Всё это время я искала дорогу обратно к тебе,Верни меня в ту ночь, когда мы встретились.Ночь дарила яркие краски. Тёплый свет луны, успокаивающий глаза, приятная дрожь по телу, стук сердца и воспоминания. В какое же смятение они порой вводили. Их отдалённость и несбыточность больше походили на смрад и грязь, так мазавшие сознание по телу. Неприятный осадок оставался после минуты таких раздумий. А сердце всё стучало, болело, ныло. Жаждало любви.

Я всегда считала, что чувства как ветер. Вроде бы они есть, а уже потом, спустя какое-то время, их и нет. Так было всегда. С детства, с подросткового возраста. Да и сейчас так же. Поначалу кажется, что ты не можешь жить без человека, что он — твоя надежда, твой смысл жизни. А потом... Всё забывается. И ты смотришь на себя прошлую, как через водную гладь. Всё ясно выражено, понятно и уловимо, но, тем не менее, размыто и колеблено.

Чувства — это вода. Они обязательно утекут, уйдут, исчезнуть. Просто нужно подождать, забыть, отпустить.

Но порой так хочется наслаждаться. Отдаться человеку целиком и полностью и любить его всем сердцем.

По крайней мере, так было раньше. Сейчас я просто знаю, что у моих чувств нет шанса. Тот человек, которому они, собственно, и адресованы, никогда не ответит на них тем же. И я это прекрасно понимаю. Поэтому и стараюсь забыть.

А зачем себя мучить? Давать ложные надежды и мечты? Зачем? Если потом, не сейчас, так спустя время чувства пропадут. Обязательно пропадут. И я смогу жить дальше, как, в общем то и жила до этого.

Но почему тогда, когда в мыслях возникает его образ язвительный терпкий голос, глаза, постоянно обкусанные в кровь губы, мне хочется жить настоящим, не бояться о последствиях, не задумываться о том, что любым отношениям рано или поздно приходит конец.

Хотя о каких отношениях я ещё мечтаю?

С ним ничего не выйдет. А пытаться разрушить и без того хрупкую дружбу, погрузив на неё тяжкий груз отношений, любви, привязанности и прочего — глупо. Я не хочу.

Тогда почему его образ постоянно возникает в моей голове?

Но совершенно неважно. В скором времени всё забудется и пройдёт. Я и он забудем об этом бреде и продолжим так же, как и столько лет до этого, дружить. И всё будет хорошо. Никто не будет страдать и мучиться. Всем будет лучше.

Но почему на данный момент не лучше мне?

Наверное, я опять себе всё надумала, погрязла в новых ощущениях, помешалась, сошла с ума и совсем не придала значения реальным фактам. Ничего не получится. Его чувства ко мне очевидны. Они другие, не такие, как мои к нему. Он так привык общаться со всеми. Разве что я так же вхожу в его жизнь в роли друга. Ничего более. А флирт, развязное общение — это никакая не любовь. Это что есть самый настоящий ветер. Только он не как у меня, сначала дует, а потом стихает, он дует везде, в разных уголках мира, с разными людьми, но одинаково с каждым, тем не менее, сильнее и преданее он дуть к кому-то определённому никогда не начнёт.

Мне до сих пор, каким бы страшным он себя не отожествлял, кажется, что он вовсе не плохой человек. Он всего лишь ветер. Приятный ветер, не сильный ветер. Его все любят. Он никому не мешает жить, его все ждут, но и так же легко отпускают.

Он не способен вечно любить, страдать из-за кого-то. Он лёгкий в своём понимании и комфортный в своих действиях.

Мой же ветер иной. Он либо вообще не ощутимый, либо такой сильный, словно ураган. И он относится к людям по-другому. К каждому по-разному со своими чувствами, трепетом, эмоциями, переживаниями. До кого-то вообще не доходит, а до кого-то дует с такой мощью, что сносит крыши. Ураган. Тайфун. Смерч. Его боятся, не ждут, рассказывают страшные легенды малышам перед сном. А как он приходят, прячутся. Ведь последствия чаще всего бывают необратимыми.

Но когда-нибудь двум ветрам предстоит пересечься. И конкретно чего-то ожидать от этой встречи невозможно. Либо они окончательно уничтожат друг друга, а вместе с этим и всю окружающую местность, стерев и степь, и равнины, и горы с лица земли, либо просто пройдут через друг друга, не создав при этом ровным счётом ничего. Ничего не поняв, не заметив.

Порой это столкновение бывает необходимым. Ведь только после множества ссор, трудностей, испытаний между двумя людьми-ветрами возникает связь, как у красивых ракушек после большого количества лет и воды возникают очертания, а после и форма.

И до тех пор, пока это столкновение не случится, два ветра так и будут продолжать искать друг друга, живя в разных реальностях, местностях, континентах, городах, эпохах. И только после столкновения, долгожданной встречи, ради которой они и были предназнечены, главная цель их жизни будет выполнена, и они совершенно спокойно, без доли сожалений и разочарований продолжут и дальше скитаться. Только вместе или поразнь, уже будет зависеть от них самих...

Какие красивые и глупые мысли, не правда ли?

И опять я начинаю слишком много мечтать. Возможно, такая моя натура. Уверена, он бы себя так никогда бы не повёл, не опустился бы до такого уровня, а при малейшей мысли откинул бред куда подальше и забылся бы в чувственом привкусе чьих-то пьяных губ.

Или же трезвых?

Его любят все, жаждут и желают. И любая пьяная или трезвая девчонка в здравом уме ни за что бы не упустила такой шанс.

Ведь между ними не стоит преграды в виде стены дружбы?

Я опять слишком много думаю. Не стоит углубляться в дебри, ведь зайдя в них раз, потом будет слишком тяжело выбираться, а возможно, ещё того хуже и вообще остаться блуждать в них навсегда.

Но это всего лишь мысли, тщательно подобранные под определённые силуэты.

И эти два силуэта уже, заметьте, не ветра, живут, как будто они друг для друга чужие. И даже рады иногда этому. Не ищут чего-то большего, остаются в привычных для них среде и времени. А потому столкновения и не случается. Хотя вовсе в этом нет ничьей вины...

Но лучше мне всё позабыть, перекрыть чувство боли чем-то более реальным и материальным. Например, лишний раз подготовиться к сессии, прочитать все знакомые книжки или, в крайнем случае, выпить. Так я быстро залечила на сердце раны. Когда-то.

Нужно забыть обо всяких ветрах, водах, силуэтах. Ведь это, не более чем бред. На самом деле я себе всё выдумала. Нужно заниматься собой, продолжать учиться и развивать уже полученные навыки.

Ведь однажды я уже потеряла себя в погоне за чувствами. В прошлых отношениях.

Но благо, всё хорошо кончилось. Эдриан повёл себя мудро, за что я его и по сей день уважаю.

А вот что будет в этот раз, да и будет ли вообще этот раз, никто предугадать не может. Да и незачем. Ведь итак всё хорошо, даже прекрасно.

А если оно так, то бояться уже просто нечего.

***

Проснулась Андреа достаточно поздно для пар, но достаточно рано для выходного дня. А сегодня, как и ожидалось, был выходной. Погода стояла тёплая, не такая грязная, серая и хмурая, которая была ещё вчера. От дождя, а точнее ливня, остались лишь мелкие лужи. Солнце светило ярко и непринуждёно. Хотелось поскорее выйти подышать свежим воздухом, ну или просто порадоваться дню, в котором в её планах не стояла мифология.

Вот в голову и пришла дурацкая, но безумно крутая и интересная мысль.

— Алло, Хизер, ты ещё спишь?

Ответ был дан не сразу, а когда был получен, кроме зевания и тихого посапывания, Андреа не услышала практически ничего.

— У тебя что-то срочное? — И снова усталый протяжный голос.

— Да нет, просто хотела обсудить...

Видимо, этого было достаточно для того, чтобы Хизер подскочила, окончательно проснулась и откинула прочь все попытки спокойно провести выходной, отсыпаясь.

— Я в деле. Жду тебя у себя.

«И никакой сонливости будто бы и не было», — подумала Андреа, улыбнулась и сказала подруге, что скоро будет. А пока предстояло ещё разобраться с одеждой, причёской, макияжем и прочим. Ведь не могла же она так просто, в нагом, не подготовленном виде выскочить на улицу.

Стопка кофт, футболок и маек полетели на пол. За ней ещё одна и ещё... Сколько же у неё было одежды? И вот, наконец, на глаза попадается ещё ни разу не надетый жёлтый топ и радужная, с огомными круговыми разводами юбка.

«То что надо в такую погоду».

А яркие и тёплые лучи продолжали падать в глаза, вызывая на лице лишь улыбку и бесконечный комфорт, а так же приятные мысли о том, каким интересным будет день. Всё это радовало, успокаивало и возбуждало одновременно. Хотелось жить — ключевая фраза.

И стоило только Андреа одеться, уложить волосы в невысокий пучок и более менее привести лицо в порядок, добавив лишь базовые нюдовые тени и консилер на покрасневшие участки лица, ну и ярко-красную помаду (куда уж без неё) и выбежать из комнаты по лестнице, как из-за угла неожиданно появился ещё более заспанный, нежели голос Хизер, Том с зубной щёткой во рту и газетой непонятного содержания в руках.

Увидев куда-то спешащую сестру, уже одетую и прибранную, он опешил, округлил глаза и едва ли не выронил щётку изо рта.

— Ты хвуда?

Скомкано, смято. Андреа не сразу уловила суть фразы, но стоило только Тому вытащить щётку, быстренько забежать в ванную и более менее очистить рот и, наконец, повторить сказанное ранее, до неё дошло. Раздался лишь звонкий, ещё более спешащий голос.

— Спешу очень, мне столько всего нужно обсудить с Хизер! — Она просияла. — А ты пока просыпайся, может быть и тебе вечером расскажу.

Затем хитрая лисья улыбка до ушей, мягкий детский смех и какая-то нотка подтруниванья.

— То есть Хизер тебе рассказывать первоочерёднее, чем родному брату? — В голосе появилось недовольство, но не такое, какое привыкли испытывать люди, да и он сам, а мягкое, родственное, перемешанное с бесконечным теплом и заботой. Но всё равно недовольство.

— Потом, потом, — отмахнулась она рукой. — Спи бы кто-то ночью, может быть, рассказала бы сейчас и ему.

Затем улыбка и скорые шаги. Том не успевает понять ничего из случившегося, лишь тяжело вздыхает и продолжает читать ту же газету с тем же непонятным содержанием.

А Андреа, схватив любимые белые кроссовки на низкой подошве, которые были совершенно не заметны из-за длинной юбки, уже спешила по длинному тротуару, у которого, казалось бы, никогда не было ни начала, ни конца.

Весь путь её не покидали приятные радужные мысли, тепло в глазах и яркая счастливая улыбка. На лице было едва ли не написано «Осторожно пропустите самого счастливого в мире человека».

И быть может, её настроение было связанно с погодой. Ведь ещё вчера, в дождливый, хмурый и ненастный день, так счастлива она вовсе не была. Плюс к тому же мифология, дождь, небо неприятного серого цвета. И лишь под вечер, а точнее под ночь, когда сознание более менее переварило информацию, полученнную за день, особенно самую яркую, счастливую, сравнимую с сегодняшним днём, а не вчерашней погодой, появились эти самые чувства, эмоции, переживания.

Видимо, доходило до Андреа достаточно долго, раз уж радоваться она начала не во время определённого события, а после него.

Возможно, и в этом что-то было. Неизвестно.

Хотя на самом деле день такой был вовсе не из-за погоды, долгожданной встречи с подругой, отсутствия пар, да и просто хорошего настроения, а из-за вчерашнего дня, того самого дождя, неба, мотоцикла, пар и энергетиков. А точнее из-за времени, проведённого с Мёрфи. Те эмоции: ощущение тёплой мокрой спины впереди, рядом, защищающей её ото всех бед, крупные капли, падающие прямо в глаза, грубая и немного жёсткая кожа на руке, родной голос... Всё это и было подлинной причиной счастья. Всё это и не покидало Андреа до сих пор. Всё это и было виной хорошему настроению, а может быть, и хорошей погоде.

И опять мечты. Куда уж без них. Видимо, для них был создан отдельный уголок души. Тогда как объяснить повсюду всплывающие тёплые мысли?

Но волнения по поводу него, оставшиеся ещё со времён вчерашнего вечера, до сих пор не исчезали. Они давили с неприятной мощностью по красивым воздушным замкам в голове. Оттого и было так страшно.

«Неужели я ничем не смогу ему помочь?», — постоянно крутилось в голове.

И каждый раз, когда Андреа пыталась протянуть руку помощи, поддержать, что-то посоветовать, Мёрфи лишь отмахивался, врал, что с ним всё в порядке. Но она же видела и замечала, что на самом деле с ним происходило. Видела огромные круги под его глазами, широкую, но натянутую и фальшивую улыбку. Видела его подвешенное состояние. Видела его насквозь. Видела, как он притворялся, врал себе и ей, врал всем, но виду, что сдался и опустил руки, не подавал.

Тогда почему он просто не мог довериться ей? Ведь она же его подруга, его близкий человек, который всегда старался, старается и будет стараться сделать всё, чтобы ему не приходилось справляться со всем в одиночку? Но он предпочитал справляться с трудностями в одиночку, сражаться с невидимыми монстрами в голове, убивать весь недуг самостоятельно. Ведь довериться кому-то, даже самым близким людям, для него было не слыхано. Даже энергетики он так часто пил, чтобы только заглушить душевное состояние, рвущую на куски душу боль.

Андреа всё прекрасно знала, но лезть в дела друга, навязываться с помощью, советами и прочим она не хотела. точнее боялась. Ведь он мог её неправильно понять и выставить в качестве по уши влюблённой подруги. А только этого сейчас и не хватало для полного сумасшествия.

Касательно энергетиков. Она никогда не называла их сленговым словом "энергосы" ибо так часто выражался Мёрфи. Это была его речь. А уподобляться чужой речи, чужой манере общения и создавать ещё большие вопросы и подозрения Андреа вовсе не хотелось.

Она слишком боялась даже намекнуть о чувствах. Дать осечку в оружии, проиграть в битве не на жизнь, а на смерть. Страх управлял ей. Неуверенность. Страх падения в родных глазах...

— А вот и дом Хизер, — прощебетала Андреа, тот час же выбросив из головы все пугающие мысли, тот час же переключившись на другое, в данном случае на разговор с подругой, которого она не могла добиться долгое время из-за загруженности по учёбе и других дел, которые заставили оттянуть его на столько, на сколько это было возможно.

Вот уже знакомые железные ворота, невысокий заборчик в палисадник. Уже посаженные ромашки, лилии, розы. Дом, покрытый бежевой краской с одной стороны, правой, приближённой к цветам, и розовой, которая покрывала гораздо меньшую площадь, но смотрелась не менее великолепно, чем бежевая, цвета которого всегда нравились Андреа. У Хизер, как не зря было говорено многими людьми, был отменный вкус. И почему, интересно, она не пошла на дизайнера? Но это не знал никто.

Нужно было прогонять лишние мысли, заботы и переживания. Ведь впереди было всё только хорошее, долгожданное, смешное и успокаивающее.

Она расспахнула ворота. Несколько шагов по лестнице, хлопок уже входной двери. Перед глазами стоит уже одетая в короткие джинсовые шорты Хизер с заспанными глазами, но счастливой улыбкой.

— Привет, подруга, проходи скорее.

Затем вновь хлопок двери. Верхняя одежда оказалась на вешалках, а кроссовки около двери. Шаги, шаги, смех, улыбка. И вот они уже оказываются на кухне. Порядка там, в отличие от аккуратно посаженных цветов, не было. Видимо, внешний облик не внутренний. Пока никто близкий не увидит, можно делать всё, что душа желает.

— Чай или кофе? — Хизер зевает, поправляет огромную мешковатую футболку.

— Давай лучше чай, хотя особо разницы нет.

— Кому как. — Слышится звук добавления кипятка в кружку. — Лично мне бы не помешало бы кофе. Вставать в такое время в воскресенье пока не могу привыкнуть. — Затем взгляд на счастливые, заворажённые не то видом из окна, не то тёплыми мыслями. — А ты, я смотрю, уже бодрячком. К чему такая радость? Неужели это то, о чём я думаю?

Хизер хитро улыбается, но смысл её слов доходит сразу, не пришлось ничего додумывать или доспрашивать.

— Настроение хорошее. — На словах одно, а в голове другое, как же порой стыдно врать. — И это вовсе не то, о чём ты подумала. Сегодня просто хороший день, прекрасная погода, выходной...

И ещё пара глупых вызубренных слов. Но подруга лишь тяжело вздыхает, ставит кружки на стол и садится рядом.

— Будь это просто хороший день, ты бы не посмела разбудить меня в такую рань, хотя, — она призадумалась, — от тебя в последнее время можно чего угодно ожидать. Но давай на чистоту, у тебя что-то случилось?

Андреа бросила удивлённый взгляд:

— Почему сразу что-то случилось? День же прекрасный, и небо, и погода...

— Заканчивай сказочки. — опять её перебивает Хизер, видимо, это было у неё в крови. — Что-то случилось совсем не значит, что обязательно случилось что-то плохое. Ну раз ты сразу так реагируешь, значит, случилось что-то очень интригующее. Расскажешь или зря разбудила?

Затем смешок, широкая улыбка. Девушка любила шутить, использовать самые разные эмоции, это было в её духе.

— Не то что бы что-то случилось, просто знаешь... — На секунду она замолкает и бросает взгляд в потолок. — У меня к тебе вопрос. Могут ли чувства со стороны одного человека испортить дружбу сразу обоим?

Хизер поднимает глаза, задумчиво мычит и пытается хоть что-то понять в размазанном вопросе.

— Ещё смотря какие чувства. Если чувства слабые, мутные, то лучше о них сразу забыть и не портить никому влюблённостью жизнь. А если они сильные...

И вновь тишина. Тут даже Хизер тяжело что-то сказать.

— Если они сильные, то всё зависит от тебя, хочешь ли ты быть вместе с этим человеком или же предпочтёшь от них спрятаться. Хотя первый вариант более разумный и правильный, всё равно конечное решение остаётся за тобой.

И вновь раздумия. А что, если Хизер права? Что если лучше признаться? Забыть про страхи, поддаться желанию быть вместе, поддаться самой жизни. Хотя... А если её чувства не настоящие, а временные? Если она так же со временем остынет, как когда-то остыла к Эдриану? Лучше не рисковать, не портить уже разваливающую на осколки дружбу, не туманить разум ни себе, ни уж тем более Мёрфи.

Ведь она уже когда-то поддалась минутному желанию и попросила его поцеловать.

Чего-то хорошего из этого, разумеется, не вышло. Общаться перестали они после этого надолго, хотя как таковой ссоры между ними и не было. Всё произошло как-то резко, глупо, ошибочно. Повтора этой ситуации уж точно не хотелось.

— Спасибо за совет, ты конечно права, но поступлю я по своему, ведь ничего из этого хорошего не выйдет. Да и отношений на данный момент я собственно и не ищу. Мне комфортно и одной. Может быть потом, когда окончательно убежусь, что чувства обладают силой, а не просто минутной слабостью.

Тяжёлый вздох. Хизер вновь улыбается, качает головой и смотрит так, будто бы способна читать мысли. Будто бы она уже обо всём догадалась. К кому были эти чувства и какими они были: слабыми или сильными.

Возможно, она даже знала о ней намного больше чем сама Андреа.

— А Мёрфи догадывается о твоих чувствах?

Красные щеки, мурашки по всему телу. Стало максимально стыдно и неловко. Хизер и правда обладала телепатией, другой бы человек и близко не догадался бы.

Или же Андреа так плохо прятала чувства? Непонятно.

— С чего ты решила, что это именно он? — Попыталась оправдаться Андреа, но ничего путного из этого не вышло. В итоге она едва ли не опрокинула чашку с чаем на пол.

— Аккуратней. — Хизер поставила чашку ближе к середине, вытерла уже пролившуюся часть. — Во первых, по тебе это уже давно заметно, ты сама не своя после прогулок с ним ходишь, а во вторых, ты даже в левых разговорах его упоминаешь. Благо сегодня мысли не о том у тебя были. — И вновь улыбка, ещё более подозрительная, чем преведущие. — Уж кого кого, но меня ты так просто не обманешь. Ну так что, он догадывается?

Андреа пододвинула чашку к себе и сделала несколько глотков.

— Думаю, что нет. Оно и к лучшему. Мы вроде бы общаемся, как прежде, но что-то между нами уже не то, но что именно, я понять не могу. Хотя в целом его поведение ничем и не отличается, разве что он чувствует себя неважно, ничего более.

Хизер не повела и бровью, кинула грязную тряпку в раковину, не глядя. В её глазах читалось напряжение, но вовсе не страх и тревога, а наоборот, уверенность в своих словах, пускай и полное непонимание, что именно делать в данной ситуации.

— Успокойся, главное не торопиться с выводами, — чуть слышно пробормотала она, перебирая пряди волос. — Когда вы с ним в последний раз гуляли?

— Вчера. Но всё было как раньше. Так же катались на мотоцикле, пили энергетики. Ну, разве что под дождь попали и укрылись в беседке. А так. — Разочарованный вздох. — Ничего. Но знаешь, я даже этому безумно рада. Рада, что он начал открываться больше впускать меня в жизнь, пускай и делает это с опаской.

Подруга потерла рукой о лоб:

— Давай по порядку. Как давно он начал тебе открываться?

Андреа опустила глаза:

— Точно сказать не могу. — Затем взгляд в окно. — Но какое к чёрту это имеет значение, если чувства есть у меня?

— А притом, что нам нужно понять, что делать дальше, — ответила девушка. — Если у него есть ответные чувства к тебе, почему бы не попробовать развить эти отношения? Ведь вы можете стать кем-то больше, чем просто друзьями.

Молчание. За окном чирикают птички. Слышно тиканье часов, размеренное дыхание и пылкое сердце. Вот и все состовляющие Андреа. Она не могла вымолвить из слова. В голову лезла сплошная ерунда, а тиканье часов очень отвлекало от размышлений. С Хизер похожая ситуация, разве что она не могла понять в каком направлении двигаться дальше, пытаясь разобрать молчание подруги. И лишь гудок телефона, а точнее поставленный будильник, разорвал тишину.

— Чёрт, совсем забыла. — Хизер встрепенулась и усердно принялась убираться со стола. — Мне же ещё собраться надо.

Удивления на лице Андреа скрыть было невозможно. Да и вообще эмоции она скрывала плохо.

— Да, в шесть гонка должна начинаться. Тайная. Хотя большая часть университета о ней уже во всю говорит. Странно, что ты ничего не знаешь. Мёрфи тебе ничего не рассказывал?

— Что не рассказывал? — Накрашенные на скорую руку ресницы захлопали, руки задрожали, а дыхание заметно участилось.

— Про гонку. Он же в ней участвует.

Молчание. И внутренний крик. Хотелось кричать, рвать и метать. Какая к чёрту гонка? Ещё и тайная. Зачем? Почему? А главное, для чего?

Эти вопросы не покидали сознание. Она продолжала размышлять, для каких целей Мёрфи полез в такую авантюру. Хотя, признаться честно, он часто лез в них. Но ведь казалось, что после афёр, из-за которых он очень много чего лишился, он прекратил подобные увлечения.

Но знала Андреа мало. Вернее, она вообще ничего не знала. Ни о нём, ни о его увлечениях, ни о его проблемах, эмоциях, переживаниях. Да и прошлогодних афёрах тоже.

Возможно, он просто всё тщательно скрывал?

Или доверял ей недостаточно?

— Ну ты, подруга, как хочешь, — из раздумий её вытащил голос Хизер, — но мне пора собираться. Гонка на другом конце города. К тому же, — она призадумалась, — мне ещё надо в магазин заехать за одеждой. Ты со мной?

— Думаю, что да. — Взгляд, полный растерянности. Преданная бесконечно душа, которую, будто бы предали и обманули, обвели вокруг пальца.

Хизер, заметив состояние подруги, потрепала её по плечу и посмотрела ей прямо в глаза.

— Не переживай. Мы ещё решим, что с его чувствами. Главное — не придумывай себе всякого. Ни хорошего, ни плохого. Не тешь себя ложными надеждами, но и не утопай в безнадёжности. Решай проблемы по мере их появления. Вы ещё с ним всё решите. А теперь — она сделала несколько шагов в сторону двери, — поехали.

***

Уже сидя в машине Хизер на мягких кожаных креслах и направляя бесконечный взгляд в сторону затонированных окон, Андреа думала. А ведь действительно, она знала Мёрфи плохо. Слишком плохо, чтобы думать о чём-то большем, чем просто дружба.

Вероятнее всего, она и хотела узнать его побольше, заглянуть пусть и не в самые дальние, но хоть в какие-то уголки души. Но он усердно препятствовал этому. Вернее сказать, он боялся, что, узнав его больше, она бы начала выпытывать ещё и ещё, пока в конечном итоге все скелеты в шкафу перестанут быть тайными. А оно ему надо было? Без них он бы казался более узнаваемым, скучным. Да и, возможно, она бы перестала с ним общаться...

Хотя это уже считается бредом. Ведь каждый в напряжённые периоды склонен надумывать себе невесть что.

Вот и сейчас Андреа не могла успокоиться. Тревожные мысли продолжали одолевать её ещё долго. А впереди были ещё дорога, звук двигателей других машин.

Целая жизнь.

***

Пол шестого вечера. Выбор одежды, наконец, к счастью, подошёл к концу. Хизер, как и ожидалось, выбирала гораздо дольше Андреа. Сначала платье, затем туфли, потом ободок, хотя последний казался лишним. Они же поехали за платьем, причём тут ободок. Но подруга была непреклонна. Ходить по магазинам было одним из состовляющим её стихии. Хотя какая тут стихия. Самый настоящий шопоголизм.

Сама же Андреа выбирала недолго. Да и не платье это было. Они же едут смотреть на гонку. Для чего ей платье? Чтобы по уши замараться? Ну уж этого ей точно не хотелось, поэтому ограничилась она лишь юбкой на высокой талии и рубашке в клетку. А больше и было не нужно. Она же не Хизер, для которой магазины — второй дом. Она другая.

Смешно ведь сказано?

Теперь всё это было уже далеко позади. Перед глазами снова замелькали небоскрёбы, жилые дома, деревья. Самый настоящий город контрастов. Здесь их слишком много для и без того запутавшейся в собственных чувствах девушки.

Но надо было скорее приходить в себя, отбрасывать тревожные мысли прочь и выходить. Машина остановилась, а прежде знакомый и родной город превратился в незнакомое место.

Поле для гонок было сравнительно небольшим, нежели Андреа представляла. Народ, столпившийся около своеобразных трибун с небольшим количеством ступенек. Хотя такие трибуны больше напоминали многоярусовые лавочки. Участники, уже собравшиеся у линии старта, в шлемах, перчатках, специальной форме. И... Мёрфи?

Заметив его, девушка едва ли не вылетела пулей из машины, благо, что Хизер ещё не успела снять блокировку с дверей. Слабый грохот, раздавшийся после удара об сидения. Но совсем скоро тишина. Нужно было успокоиться.

— Спокойно, подруга, — довольно уверено произнесла подруга. — Не нужно так сразу выскакивать. Для начала успокойся, а уже потом выноси ему мозг. Хотя этого я делать не советую. У него ещё впереди гонка.

— Хизер! — едва ли не вскрикнула Андреа, вцепившись всей хваткой в ткань кресел. — Я итак за него волнуюсь, а тут ещё ты!

Улыбка, в которой больше содержалась насмешка, нежели что-то иное. Затем звук нажима кнопки. Блокировка была снята. Андреа могла спокойно выходить, но почему-то в этом раз она сдержалась, собрала всё спокойствие в кулак и, наконец, вышла.

И прежде всего она поймала его глазами, поспешно надевающего шлем. Ничего другое она более не замечало. Да и ничего другое её, в принципе, и не волновало. Растолкав толпу остальных участников гонки, она, наконец, приблизилась к своёй заветной цели. К Мёрфи.

— Что ты творишь? — вопрос, который был расслышан не сразу, подверг других участников в лёгкий шок. Наглости Андреа можно было позавидовать.

— Принцесса? — Мёрфи встрепенулся с места, поставил мотоцикл в исходную позицию и немного отошёл в сторону. — Что-то случилось?

— Ты ещё спрашиваешь, что случилось? — эмоций на лице Андреа не было края. Заметив это, он, при всём своём спокойствии, схватил её за запястье и вывел в менее людное место, предоставляя подруге возможность успокоиться.

— Успокоилась? — Дождавшись кивка, а не брыкания, он отпустил её запястье. — А теперь объясни, к чему такие эмоции?

— Не увиливай от ответа, — тяжёлый вздох. — Ответь сначала ты. Что. Ты. Здесь. Забыл.

В ответ он лишь тихонько посмеялся.

— Как что? Ждал, пока ты придёшь сюда и не начнёшь меня прилюдно отчитывать.

— Мёрфи, не юли. Отвечай прямо.

И снова смешок.

— Участвую, принцесса. Разве не ясно?

Как же тяжело было соображать в таких ситуациях. Андреа было сложно оставить нахлынувшие эмоции и рассуждать здраво, чтобы в который раз не показаться навязчивой недовлюблённой подругой.

— Ясно. Но зачем? Тебе нужна помощь? Поддержка? Я всегда рядом, и ты это прекрасно знаешь, но всё равно продолжаешь лезть в подобного рода авантюры.

Молчал Мёрфи долго. И лишь взглянув на экран телефона и поняв, что до начала гонки оставалось не так уж и много времени, ответил.

— Дело не в этом. — Он засунул руку в карман, видимо, пытаясь скрыть нависшее напряжение. — Занимаюсь я этим давно. Давно рискую, давно влажу в передряги. Но суть далеко не в этом.

— А в чём же тогда? — перебила его Андреа.

Он быстро пробежался взглядом по другим участникам, которые уже заканчивали с приготовлениями, но прерывать беседу не посмел. Время ещё было. Да и объясниться тоже было необходимо. По крайней мере, чтобы не превратить их дружбу в череду недоговорённостей.

А так хотелось утаить некоторые детали.

— Понимаешь, принцесса, когда-то я занимался вещами похлеще тайных гонок. Я и играл на деньги, и пил, и даже употреблял незаконные вещества. Но это в прошлом. Я давно завязал со всем этим. Но получать удовольствие от жизни тоже нужно, ведь так?

Колкий горячий взгляд, полный тяжести, боли и усталости. Он устал отрицать очевидное. Мёрфи редко смотрел таким взглядом.

Но часто ощущал подобные отвратительные чувства к себе.

В ответ пришёлся уже другой взгляд, волнительный и тревожный, постепенно сменяющийся пониманием и надеждой.

— Но ты же можешь погибнуть? — голос, пробирающий до глубины души. Родной голос, чарующий разум и сердце. — Удовольствие от жизни можно получать и другими методами...

— Какими, например?

И впервые за весь диалог перебивает не Андреа, а Мёрфи. Хотя, признаться честно, с другими он практиковал это гораздо чаще. Но она была другой. Она не врала, не притворялась ради того, чтобы угодить. Не проектировала вымышленные чувства, а была честной и открытой. Да, она боялась за него. Но она вовсе не боялась его настоящего. Его сути, тайных уголков сознания. Прошлого. Проблем. Кошмаров.

— Есть много разных вариантов. Например, сноубординг, сёрфинг или, на крайний случай, командный вид спорта: футбол, хоккей, что тебе больше нравится... — Она настолько интересно рассказывала, жестикулировала и объясняла, что Мёрфи сразу и не понял, что перед ним стояла не какая-то великая колдунья-сказочница, а подруга. Его верная и самая близкая подруга. А это было ценней всей в мире сказок и чародейств.

— В любом случае, гонки — самое безопасное из всего того, чем я занимался раньше. Да и к тому же живём мы один раз. Рисковать тоже надо уметь. Иначе ещё для чего мы живём?

Вопрос поверг Андреа в шок. Она вздрогнула, похлопала ресницами. Возможно, Мёрфи и был в чём-то прав, но разве это могло как-то уберечь его от смертельной опасности, когда такая рано или поздно бы представилась? В любом случае, она волновалась за него, и страхи были оправданы, учитывая тайность и безбашенность уличных гонок.

— Я, пожалуй, пойду, — засобирался Мёрфи, вынул руки из карманов и сделал несколько шагов в сторону основной массы народа. — Время поджимает. А поговорить мы всегда успеем.

Но прощание этим не кончилось. Собравшись с последними силами, с последней уверенностью, Андреа приобняла друга на прощание, но крепко вжиматься в его грудь не стала. Как никак рядом были люди, а возможно и даже их общие друзья. Их не должны были увидеть. Пора было прощаться.

— Ещё увидимся, принцесса. Не беспокойся, я буду в порядке.

С этими словами он похлопал её по плечу, прямо как и Хизер тогда, но его касания были другими. Более сдержанными и спокойными.

Видимо, Мёрфи боялся показать большее количество эмоций.

Но ничего поделать с этим было уже нельзя. Гонка начиналась. Участники собирались у линии старта, а остальные толпились около трибун. Скорое объявление о начале. Выстрел. Все ринулись с места, оставив после себя огромное облако пыли, которое всеми силами пыталось попасть в лицо кому-то из наблюдавших.

Андреа смотрела вслед Мёрфи и улыбалась, хотя и так переживала за него в глубине души.

Вскоре появляется Хизер. На её лице, как и прежде, сияла счастливая улыбка, но глаза были уставшими и замученными. Как и ожидалось, приходить в платье на гонки, полные грязи, пыли, в которых катастрофически не хватало места даже для пары лишних шагов, было провальной затеей.

Но разве ранее это кого-то волновало?

— Никогда больше не пойду на гонки в платьях! — заверещала девушка, уперев руки в бока.

— А я тебе ещё до этого говорила, что приходить в платье — это бред.

Андреа заважничала, разводя руками в стороны. Она всячески пыталась скрыть тревогу и страх.

Ведь в гонке участвовал Мёрфи.

Хизер тяжело вздохнула, но, заметив, с каким напряжением говорила подруга, куда весь разговор были направлены её глаза, пришлось отринуть дурацкие разговоры о платье и затронуть более важные темы.

— Вы поговорили?

Испуг в глазах. Как же порой не хотелось посвящать в ситуации подобного рода даже самых близких друзей.

— Да, но ничего нового я для себя не узнала. Разве что он просто не может жить без адреналина и острых ощущений. А всё остальное, — задумалась она, — я либо знала, либо он мне прежде намёками рассказывал.

На лице Хизер выразилось беспокойство. Смотреть на расстроенную подругу, которая держалась из последних сил, чтобы не выплеснуть эмоции, не предоставляло никакого удовольствия. Она попыталась как-то смягчить напряжение.

— Успокойся. Всё ещё образуется. Просто нужно подбираться к нему постепенно...

— Подбираться постепенно к кому? — Плеча коснулась немного жестковатая мужская ладонь. Джейсон появился как нельзя вовремя.

— Джейсон, а ты что тут забыл? — Андреа изменилась в лице, вздохнула эмоции внутрь. Показаться перед другом в не лучшем расположении духа тоже не хотелось.

Парень лишь усмехнулся. Зачёсаннаыя прядь упала на лицо, делая улыбку ещё более светлой и привлекательной.

— То же, что и вы. Пришёл посмотреть на гонки, которые все называют тайными.

Андреа с Хизер рассмеялись в голос.

— Какие же они теперь тайные, раз уж большая часть школы о ней в курсе?

— Как бы то ни было, увидеть вас здесь тоже было для меня удивлением, — продолжил Джейсон. — Кстати, гонка уже подходит к концу. И... Там не Мёрфи, случайно?

Перед глазами предстало огромное облако пыли, мотоциклы и... Мёрфи впереди? Но, приглядевшись получше, Андреа заметила, как сильно он вжимает руку в руль.

«А не кончится ли это плачевно?», — на секунду подумала она.

Совсем скоро гонка завершилась и Мёрфи, как и ожидалось, пришёл первым, хоть и сильно сбавил скорость в конце. Уже привычное облако пыли. Народ. Оглашение победителя. Ставки. Крики. Ликование. Но Андреа отбрасывает всё прочь. Ей было важно другое. В порядке ли он?

Попрощавшись с Джейсоном и оставив Хизер стоять в недоумении, она прошла сквозь толпу и оказалась в нужном месте. Мёрфи стоял уже без шлема, в растёгнутой куртке. Он тяжело дышал, даже было слышно быстрое биение сердца.

Но рука была вся в крови.

Она отбросила все сомнения в сторону, набрала воздуха и крепко прижалась к Мёрфи. Тот, не ожидая таких чувств, взвыл от боли, но вовсе не от смущения или чего-то подобного. Грудь ныла от напряжения, от синяков, которые оставила после себя бешеная скорость мотоцикла. Но он не отстранился и не попросил Андреа помедлить с нежностями. Он разрешил ей прижаться к себе, зная, какую боль после этого может почувствовать. Он начинал ей больше доверять, хотя если точнее, то попытался ей довериться.

Девушка вскоре отстранилась, посмотрела на уставшие, но такие родные глаза, на кровоточащую рану и непроизвольно улыбнулась. Да, ей всё ещё было страшно, но разве это могло помешать её чувствам вырваться наружу?

И в этот раз ему было совершенно не важно, что о них могли подумать окружающие.

— Что с твоей рукой? — наконец молчание было прервано.

— С управлением не справился, — уже более холодно признался он. — Надо отдавать мотоцикл в ремонт, но теперь, во всяком случае, у меня для этого будут деньги.

Эмоциям на лице Андреа не было предела. Но нужно было брать себя в руки. Нужно было успокаиваться.

— Тогда зачем ты полез в гонку на сломанном мотоцикле? Ты же мог попасть в аварию или того хуже, погибнуть!

Тяжёлое дыхание. На глаза начали выступать слёзы. Сердце забилось так быстро, что было сравнимо со звоном будильника. Эмоции не заканчивались.

— Не нужно делать такое лицо, принцесса. — Мёрфи попытался успокоить подругу. — Всё закончилось. Я в порядке. Да и кто знал, что всё так выйдет.

— Почему ты так отчаянно пытаешься убить себя? Попроси уже, наконец, помощи. У тебя есть друзья, ты не один. Хватить действовать в одиночку.

Он схватил её за запястье, как и прежде, и произнёс знакомые слова:

— Помоги лучше себе, принцесса.

На этом эмоции более менее стихли. Обоим было необходимо подумать над своим поведением и успокоиться. Андреа предложила Мёрфи съездить до него, обработать раны и решить все вопросы в более спокойной обстановке.

Но чувства, кипящие внутри, на этом не заканчивались. Кто же проиграет первым среди драйва, переживаний и самообмана? Способно ли отрицание победить привязанность и искренность?

Я не знаю, что мне делать, твой образ следует за мной повсюду.Прошу, верни меня в ту ночь, когда мы встретились.