Лань Чжань, подкошенный выплеском гормонов и внушительной дозой медикаментов, задремал. К Вэй Ину, напротив, сон не шёл. Ощущался необычайный прилив энергии, — вероятно, следствие дополнительного стресса. После пережитых минут удовольствия мотало по моральным ухабам похлеще, чем в первое после отключки пробуждение. Голова гудела. На грудь давило чувство преодолённой точки невозврата. Вэй Ин и сам себе не мог объяснить, что послужило спусковым крючком для его действий в душе, когда он сломил сопротивление Лань Чжаня и спровоцировал их неловкий первый интим в таких неподходящих обстоятельствах — никак коктейль из лекарственных препаратов и пропущенных ударов в челюсть окончательно помутил его и без того теряющий ясность разум.

Страсть схлынула, и теперь Вэй Ин задавался вопросом, что делать со всем навороченным дальше. Столь стремительно наметившийся прогресс отношений с Лань Чжанем вопреки логике растревожил его опасения ещё сильнее. Всё отчётливей терзала мысль, что Лань Чжань — непростой парень; что его семья — вариация благородной ячейки китайской мафии со всеми вытекающими последствиями. Не приходилось сомневаться, что деятельность Лань Чжаня всегда будет связана с конфликтными ситуациями — противостоянием и междоусобицами внутри кровавого и жёсткого мира, где вертятся большие деньги, но в дефиците спокойный сон. Быть с Лань Чжанем означало забыть о простой, спокойной жизни с простыми обывательскими радостями и заботами, о чём втайне мечтал Вэй Ин. Реальность, в которой он — партнёр младшего брата главы преступной организации, не сулила безоблачного существования. Лань Чжань выглядел ангелом, но его суть с завидным упорством находила приключения на задницу, и не абы какие, а те, что рано или поздно закончатся насильственной и мучительной смертью.

Вэй Ин и сам был магнитом для всевозможных форс-мажорных ситуаций, а потому являлся на редкость плохим кандидатом в спутники жизни для наследника преступного семейства. Поразительно, чего они уже «добились», и за весьма короткий срок! Благоразумие никогда не было сильной стороной Вэй Ина, но даже при всей своей бедовости он сознавал, насколько высоки ставки. Одновременно с этим обстоятельства диктовали своё: необходимо было хоть что-то сделать для четы Цзян. При этом Вэй Ин противился мысли использовать для этого Лань Чжаня — не позволяли возникшие к светлоглазому красавцу чувства.

Оставалось лишь гадать, как долго продлится их самозабвенный любовный угар на фоне попыток Вэнь Жоханя избавиться от них самыми вероломными и жестокими способами. Влюблённое сердце Вэй Ина жаждало самообмана, но в мозгу на повторе звучал упреждающий сигнал: под ногами тонкий лёд!

Тени мрачного прошлого крадучись вторгались в разум и отравляли нежность, возникшую к Лань Чжаню. Вэй Ин с затаённой болью скользил взглядом по безупречному лицу в нескольких дюймах от собственного: всё, что между ними происходило, было слишком похоже на мечту, а куда приводят мечты, всем известно. Вэй Ин боялся собственных желаний. Лань Чжань быстро стал неотвратимым наваждением. Помимо головокружительной красоты, в нём присутствовало что-то, что не имело простого определения, — какой-то сверхъестественный духовный потенциал, цеплявший и влекущий, как свет бабочку. Вэй Ина переполняло слепое обожание — и одновременно осознание, что он бессилен повлиять на фатальный прогноз «их» завтра.

Лань Чжань слегка заворочался и слабо застонал во сне. Вэй Ина окатило холодком при воспоминании о чудовищных шрамах, покрывавших его спину. Какой нормальный человек способен на такие зверства? А с Лань Чжанем это сотворили родственники — те самые родственники, от которых теперь зависела и его судьба, а ещё малыша а-Чэна и а-Ли!

Вэй Ину отчаянно не нравилось размышлять над тем, что ныне участь родных в руках мятежного клана, помешанного на суровых правилах, варварских традициях и кровной мести. Не загнал ли он сам себя в ловушку, позволив событиям развиваться именно этим путём? Но разве Лань Чжань оставил ему выбор? Разве не решил всё самостоятельно и в отношении Вэнь Чао, и в отношении Цзянов? А сейчас Лань Чжань вбил себе в голову, что столкнуться с бойцом клана Вэнь на арене турнира и, вероятно, быть покалеченным, а то и умереть — лучший из возможных вариантов.

Вэй Ин сердился, и сердился в большей степени на себя. Если посудить, его положение не сильно улучшилось со времён, когда он был мальчиком для битья Вэнь Чао, с одним лишь отличием: Лань Чжань свою игрушку полюбил и внушил себе, что заботится о ней, хотя это у него явно не получалось. Вэй Ина не устраивало, что его мнение не принимали в расчёт — Лань Чжань просто ставил его перед фактом и ждал, что он будет безоговорочно подчиняться. И как бы ни хотелось Вэй Ину отдаться течению событий и в кои-то веки перевести дух, он понимал, что очутился перед дилеммой — оттолкнуть Лань Чжаня и тем самым защитить или позволить довести патовую ситуацию до абсурда и погибнуть, утащив в бездну всё своё вынужденное платить за его выбор семейство. Мысль, что влюблённость Лань Чжаня непременно обернётся высокой ценой не только для него, но и для десятков, если не сотен других людей под началом Сичэня, ещё более неприятно отрезвляла Вэй Ина от грёз о «долго и счастливо».

Истязаемый самокопанием, он не без усилий оторвал себя от постели, морщась и вздрагивая, доплёлся пьяным шагом до ванной комнаты. После «подвигов» в душе они с Лань Чжанем валились с ног, а потому, едва промокнув волосы, как были, без одежды, очутились в постели. Халат Лань Чжаня остался на крючке рядом с душевой кабинкой. Ощупав карманы, Вэй Ин удовлетворённо выловил трубку, которую Лань Чжань временно позаимствовал у хозяйки дома. Волнение и физический раздрай не добавляли концентрации. Стены, казалось, колышутся и наползают, а пол под ногами вибрирует и плывёт. Вэй Ин торопился и бегло тыкал пальцами по кнопкам, набирая сообщение за сообщением.

Спустя пару минут шестым чувством всколыхнуло нутро. Комнату залил тусклый свет.

— Ты чего в темноте? — голос Лань Чжаня отдавал металлом.

Он возвышался в дверях в наспех наброшенной простыне и выглядел озадаченно.

— Кому звонил?

— Никому, — выпалил Вэй Ин, прикрывая наготу скомканным халатом.

— А кому собирался? — не отставал Лань Чжань, сделав решительный шаг в комнату.

— А-Ли, — нашёлся Вэй Ин.

— Это подождёт. Цзян Яньли в порядке.

— Хотел убедиться.

В глазах Лань Чжаня сквозила подозрительность.

— Скорее всего, её мобильник вырублен. Ради безопасности.

— Неважно, стоило попытать удачу. Я втравил её в дерьмо, и было бы нелишним дать ей знать, что я всё ещё дышу.

— Уверен, Сичэнь информирует её о нашем положении. Верни телефон.

— Не пойму, в чём проблема? — психанул Вэй Ин, задетый строгим тоном Лань Чжаня. — Я не собирался выдавать наше местонахождение или что-то ещё, просто хотел услышать сестру.

Лань Чжань сверлил его пристальным взглядом.

— Зачем тебе на самом деле понадобился телефон? Ты что-то недоговариваешь?

— С чего такие выводы? Я беспокоюсь о близких. Тебя это удивляет?

— Моего слова тебе недостаточно?

— Я этого не говорил.

— Тогда почему не сообщил, что хочешь связаться с Цзян Яньли? Я бы сам принёс тебе трубку.

— Какого хрена, Лань Чжань? Не с той ноги встал? — уже значительно грубее парировал Вэй Ин. — Я обязан за каждый шаг отчитываться?

Лань Чжань рывком отнял телефон и просмотрел список исходящих. Вэй Ин не дрогнул: он не вчера родился и успел скрыть все следы своих действий, но поведение Нефрита заставило почувствовать себя ещё более неуютно и раздражённо, подтверждая опасения, что любовная идилия — это не про них.

— Ну что? Убедился? — жёлчно процедил он. — Я даже номер не успел набрать, а ты уже готов меня выпороть.

На последнем слове Вэй Ин язвительно усмехнулся:

— То ли ещё будет, да? У вас в семье, похоже, так принято: не вписался в ожидания — пошёл под кнут.

Лань Чжань замер как вкопанный. В Вэй Ине поднималась обида.

— Растолкуй, кем меня видишь — равноправным партнёром или твоей покорной жёнушкой, которой слова не давали? Если второе, можешь уёбывать к чёрту прямо сейчас, потому что я не очень гожусь для этой роли и сообщаю тебе об этом заранее.

Лань Чжань резко утратил суровое выражение лица и утомлённо коснулся виска.

— О чём ты вообще?

— О том, как легко ты выходишь из себя, — хмыкнул Вэй Ин, одаривая его колючим взглядом. — Может, ещё по рукам отшлёпаешь за то, что посмел без твоего ведома тронуть телефон?

— Ты прав, я перегнул палку. Прости. Но и ты хорош. Зачем делать это так, словно у тебя тайны?

— А у меня их быть не должно? — сузил глаза Вэй Ин. — Как будто я о тебе всё знаю.

— Справедливо, но это дело не одного дня. Выберемся, будет время, чтобы изучить друг друга от и до, а пока давай притормозим. Ссора на пустом месте вовсе не то, что нам сейчас нужно. Постой спокойно, я осмотрю твои раны.

Вэй Ин пренебрежительно отмахнулся от его рук.

— Не надо. За час ничего с ними нового не произошло. Лучше верни одежду.

Лань Чжань медленно кивнул.

— Хорошо. Я спущусь за ней. Можно мне халат?

Вэй Ин не задумываясь швырнул его в руки Лань Чжаня, оставшись в чём мать родила. В другой ситуации его непременно посетил бы стыд и желание поскорее скрыть наготу, но сейчас, переполненный гневом, он совершенно ничего не сделал.

— Признаться, я совсем не так представлял себе момент твоего пробуждения после наших обжиманий в этом душе.

— Обжиманий? — Лань Чжань обалдело распахнул глаза. — Это не были обжимания.

— Они и были, — огрызнулся Вэй Ин. — Нам требовалось выпустить пар, что мы и сделали.

Лань Чжаня от этих слов передёрнуло. Глазам открывалась пикантная и в то же время удручающая картина. Тело Вэй Ина пестрело красками боли, которую он стоически переносил, но скрыть боль во взгляде оказалось труднее. Следы ударов, ссадины и кровоподтёки стали ярче и проступили даже там, где раньше, казалось, отсутствовали. На Лань Чжаня обрушилось чувство вины. Он недооценил восприимчивость Вэй Ина и теперь запоздало сознавал, какими грубыми, должно быть, показались тому его слова и действия.

— Не хотел обидеть, — с раскаяньем уронил Лань Чжань и сделал полшага к Вэй Ину. — Не следовало набрасываться. Пожалуйста, можем начать сначала?

— С какого именно начала? — кипел Вэй Ин. — Заглянем в душ и вздрочнём друг другу или сгоняем на грёбаный мост, где ты меня впервые встретил, и там перетрём?

Суть сказанного заставила Лань Чжаня отшатнуться. Вэй Ин поморщился, запоздало жалея, что не промолчал.

— Ладно, замяли. Нервы ни к чёрту не только у тебя, — примирительно добавил он, хватая первое попавшееся полотенце с полки и прикрывая пах. — Ступай за одеждой, а то ведь сам пойду. Не думаю, что хозяйка обрадуется, что какой-то голый пацан разгуливает по её дому.

Лань Чжаню понадобилось некоторое время, чтобы выйти из ступора, в который его вогнало услышанное, но когда он наконец справился с собой, то вложил трубку обратно в руку Вэй Ина и отступил к двери.

— Переговори с Цзян Яньли, как собирался.

Застыв на мгновение в нерешительности, Вэй Ин попытался выдавить из себя улыбку:

— Ага, передам от тебя большой привет.

Лань Чжань опустил взгляд.

— Делай, что считаешь нужным.

Оба чувствовали обескураженность и растерянность. Как же легко у них получилось обнулить достижения этого вечера! Дверь за Лань Чжанем плотно закрылась. В комнатке образовался вакуум из тишины, давящей и враждебной. Вэй Ин не в силах был её выносить и, застонав в голос, стремительно набрал номер и принялся слушать гудки, словно отдаляющие его от ванной и всего, что в ней последние часы происходило. Яньли сняла не сразу: возможно, она уже спала, ведь за окном стояла ночь, возможно, незнакомый номер на дисплее заставил её медлить.

— Алло?

Когда отстранённый, а потому немного стеклянный голос девушки стрелой достиг слуха, Вэй Ин встрепенулся.

— Привет, а-Ли!

— А-Сянь?! — с удивлением и облегчением выдохнула Яньли. — Наконец-то! Где ты? С тобой всё хорошо? В новостях был репортаж с шоссе со свалкой сгоревших машин и десятками погибших, затем к нам нагрянули люди… Нас с а-Чэном привезли в резиденцию Лань. Сичэнь сказал, что тебя и Ванцзи ищут. Я с ума сходила от беспокойства!

— О, вы познакомились с Сичэнем, круто, и как он тебе? — с наигранной весёлостью спросил Вэй Ин. — Правда красавчик?

Цзян Яньли возмущённо фыркнула. Похоже, она была на взводе и с трудом справлялась с эмоциями.

— Вижу, чувство юмора при тебе, в отличие от здравомыслия, но давай-ка выкладывай: что стряслось? В тебя вселился дьявол или ты просто спятил?

— Ни то, ни другое, милая, — отбрыкнулся Вэй Ин. — Я просто… с Лань Чжанем.

— Это многое объясняет! — не осталась в долгу Цзян Яньли. — А как насчёт рассказать, что в точности приключилось? Мне никто ничего толком не говорит. Когда нам с а-Чэном позволят вернуться к себе?

— С вами плохо обходятся? — всполошился Вэй Ин.

— Нет, ничего такого! — обескураженно возразила Цзян Яньли. — Напротив, здесь здорово. Роскошные комнаты. Нас угощают всякими вкусностями, и даже вещи, которые я попросила привезти, доставили, но что всё это значит? Почему мы здесь? Что случилось?

— Вэнь Жохань случился.

— Рвётся отыграться за Вэнь Чао?

— Всё сложнее. Просто отыграться уже не проканает, ему нужна не просто моя кровь, а наши с Лань Чжанем головы.

Повисла пауза.

— А-Сянь, — едва слышно проговорила Яньли спустя несколько секунд. — Вы с Чао и раньше сталкивались, но до подобного не доходило, почему на этот раз мне с а-Чэном приходится скрываться в доме твоего… твоего парня, полагаю?

— Ты расстроена, и я сожалею, что из-за меня у вас столько проблем. Но мой конфликт с Вэнями вышел на новый уровень, и для вашей с а-Чэном безопасности вам необходимо оставаться с Ланями.

— Получается… — мрачно обронила Яньли. — Связь с родителями утеряна.

— Не хочу забегать вперёд, но Лань Чжань старается решить вопрос.

— Каким образом он способен его решить? Насколько я могу судить, дядя Лань Чжаня и его брат не в восторге от того, что он затеял.

— Он встрял в это дело из-за меня, если на ком и есть вина, то на мне.

— Цижэнь считает, было опрометчиво действовать так прямолинейно и грубо. Глава Вэнь уязвлён и в таком состоянии ещё более опасен.

— Ты и со старшим Ланем познакомилась?

— А-Сянь, будь серьёзнее. Где ты? Когда вернёшься?

— Скоро, надеюсь. И поверь, Лань Чжань не планировал такого. Он защищал меня. Не вломи он Чао, происходящего можно было избежать, но я бы точно загремел на больничный, а после одно к другому как снежный ком…

Последовал рваный вздох. Голос Яньли ослаб, словно она держалась из последних сил.

— Хорошо, что позвонил. Последние две ночи были ужасны. Я чуть не свихнулась от волнения, особенно видя подтверждение своих страхов в глазах родных Лань Чжаня. Не представляю, что после всего этого ждёт отца и мать…

— Не волнуйся. Я уже кое с кем связался. Попробую выяснить, как у них дела, и передать сообщение.

— Что?.. Подожди, — встревожилась Яньли. — Ты делаешь это в обход Ланей? Сичэнь сказал, займётся этим сам…

— Возможно, так и будет, но время работает не в нашу пользу, — прервал её Вэй Ин. — Дело обретает скверный оборот, и весьма стремительно. Я не могу сидеть на жопе ровно, ожидая, что всё как-то устаканится. После покушения Жоханя у меня нет права на ошибку.

Снова напряжённый вздох в трубке:

— А как же Лань Чжань? Будешь действовать за его спиной, велика вероятность сделать хуже. Вэнь Жохань не позволит с собой играть.

— Да уж, но с удовольствием играет жизнями других.

— А-Сянь, не глупи. Кого ты вовлёк в эту историю, помимо Ланей?

— Пока рано это обсуждать. Поговорим, когда будет результат.

— Обычно когда ты так говоришь, начинает твориться невообразимое.

— На этот раз пути назад у меня нет, так что вопрос решится, так или иначе, а если Жохань хоть пальцем тронет наших близких, я доберусь до него и прикончу.

— Очнись, ты не убийца, а Вэнь Жохань — да! Он хочет свести счёты, и вы с Лань Чжанем в смертельной опасности, не упрощай его задачу необдуманными поступками.

Вэй Ин вымотанно подпёр стену. В душу заползало жгучее чувство раскаянья.

— Это моя вина… Всё это! Я неправильно оценил ситуацию с Лань Чжанем и Вэнь Чао, и теперь из-за меня жертв может стать больше.

— Хватит самобичевания. Ты не мог повлиять на случившееся, но прямо сейчас ты должен…

Концовку её фразы Вэй Ин не слышал. В комнату влетел Лань Чжань, в спешке сунув ему кипу одежды.

— Быстро. Одевайся. У нас пять минут, чтобы покинуть дом.

— Мне пора, а-Ли. Береги себя и а-Чэна, — бросил в трубку Вэй Ин и отключился.

Игнорируя боль, он начал натягивать немного сырые, но отстиранные от крови шмотки.

— Нас накрыли?

— Не нас, Сичэня.

— Он далеко?

— Машина вот-вот будет у дома, но у него компания.

— Дерьмо! — ругнулся Вэй Ин, позволяя Лань Чжаню обхватить себя, чтобы опираться на него во время ходьбы.

Голова была тяжёлая, словно свинцовый горшок. Ноги гудели, раны ломило.

— Ещё одну поездку по типу предыдущей я вряд ли переживу, — проворчал он, пока они тащились по лестнице вниз.

— Сичэнь знает, что делает.

— Обожаю ваше семейство.

— Прекрасно, потому что ты скоро станешь его частью.