***

Вот за Береном явился

Волколачина голодный.

Финрод тут порвал оковы.

Что же раньше не пытался?!

В бой вступил со зверем лютым

И руками и зубами

Тварь ужасную прикончил.

Покусай, поэт, дубленку!

Был король жестоко ранен

В этой схватке и почуял

Расставанье hroa c fea.

Берен, что ты не помог-то?!

Тихо Берену промолвил:

«Ухожу я в дальний Мандос,

Впредь не встретимся с тобою,

И сейчас смотреть противно…».

Умер Финрод в темной яме,

Что была под башней гордой.

Сам король ту башню строил,

Для другого рыл ту яму.

Среди всех потомков Финвэ

Финрод – самый благородный,

Все вокруг его любили,

Берен тоже… возлюбимши…

Сев у тела Фелагунда,

Восскорбел душою Берен,

Плача вслух и причитая,

Волки хором подвывали.

В час, как умер Финдарато,

К замку Лютиэн явилась.

Встала на мосту подъемном.

Механизмы заржавели.

Песнь запела королевна,

Та прошла сквозь камни кладки

До темниц и до подвалов

И до мусорки при кухне.

Голос Лютиэн услышав,

Берен звезды вдруг увидел,

И деревья с соловьями,

И себя большим начальством,

И о звездах Валакирки,

Знаке Моргота паденья,

Он ответную пел песню –

Вот что Финрода добило.

Песнь великую исполнив,

Сил последних он лишился,

Рухнул в обморок глубокий,

Он чуть что, то в плач, то млеет.

Отзыв жениха услышав,

Вновь запела королевна:

Волки взвыли, камень треснул.

Вот такой была певицей!

Саурон стоял на башне,

В свои думы погруженный,

Пенье Лютиэн услышал,

Уши в трубку, кровь из носа.

Тху мгновенно догадался,

Что дочь Мелиан явилась –

Красотой известна дева,

Ну и глоткою луженой.

Пожелал пленить царевну,

После Морготу отправить,

Получить за то награду,

Якорь золотой на шею.

Вот послал на мост Жестокий

Одного из волколаков.

Хуан враз прикончил зверя,

Был он опытным воякой.

Саурон прождал посланца,

Вслед за ним послал второго,

Третьего отправил следом,

Счет до одного лишь знал он.

Всех зверей прикончил Хуан,

Трупы в Сирион он сбросил,

Крепость вовсе опустела,

Орки все удрали раньше.

Выслал Саурон к принцессе

Страшного Драуглуина –

Вожака волков Ангбанда.

Тот как раз в гостях случился.

Бился Хуан с волком долго,

Рыком стены сотрясая,

Наконец свалил на землю,

Повредивши позвоночник.

Искалеченный волчара

В башню вполз ко Тху под ноги,

«Хуан здесь!» - провыл и умер.

Надо же! Был говорящий!

Слышал Саурон от Намо,

Что ждет Хуана погибель

От ужаснейшего волка,

Но деталей не запомнил.

Волком сделался Гортхаур:

С ярко-красными глазами

И взъерошенною шкурой,

Облезающей местами.

Прянул Тху на мост наметом.

Так он выглядел ужасно,

Что попятился чуть Хуан,

Подцепить лишай боялся.

Плащ взметнула королевна –

Оступился волк великий,

Дрему легкую почуяв.

Что ж совсем не усыпила?!

Хуан, воодушевленный

Храбрым шагом королевны,

Бросился на Тху в атаку,

Все ж подумав: «Ну, фефела…»

И в ужасной этой схватке

Волчий вой смешался с лаем,

Эхом в скалах отдаваясь,

Было в Гондолине слышно.

Этой битвы отголоски

Слышны были в Барад-Эйтель.

Стража там пришла в смятенье:

В драке псы рычат, не лают!

Хуан Тху схватил за горло

Трехдюймовыми клыками

И прижал к моста настилу,

Тут Жестокий сделал лужу.

Начал Тху менять обличья:

То змеею стал, то эльфом,

Но не вырвался из хватки –

Шея есть у всех моделей.

«Плоть утратишь», – молвит дева, –

«И твой в Ангбанде владыка

Обольет тебя презреньем,

А вперед накатит Грондом,

Будет своим взглядом мучить

Вечно призрак твой бесплотный,

Если мне не сдашь ты крепость!»

Вот за это он похвалит.

Покорился тут Гортхаур,

Власть над крепостью он отдал,

Кровососа облик принял,

Хуана чуть не стошнило.

Хуан, в сторону шагнувши,

Хватку жесткую ослабил,

Отпуская Саурона,

Думал: «Дохлый – он приятней».

Тху, Тол-Сирион покинув,

Полетел к Дортониону,

В Таур-ну-Фуин поселился,

И отчасти процветал там.

Лес он ужасом наполнил,

Долго пуст Дортонион был

До Аглона возвращенья,

Тут его и шлепнул Турко.

Став подвластной королевне,

Крепость тут же развалилась,

Пленников пустив на волю,

Тех, кого не перебило.

Только Берен к ней не вышел.

Хуан с Лютиэн искали

Тут и там, везде и всюду,

Берен дрыхнул по привычке.

И нашла его царевна

Возле Финрода скорбящим

В том глубоком подземелье.

Волк валялся, сверху Финрод.

Столь бездонным было горе,

Что шагов ее не слышал,

И лежал он неподвижно,

Финрода поверх свалившись.

Берена сочтя умершим,

Обняла героя дева,

В черное забвенье пала

Сверху кучи, волк в лепешку.

Но вернулся Берен к свету

Из отчаянья пучины,

Безнадежности и скорби,

Кряхтя, выполз из-под девы,

На руках он деву поднял,

Заключил ее в объятья,

Та в себя пришла мгновенно,

Уколовшись бородищей.

В этот миг рассвет занялся,

Наш герой и королевна

Разглядели тут друг друга,

От испуга заорали.

У развалин цитадели

Финрода похоронили,

Возведя курган высокий,

Как: вдвоем иль только Берен?

Насыпь гордая кургана

Круглый год была зеленой,

Не желтея и зимою,

Потому что мхом покрылась.

Фелагунд же с Финарфином

Бродят в рощах Эльдамара,

Рады миру и покою,

И колец с тех пор не носят.