— можно к Тэхену в гости? Я к вечеру приду, обещаю, — мальчик подошёл к занятому папе на кухне, что так и готовился к семейному вечеру Рождества. Все родственники должны будут приехать к ровно шести вечера! Ни раньше, ни позже, ведь они очень пунктуальные люди, которые и опоздание считают грехом, а приход раньше — неуважением.

Лучше бы остались в своем чертовом Техасе.

Взрослый омега проигнорировал слова сына и продолжал делать излюбленный на их родине кимчи, который, к слову, Юнги ненавидел, но ради папы пихал в себя каждый раз. Зачем? Сам понять не может, но эта чертова тревожность преследовала из раза в раз, как и пунцовые щеки от остроты капусты. Что уж не сделаешь, чтобы не начали хотя бы орать «и для кого я готовил?!». Голова раскалывается!

— нет, рождество — это лишь семейный праздник, и весь день ты должен провести со всей семьёй и точка. Друзья тебе не семья, — резко и бесповоротно откликнулся мужчина, опасно указывая кончиком ножа в грудь альфе не касаясь одежды. Взгляд так и выражал то самое «не мешай, иначе убью». Ну а Юнги то что, он бы с радостью, только с одним но.

«а все эти старики, невротики и спиногрызы мне семья. Пиздатая однако, раз в году их вижу и сразу блевать охота, как от твоего ужаснейшего на вкус кимчи».

— иди лучше в комнату и делай уроки, не мешайся.

— нам ничего на каникулы не задали, — закатил глаза Мин, когда папа развернулся к почти готовой капусте.

— тогда иди готовиться к экзаменам! Неуч нам дома не нужен, ты должен поступить в престижное заведение, запомни. — твёрдо, словно альфа, обвинил брюнет своего сына в якобы плохой подготовке и ткнул, словно маленького котенка, носом в миску, что вот ты помни и хоть ты че говори в ответ!

— хорошо, пап… — мальчик послушно ушел к себе в комнату, запирая на маленький ключик. Только здесь у паренька есть свой угол, где он сможет творить почти что все, что хочет. Да, не повесишь любимые плакаты Ашера или Бритни Спирс, ведь родители увидят и подпортят жизнь младшему Мину за такое «извращение». Почему извращение? Так ведь их сын будет любить какого-то чернокожего «бандита» и «блондинку-шлюху», а объяснить, что они как бы мировые звезды, зарабатывающие на своем певческом творчестве огромные гонорары, просто бесполезно.

Юнги достал из кармана чёрных джинс уже побитый жизнью телефон. На нем висел маленький «девичий» брелок со звездочкой и белой луной, который когда-то Тэхен сделал ему лишь бы украсить такой скучный кнопочный гаджет. Выглядело миленько, да и старания друга ему очень дороги, так что носит брелочек он с собой всюду и всегда, но лишь когда отца нет рядом. Тот будет сильно ругаться на него за это. Альфа набрал номер парня уже как на автомате и пошел долгий… очень долгий вызов.

«Где его черти носят?» — немного позлился про себя Мин.

Но трубку все-таки сняли с той стороны, хоть и с сопровождением громкого шума дорог.

— Тоха, можешь приехать к без пяти минут парадной? — не давая даже ничего сказать другу, спросил Мин. В его голосе так и слышались нотки некой обиды.

— значит не отпустили? — посмеялся звонко друг в трубку. Это немного раздражало. Любил он издеваться над ним. — Ну и лошара ты, конечно, Мин. Щас пригоню свою крошку к тебе, через часик будем! — на веселе чуть ли не пропел старший, но Юнги смутило слово «будем», кинутое мимолетно в диалоге.

— ты с Джином?

— ну а с кем я могу еще разъезжать по Манхэтенну в Рождество, лишь бы купить очередное новое пальто! — парень чуть ли не вписался в поворот из-за какого-то гонщика, что заставило его кричать маты машине вслед, хотя его и не слышали-то… Весело.

— за дорогой следи, дурень! Да и пальто как бы тебе, щеголяешь в осеннем весь декабрь! — сразу послышался нежный, но одновременно строгий голос. Сокджин был самым офигенным старшим братом, хоть и частенько портил нервишки Киму. Юнги обожает эту истеричку с ружьем по двум причинам: первая, конечно, что Джин нифига не истеричка, но сделал такой шикарный образ, что к нему никто и не подойдёт из-за страха. Вторая же заключается в прекрасном уме и видение мира. Омега был очень интересным человеком, чьи мысли сложно прочесть, нежели характер. Он мог всегда говорить и делать одно, а в мыслях была загадка. Лишь из-за долгого общения с ним Юнги смог это понять. Лишь однажды.

— да слежу я! Я че, виноват, что таких ебанутых обгонщиков родили?! А пальто нахер мне не сдалось, мне и в этом заебись.

— с температурой 40 всем заебись, как я вижу! — альфа сразу же представил надутые щечки и губы омеги. Это была привычка обоих братьев, что выглядела очень забавно и мило, а тем более, когда они возмущаются, то можно валяться на полу смело, даже в серьёзной ситуации.

— весело, конечно, у вас, как обычно, — посмеялся младший в трубку.

— ну а че, мы же два ебанутых брата Ким!

— но у Джина же другая фамилия…

— лучше не вспоминайте мою фамилию никогда. Я обещаю, что летом поменяю ее на Ким. — Джин забрал телефон с колен Тэхена, чтобы их было лучше слышно.

— и как? Там ждать надо месяца два и документы ходить искать, а ты вечность в отлетах.

— я мало буду летать за границу, надоело уже. Да и кто приглядит за этим бомжем, как не я, а то щас разгуляется и выпрут с института, — Джин скептически глянул на брата, что, наконец-то, начал нормально ехать!

— да ладно тебе, у меня возраст, когда побухать хочется, ну рял! — поныл Ким.

— не рял. Просто учить хотя бы на «C», прошу, иначе я вскроюсь.

— вот папе и отцу хотя бы пофиг, лишь бы деньжата хорошие мог заработать и жить отлично!

— на тебя нет никаких надежд… — обречённо, как актёр, вздохнул старший. Братья Ким не только ебанутые, но еще и те актеры, любящие играть с мимикой и жестами.

Как же такого, как Юнги, могло занести к таким ахуенным людям в друзья?

— найду себе богатенького мальчишку и буду жить в шоколаде!

— удачи с твоей рожей-то! — усмехнулся куда-то в окно омега.

— да что с ней не так то?! — психанул Тэхен, неожиданно резко поворачивая, но этого будто никто не заметил.

— тебя даже зэки боятся, так что совсем ничего, отнюдь, — младший Ким был не страшным, наоборот, очень даже красив, просто лицо достаточно грозное, когда тот не улыбается, вот и пугаются бывают люди.

— как же вы оба меня достали! — раздался скулеж с трубки, как и яркий смех братьев. Красивый бас и смешные писки чайки. Кто же знал, что у старшего такой забавный он.

— ладно, мы щас пригонимся, мы уже к Квинсу подъезжаем. Возьми одежду на ночь, приютим тебя, котенка, — очень по-доброму прощебетал Джин. Он любит своих двух обалдуев и Юнги один из них.

— эх, завидую я Тохе, ты такой отличный брат и родители у вас шикарные. Не усыновите меня, а?

— чтоб потом нас сожрали заживо? Нет, спасибо. Твои родители ужасны! Чтобы поскорее свалил от них.

— еще семь чертовых месяцев и я как птица в небесах буду, надеюсь. Пошел собираться я, в общем.

— давай, — Мин положил телефон в карман и сразу же взял с маленькой вешалки свой потрепанный жизнью рюкзак. У него был новый и красивый, но носил он его чисто в школу для имиджа родителей, а со стареньким ходил к Тохе в гости.

Альфа на всю жизнь запомнит первый поход в гости к Киму. Квартира вся была убранная и чистая, но когда заходишь в комнату к другу, то чувство бомжатника, по-другому просто не скажешь. Это настоящая свалка! В одном углу «коллекция» банок энергосов, на столе кучка бесполезных тетрадок, кровать вся в одежде, которая какого-то хера не в шкафу. Был пиздец полный, в отличии от комнаты Джина. Туда заходишь будто в отдельный мир. Все было выполнено в бело-розовых тонах с некоторыми цветными вещами, как желтые медведи Тэхена, разнообразный гардероб и виниловые пластинки на стенах. В его комнате всегда хотелось спать и не просыпаться, особенно на мягкой огромной кровати.

И почему они так отличаются друг от друга, хотя и разница у них в два года?

Мальчик взял с собой немного одежды: сменную и пижаму, а также ключи от дома, комнаты и любименькую повязку на голову, лишь бы волосы не лезли в глаза.

Юнги хоть и жил на втором этаже частного дома, но находил лазейки вылезти из окна. Самым излюбленным способом был крепкий край кирпичей соединения двух этажей, по которому проходился Мин и спокойно, с помощью опоры другого окна, спрыгивал вниз без каких-либо травм. Так и произошло спустя время, когда друг приехал и ждал уже его. Главное не забыть оставить щелку в окне, чтобы, возможно, вернуться домой, если успеют к его приходу поменять все замки. Ужасный сын же у его родителей.

— а где Джин? — подходит альфа к брюнету, что так вовремя достал покурить. Джин шумный и не заметить его было грехом, так что вывод был один: он где-то в ебенях. Они оба садятся в машину, отъезжая от дома младшего, да побыстрее.

— а, он попросил около ЦУМа какого-то остановиться и забрать на обратке. Типа че-то забыл купить. Так что за ним! — сразу же направились друзья на улицы шумного Манхэттена.

— можно мне вот эти, пожалуйста, — парень указал на красивые серьги от Dior с жемчугом. Девушка взглянула очень удивлённо на омегу. Наверное, думает, откуда у него столь большие деньги на такие-то украшения. Ему все-таки достают драгоценности и кладут в красивую бархатную коробочку чёрного цвета. Парень быстро оплачивает жемчуг и выходит из бутика, направляясь к выходу. Не успевая дойти до него, взгляд цепляется за красивое, опять же, чёрное пальто, что идеально бы подошло Тэхену, да и еще по погоде. Неожиданно для себя, Джин упал на пол, хотя вроде стоял на месте… Вроде ключевое слово.

— простите, не заметил вас, — высокий мужчина подал руку блондину, а другой поднял маленький пакет с украшением. Джин не отказался от помощи и протянул руку в ответ, хватаясь за альфу. Именно в этот момент, когда омега встал с пола, он почувствовал себя маленьким. Альфа был очень высокий, точно выше ста восьмидесяти пяти! Джин хоть и сам не высокая модель, но редко встречал альф, не моделей, что достигли такого роста, ведь в родной стране средний был около ста семидесяти пяти.

— спасибо, — блондин забрал маленький пакетик, но тут же замер, смотря прямо в глаза альфе, а тот в ответ. Прошло пару секунд и первым опомнился Джин, быстро говоря «до свидания» и выходя из цума. Мужчина же перевел взгляд на друга, что стоял как бы в сторонке, но как бы его никто не заметил.

— Эй, не строй такое лицо, Джун-и.! — альфа похлопал по спине друга. — Омежка хорошенький: лицо, фигурка… бедра, конечно, широковаты, как по-мне, но разве тебе подобное не нравилось?

— а ты что-то имеешь против омег с шикарной фигурой? — свысока глянул на шатена Джун, но, кажется, альфа продолжил свою шарманку, не обращая внимания на возмущение второго.

— Кто же с мафиози, да еще и старым, встречаться начнет? — Ким злостно глянул на друга, который, вообще-то, не многим лучше его. — Ну, допустим, не узнает, но горшки свои ты не скроешь. Как там вообще твоя сирень поживает, а?

Намджун уводит тему в иное русло, им обоим сейчас лучше уйти от лишней стычки, пусть, возможно и дружеской, но у альфы, кажется, совсем нет на это настроения. Мысли его другим давно заняты. Да и Джун то понимает, потому не особо и цапается до него сегодня. Но, двигаясь теперь вслед за другом, вовсе не может сдержаться от замечания, касательно его «горшков».

— Это гортензии, неуч.

Омега садится в черную машину на излюбленное переднее сидение и глубоко дышит. Все еще чувствует запах альфы. Его лицо показалось парню знакомым, будто уже встречались в живую, но даже если так, то почему реакция именно такая и именно сейчас?

Джин повернулся к окну, всматриваясь в прекрасные виды Нью-Йорка. Хотелось забыться хотя бы раз в жизни. Напиться до потери пульса, смеяться до упаду и искать приключения на свою прекрасную пятую точку. Хотя с последним пунктом он, неосознанно, но справился. Мальчики не сразу решили трогать Джина, но, просидев в тишине буквально минуты три, Тэхен не выдержал.

— хэй, тебя будто преследовали. Отстраненный капец, — с легкой улыбкой говорит Тэхен, отъезжая к главной дороге. Пора домой, где их ждет почти что готовый рождественский ужин. Слюнки сразу появлялись от воспоминаний о еде.

— этот запах как будто прилип ко мне, — раздражённо фыркнул старший, поворачиваясь к брату, смотря почти что в упор.

— запах? Ты кукухой поехал, братиш? — парень резко поворачивает, но лишь Мин закричал «долбаеб» и схватился за переднюю сидушку друга.

— я столкнулся с одним альфой и как почувствовал запах мелиссы от него…

— скоро женишок будет у нас! — посмеялся Юнги, отвлекаясь от дороги и рукожопого Кима. Лучше не тратить нервы с этим дураком, себе дороже.

— в смысле? — косо посмотрел омега на друга. Взгляд был хоть и несколько осуждающим, но на самом деле блондин был потерян и в недоумение.

— ну, скорее всего ты просто нашел истинного, — спокойно отвечает брюнет.

— не верю…

— и не надо. Жизнь идет и на эту истинность можно наплевать. Она лишь показывает, что вы хорошо совместимы, не более. Живи как хочешь и не обращай на этот случай внимания. Так делают все, — пожал плечами альфа, поудобнее садясь на задних сидениях и отворачиваясь к окну. Ким погромче включил музыку из радио, где во всю играла всеми любимая старая «Jingle Bells».

— а вдруг не все! — фыркнул Джин, скрещивая руки вместе.

«такое началось двадцать один год назад…»

🐿️🐿️🐿️

Елка — главный атрибут в каждом доме в Рождество. Так считает Хосок. Развешивать цветные шарики и звёздочки нравилось омеге, особенно учитывая то, что в прошлое Рождество он этого не делал. Мальчик не смог дотянуться до верхушки ёлки, из-за чего она стояла наполовину голая и без звезды, а вставать на стул ради этого было страшно — у Чона нет страха высоты, просто боится упасть со стула, а в этом случае он может потянуть и даже сломать все, что угодно.

Хосок поставил большую коробку с елочными игрушками в дальний угол гостиной и стал ждать прихода брата и его друга. Это было безумно скучно. Мальчик не мог найти себе места.

Чон лег на мягкий диван в гостиной, свесив одну ногу с него, беря среди подушек большого плюшего медведя, что уже как по традиции здесь сидит. Он был первой плюшевой игрушкой вообще в жизни Хосока. Его подарил ему когда-то папа на день рождение, рыжеволосый тогда часто на него засматривался сквозь витрину маленького магазинчика игрушек. С того дня он помнит не только этого дружка, но и мягкую улыбку-сердечком от папы. Брат часто говорил, что улыбка у младшего как у него, но Хосок не помнит его от слова «совсем». Ему было десять лет, когда он в последний раз увидел обоих родителей, и то лишь на фото.

За окном начинался закат, а на часах стрелка повернулась к пяти вечера.

— темнеет так рано, не то, что летом… — омега потянулся на диванчике и вскоре встал с него. Он не знал, что делать… Хотя желудок знал, что он хочет. Мальчик быстренько отправился на кухню, на ходу поправляя скатившуюся кофточку.

В холодильнике стояли уже готовые салаты и заготовки к горячему, но трогать это лучше не стоит. Доставая какие-то оставшиеся овощи и соусы, Хосок решил приготовить салат. «Будь что будет» — пронеслось у него в голове. Что же можно сделать из парочки листов салата, сыра, соевого соуса, помидоров и огурцов? Ну хоть что-то, не помрет с голодухи.

На салат не ушло много времени, лишь один пальчик стал заточен в розовый пластырь с белыми сердечками — их когда-то купил брат со словами «ну ты же весь из себя милый, вот вспомнил тебя и захотелось именно такие». Хосок любит его заботу и то, что тот знает, что младшему нравится, но иногда даже слишком ему угождали в желаниях. Становилось иногда стыдно. Однажды, увидев на обложке журнала красивый, но в тоже время простой браслет от Dior, омега сразу его и получил, ведь при брате проронил фразу: «этот браслет неотразим. Так прост и элегантен». Да, рыжеволосому понравился этот браслет вправду и он его носит по сей день с различными маленькими сумочками, но то, что его хотелки всегда выполняются выглядит как разбалованность. Нет переживаний о деньгах, они всегда у них есть, но жадный и требовательным омега стать не хочет.

Вскоре салатик был съеден, оставив за собой грязную тарелку и вилку, а также нож и досточку для резки. Мыть это не хотелось сейчас, но пришлось — брат не любит беспорядок в доме. Хосок мог делать его в своей комнате, но не повсюду в остальных комнатах, таковы условия. Ему они очень даже нравились, никто не лез в его личное пространство.

Так, растирая все углы в доме, омега решил пойти переодеться. Дойдя до комнаты, мальчик сразу подошел к большому шкафу, открывая дверцы и еще более маленькие шкафчики внутри него. Выбор был огромен: вот тебе и модные шаровары для танцев, в другом углу куча коротких топов с открытым животом, а где-то даже майки. Футболки были спизжены у брата, так что разнообразием не блистали — черные, да серые и без каких-либо рисунков. Хосок все-таки решил придерживаться своего обычного домашнего образа: короткие мягкие шорты белого оттенка, короткий чёрный топик и сверху обычная розовая олимпийка — так одевалось большинство омег по телевизору или в летнее время. Батареи сильно палили, от того хотелось не то, что ходить в шортах и топике, а сразу голым и лежать на холодном полу. Но так было, к счастью, лишь на втором этаже, где часто открывались окна.

Вдруг неожиданно начали отворять входную дверь — вернулись. Хосок быстро помчался на первый этаж, оставляя на полу всю одежду, что тот успел перебрать. Несмотря вперед, омега кинулся в объятья к двум альфам.

— Гуки! Джун! — на лице рыжеволосого была широкая улыбка, а руки обвили шеи двух дылд. Ну, один уж точно высоченный.

— не успели зайти, а ты уже сбиваешь с ног, — добродушно посмеялся Чонгук. Неожиданно мальчик отошел на пару шагов от мужчин и поставил ручки по бокам, надувая щечки.

— ну конечно! Вас не было с самого утра! Мне пришлось украшать ёлку самому, а покушать оставили один чертов йогурт! Идиотины! — фыркнул прямо на конце предложения омега.

— ты сейчас нас отчитываешь?!

— мы принесли немного вкуснятины, — улыбаясь, альфа разулся и повесил пальто, беря пакет, проходя дальше по коридору и уводя с собой рыжеволосого.

— Намджун! — отчаянно крикнул Чон, чуть ли на колени не садясь. Выглядело комично, будто смотришь то самое комедийное аниме по телевизору. Не хватает еще этих белых круглых глаз и маленькой слезинки. Чонгук всегда был таким.

— пошли на кухню, а этот пусть тут тусуется, — альфа даже не оборачивается на друга, идя вперёд. Если бы Джун имел более яркие эмоции, то еще повернулся бы, встал в высокомерную позу и сказал «сорняк», но это уже слишком грубо и унизительно. Однако любит он всех сравнивать с цветами и травами.

— агаськи! — мальчик весело зашагал, чуть ли не вешаясь на плечо мужчины. Он любил так делать еще с самого детства, ведь Джун был всегда сильным из-за спортзала, да и просто это прикольно.

— меня сейчас… Кинули? — мальчики ушли на кухню, оставляя Чона одного. В его же доме киданули! Что за вечер все-таки…

Так прошло пару часов. Все смогли перекусить перед приготовлением горячего, что так ароматно пахло с духовки, а спустя два часа вкусное мясо оказалось на круглом столе. Все было разложено на нем, лишь бы лежало. Рыжеволосый быстренько забрал свои пару тарелок и чай, поднимаясь к себе в комнату, чтобы завернуться в теплый плед и смотреть интересные новогодние передачи. Мужчины же остались на кухне, разливая по стеклянным бокалам вино. Намджун не особо любил красный алкогольный, предпочитая обычное пиво, но что уж не поделаешь, можно и дорого выпить в праздник. Да и вино не из самых ужасных, по его меркам.

— Слушай, Чон. А ты не думал себе хомячка завести? Морскую свинку? Или же собачонку? — помешивает Ким вино в бокале, с улыбкой глядит в него, думая о чем-то своем.

— О чем ты? — не понимает его друг, сидя в маленьком кресле, закинув голову назад, но поворачивая ее на друга.

— Ну да, щенок это что-то… и непонятно, это ты с ним гулять будешь или он с тобой…

— Джун, — угрожающе, насколько это возможно в их отношениях протягивает Чонгук. Но новогодняя шапка, напяленная на него братом и красные от недавно выпитого щеки делают его до невозможности забавным. Намджун пропускает смешок.

— Птенчик-то твой скоро вылетит, с кем ты тут возиться будешь?

Чонгук давится собственными словами, а альфа продолжает говорить таким спокойным голосом, что одновременно усмехается над ним.

— … ты же наша курочка-наседка, — на самом деле, старший лишь поддался порыву легкости и непринужденности. Нет смысла лицо более держать, положение свое доказывать. Можно просто быть тем самым «соседом по парте», с которым вы шутите чисто из принципа «скучный урок, а ты хоть что-то». Можно сойти, и очень даже, за старшего брата-приколиста. Скажем так, создать свой кружок юмористов в одном лице. Просто потому что можно сейчас, просто потому что с ними. — Совсем скудахчишься без Хосока.

— Слышь, Ким Намджун! — подрывается Чонгук со своего места, готовый высказать «ботанику» о его «папоротнике» и «рассаде под лампой», да вызывает лишь собственный легкий шок и смех присутствующего опрокинутым напитком. — Зашибись, это ты виноват.

— С хуя ли?

— С рояли! Ким-мастер-все-ломать-Намджун. Чтоб твоя жопа текла, как этот стакан.

— да ты в край ахуел! — громко смеется сероволосый. В гостиную входит под громкий смех обоих омега. Он был уже достаточно сонный, даже переоделся в пижаму. Тарелки оказались поставленными в раковину на кухне. Хосок хотел уходить, но его неожиданно перехватили за талию и начали обнимать.

— Джууун, я спать хочу, — начал ныть рыжеволосый. Он уже с ног валился, а глаза закрывались. Омега сейчас готов был прямо в обнимку с Джуном лечь на диван и спать, как недавно, но мягкая кроватка манила его, так что он терпит.

— твой брат меня обижает, скажи ему! — дует губы мужчина, пока Чонгук ахуевает от его слов. Сам же начал!

— а ты щас тут не пизди!

— вы оба пьяные. Идите лучше умойтесь, а после… Украсьте елку, а то стоит наполовину голая! — и вправду, никто даже не вспомнил о зеленой подружке. Рыжеволосый зевнул, выпутался из пьяных объятий и потопал в комнату.

— Хося… Мой спаситель ушел.

— когда-нибудь я подожгу твою рассаду…

— я тебе щас подожгу… Но ты подумай над соба… — и тут прямо в лицо альфы прилетела подушка…