***

Ибо дух героя медлил

В мрачных Мандоса чертогах,

Не желая мир покинуть,

Пофиг, что велел там Эру.

Лютиэн пока проститься

Не придет на берег моря,

Коим смертные уходят.

Сколько же прощаться можно?!

Пал во тьму дух королевны

И ее покинул тело,

Словно серп подрезал колос,

Эх, нашатыря нехватка!

Вслед за этим старость смертных

И зима настали будто,

Поседел тут Элу Тингол,

Был он сед еще до свадьбы.

Дева же явилась в Мандос,

Где на самом крае мира

Души эльфов пребывают.

Ой, несладко будет Намо…

Те, кто ждут, сидят в тени там

Своих мыслей о прошедшем,

Но ее краса их больше

Я красивая, мне можно,

И печаль царевны горше,

И превыше тех печалей,

Кто у Мандоса томится.

Просто те поменьше плачут.

Пала на колени дева

Перед мрачным троном Намо

И ему запела песню.

Что, опять?! И пляски будут?!

Никогда еще на свете

Песни не было прекрасней,

Не было печальней тоже,

Мри от зависти, Ниенна!

До сих пор звучит та песня

Неизменной в Валиноре,

Ей, скорбя, внимают валар,

В Валиноре ж нет печалей,

Ибо переплетены в той песне

Скорбь людей и горе эльфов,

Созданных Илуватаром,

Чтобы жили и страдали.

И текли царевны слезы,

Омывая Намо стопы,

Падали, как дождь на камни.

Может, то копыта были?

И склонился в жалость Намо,

Чего раньше не бывало,

Никогда и впредь не будет,

На красу и Намо падок.

Но держать в пределах мира

Смертных и судьбу менять их

Намо не имеет власти,

А царевне вынь да выложь.

К Манвэ обратился Намо,

К Арды Королю, что правит

Именем Илуватара.

Из-за смертной сошки – к Эру?!

И искал совета Манвэ

В самых своих мыслях тайных,

Воля Эру там открылась,

Так ли, нет ли – не проверишь.

Дал такой он выбор деве:

За труды ее и муки

Быть от Мандоса свободной,

А то Мандос весь утопит,

В Валимаре жить средь валар

Позабыв про все то горе,

Что она узнать успела.

Не так много, если честно.

Берену ж туда нет ходу,

Ибо смерть ему уделом,

Дар Илуватара людям,

Дар такой, что кар не надо.

Иль могла она вернуться

В Средиземье, Берен с нею,

И там жить как смертных пара,

Еще мало натворили?

Все превратности знать жизни,

Умереть потом вторично,

Навсегда расстаться с Ардой,

Да, Добро – то вам не Моргот.

Избрала она второе,

От родства ее отрекшись,

С Береном сплелась судьбою,

Шли б Людей Путями сразу,

Говорят, они вернулись

В земли Севера и жили

Срок свой, как живые люди,

Это «как» смущает очень.

Воплотились в Дориате.

Кто видел их, были рады,

А иные и страшились.

Мертвецов живых? Еще бы!

В Менегрот пришла царевна

И руки прикосновеньем

Зиму Элу исцелила,

Но маразм, увы, остался.

Мелиан в глазах царевны

Ее участь прочитала,

Смертных рок, и отвернулась:

Блин один, и тот весь комом!

Не бывало больше горя

И потери тяжелее,

Тех, что Мелиан сносила.

Нэрданель скажи с Анайрэ.

Потом Лютиэн и Берен

Вдаль ушли вдвоем, их даже

Голод с жаждой не страшили.

Мертвым-то чего бояться?

Поселились в семиречье,

Там на острове зеленом,

Пока слухи все не стихли.

Ясно, в чем была причина.

Тот цветущий остров эльфы

И его округу звали

Землей Мертвых, что Живые,

Стороной чтоб все ходили.

Там рожден был светлый Диор,

Элу Тингола наследник,

По прозванию Прекрасный,

Не имел других достоинств.

Ни один из смертных больше

Никогда не молвил слова

С храбрым Барахира сыном,

Смертные его чурались.

И никто ни знал, ни видел,

Как оставила мир пара,

Иль тела где их лежали,

Хоронить не стали даже.

Таково сказанье это

Из времен давно ушедших,

Как его поют нам эльфы

С примечаниями орков.