Всплеск воды. Тело молодого человека пропадает в темной глади на какие-то жалкие секунды, после чего всплывает.

Черные волосы от жидкости стали ещё темнее, а толстовка прилипла к коже спины.

Юноша в воде не шевелится, вместо этого, будто смирившись с чем-то, просто плывёт по течению.

- Срочные новости. Сегодня утром, 12 июля 2005 года, в порту Йокогамы было найдено тело, предположительно школьника. На данный момент процедуру опознания совершить не удалось. Смерть, предположительно, наступила от удара тупым предметом по голове.

В старой комнате ощущается всё такой же спертый воздух, от которого, если честно, он устал, как и от атмосферы напряжения вокруг.

— Конфликт внутри "Токийской Манджи-кай" продолжает набирать обороты. Появились первые жертвы среди мирного населения. Тачибана Хината, 26 лет, и Тачибана Наото, 25 лет...

— Почему?

Юноша напротив выглядит болезненно бледным и худым, но он помнит, прекрасно помнит, что при жизни никогда такого не было. И темноволосый всегда же смотрел на него с необъяснимой тоской и виной, смешанной с почти щенячьей привязанностью.

Он качает головой и тихо усмехается, закрывая ладонями глаза и надавливая пальцами на них, до едва заметной боли.

Парень вновь открывает их, но видит лишь в точно таких же как и у него голубых омутах только пустоту и презрение.

Ему становится действительно страшно от игры своего воображения.

— Мичи, почему?

— Что... Что почему?

— Почему ты продолжаешь ненавидеть меня?

— Такемичи? Ты чего?

Ханагаки рвано выдыхает и оглядывается. Летние солнечные лучи грели, но едва ощутимо. Молодой альфа не мог понять, почему он замёрз и почему испытывает такое чувство страха в сочетании с паникой здесь, в окружении своих старых друзей.

Аккун оглядывает его с недоверием, остальные тоже поглядывают с заметным беспокойством. А Такемичи вдыхает и выдыхает воздух полной грудью ещё раз, потому что теперь паника навалилась на него с новой волной.

В последний раз он видел их на выпускном в средней школе, так какого черта происходит сейчас?

— Эй, ты точно уверен, что все хорошо? — юноша напротив хмурится и кладёт ладонь ему на плечо, едва сжимая, всматривается в лицо слишком внимательно, будто бы с одного взгляда сможет распознать все те мысли и чувства, что вертятся и мучают его друга в данный момент.

Такемичи натягивает на лицо улыбку и нервно посмеивается, отстраняясь. Ацуши слегка склоняет голову в сторону и убирает руку, но все таки дожидается ответа.

— Да, так, все хорошо! Просто дыхательная гимнастика, — блондин уже показательно делает вдох и выдох, все также нервно посмеиваясь.

Бета качает головой и вслед за остальными выпрыгивает из вагона, едва косясь на друга и усмехаясь.

— Ну, тогда давай поспешим, а то поезд вот вот уже отправится.

— Ой!

Холодно. Холодно. Холодно.

Почему ему холодно? Почему в горле застывает ком? Он ничего не понимает.

Я хочу домой. Я хочу домой, пожалуйста, я так хочу домой, отпустите меня домой.

В морге светло и прохладно. Все камеры закрыты, кроме одной, и именно из неё сейчас вытаскивают тело, накрытое белоснежной простыней. Врач, поглядывая на труп, лишь качает головой и просит подойти ближе, снимая ткань в районе лица.

Такемичи не может вдохнуть.

— Мичи, сегодня на ужин будет рамен, не против?

— Мичи, ты опять забыл бенто.

— Ты можешь рассказать мне все, я твой брат, Мичи.

— Хочешь, я помогу тебе? Я могу разобраться с ними.

— Мичи, иногда все таки стоит принимать помощь.

— Я уеду в Йокогаму ненадолго с Нори-чан, ты справишься один? Еда, кажется, есть, и денег высланных дядей...

— Ямато, пожалуйста, отвянь. Езжай, куда хочешь.

Молодой человек напротив замирает, но альфа это игнорирует, игнорируя и то, как сильно изменился запах омеги от разочарования.

— Хорошо.

Чёрные волосы не собраны в привычный хвост на затылке, и зелёные пряди у лица лежат в небольшом беспорядке. Ещё юное лицо, с детской припухлостью, заметно осунулось и было слишком бледным. Тонкая линия губ из-за холода камеры заметно посинела.

— Молодые люди, которые откликнулись на тот выпуск новостей, сказали, что этот человек - Ханагаки Ямато. На данный момент вы единственный родственник в стране. Можете подтвердить его личность?...

— Это он.. Это действительно он.

Без привычной улыбки и чуть прищуренных глаз это был всё тот же Ямато, которого Такемичи терпеть не мог только из-за того, что брат забирал всё мнимое внимание родителей себе.

Он поэтому смотрел на него так? Чувствовал вину за своих дядю и тётю?

Ханагаки Такемичи 14 лет, когда он самостоятельно пытается устроить достойные похороны для своего кузена.

Его родители так и не смогли вернуться из командировки во время.

Удар. Ещё удар. Группа девятиклассников смеётся и бьёт уже лежачих ребят со всей силы. Такемичи чувствует, как у него начинают болеть ребра, синяки и царапины на лице.

Он слышит, как группа отдаляется от них, и вскоре переворачивается на спину. Небо перед глазами оранжевое из-за заката солнца, которое уже почти не слепит глаза, но и не греет совсем. Кожей явно ощущается лёгкий ветерок, из-за чего лёгкие царапины едва щипят.

Ханагаки прикрывает глаза от усталости и безнадёжности, совсем не замечая (стараясь не замечать), как в спешке в их сторону приближается двое людей.

Такуя, которому по мнению Такемичи досталось больше всех, всхлипывает.

— Ханагаки-сан!

Блондин резко открывает глаза, натыкаясь на точно такие же, как и у него, голубые омуты, и слишком отчётливо замечает в них беспокойство. Ямато заправляет за ухо вылезшие из короткого хвоста пряди, и Такемичи никогда не признается в том, что завидует, как хорошо неестественный цвет лёг на осветлённые локоны. Омега вздыхает, оглядывая всю компанию, и присаживается рядом с Такемичи.

— Нори-чан, помоги, пожалуйста, — юноша тянет имя девушки, поднимая на неё взгляд и улыбаясь совсем едва едва, — Обработаем им всё и пойдём домой. Дома были остатки риса, может быть, мы сможем сделать карри.

Такемичи отводит взгляд в сторону и натыкается на девушку европейского типа внешности. Нори-чан смотрит на него своими серыми глазами так, словно вырвет кишки, но переводит взгляд на старшего Ханагаки и мягко улыбается.

— Конечно, Ямато-сан.

— Ямато-сан ни в чем тебя не винил, — они сидят напротив свежего надгробия. Всегда сильная девушка, почти гроза района, потеряла всю свою силу в этот день. Норико сидит, сгорбившись и кутаясь в мужскую кофту, пытается скрыться от реалий этого мира и тихо плачет. — Мы не смогли ему помочь, мне так жаль, я ведь обещала и ему, и Иза-сану, и Хитто тоже обещала, что буду всегда защищать его, — гамма поднимает на него взгляд, — Он хотел приехать пораньше и приготовить картошку, потому что "Мичи любит что-то такое, нужно не переперчить". Нашёл какой-то рецепт, обещал в следующий раз приготовить и нам. Прости.

Девушка роется в школьной сумке и протягивает юноше напротив пластыри. Сейчас она немного поджимает губы, смотрит на своего друга с ожиданием в своих серых глазах и переминается с ноги на ногу от нервов. Только после кивка отправляется к остальным и, тихо обсуждая что-то, клеит пластыри, цокая, старается определить, насколько сильны их увечья.

— Ямато? — Такемичи говорит тихо, чуть-чуть тянет знакомое имя и словно пробует его на языке. Из-за близкого расстояния альфа чувствует его запах, который преследовал его в кошмарах и напоминал яблоки с тонкой ноткой мёда, — Ямато...

Брюнет тихо посмеивается и едва щипает его за более менее здоровую щёку, вызывая у блондина только громкий вздох. Ханагаки старший клеит ещё один пластырь младшему на нос.

— Чего тебе, Мичи?

Такемичи чувствует, что от окружающей его атмосферы, почти уюта и этого закатного солнца, которое в самом деле нихрена не греет, есть своя прелесть. Он прикрывает глаза и, честно говоря, хочет уснуть на целую вечность.

— Теперь я вспомнил, как звучит твой голос.

— Чего? Мы с тобой ещё днём пересекались. Мичи? Такемичи, не засыпай, нельзя!

Холодные голубые глаза, кажется, прожигают в нем дыру. Такемичи всегда представлял, как в них горит ненависть, потому что он ее заслужил. Но все ещё каждый раз молодой человек удивляется, с какой точностью может восстановить образ этого человека.

Ямато стоит напротив и смотрит с ожидаемой ненавистью и презрением. Омега молчит, не делая ничего, лишь иногда в каком-то нетерпении топает ногой.

Ямато не говорит ни слова, но Такемичи чувствует вину и хочет умереть, если бы это могло помочь вернуть его брата к жизни.

Он умнее, он точно бы стал успешен в будущем и смог бы добиться своей мечты. Мичи, честно говоря, даже не знал, о чем его брат мечтает и кем бы хотел стать, потому что вечно отталкивал его.

Чьи-то нежные руки обнимают Ханагаки со спины, тонкие пальцы касаются плеч, шеи и опускаются к груди. Такемичи чувствует, как женская фигура прижимается к спине, а дыхание опаляет шею и ухо.

Женский голос ему не знаком, но слушая его, он чувствует, как вина расползается по его телу, заполняя его всего и не позволяя дышать.

— Такемичи, почему именно ты? Почему именно ты остался жив?

Он вдыхает носом через-чур шумно и кожей чувствует лёгкий холод. В рубашке с коротким рукавом совсем некомфортно вечером, но и накинуть поверх на данный момент было нечего. Такемичи слышит чье-то тяжелое дыхание рядом, а сердцебиение буквально ощущается даже сквозь одежду. Глаза открыть страшно.

— Ямато-сан, он стонет во сне, — голос Норико звучит совсем чуть-чуть обеспокоенно. Они не были близки совершенно, но почему-то она чувствовала ответственность за тех, кто был близок её Ямато-сану. — И хмурится.

Ханагаки вздыхает и останавливается, стараясь самостоятельно и аккуратно поправить тело на спине так, чтобы не доставить ещё больше боли, но выходит так себе, и младший снова стонет сквозь зубы. Омега сдувает со лба пряди, вновь начиная движение.

— Возможно, кошмары. Кажется, в последнее время у него начались проблемы со сном. Надо постараться подлатать его, иначе Тачибана очень сильно расстроится.

Хината?

Русоволосая кивает, и пряди, специально выпущенные из пучков на голове, как и такие же выкрашенные в зелёный у лица, забавно повторяют движение вперёд назад. Гамма несёт три школьные сумки и со скукой поглядывает в сторону железной дороги.

— Это был Киёмизу. Насколько я знаю, состоит этот ебанат в Тосве, а в нашей школе после уроков устраивает бои со ставками, — Такэда пинает одну из сумок и в следующий момент шипит от лёгкой боли в колене. — Если хочешь, я могу подключить ребят. Ты же знаешь, одно твоё слово...

Ямато качает головой.

— Нет, Нори-чан, пока что мы не будем их трогать. Дождёмся более глобальной причины, и тогда ты с ребятами сможешь повеселиться.

Норико качает головой, недовольная таким решением, но спорить не хочет. Девушка дует губы, поднимая голову и разглядывая небо без единой звезды.

— В таком случае, я сегодня пойду ночевать к вам. Бабушка и дедушка уехали, их не будет несколько дней. А ты очень вкусно до этого говорил о карри.

Ямато громко смеётся, отчего Такемичи окончательно просыпается, но по окончанию старший охает, потому что спотыкается о собственную ногу.

— Хорошо-хорошо, будет карри на ужин. Может быть, Мичи тоже присоединится? Сегодня я хотел заварить один вкусный чай, я думаю ему должно понравиться. Надо будет и Тачибане отсыпать, она очень просила сегодня днём.

"Конфликт внутри "Токийской Манджи-кай" продолжает набирать обороты. Появились первые жертвы среди мирного населения. Тачибана Хината, 26 лет, и Тачибана Наото, 25 лет..."

Хина?

Милое лицо, мягкая улыбка и слабый запах клубники.

Я так скучаю, Хина.

Такемичи довольно резко дёргается, из-за чего Ямато от неожиданности его выпускает из рук. Приземление на ступни выходит неудачным и острая боль является тому подтверждением, но времени не было, и ему стоит поспешить. Блондин разворачивается на месте и удаляется в другую сторону.

Норико и Ямато стоят удивленно пару секунд, после чего первая кричит от возмущения.

— Эй, ты, Таке-бака, куда направился?!

Ханагаки младший оборачивается на пару мгновений и, кажется, виновато улыбается, но всё также продолжает удаляться от них.

— Ямато, Норико-сан, просите, мне нужно сходить к кое-кому! Я обязательно вернусь к ужину и вкусный чай попробую! Только, пожалуйста, не переборщи с перцем, как ты это обычно делаешь!

Такемичи продолжает убегать от них куда-то, совершенно не замечая обеспокоенные крики.

Ханагаки старший стонет с каким-то странным отчаянием, а после разминает спину и забирает две сумки у своей подруги. Такэда все также недовольно поглядывает в темноту и, кажется, вот-вот оскалится, но омега потрепал гамму по голове, привлекая внимание той к себе.

Норико о чужую ладонь едва ли не трется, как какая-то собака, прикрывает глаза, успокаиваясь от прикосновений и феромонов старшего.

— Ямато-сан, вы наконец-то поговорили? Кажется, теперь всё хорошо.

— Ах, ещё нет, я думал сделать это после поездки. Иза-сан не звонил тебе?

Они вместе доходят до дома, звонят своим друзьям в Йокогаму тоже вместе и смеются с каких-то историй сегодняшнего дня.

Ямато заваривает чай по всем правилам чайной церемонии и едва ведёт носом по воздуху. Запах, чайные листья и все эти действия до странного успокаивали, но одновременно концентрировали.

Норико на фоне болтает с Иза-саном, весело говоря о том, что стала сильнее его верного слуги, потому что смогла побить старшеклассника за школой, из-за чего старшие что на проводе, что тут, в комнате, смеются, но не стараются тем самым обидеть.

В коридоре раздаётся скрип двери. Кто-то стонет тихо и вздыхает. Такэда выключает громкую связь и шепотом объясняет ситуацию.

В доме настаёт тишина.

Ямато проходит в коридор и вытирает руки о растянутую футболку с принтом звездных войн. Такемичи переводит взгляд, но смотрит на него всё с той же неприязнью.

— Я не буду ужинать.

Он ничего не изменил.