдоль побережья, Чонгук глубоко вздыхает, наблюдая за огнями моста Кванан.

— Знаешь, когда постоянно живешь у моря, не задумываешься о том, как это красиво и даже ценно, — замечает Чон, взглядом впитывая отблески огней города в водах.

— У меня появился план, — оживает Ким. — Хочешь, мы возьмем сейчас еды и расположимся на пляже?

Чонгук резко поворачивается к Тэхену с надеждой и сомнением, смешанными в глазах.

— Ты серьезно? Но сейчас холодно и ночь.

— У Юнги в багажнике всегда есть теплые одеяла, понятия не имею, зачем он их держит. Уж точно не для свиданий. Наверное, думает, что может попасть в снежную лавину посреди Пусана.

Чонгук фыркает от смеха, но продолжает смотреть на Тэхена с предвкушением.

— Я бы очень хотел провести время на пляже. Давно не был там просто для того, чтобы насладиться.

В итоге парни заезжают в круглосуточный минимаркет, который им подсказал навигатор. На их счастье, в магазине есть возможность заварить себе купленный рамен и поесть на веранде снаружи, но парни только вливают кипяток в пластиковые чашки, предварительно раскидав по карманам курток купленные одноразовые палочки и мелкие закуски.

Настроение поднимается до истерического смеха, когда Чонгук и Тэхен с трясущимися руками бегут к машине, чтобы не застудить кипяток в чашках и садятся в машину. До парковки пляжа Кваналли ехать не больше двухсот метров, но путь становится длиннее, когда Тэхену требуется вести максимально осторожно и не расплескать воду в чашках с раменом, которые Чонгук обхватывает двумя руками как самое дорогое в жизни.

Наконец безопасно и с минимальными потерями (выпала одна пара палочек по пути на песок пляжа, но Тэхен отказался идти за ней и рыться в песке, когда сам набит с двух сторон одеялами) парни проходят ближе к морю, останавливаясь в десятке метров от кромки воды. Освещения от оживленной ночной улицы позади пляжа хватает для того, чтобы видеть друг друга в тусклом свете.

Старший расстилает оба одеяла на песке, Чонгук ставит чашки на холодный песок и тут же забирается в одеяло, обнимая им себя со всех сторон.

— Тепло? — спрашивает Тэхен, присаживаясь рядом на свое одеяло и вытаскивая из кармана упаковку палочек.

— Да, очень даже. Я думал, что у моря будет холоднее.

Чонгук достает из своих карманов упаковку маринованной редьки, кукурузные чипсы и пачку Пеперо. Набор на взгляд Тэхена своеобразный, но пока младший стаскивал это все с полок, он сам был занят выбором рамена.

— Палочки у нас только одни, поэтому придется есть по очереди, — сообщает старший, перемешивая свой и чонгуков рамен.

— Как это романтично, — шутит Чонгук, открывая упаковку с редькой и стараясь воткнуть ее в песок, чтобы она оставалась в вертикальном положении. — Тогда Юнги-хену придется распрощаться с чистотой этих одеял, потому что мы все забрызгаем жижкой.

— Он распрощался с этим, когда мы положили одеяла на песок.

Тэхен втягивает в себя еще горячую лапшу и передает палочки Чонгуку. По горлу прокатывается островатый вкус, согревая внутренности. Теперь он понимает, почему младший настоял на остром рамене, хотя Тэхен и не жалует такую еду.

— Никогда не думал, что буду сидеть с кем-то посреди пляжа ночью в одеялах и есть суп, — говорит Чонгук, возвращая старшему палочки.

— Я прямо-таки раз за разом открываю тебе мир.

Пока рамен горячий, парни быстро расправляются с ним, после чего принимаются медленно поглощать закуски, завернувшись в одеяла и оставив только одно отверстие для руки, юркающей в шелестящие пачки.

Оба наблюдают за огнями моста Кванан напротив, пересекающего Японское море, позади слышится шум проезжей части, но на самом пляже пусто. Мало у кого найдется смелость (или ум) проводить время ночью на пляже весной, когда песок еще недостаточно прогрет.

— Как твоя поездка в Сеул? — спрашивает Тэхен, незаметно придвигаясь ближе к Чонгуку.

— Довольно интересно, но хотелось поскорее вернуться домой.

— Скучал по Пусану?

— Да, — Чонгук оборачивается, глаза его расширяются от близости. — И по определенным людям.

— Например? — понижает голос Тэхен, бегая взглядом по лицу младшего.

— В основном по тебе.

По телу несутся мурашки, а в груди что-то сжимается, заставляя дыхание прерываться. Тэхен смотрит в блестящие от огней города глаза Чонгука и единственное, что ему сейчас хочется, это притянуть парня к себе и по возможности никогда не отпускать, но перед этим сладко и с упоением поцеловать. Осознать это ясной головой, прочувствовать через кровь, лишенную алкоголя.

Тэхен наклоняется ближе, задевая кончиком своего носа чужой и холодный. Чонгук испускает судорожный выдох и тянется к старшему, легко обхватывая его губы и тут же отпуская, словно пробуя атмосферу на вкус, думая, стоит ли двигаться дальше или нужно остановиться. Тэхен не позволяет ему уходить в эти мысли и накрывает губы Чонгука своими, целуя медленно, лаская податливую и нежную кожу языком, прежде чем углубить поцелуй.

Младший послушно приоткрывает губы, впуская чужое горячее дыхание, переплетая его со своим. Влажные звуки поцелуя смешиваются с ударами волн друг о друга у берега. Тэхен выпутывает руки из одеяла и кладет их на шею Чонгука, мягко поглаживая большими пальцами линию челюсти.

Когда Тэхен замечает, как младший начинает дрожать — то ли от холода, то ли от прилива эмоций — он отпускает его, отклоняясь назад и концентрируя взгляд на захмелевших глазах Чонгука. Ему хочется задать миллион вопросов о том, что младший чувствует, думает, планирует, но Тэхен не хочет портить момент, поэтому просто молчит и рассматривает Чонгука, который в ответ так же внимательно «читает» старшего.

Спустя минуту безмолвного созерцания гаммы эмоций на лицах друг друга, Чонгук придвигается ближе к Тэхену и ложится ему на грудь, кутаясь в одеяле. Так они проводят время до восхода Солнца. Старший прижимает к себе парня, уткнувшись в его макушку. Они бормочут друг другу какие-то истории из прошлого, тихо смеются, будто сил на большее у них нет.

Тэхен окончательно и бесповоротно счастлив и влюблен. Ему не хочется покидать пляж и возвращаться к привычной жизни в мегаполисе. Проводя остатки времени в уединении, парни поднимаются с песка, только когда горизонт левее за мостом Кванан начинает окрашиваться в ярко-оранжевый.

Тэхен отвозит Чонгука домой и возвращается к себе, планируя ухватить пару часов сна перед подъемом на работу. И он отнюдь не жалеет о том, что завтра от недосыпа ему будет очень плохо.