Облажаться он успевает еще до завтрака, когда под полным насмешки взглядом Джима ставит перед Роджерсом его завтрак. И пока тот недоуменно рассматривает растекшееся по тарелке месиво, которое Барнс гордо именует "кашей", пытается понять, что же сделал не так, а потом вспоминает, что последний раз готовил что-то для Стива еще до войны. Хорошее начало, совсем незаметное, ругает себя мысленно Джеймс, а после, чтобы реабилитироваться в собственных глазах, но - что важнее - в полных "Ну ты и идиот" глазах Джима, ставит перед тем собственную тарелку, делая вид, что так и было задумано.

Роджерс оглядывает пустующую столешницу, а после переводит недоуменный взгляд на Баки.

- Твой завтрак где? - и тогда Джеймс делает все еще хуже, когда произносит:

- Я поем в городе. Нам нужны вещи и продукты, - словно убеждая больше себя, чем Стива, продолжает он, уверяясь в правильности этой внезапной идеи с каждым словом, - я схожу. Один, - добавляет он, пресекая протест Роджерса, едва не подскочившего на стуле от этого заявления, на корню. "Идиот", - читает он по губам двойника, а потом Джим говорит:

- Я пойду, - и подскакивают уже оба: и Джеймс, и Роджерс. - Они будут искать сурового патлатого мужика с железной рукой, но никак не подстриженного по последней моде однорукого парня, - поясняет он, уже даже не предлагая, а настаивая. - А если меня все-таки обнаружат, вас снова станет двое и никто никого не потеряет.

Джим улыбается неискренне, натянуто, и Джеймсу хочется стереть эту улыбку кулаком, потому что сучонок прав, но признаваться в этом не хочется ни ему, ни Стиву.

"Если бы я не вернулся, это решило бы все проблемы, так?" - Барнс почти слышит не высказанное Джимом, но вполне читаемое по его глазам, и рявкает:

- Нет! - так и не поняв, что именно все-таки отрицает.

*

Когда в бункере остается только их двое, места как-то вдруг становится слишком много, и Барнс успевает обойти все помещение дважды, подмечая, что следит за каждой пройденной минутой, то и дело поглядывая на часы, а потом сталкивается с Роджерсом, и время перестает существовать, потому что Стив бледный, волнующийся, дрожащий, совсем как тогда, когда вытащил его с базы ГИДРы, только вот причина не в Джиме.

- Я такой херни наворотил, - говорит он, и Барнс рассмеялся бы тому, что Капитан Не Выражаться матерится снова, только вот беспомощности во всей позе Стива так много, что он как-то моментально сникает сам, и пытаться шутить ему уже не хочется.

- Давай разгребать, - тихо отвечает он и в этот раз сам берет Роджерса за руку.