Перед глазами плывёт, слезы скатываются с щёк и разбиваются о кафель. Боль на руках не чувствуется, перебиваемая внутренней. В голове продолжают крутиться слова, что были услышаны совсем недавно, не желают уходить ни на миг, сопровождая в новый, тихий и спокойный мир, где не будет больше колких фраз, где, возможно, полюбят и не скажут такое приевшееся «ненужный».

Веки тяжелеют, темнота накрывает с головой и с губ срывается на последнем вдохе такое тихое:

— Прощай, мир…

***

Тэхён опаздывает. Уроки начались ещё пятнадцать минут назад, его имеют полное право не впустить, но надежда на обратное не угасает, подгоняет идти быстрее. Оказавшись у нужного кабинета парень, не раздумывая, стучит и сразу открывает дверь, переступая порог.

— Простите меня за опоздание, позвольте пройти! — И поклонился, нещадно краснея щеками.

По классу разносится смешок, пока учитель укоризненно смотрит, поправляя очки на переносице.

— Почему опаздываем? — Женщина поджимает губы, выражая крайнюю степень недовольства.

— У меня не сработал будильник. Простите.

— Впускаю в первый и последний раз.

И юноша быстрым шагом направился к своей парте, в спину летел шёпот и тихий хохот, вызывая лёгкий приступ паники, который вновь будет сопровождать этот день. Прекрасно.

Последняя парта, как обычно, пустует и прежде чем сесть на стул, юноша проверяет его на наличие кнопок или клея, что уже было ни один раз. Ничего нет.

Нужные тетрадки и учебники оказываются на парте и Тэхён старается влиться в тему урока, что выходит из рук вон плохо. Все же математика — это не его стихия.

— А теперь, Ким Тэхён, выйди и реши уравнение.

Женщина мягко улыбается, ждёт, пока юноша подойдёт к ней и протягивает мел. От раздражения не осталось и следа.

Тэхён, честно, старается не слышать обидные слова, что летят в его адрес от класса, чей-то смех, когда не удаётся правильно решить это уравнение. Но не удаётся. В глазах собираются слезы, руки мелко трясутся и учитель выдыхает, хлопая ладонью по столу.

— Прекратите немедленно! — Прикрикивает женщина. — Может, кто-то хочет выйти за место Тэхёна к доске? Я посмотрю, как это сделает Ли Богом.

Парень, что смеялся громче всех, сразу стих, вперившись взглядом в учителя.

— А почему сразу я? — Возмущения в голосе хоть отбавляй. — Не я один тут смеялся!

— К доске, Богом.

Женщина поворачивает голову к Киму, слабо кивает ему, отправляя на место и юноша не медля идёт к своей парте, сталкиваясь с Ли. Тот фыркает и толкает плечом, отчего Тэхён едва не падает, вызывая новую волну смеха у одноклассников.

— Ли Богом! Я напишу на тебя докладную!

— Я ничего не сделал. — Улыбается юноша и брезгливо смотрит на мел, что до этого держал Тэхён. — А есть ещё? Я не хочу брать что-то после этого нищеброда.

Пока по кабинету вновь разносится смех, Ким поджимает губы, опустив голову и едва сдерживает слезы.

— В кабинет к директору, немедленно! — Терпение женщины лопнуло. — Я сегодня же звоню твоим родителям!

Богом, хмыкнув, поднял руки в сдающемся жесте и спокойно прошёл к своей парте, чтобы собрать рюкзак. Уже через минуту он выходит, гордо подняв голову, бросая уничтожающий взгляд на Тэхёна.

— Я не понимаю. — Учитель стянула очки и положила их на свой стол, потерев пальцами переносицу. — Не понимаю! Неужели в вас нет ни капли понимания? Чем Тэхён отличается от вас? Он такой же ребёнок, как и вы! Он живой человек, со своими чувствами! У него тоже есть цели и амбиции, как и у вас!

Класс молчал, слушая женщину. Только услышанные слова никто не воспримет. Даже если сегодня Тэхёна оставят в покое, то завтра все будет, как прежде. Пройденный урок.

— В чем разница, объясните мне!

— Ему нечего здесь делать, — отвечает парень со второй парты, сжимая челюсть.

— Он странный и замкнутый, — поддакивает девушка откуда-то сбоку.

— А ещё он не идёт с нами на контакт, — вновь подаёт голос парень.

— Мы звали его гулять с нами, но он сказал, что лучше читать книги, чем шататься по паркам, — ещё один паренёк вливается в разговор.

— И это повод унижать его? — Укоризненно спрашивает женщина.

— Ещё он просто не вписывается в наш класс. — Девушка на первой парте, вальяжно закинув ногу на ногу, заправляет прядь крашенных блондинистых волос за ухо. — Он же нищий! Позор класса! Если бы он одевался, хотя бы, нормально, то мы бы все не выделялись на фоне параллели! А ещё он глупый. Сегодняшнее уравнение, — взгляд карих глаз метнулся на доску, — яркий тому пример.

Жестоко. Каждое слово бьёт под дых, на парте уже видны несколько беспорменных капель, что сорвались с ресниц. Щеки покраснели от стыда и юноша не хочет поднимать голову. Хочется провалиться сквозь землю, исчезнуть.

— Вы сами понимаете, что говорите? — Женщина не сдержала поражённого выдоха, у неё самой глаза на мокром месте. — На его месте мог оказаться каждый из вас. Каждый! Не у всех родителей есть возможность обеспечить своего ребёнка должным образом, но это не делает его чем-то хуже других! И Тэхён вовсе не глупый! Есть разница, когда ребёнку просто не поддаётся какой-то предмет, потому что это не его, и когда он действительно не хочет его понимать! Тот же Богом! Он не хочет учить мой предмет, а потому не знает даже простых формул! Хотя, если бы постарался, то прекрасно бы его понимал, но его глупым вы не считаете. А Тэхён старается и это видно, просто не даётся ему этот предмет. И так с каждым из вас!

Девушка в ответ хмыкнула и сложила руки на груди, откидываясь на спинку стула.

— И все равно он лишний. Ненужный, — выплёвывает она и Тэхёна будто оглушают.

Ненужный. Лишний. Нищий…

Слова в голове крутятся на повторе, слез становится больше, но Ким быстро утирает щеки рукавом плохо выглаженной белой рубашки, чтобы не упасть в глазах одноклассников ещё больше. Этим зверям только дай повод для новых насмешек.

Звонок звучит как нельзя вовремя. Тэхён подрывается с места, скидывает все в рюкзак и выбегает с кабинета, даже не записав домашнее задание. Хочется домой. Туда, где никто не тронет, где всем на тебя все равно, где ты не нужен.

— Тэхён, подожди! — Голос сзади игнорируется и спустя ещё несколько мгновений его тормозят, схватив за запястье. — Тэхён!

Ким разворачивается и сталкивается взглядом с Лин — девушкой из его класса.

— Что надо? — Вышло не очень дружелюбно, но она лишь мягко улыбается и сдувает русую прядку с глаз.

— Ты… Не обращай на них внимания, ладно? Они просто избалованные, не понимают, каково быть на твоём месте.

Юноша поджимает губы, опуская голову. Лин, практически, единственная с класса, кто его не трогает и хоть как-то общается, когда есть время.

— Она права. — Сзади подходит Хосок, ещё один человек, который, кажется, просто не знает, что такое унижать кого-то. — Сейчас за них все делают родители, а потом их просто выпрут с дома и будут они все думать, как заработать хоть немного денег.

Лин в ответ кивает и отпускает чужое запястье, пытаясь заглянуть Киму в глаза.

— Ты действительно крутой, — улыбается ещё шире девушка.

— Лучше всех этих богатеньньких гадов вместе взятых, — поддакивает Хосок.

— Ты сам в числе этих богатеньньких гадов, — Лин смеётся, отчего Тэхён сам не может сдержать улыбки.

— Вот и я о том же. — Парень подмигивает и закидывает свою руку на плечи Кима. — Пойдёшь в столовую?

— Нет, спасибо, — настроение стало лучше, девушка рядом, кажется, уловила это и решила ещё немного посмешить одноклассника.

— Тэхён-а, — выпячивает губы она, — ну пошли!

— Я за все плачу! — Хосок с сияющими глазами подхватывает задумку Лин. Он воровато оглядывается, будто их кто-то может подслушать и наклоняется, продолжая шёпотом, на полном серьёзе. — Мы можем попросить кое-что, что нельзя продавать у нас в школе.

Тэхён непонимающе вскинул брови и девушка щурится, понимая, о чем идёт речь.

— Это то, о чëм я думаю? — Заговорчески шепчет, вводя Кима в ступор.

— О, да. — Хосок облизывает губы. — Нам могут продать кофе!

Секунда, две… И Тэхён смеётся, едва не сгибаясь пополам, вслед за ним слышится смех Хосока и Лин.

— Ну, пойдёшь? — Парень подавляет смех, но улыбку не убирает.

— Спасибо, но все же нет. — Ким чуть посмеивается. — Может, на следующей перемене.

— Ловим на слове. — Лин подмигивает. — Мы тогда с Хосоком сходим. Увидимся!

Девушка отходит и парень идёт за ней.

— Не грусти! — Бросает напоследок и исчезает в толпе школьников.

Тэхён не может скрыть улыбку, когда идёт на следующий урок. Настроение стало в разы лучше, даже ситуация на алгебре забылась.

Коридоры полны гомона и смеха, через толпу протискиваются редкие учителя, спеша в свои кабинеты. Ким тоже протискивается сквозь толпу, пока сзади на него не запрыгивают, отчего тот едва не валится вперёд.

— Тэхён-и! — Знакомый голос над головой заставляет усмехнуться и подхватить человека под коленками, пока чужие руки оплетают шею. Рюкзак виснет на одном локте.

— Чимин, сколько раз я просил так не делать? — Тэхён показательно дуется и останавливается около одного из подоконников, отпуская свою ношу.

— Да ладно тебе. — Юноша чешет затылок, взъерошивая выкрашенные в малиновый цвет пряди и улыбается, опираясь поясницей о подоконник. — Я ж любя!

В ответ тихо смеются. Тэхён ладонью чешет лоб, смахивая чёрные пряди, кладёт рюкзак на пол и тоже опирается о подоконник поясницей. Его кабинет находится рядом, спешить некуда. И, по видимому, кабинет Чимина находится тоже где-то здесь.

— Какой у тебя урок? — Все же спрашивает, потому что пересекается с параллелью он крайне редко.

— Литература. — Пак улыбается и потягивается. — А у тебя биология! Потом литература.

— Всë то ты знаешь.

— Конечно, мы же друзья!

Тэхён вновь смеется и скользит взглядом по толпе, закусив губу.

— Да в школе он сегодня, успокойся, — Чимин подмигивает.

— Ты о ком? — Как говорится, быть умным — это вовремя притвориться тупым.

— Мне лапшу на уши не вешай. Чонгук твой в школе.

И улыбается, гад такой. Действительно, все знает.

— Когда ты уже к нему подойдешь?

— Никогда.

Тэхён прикрывает глаза. Настроение значительно упало и все из-за него. Парня, в которого брюнет влюблён уже два года.

— Почему? — Чимин дуется и пыхтит, взмахивая руками. — Тэ, ты должен подойти к нему!

— Он не гей. — Отрезает Ким, сложив руки на груди — всегда так делает, когда сильно нервничает. — Тем более, мы с ним не общались никогда.

— Давай я с ним поговорю? В конце концов, мы в одном классе и…

— Нет! — Тэхён вспыхивает и поджимает губы. — Не надо! Я сам.

— Ага, вижу, как ты сам, — Пак фыркает.

Ким уже раскрыл рот, чтобы ответить другу, но не успевает.

— Чимин. — К ним подходит парень, обворожительно улыбается, не обращая никакого внимания на брюнета, что резко побледнел и, кажется, забыл как дышать. — У меня к тебе дело на миллион!

— Говори уже, Чонгук, — друг закатывает глаза и недовольно смотрит на юношу перед собой.

— Я не успел сделать вчера алгебру…

— Ясно все с тобой. — Перебивает Пак и бросает короткий взгляд на Тэхёна, что опустил голову. — Нет, я не дам тебе списать.

— Злюка ты.

Чон дует губы и смотрит с такой надеждой, что Ким бы ему все отдал, что мог. Только такие штуки с его другом не проканают.

— Я сказал тебе нет, вали отсюда.

А ответ недовольно пыхтят, но ничего не говорят. Чонгук бросает взгляд на Тэхёна и уходит. И, кажется, в лёгкие вновь поступает кислород, потому что брюнет сразу глубоко вдыхает, густо краснея.

— Ты как? — Чимин уже не впервые такое видит, потому лишь кладёт ладонь на чужое плечо, выражая безмолвную поддержку.

— Я выгляжу каждый раз как идиот, когда он подходит.

— Тебе просто нужно быть смелее. Не съест же он тебя, если скажешь простое «привет».

— Это будет странно.

— Странно то, что тебе нравится этот мудак. — Пак вздыхает. — Слепой, эгоистичный и самовлюблённый. Что ты в нём нашёл?

— Я не знаю. — Парень подбирает рюкзак и делает шаг в сторону кабинета. — Мне пора, увидимся на следующей перемене.

И, больше не сказав ни слова, уходит. В груди поселилось плохое предчувствие, которое начинает натягивать нервы, будто струны. Дышать становится тяжелее, сдавливает легкие. Что-то должно произойти, но что именно у парня нет ни малейшего представления. Он просто надеется, что все будет не так плохо.

***

Чувство тревоги возрастает в разы, стоит только выйти в коридор. Толпа школьников что-то активно обсуждает и громко смеётся. Болезненный узел стягивается в животе и к горлу подкатывает ком. Предчувствие чего-то страшного не отпускает ни на минуту, хочется уйти отсюда, кто-то внутри орёт «беги», но юноша упорно это игнорирует. Он глазами находит свободный подоконник и идёт к нему. Кабинет литературы находится рядом, так что спешить не нужно.

Толпа шумит ещё громче, смех накаляет и парень начинает бояться. Дыхание сбивается, когда он видит бегущего к нему Чимина, у которого глаза на мокром месте, полные испуга и непонимания.

— Тэ, выслушай меня! — Пака трясёт, он вцепляется в чужую руку, словно за спасительную соломинку и роняет слезы. — Я клянусь, я ничего не говорил!

— О чëм ты? — Голос срывается на полушёпот, взгляд непроизвольно скользит по толпе и горло сдавливает подступающими слезами. На него смотрят. Смотрят брезгливо и насмешливо, кто-то открыто смеётся и тычет пальцем.

— Тэ, — Чимин срывается и ревёт, обнимает, будто тот вот-вот исчезнет.

Непонимание смешивается со страхом, парень не понимает, что происходит. В ушах начинает звенеть, дыхание тяжёлое и в глазах плывёт. Сквозь толпу кто-то протискивается и горло сдавливает сильнее, когда в поле зрения появляется Чонгук. Он не смотрит со смешинками во взгляде, как это было на прошлой перемене, на губах нет улыбки. Все лицо выражает отвращение и Ким понимает. Отвращение к нему, потому что взгляд тёмных глаз направлен на него. Но он же ничего не сделал?..

«Я ничего не говорил!»

Тело бьёт ознобом, в груди все сдавливает, будто на неё положили бетонную плиту. Понимает.

— Какая новость меня настигла сегодня! — Чон говорит громко, взмахивая руками, когда останавливается в двух метрах от Тэхёна и ревущего Чимина. Толпа стихает, кто-то достаёт телефон, чтобы заснять все происходящее.

— Пошел отсюда! — Пак выступает вперёд, стирает тыльной стороной ладони слезы и зло смотрит. — Кто тебе вообще это рассказал?!

— Надёжные люди. — Хмыкает Чонгук и вновь смотрит на бледного Кима. — Никогда бы не подумал, что удостоюсь такой чести.

Тэхён молчит, пытается сделать полноценный вдох, но не выходит и с щёк падают слезы.

— В меня влюблён нищеброд! — Едва не кричит парень и толпа разражается смехом. — Заднеприводный! А кто бы подумал!

Больно. Безумно больно, Тэхён больше ничего не слышит. Щеки заливает алым от стыда.

— Замолчи! — Чимин тяжело дышит, голос хрипит.

— Жалкое подобие на человека! — Чон, будто не слыша, усмехается и плюётся словами, втаптывая такие хрупкие чувства в грязь. — Ты никому не нужен! И чувства твои тоже! Сдохни поскорее, сделай одолжение!

— Заткнись! — Чимин сжимает кулаки и налетает на Чонгука.

Тот же не успевает среагировать и падает с разбитой губой на пол. Толпа веселится, снимает происходящее и бурно обсуждает, пока с толпы не вылетают Хосок и Лин, чтобы оттащить Чимина от Чонгука. С кабинетов выходят учителя, начинают кричать, только Тэхён не слышит. Он просто уходит, пустым взглядом окидывая толпу. Никому нет дела до ненужного нищеброда. Но так даже лучше. Уйдёт тихо, не привлекая к себе внимание.

***

На улице тепло. Крупные снежинки плавно кружат в воздухе, оседая на ресницах и волосах, тая на красных от слез щеках. Вокруг люди, ходят, улыбаются, радуются. Тэхёну тошно. Тошно настолько, что ему пришлось уйти домой сразу же, через чёрный ход, откуда старшеклассники выбегают покурить.

Дом встречает криками отца. Тот, судя по всему, вновь чем-то недоволен. Рюкзак падает у двери на пол, куртка вешается за капюшон на крючок, ботинки ставятся в угол около двери.

На кухне что-то разбилось, заставляя юношу вздрогнуть.

— Совсем ничего не можете! — Доносится до слуха голос отца.

— Можно подумать, что ты можешь! — Также прикрикнула мать и вновь что-то разбилось.

— Мам? Пап? — Парень осторожно проходит вглубь и заглядывает на кухню.

Пол усыпан осколками и столовыми приборами, отец, судя по всему, пьян, потому что стол заставлен бутылками и пустыми жестяными банками.

— О, явился! — Мужчина, чуть шатась, плюхается на стул и зло смотрит на сына. — Ты рано.

— Отстань от него, — женщина, как всегда, встала на сторону Тэхёна, спасая от гнева мужа.

— Почему так рано?! — Гаркает брюнет, заставляя юношу вздрогнуть.

— Уроки отменили, — заикаясь, все же ответил. Отца сейчас злить не стоит.

— Хватит врать! — Мужчина встаёт, опрокидывая бутылки со стола на пол.

— Заткнись ты уже! — Измученная мать подходит и пихает Тэхёна в плечо, чтобы тот поскорее уходил. — Солнышко, иди в комнату.

И Ким бы ушёл, не знай он, что может получить мама. Потому, качая головой, упорно стоит. Мужчина подходит к нему, почти вплотную, дышит жутким перегаром, от которого хочется скривиться и отойти.

— Взрослым стал? — Тот едва не рычит, хватает Тэхёна за ворот рубашки и встряхивает. — Отвечай!

— Отойди от него! — Женщина пытается оттащить мужа, но тот отпихивает её в сторону, из-за чего она падает.

— Нет, — Неуверенно отвечает юноша, косясь на маму, чтобы убедиться, что с ней ничего ужасного не произошло.

— Тогда кто дал тебе право мне врать, выродок?!

— Я не вру…

Сильный удар в нос сопровождается криком женщины, спину простреливает болью и до парня запоздало доходит, что его ударили. Кровь с носа пачкает рубашку, над ним нависает отец, что еле стоит на ногах и мама все же уводит его в кухню. Внутри что-то с треском ломается. Его ударили впервые за шестнадцать лет жизни. Лёгкие подзатыльники не в счёт.

Тэхён касается носа и кривится от боли. На подушечках осталась кровь и, кажется, предел достигнут. Юноша с трудом встаёт, игнорируя мелькающие перед глазами точки и плетётся в комнату, где запирается на замок и скатывается на пол по стенке. Тишина окутывает и в голове всплывает услышанное.

«Ненужный»

«Нищий»

«Лишний»

«Выродок»

Тэхён всхлипывает, закрывает лицо ладонями и ревёт. Его сегодня доломали, смешали с грязью.

«Ты никому не нужен! И чувства твои тоже!»

Такие хрупкие, трепетные и искренние чувства размололи в пыль. Разбили вдребезги доверие и мечты. И разве есть смысл идти дальше?

В дверь тихо стучат и парень поднимается, чтобы открыть. На пороге стоит мама, такая родная и заплаканная, терпящая отца из-за него, Тэхёна. Ведь: «Сынок, пойми, у тебя должен быть отец, каким бы он не был. Он любит тебя». И если бы не он, то мама бы давно подала на развод и нашла своё счастье. Даже здесь он виноват.

— Тэ, как ты? — Женщина мягко обхватывает окровавленное лицо сына ладонями, осторожно пальцами стирая не засохшую кровь.

— Всë хорошо, мамуль.

— Прости его. — Мольба в голосе режет без ножа. — Ты же знаешь его…

— Разведись с ним, — голос дрожит и юноша прикрывает глаза.

— Не могу, мой хороший…

— Можешь! Можешь, мам! — Всхлипы срываются один за другим и парень оказывается в тёплых объятиях.

— Ты не понимаешь, Тэхён-и. — Женщина успокаивающе гладит сына по голове. — Он твой законный родитель. Твой отец, который тебя вырастил. И чтобы он не делал, он должен присутствовать в твоей жизни.

Слезы остановились, резко и неожиданно. Парень отстраняется от женщины и кивает, поджимая губы. Ощущение пустоты внутри не сулит ничего хорошего, но ведь не чувствовать боль лучше, верно?

— Я понял.

— Он спит. — Женщина проводит ладонью по бледной щеке. — Сейчас я схожу в магазин и аптеку, хорошо? Хочешь чего-нибудь?

— Нет, спасибо.

Мама кивает, слабо целует сына в щеку и уходит. Парень вспоминает про телефон, что остался в кармане куртки и идёт в прихожую.

Телефон разрывается от звонков Чимина, Хосока и Лин, на дисплее высвечиваются новые сообщения, но читать их сейчас не хочется. Не хочется отвечать на звонки. Ничего не хочется. Тэхён плетётся в комнату, ищет на небольшом письменном столе листок и ручку, берёт первую попавшуюся книгу, чтобы подложить её под бумагу и садится на кровать. После нескольких минут размышлений появляются первые, аккуратно выведенные слова. В них парень вкладывает остатки души, честность и искренность, надеясь на понимание со стороны близких.

Когда Тэхён ставит последнюю точку тихо хлопает входная дверь. Отлично. Он встаёт, оставляет на заправленной кровати книгу и ручку, подхватывая телефон и направляется в ванную, где запирается. Лист отправляется на стиральную машинку, распахивается небольшой навесной шкафчик, откуда выуживается лезвие и юноша даже не смотрит в замызганное зеркало на дверце.

Кафельный пол холодный, немного приводит в чувства, но не достаточно, чтобы отказаться от задуманного. В руках оказывается телефон, палец ведёт по экрану и диалог с Чимином высвечивается сразу. Тот переживает, не перестаёт звонить и писать. Хоть кто-то будет скучать. И Тэхён, наверное, тоже будет. Так и пишет в ответ на многочисленные сообщения.

[14:37]:

Я буду скучать

И отключает телефон, когда сообщение доходит. Больше он ему не понадобится.

Пальцы сжимают лезвие, никакого страха нет. Нет боли, когда появляется первый глубокий порез и когда кафель пачкается полившейся кровью.

Кровавых линий на руках становится больше, в глазах начинают скакать точки и юноша улыбается, чувствуя лёгкое головокружение. Пальцы перестают слушаться и лезвие с тихим звоном падает.

Темнота накатывает плавно, в голову лезут слова, что он слышал за сегодня и юноша улыбается. Его никто тут не будет больше ждать. Никто не причинит боли. Никто не окунет в грязь. Ведь он лишний, ненужный, тот, кто портит жизнь всем вокруг своим существованием. Почему-то вспоминается Чонгук, его улыбка, смех. Тэхён ведь правда любит этого человека. Но, наверное, ненавидеть его было бы легче. Только поздно.

Перед глазами плывёт, непрошенные слезы скатываются с щёк и разбиваются о кафель. В голове крутитяся слова, что были услышаны совсем недавно, не желают уходить ни на миг, споровождая в новый, тихий и спокойный мир. Мир, где он будет нужен и любим.

Веки тяжелеют, темнота накрывает с головой и с губ срывается на последнем вдохе такое тихое:

— Прощай, мир…

***

Школьники, на удивление, молчаливы сегодня. Нет в коридорах весёлых разговоров, почти не слышно смеха. Учителя пребывают в траурном состоянии, смахивают непонятно откуда взявшиеся слезы.

По коридору плетётся Чимин, буквально похудевший на глазах всего за три дня. Волосы больше не радуют ярким малиновым, который нравился его другу. Теперь они чёрные, подчёркивающие нездоровую бледность кожи. Он не должен был приходить сегодня, должен был находиться дома, под присмотром мамы и папы. Но он пришёл.

Взгляд опухших и красных глаз цепляется за ребят с параллельного класса. Значит, сегодня у них уроки в соседних кабинетах. Он идёт дальше, поджимая губы, когда мимо проходят одноклассники Тэхёна. Он их ненавидит. Всех.

— Эй. — Пак останавливается, слыша чуть хрипловатый женский голос и разворачивается. Перед ним девушка, бледная и потерянная. Кажется, он видел её вчера. — Как ты?

— А ты?..

— Я Лин. — Бледные губы трогает слабая улыбка. — Мы общались с Тэхёном.

Чимин кивает. К горлу подкатывает болючий ком.

— Я до сих пор не могу поверить, — еле шевеля губами проговоривает он.

— Я понимаю. — Улыбка стала грустной и глаза заблестели от слез. — Это так странно.

— Привет. — Хосок привлекает к себе внимание, на лице нет улыбки, как бывает обычно. В глазах боль, плохо скрываемая и засасывающая. — Вы как? Почему пришли сегодня?

— А сам? — Лин обняла себя за плечи и поджала губы.

— А я богатенький гад, которому нужно учиться. — Тень улыбки появляется на лице и тут же пропадает, когда с ресниц срывается первая слеза. — Мы так и не выпили кофе вместе.

Чимин шмыгает носом и опускает голову. На запястье сегодня много фенечек, которые он терпеть не может, но теперь будет носить всегда. Потому что эти фенечки носил его друг. Сердце сжимается от боли, дышать становится тяжело и он не выдерживает, закрывает лицо ладонями и кричит, понимая, что больше эти фенечки не будет носить их владелец, никогда больше не заблестит кольцо на пальце, что находится сейчас на цепочке под белой рубашкой Чимина. Тэхёна больше нет.

Хосок быстро тянет Пака на себя и обнимает, разделяя боль. Рядом шмыгает Лин, пока копается в рюкзаке в поисках платочков. Школьники вокруг, что и так, практически, молчали, вовсе затихли. Чужая утрата будто воспринималась, как своя, некоторые не сдерживались и утирали слезы.

Рядом кто-то остановился, замер, словно статуя и чего-то ждёт. Чимин заставляет себя отстраниться от Хосока, принимает носовой платок от Лин и смотрит на Чонгука, что застыл в метре от них. Тот трясется, сжимает в руках измятый лист и смотрит побитым щенком.

— Ты… — Пак выплёвывает слова, пропитанные жгучей ненавистью. — Это всё ты виноват!

И бьёт ладонью в чужое солнечное сплетение. А Чонгук молчит, поджимая губы, терпит новые удары, потому что самому не по себе.

— Ненавижу! Ненавижу тебя, тварь! — И кулаком бьёт в щеку, отчего Чон отшатывается.

— Я не знал…

— Ты не знал?! — Чимина вовремя хватают сзади, сдерживая на месте. — Ты его убил! Убил Тэхёна! Сволочь!

Истерика подкосила, Пак упал на колени, выкрикивая обвинения и ударяя кулаками о пол, пока не выбежали учителя. Его увели, Хосок отправился с ним и Лин, дав себе минуту успокоиться, тоже собралась последовать на парнями, но её мягко перехватили за запястье и впихнули в руки лист.

— Чимин уронил вчера на похоронах, — севшим голосом пояснил Чонгук и ушёл.

Девушка посмотрела на листок в своих руках и нахмурилась. Внизу он был аккуратно оборван. Она перечитала это письмо ни один раз, запомнила каждое слово и точно знает, какие слова пропали.

«…И тут у меня хватает смелости это признать. Я влюблен. Безответно. Мне жаль, что этот человек об этом знает, но скоро всего этого не будет и он может не бояться быть опозоренным.

Прощайте все. Мне жаль, что так вышло. Знайте, что я всех вас безумно любил и ценил. Мама, папа, Чимин и Чонгук. Надеюсь, что хоть что-то после себя я оставил светлого.

С любовью, Ваш Ким Тэхён».