wasser des todes

Все пошло наперекосяк ровно тогда, когда началась гражданская война. Это знал и Се Лянь, и Фэн Синь, и Му Цин, и все остальные жители. Наступил самый настоящий переломный момент в истории государства Сяньлэ, когда вся жизнь перевернулась на сто восемьдесят градусов.

Не так давно, когда все только-только началось, Его Высочество однажды вернулся из леса весь бледный и мельком упомянул о какой-то новой твари, у которой была раздвоенная маска: одна сторона как будто бы смеялась, а вторая — плакала. По лицу наследного принца действительно было трудно прочитать какие-либо эмоции, его это явно напугало и озадачило. Фэн Синь тогда просто странно переглянулся с Му Цином, ничего не понимая, но перечить они не стали. Не было смысла. Следов этой твари не обнаруживалось, а с постоянными сражениями это забылось. До одного времени.

Жизнь закрутилась в бешеном ритме, и Му Цин просто не помнил большинство событий, настолько все быстро происходило: вот полное и окончательное падение Сяньлэ, вот они впятером совершили побег, скрывая постоянно свои личности, вот ничтожные попытки заработать хотя бы на пару паровых булочек и лекарства Его Величеству, вот бедность, от которой Му Цин пытался сбежать всю свою жизнь. А дальше — пустота. Он принял решение и сказал, что больше не может идти с Его Высочеством.

Ничего после этого и до самого вознесения юноша не помнил — или очень не хотел вспоминать.

Первые дни, когда он остался в одиночестве, было очень сложно. Необходимо было найти свою мать, но даже представлялось с трудом, в какой части страны Му Цин находился. Все время он шел, полагаясь только на собственную интуицию. Голод драл глотку, вынуждал падать от бессилия на сухую землю, а потом нужно было снова вставать и продолжать дорогу.

Му Цин тогда не думал ни о чем, пытался только чем угодно перебить свои мысли и в итоге добился тишины, очень пугающей тишины. Он не мог даже проанализировать последнюю встречу с Се Лянем. Как они там? Что с ними? Живы ли они вообще? Эти вопросы звучали где-то на подкорке сознания, но не более. Ответа на них не было.

Через какое-то время — весь путь, все события как будто происходили в тумане, вспомнить ничего не получалось — Му Цин смог отыскать свою мать, но она полностью ослепла и тяжело заболела. Лекарства уже практически не помогали. Это все ужасно сильно давило на черепную коробку, вызывая нескончаемую бессонницу и головную боль. Все действия производились уже просто механически и без каких-либо эмоций. Было тяжело. Му Цин приучил себя жить со страхом глубоко в груди, приучил себя к двум часам сна. Тогда все и началось. Тогда Му Цин вспомнил про слова Се Ляня.

— Милый… — женщина захрипела, каждое слово давалось ей с трудом. Она ощутила сильнейшее волнение своего сына, когда он однажды неосознанно крепко сжал ее руку. — Все… в порядке?

— Да, просто заметил, что трещина в зеркале пошла, — Му Цин старался говорить ровно. Он видел себя в другом конце комнаты. Однако проблема была в том, что никакого зеркала у них не было никогда — плевать, что мать уже и не помнила об этом. Стоило ему моргнуть, как все бесследно исчезло и двойника словно и не существовало. Юноша спиной чувствовал тяжелую холодную ауру, от которой тянуло жаждой убийства. — Подожди. У нас закончилась вода. Я быстро схожу к речке и наберу. Скоро вернусь.

Му Цин высвободил свою руку и медленно поднялся на ватных ногах, а после бесшумно вышел из дома. Он не понимал, что это только что было. Жуткий холод и страх сковал его внутренности, но нужно было не показывать матери свое волнение, не показывать того, что что-то пошло не так.

На улице было тоже крайне тихо, никогда такая тишина не стояла. Деревья отбрасывали странные тени на землю, птицы привычно не кричали, а может, это самому Му Цину на нервной почве так казалось. Стоило успокоиться. Это простая галлюцинация на фоне недосыпа и сильной усталости, но не более. Юноша медленно ступал по сухой траве, переступая иногда упавшие ветки, и думал о своем. Ему просто нужно было остыть и освежиться, переключить мозг на что-то другое.

Внезапно ему снова пришлось остановиться. Опять появилось удушающее ужасное чувство бесконтрольного страха, оно холодило спину. Кровь в жилах стыла. Му Цин ощущал сильную демоническую ауру, но с его уровнем духовного развития было даже сложно предположить, какой ранг у этой твари и что она забыла в этих местах. Нужно постараться связаться с небесами, хотя бы через чей-нибудь ближайший храм, и рассказать об этом. Мирные жители могли пострадать. Однако нужно было сейчас как-нибудь себя защитить. Все снова исчезло.

— Му Цин.

Прохладный твердый голос вернул в реальность, однако нельзя было точно сказать, откуда он исходил — вокруг только деревья. Юноша вздрогнул и сжал руки в кулаки, после чего начал крутить головой по сторонам, пытаясь отыскать источник голоса. Стало холодно. «Просто иди вперед, просто продолжай движение. Не дай этой твари понять, что ты напуган», — повторял про себя Му Цин, пока собирался с мыслями. Ему нужно было сделать шаг. Он пересилил себя и на ватных ногах продолжил путь. Ветки под ногами захрустели громче.

— Му Цин, это не поможет, если ты просто продолжишь идти. Твой страх никуда не исчезнет.

Юноша остановился от этого голоса. Какой-то сладковатый запах появился в воздухе, что даже дышать стало труднее. Как оно поняло его намерения? Что это вообще такое?

— К-кто ты?

Му Цин понимал, что это будет большой ошибкой — заговаривать с этой тварью, но его разумом и действиями как будто бы начали медленно манипулировать. Ответа не последовало. Хотя чужое присутствие все еще явно ощущалось. Оно издевалось? Что этому существу нужно было?

Подул теплый ветер, рассеяв странный сладостный запашок; где-то наверху, почти в самых кронах деревьев, зачирикали птицы. Все как будто бы вернулось на круги своя, но это не могло быть правдой. «Здесь опасно находиться, нужно уходить, сейчас же», — Му Цин все еще опасливо оглядывался по сторонам, вглядываясь в каждую тень дерева и в каждую криво висящую ветку. Следов нечисти действительно больше не было. Можно было продолжать свой путь.

— Поговори со мной, Му Цин.

Юноша, не сделав и десяти шагов, резко повернул голову в направлении голоса — сейчас он слышался очень отчетливо и ярко — и отшатнулся, увидев высокую фигуру в белых траурных одеждах. Снова подул ветер, но уже откуда-то со стороны реки — холодный и пронизывающий до самых костей. Только сейчас Му Цин увидел маску на этом существе, где одна сторона плакала, вторая — смеялась.

Будьте осторожны, объявилось нечеловеческое создание, то, что сказал Се Лянь, когда они помогли ему с Фэн Синем выбраться из Нежных объятий, потом он рассказал подробнее. Резко вспомнив эти слова и посмотрев на тварь перед собой, Му Цин округлил глаза и попятился назад. Почему оно здесь?

— Что тебе нужно от меня?

Прохладный смех эхом разнесся по всему лесу. Неуютно. Нужно бежать, но страх сковывал ноги. Стоило только моргнуть — тварь бесшумно приблизилась. Даже ветки под этим существом не хрустнули.

— Сяньлэ стал разочарованием. Увы.

— Не дури мне голову, государство Сяньлэ пало несколько месяцев назад… — Через секунду до Му Цина как будто бы дошло, про что тот говорил, и у него в глазах отразилось сразу несколько эмоций: неверие, сомнение, удивление и страх. Неизвестный мужчина сейчас стоял очень по-странному: к Му Цину была повернута улыбающаяся сторона маски, а другой словно и не существовало никогда. Ее просто не было видно. — Что… что это значит?..

— Не говори, что не понял. Ты гораздо умнее, чем все они.

— Что тебе нужно от меня? — повторил тверже свой вопрос Му Цин, быстро обдумывая план действий. Что можно сделать сейчас?

Человек прихлопнул в ладоши и склонил голову набок. Ему это явно доставляло удовольствие. После он завис в этой позе, никак не двигаясь. То ли обдумывал ответ, то ли накладывал какое-нибудь заклятие. Очень громко, так надрывно и сломано, вдруг прокричала два раза птица на верхушке дерева, словно ее тоже здесь что-то удерживало и не позволяло спастись. Му Цин резко, как по инерции, вскинул голову наверх — все его чувства были обострены до предела, на каждый малейший шорох он реагировал с опаской. Небольшая птичка с синеватой окраской сидела на самой высокой ветке и время от времени крутила головой. Встретившись взглядом с Му Цином, она вспорхнула крыльями и взлетела, еще раз крикнув. На какую-то секунду юноша полностью забылся. Опустил голову, и сердце пропустило удар.

Фигура в белом опасно быстро приблизилась к чужому лицу в тот момент, когда птица вспорхнула с ветки. Резкий, но слабый удар остатками духовных сил. Му Цин отскочил в сторону в самый последний момент, ударив по твари своей ци, а мужчина просто рассеялся в воздухе. Белые одеяния гулко упали на землю, подняв пыль. «Помогло?» — тупо подумал про себя юноша, уставившись на белый комок неподалеку. Бежать. Нужно уходить.

Река должна быть где-то не так далеко отсюда. Му Цин перевел сбившееся дыхание и побежал подальше от этого места. Он уже хорошо ориентировался в этой местности, поэтому шел больше по своим ощущениям. «Что случилось с Се Лянем? Нет, эта тварь не могла говорить правду. Он просто дурил меня, вот и все. Соберись сейчас же, Му Цин», — твердо приказывал себе юноша, чтобы вернуть здравый рассудок. Однако никакой опасности больше не ощущалось, да и чужого присутствия — тоже. Расслабляться нельзя было.

Му Цин вспомнил, что даже забыл захватить ведра, когда уходил. Глупо и безрассудно. Возвращаться пока не стоило, лучше переключить свой мозг и охладиться. Какое-то время он все еще шел в напряжении, оборачивался на каждый шорох, вскидывал голову, когда птицы пронзительно кричали в верхушках деревьев, но ничего дурного больше не происходило. Постепенно плечи расслаблялись, а шаги становились не такими быстрыми и тяжелыми. В этой области не собиралась нечисть, им даже это рассказывали как-то в монастыре Хуанцзи, поэтому привести сюда мать было самым мудрым решением. Но возникновение этого существа с раздвоенной маской — практически необъяснимое явление.

Лесную дорогу, по которой обычно добирался Му Цин до реки, недавно размыло сильными дождями. Приходилось иногда придерживаться за ветви деревьев, чтобы не поскользнуться в грязи, и постоянно смотреть себе под ноги. Но он никогда не жаловался и не будет — и не с таким приходилось справляться.

По пути Му Цин размышлял, какому божеству принадлежат здешние территории. Он знал, что в небольшой деревне неподалеку, храмов не было. Они стояли, по разговорам местных, где-то чуть дальше. Почему до сих пор еще никому ничего не известно о новой твари, которая начинает свирепствовать на этих землях? Небеса никогда так халатно не относились к обычным смертным. По крайней мере, так считал Му Цин всегда.

Когда юноша наконец-таки услышал слабое журчание воды поблизости, он прикрыл глаза, остановился и перевел дыхание. Сердце перестало так бешено колотиться, но нельзя было терять бдительности.

Му Цин осторожно спустился по небольшому пологому склону и огляделся: берега чуть вдали от места, где он стоял, размыло, огромное количество веток выбросило на сушу, но, в целом, было почти все как и всегда. Это радовало хотя бы чуть-чуть. Не хотелось бы лишиться еще и доступа к воде. Дышалось здесь значительно лучше. Юноша снял свою обувь и подогнул штаны, чтобы не намочить, после сел на небольшой камень рядом с водой. Охлаждало.

Сначала он наклонился к воде и дважды умыл лицо, пока пальцы не начало неприятно жечь. Только здесь он мог хотя бы на какое-то время расслабиться и перестать думать о чем-либо. Му Цин чувствовал сильную усталость от того, что происходило последние полтора года. Сил практически не оставалось, но ему непозволительно было показывать свою слабость — он должен оставаться сильным и стремиться к своей цели, постоянно трудиться на износ, не замечая трудностей и препятствий. Он не хуже других. Однако почему-то именно сейчас жизнь перестала щадить его. Как будто бы все делалось для того, чтобы ослабить его. Кто знал, что все обернется вот так и мечты о хорошей жизни разрушатся так же, как и их дом?

Коротко вздохнув, Му Цин опустил ноги в ледяную воду и зажмурился, привыкая к контрасту температур. Его мозоли на лодыжках заныли, но он не обратил на это внимания. Сколько он еще мог просидеть вот так вот? Не больше десяти минут, и нужно возвращаться. Мать может забеспокоиться. Юноша положил руки на колени и уронил свою голову на них. Он не заметил и не почувствовал чужого присутствия, не заметил пристального взгляда с другого берега.

«Нужно возвращаться к тренировкам», — устало подумал Му Цин про себя. Но его поврежденное запястье все еще болело. Что делать с духовными силами — непонятно. Если эта тварь решит вновь объявить себя, он не сможет защититься; нутром ощущал, что это не просто какая-то мелкая сошка, от которой легко избавиться. Это что-то действительно ужасающее и очень опасное.

— Ты должен последовать за мной, Му Цин.

Му Цин вздрогнул, быстро поднял голову, пытаясь найти его. Впереди, на другом берегу, клубился легкий туман. Странно. Юноша вскочил со своего места и начал судорожно крутиться, пытаясь предугадать, откуда последует опасность. Вокруг — пустота и холодная река. Уже трудно было разобраться в том, галлюцинация ли это. Он сжал крепко руки в кулаки и начал искать, чем можно защититься. Осторожно присел на корточки, подобрал камень с заостренным странным концом и медленно выпрямился, все еще оставаясь на пределе своих чувств. Хотя Му Цин понимал, что не сможет даже себя защитить этим камнем — просто для какой-то уверенности.

— Что ты хочешь от меня? — медленно чеканил каждое слово, поворачиваясь вокруг себя. Встал лицом к другому берегу, где собирался туман. Он почему-то решил не убегать, а встретиться с этом лицом к лицу. Глупо? Очень даже. Но к матери домой точно нельзя.

Смех разнесся эхом по всему лесу, как будто вкруговую. Мужчина в траурных одеждах достаточно долго не являл своего присутствия. У Му Цина мурашки по спине побежали. Ощущение полной беспомощности и страха. Се Лянь сталкивался с таким же? Чувствовал тот же ужас, заставляющий неметь конечности?

— Обернись.

Он тотчас же повиновался, готовясь к опасности. Мужчина сидел на высокой ветке и смотрел на него — Му Цин это просто чувствовал, ведь из-под маски не было видно даже глаз. Сырая земля холодила ступни, заставляя съеживаться. Демон сидел на ветке, совершенно не двигаясь, словно иллюзия. Он даже головой не двигал, и кривая маска пугала с каждой секундой все больше.

— Ты не должен никогда терять бдительности, Му Цин.

Леденящий голос послышался прямо за спиной, непозволительно близко, можно было даже как будто бы ощутить холод на своем затылке. Он вмиг оказался на другом берегу речки и стоял, полностью выпрямившись. Му Цин ошарашенно моргнул — ветка только качнулась — и резко развернулся, округлив глаза и выронив камень из рук. Тот с гулким стуком ударился о поверхность воды, и его быстро подхватило течение реки.

— А знаешь, мы ведь очень похожи, только ты пока этого не понимаешь. Присоединишься ко мне — получишь силу и сможешь отомстить всем, кто однажды посмел тебя разрушить. Я знаю, что ты хочешь этого.

Му Цин начал медленно пятиться назад, но все еще пристально продолжал смотреть на существо перед собой.

— Ты умен. Умнее, чем Сяньлэ. Но очень упрям. Напоминаешь мне одного человека, — послышался прохладный смешок.

— Закрой свою пасть, — прошипел Му Цин. — Мне не нужны подачки от такой твари, как ты. У тебя ничего не получится. Я лучше убью себя, чем присоединюсь к тебе.

Неожиданно потемнело. Туман начал сгущаться уже на обоих берегах. От реки тянуло смертельным холодом. Мужчина в белых одеждах неподвижно застыл на месте. Теперь сильнее всего была освещена правая сторона маски. Та, которая плакала.

Му Цин понимал, что нужно бежать, иначе умрет. Но он не мог сделать и шагу. Его крупно затрясло от какого-то непонятного чувства: страх, отвращение, злость, обида? Это мешало сделать шаг, не позволяло даже вздохнуть. Горло как будто сдавливали невидимые руки. Он осел на землю, опершись рукой о камень, на котором сидел. Он умрет? Он умрет прямо сейчас? Ему суждено умереть вот так? Этого… этого не может быть!

Только Му Цин сам загнал себя в ловушку, ничего не происходило. Он сам сделал так, что начал задыхаться от собственных негативных эмоций.

— Ты слаб так же, как твои отец и мать. — Мужчина бесшумно оказался аккурат за чужой спиной. — Так же считали и Сяньлэ, и его телохранитель. Ими двигала только жалость. Ничего более. Когда ты ушел, они только удостоверились в этом.

— З-замолчи…

Отсыревшие камни больно врезались в колени, царапали до крови худые босые лодыжки. Холодно. Как же холодно. Му Цин понимал, что тот был прав. Сейчас он действительно слаб, и только сильная ненависть ко всему и желание доказать всем, что он такой же, как все, держали на плаву. У него ни духовных сил, ни близких людей, ни успеха — ничего. Только зависть остальным и жгучая ненависть, выжигающая внутренности.

— Ты слаб и проиграл самому себе. Как жаль.

Следующее ощущение — сковывающий, режущий холод и быстро подступающая к горлу паника. Она настолько быстрая, что даже мыслить не получалось. Тело начало двигаться само по себе: только вырваться из этой цепкой хватки, только бы вырваться. Худые тонкие руки вцепились сначала в белые рукава, пытаясь разорвать их, а потом опустились на горячие камни и начали царапать шершавую поверхность почти до крови. Вокруг одна чернота.

От давления на барабанные перепонки стало очень больно, появился шум в голове. Паника нарастала с каждой секундой, а кислород заканчивался. Что делать Му Цину? Ему просто не позволяли всплыть на поверхность и вздохнуть: сильные руки крепко удерживали юношу за затылок и давили каждый раз сильнее, когда тот предпринимал попытки выбраться.

Пузырьки воздуха, летучими шариками устремляясь быстро вверх, ударялись о щеки и глаза. Больно. Му Цин чувствовал, что захлебнул воды, когда пытался вздохнуть из-за нехватки кислорода. Его грудную клетку как будто огнем прижигали. Душило.

Белый свет резко ударил по глазам, кашель разодрал горло, вода струйками побежала по подбородку, он почти захлебнулся. Мужчина в белых одеяниях сильно сжал руку на затылке. Му Цин дышал с хрипами, судорожно. В груди начало гореть только в разы сильнее, когда воздух проник в трахеи. Он жмурил глаза, пытаясь прийти в себя. У него не получалось вырваться.

«Нет!..» — обрывок фразы потонул в ледяной воде с характерным бульканьем, когда рука снова с силой надавила на затылок. От ледяной воды начинало быстро сводить челюсти. Писк в ушах становился сильнее. Казалось, что от такого сильного давления барабанные перепонки просто разорвет. Кругом вода и темнота. Снова. Когти на затылке царапали тонкую кожу и спускались к шее. Му Цин не понимал, что происходило. Ему было безумно страшно, пока его топили и он захлебывался водой. Еще чуть-чуть — и грудную клетку точно разорвет. Все тело обдавало сильным холодом и дрожью. Паника только усиливалась, когда вновь и вновь не получалось вырваться. Сердце отбивало похоронный ритм. Сколько секунд прошло? Что будет с его матерью, если он сейчас здесь умрет? Что будет с Се Лянем и Фэн Синем? Смогут ли они вообще когда-нибудь увидеться еще раз?

Его снова вытянули на поверхность. Мужчина схватил мальчишку поперек шеи, надавив на кадык, и притянул к себе — Му Цин не успел еще прокашляться и вздохнуть. Лицо его быстро меняло оттенки от бледного к красно-фиолетовому. Он чувствовал, что отключался. Чувствовал, что последние остатки сознания быстро покидали его. Чувствовал, что прямо сейчас умрет здесь. На его шее, под когтями этого чудовища, расцветали кровавые борозды.

— Я заставлю Сяньлэ передумать и вступить на верный путь, вот увидишь, Му Цин. Не думай, что твой отказ что-то изменит. Вы станете такими же, как и я. Мы обязательно еще встретимся.

Хватка на шее внезапно пропала — исчезло вообще любое чужое присутствие, — и Му Цин упал на землю в судороге. Его сердце очень быстро колотилось, пока от грудной клетки, по собственным ощущениям, ничего не осталось. Он снова сильно закашлялся, до черноты перед глазами; он сплевывал воду, смешанную с собственной кровью. Кашлял до тех пор, пока надрывистый кашель не превратился в почти предсмертные хрипы. Пытался опереться о землю, приподняться на локтях, но только продолжал падать.

Му Цин не понимал, где находился прямо сейчас — вся связь с реальностью полностью утеряна, — но чувствовал сильную дрожь во всем теле и такую же боль, быстро распространяющуюся по всем каналам. Его мокрые волосы прилипали к лицу и закрывали глаза. Какая-то грязь попала в рану на шею, когда Му Цин попытался приподняться и отползти подальше от воды, к траве. Сильная боль и жжение. Тишина вокруг сдавливала голову. Страх никуда не ушел, несмотря на то что все уже закончилось. Он тяжело и прерывисто задышал, пытаясь избавиться от жжения в груди.

Пространство вокруг расплывалось, сфокусировать зрение не получалось. Тело как будто бы совсем перестало подчиняться своему хозяину.

Му Цин лежал на холодной земле, почти свернувшись в комок. Ему почему-то вспомнились Се Лянь и Фэн Синь: то, как они тренировались в монастыре, то, как Фэн Синь его постоянно задирал и они устраивали бесконечные драки, то, как они ходили по столице и наслаждались теплым солнцем, то, как Му Цин ел вишни поздно вечером с Фэн Синем. Ему вспомнилось время, когда все было хорошо и они были более или менее счастливы. По ледяной щеке скатилась слеза. Сейчас остались только холод, сильный страх, нищета.

Му Цин хотел домой. Сил бороться не было, лучше бы его действительно утопили сейчас. Подумав об этом, он окончательно потерял сознание.

***

— Я же говорил, что мы обязательно еще встретимся лицом к лицу, Му Цин, — произнес Цзюнь У, когда за Генералом Сюаньчжэнем захлопнулась тяжелая дверь, закрывшая их от хаоса в Небесной столице, а шаги юго-западного Бога Войны прекратились.