Благие намерения Сюань-эра вести себя прилично едва не сдали позиции у «Трех метел». До младшего брата, только-только начавшего отходить от шока, лишь сейчас дошло, что его опять оставят совсем одного, и он вцепился в Ши Уду с новой силой. Тот успокаивал его как мог, практически не слыша, как именно профессор Снейп уговаривает яркую блондинку выделить мальчику комнату и позаботиться о его питании. Слова о последнем Ши Уду и вовсе разобрал лишь потому, что профессор обратился к нему напрямую:

      — Мистер Ши, скажите сразу, ваш брат столь же капризен в еде, как и вы, или более неприхотлив?

      — Гэ не капризный! — тут же вскинулся на его защиту Сюань-эр, и Ши Уду пришлось успокаивающе погладить его по голове.

      — Насколько я знаю, Сюань-эр ест все, — произнес он вслух. — Вот только… с молоком лучше не экспериментировать — дома мы его никогда не пили.

      А потом чуть склонился к брату и тихонько добавил:

      — Диди, подожди меня совсем немного, ладно? — он отвел челку со лба Сюань-эра и заглянул в его обычно такие лучистые, а сейчас потемневшие от слез глаза. — Я буду совсем рядом, вон там, взгляни!

      Он протянул руку, указывая на север, туда, где в такую ясную погоду, как сейчас, можно было разглядеть шпиль Астрономической башни.

      — Как только я сдам последний экзамен, я вернусь за тобой, обещаю!

      Сюань-эр икнул и послушно кивнул, а затем уткнулся носом в грудь Ши Уду и запыхтел как маленький паровозик.

      — Ты тоже должен учиться, пока меня не будет, понимаешь? — подключив наработанный за год «голос старосты», как можно строже велел Ши Уду. По его мантии вновь согласно поелозили мокрым носом.

      — Я буду гордиться тобой, а ты мной, договорились? — продолжил Ши Уду, против желания отлепляя младшего брата от себя и вытирая ему лицо своим носовым платком.

      — Договорились, — обреченно согласился Сюань-эр, и Ши Уду вручил ему сумку с наспех собранными вещами: сменной одеждой и несколькими учебниками.

      — Мистер Ши! — окликнул Ши Уду профессор Снейп. — Идемте, мне еще объяснительную из-за вас директору писать. А у вас завтра экзамен по Истории Магии — настоятельно советую повторить материал!

      Ши Уду последовал за ним, держась из последних сил, чтобы не обернуться. Он и так знал, что Сюань-эр смотрел ему в спину, пока они с деканом не скрылись из виду.

      В школе первыми на них налетели Лин Вэнь и Пэй Мин, и профессор Снейп, смерив всех троих нечитаемым взглядом, оставил Ши Уду на них.

      — Что случилось? — схватив его за руку и потащив на их поляну, встревоженно спросила Лин Вэнь. — На тебе лица нет!

      Отстраненно, будто все произошло совершенно не с ним, Ши Уду кратко пересказал случившееся.

      — Пиздец, — резюмировал Пэй Мин услышанное, и Лин Вэнь его в кои-то веки не осадила.

      — И что там с магическими законами? — вместо этого спросила она. — Что вас теперь ждет?

      — Нам… должны найти опекуна, — с отвращением признал Ши Уду. — Детей-волшебников не сдают в приюты, если только они не выросли там изначально. Однако обычная практика подразумевает, что находят кого-то из родственников — а у нас родственники, сама понимаешь, закончились.

      — То есть они будут искать магическую семью, согласную принять двоих детей? — нахмурилась Лин Вэнь. — Или… вас могут разлучить?

      Ши Уду покачал головой.

      — По сути, опека нужна только на два летних месяца, — вздохнул он. — Потому что в сентябре уже мы оба поедем в Хогвартс — а в ноябре мне исполнится семнадцать. По магическим законам я стану совершеннолетним, и опека потребуется только Сюань-эру. Но — опять-таки только на каникулы, ведь все остальное время он будет в школе.

      Он раздраженно ударил кулаком по стволу дерева, и Пэй Мин воззрился на него с изумлением: обычно Ши Уду выплескивал свое неудовольствие словами, а не действиями.

      — Проклятье! — прошипел Ши Уду. — Еще каких-нибудь четыре месяца, и я был бы совершеннолетним!

      Лин Вэнь задумчиво нахмурилась.

      — А в магическом мире нет понятия досрочной эмансипации? — поинтересовалась она через некоторое время.

      — Но он же не девчонка, — не к месту влез Пэй Мин.

      — Причем тут пол? — укоризненно воззрилась на него Лин Вэнь. — Имеется в виду социальная эмансипация подростка, то есть признание его дееспособным. В обычном мире подобное практикуется, если вопрос связан с устройством на работу или досрочным вступлением в брак. А как в магическом?

      Ши Уду покачал головой.

      — Магическое совершеннолетие наступает в семнадцать лет, — с сожалением признал он. — Например, обучение в Хогвартсе обязательно лишь до пятого курса, но так как колдовать без Надзора все равно можно только с семнадцати, то подавляющее большинство предпочитает все-таки проучиться все семь курсов.

      — Хорошо, колдовать по-прежнему нельзя… А с социальной точки зрения? — продолжала настаивать Лин Вэнь. — Взрослая жизнь не сводится к колдовству…

      — Да какая разница? — не выдержал Пэй Мин. — Ну хорошо, получит он эту свою эмансипацию, и его под опеку не отдадут. Но мелкому-то подобное все равно не светит! Ему-то все равно придется подыскивать семью.

      — Это да, — вынуждена была согласиться Лин Вэнь.

      А Ши Уду лишь устало прикрыл глаза. Голоса друзей звучали фоном, мыслей о грядущем экзамене не было никаких — всей своей душой он находился в Хогсмиде.

      Сам Ши Уду в «Трех метлах» никогда не бывал. У него, в отличие от одноклассников, не имелось карманных денег, а те, что он как мог выуживал из окружающих, были неприкосновенны. Эти средства Ши Уду откладывал на учебу младшему брату: Сюань-эр должен был отправиться в Хогвартс, ни в чем не нуждаясь. Как ни старался Ши Уду аккуратно и бережно обращаться со своими вещами, а все же учебники ему самому достались от отца, и за полвека они приобрели печальный вид. Мантии и ботинки и вовсе износились — бабушка их чинила и откладывала «на учебу» младшему внуку, но Ши Уду еще тогда пообещал себе, что извернется, но добудет денег на новые вещи. Телескоп для Астрономии и котел с весами для Зелий Ши Уду отдать так и так не смог бы — он собирался продолжать обучение по этим предметам. И уж конечно, предстояло купить Сюань-эру палочку.

      Самому Ши Уду удачно подошла дедовская: еще отец не раз говорил, что у них много общего в характерах. Палочка выглядела вполне новой: дед редко ею пользовался. Он, собственно, и приобрел ее когда-то лишь для того, чтобы не слишком выделяться в среде английских магов — в Китае палочки не использовали. Впрочем, дед иногда шутил, что палочки в современном мире практичнее мечей.

      Однако Сюань-эру вряд ли подойдет палочка бабушки. Они как-то пробовали тайком: жесткая и в то же время капризная, она даже Ши Уду практически не слушалась, хотя ему и удалось в конце концов настоять на своем, а вот Сюань-эра она и вовсе проигнорировала. Родительские палочки были конфискованы Министерством. Их можно было попытаться выпросить назад, однако Ши Уду сомневался, что Сюань-эру подойдут и они. С его легким и солнечным характером, скорее всего, потребуется волос светлого и благородного единорога или же перо крылатого феникса — но никак не сердечные жилы суровых драконов, которые таились в сердцевинах всех палочек семьи Ши.

      Учитывая эти грядущие траты, Ши Уду предпочитал деньги приберегать. Еще с большей радостью он отдал бы их в рост, однако Гринготтс подобных услуг не предоставлял, а маггловские банки не работали с несовершеннолетними, к тому же, почти с любой доходностью Ши Уду потерял бы на конвертации галеонов в фунты и обратно. Оставалось радоваться лишь тому, что магический мир был практически незнаком с понятием инфляции. Однако это не отменяло того факта, что денег у Ши Уду было крайне ограниченное количество, и он вовсе не собирался тратить их на сливочное пиво или дурацкие приколы. Лин Вэнь разделяла его точку зрения, хотя и не была столь стеснена в средствах, и Пэй Мин давно уже смирился с тем, что в «Три метлы» он раз за разом шел с очередной подружкой, а не с приятелями.

      Но тем не менее о мадам Розмерте отзывались, вроде бы, неплохо. Она споро вела свое хозяйство, сохраняя баланс между приветливостью и ненавязчивостью. Заведение у нее было чистым и весьма приличным. Всяких подозрительных личностей, как в «Кабанью голову», туда не пускали, и самыми опасными там можно было считать разве что разошедшихся старшеклассников — но и те сейчас лихорадочно готовились к экзаменам. Еда в «Трех метлах», по отзывам тех, кто не ограничивался одним лишь сливочным пивом, тоже была хорошей.

      Ши Уду успокаивал самого себя этими размышлениями — и все равно не мог не тревожиться за младшего брата. С одной стороны, Сюань-эр очень мало и очень плохо знал людей: это Ши Уду отец, как наследника, чуть ли не с шести лет брал в офис и знакомил с сотрудниками, а младший сын видел лишь семью да слуг. А с другой — Сюань-эр был весьма открытым и общительным. Ши Уду видел, как тяжело брату оставаться запертым в доме с одной лишь старой строгой бабушкой, но был согласен с нею, что так безопаснее. Сюань-эр был готов поверить любому и не подозревал в людях зла. Однажды это едва не стоило ему дорогой цены — но тогда он, старший брат, оказался рядом и смог все исправить…

      За подобными мыслями неудивительно, что экзамен по Истории Магии прошел для Ши Уду как во сне. Он отвечал на вопросы автоматически, не вдумываясь в них, и отнюдь не был уверен, что не понаписал жуткой белиберды.

      После экзамена его отловил разозленный профессор Снейп и резко отчитал.

      — Мистер Ши, — процедил он сквозь зубы, — я понимаю, что История Магии мало интересует вот уже многие поколения студентов, однако вам предстоит экзамен еще и по моему предмету. И если на нем вы собираетесь вести себя так же и позорить меня, то лучше вам вообще там не появляться!

      — Простите, сэр, — Ши Уду поднял на него слегка заторможенный взгляд: последние дни он крайне плохо спал, а есть почти ничего не мог из-за непрекращающегося ощущения тошноты. — Я обязательно соберусь…

      — В первую очередь — выспитесь! — фыркнул профессор Снейп и почти силой впихнул ему в руки несколько флаконов. — Не рекомендую злоупотреблять зельем от бессонницы, но сейчас оно вам необходимо. С успокоительным — то же самое, вы на привидение сейчас похожи больше Кровавого Барона! И уделите внимание своему желудку, голодание не пойдет ему на пользу, а носиться с вами по врачам вряд ли захочется хоть какому-нибудь опекуну. Приведите себя в порядок, слышите?

      Ши Уду послушно кивнул, однако профессор Снейп продолжал сверлить его гневным взглядом, и под этим бесперебойным огнем Ши Уду сделал по глотку из двух флаконов.

      — Пейте уж и из третьего, — уже спокойнее, но все равно мрачно посоветовал профессор. — Как раз успеете слегка перекусить — и ложитесь спать.

      — Но я хотел еще повторить… — начал было возражать Ши Уду, но его декан лишь пренебрежительно скривился.

      — Вы и так все знаете, мистер Ши! — заявил он безапелляционно. — Это я учил вас в течение пяти лет и сейчас имею возможность сделать выводы. Для блестящей сдачи экзамена по моему предмету вам нужны лишь выспавшаяся голова и не трясущиеся руки.

      И советы, и особенно зелья профессора Снейпа помогли: впервые за три дня, прошедшие со смерти бабушки, Ши Уду сумел по-человечески поесть и спокойно выспаться. И потому Зелья он сдавал, тверже стоя на ногах и лучше осознавая реальность.

      Собственно, для дальнейшей работы Зелья ему не будут нужны — как и Лин Вэнь. Однако они, посоветовавшись, пришли к выводу, что цена на готовые зелья в разы превосходит цены на ингредиенты, а качество не всегда хотя бы на приемлемом уровне. Ши Уду убедился в этом лишний раз, когда в позапрошлом году Сюань-эр тяжело простыл и покупные зелья не особо ему помогали. Тогда Ши Уду с Лин Вэнь приготовили точно такое же сами — зелье от простуды вполне укладывалось в программу третьего курса, — и Сюань-эр вскочил буквально на второй день.

      Исходя из всего этого, следовало признать, что зелья лучше иметь под рукой свои собственные — по крайней мере, до тех пор, пока не появятся деньги на проверенного и талантливого специалиста. А окончив продвинутый курс по Зельям в Хогвартсе, вполне можно было даже получить зельеварческую лицензию первой ступени.

      Официально до завершения учебы оставалось еще три дня, но для Ши Уду экзамены закончились. Поэтому он вновь направился к своему декану с просьбой.

      Профессор Снейп посмотрел на него с усталой обреченностью — преподаватели не меньше учеников загоняли себя во время экзаменов, и один отдельно взятый студент, без сомнения, надоел профессору хуже горькой редьки.

      — Что у вас там еще, мистер Ши? — спросил он, после секундного колебания делая знак войти.

      — Я бы хотел попросить у вас рекомендацию… — не стал долго ходить вокруг да около Ши Уду.

      — Только не говорите, что собираетесь закончить учебу на пятом курсе! — нахмурившись, перебил его профессор Снейп.

      — Нет, что вы! — вскинулся Ши Уду. — Я обязательно доучусь! Однако я хотел бы обратиться в Отдел по Делам несовершеннолетних за досрочной эмансипацией.

      Профессор помолчал некоторое время, задумчиво разглядывая его, а потом медленно произнес:

      — Понимаю, о чем вы. Однако в курсе ли вы, что магической независимости вам не смогут предоставить? Это противозаконно в принципе.

      — Мне не нужна магическая независимость, — терпеливо объяснил Ши Уду. — Я хочу лишь, чтобы меня признали самостоятельным дееспособным человеком, имеющим возможность жить без опеки.

      — Опять-таки понимаю, — после еще более длительной паузы ответил профессор Снейп. — Но взрослая жизнь только кажется легкой, мистер Ши.

      — Дело не в легкости, — покачал головой Ши Уду. — Сэр, нужно что-то решать с домом. На его поддержание требуется много и денег, и магических сил. У нас с братом нет ни того, ни другого — но при этом это наше единственное жилье. Если взяться за этот вопрос немедленно, у меня еще есть шанс продать его какому-нибудь любителю экзотики, но вряд ли любой опекун станет обременять себя подобными хлопотами. К следующему же году, боюсь, выручить за этот дом хоть сколько-то нормальные деньги будет уже невозможно.

      — Вы всегда были довольно практичны… — профессор Снейп качнул головой и взглянул искоса. — Но только ли дом является причиной вашего желания обрести самостоятельность?

      Ши Уду встретил его взгляд прямо.

      — Вы правы, сэр, — произнес он со спокойствием, которого совершенно не ощущал. — Став, пусть и досрочно, совершеннолетним, я смогу сам взять под опеку своего брата.

      — Мда, действительно, получится занятный казус, — хмыкнул профессор Снейп. — Теоретически — теоретически — это может сработать. Но… мистер Ши, вы уверены, что вам это нужно?

      — Что вы имеете в виду, сэр? — слегка нахмурился Ши Уду, и его декан вздохнул.

      — Сядьте, — предложил он, кивая не на стул перед своим рабочим столом, а на два кресла у камина. — Давайте поговорим, как два взрослых человека.

      Ши Уду послушно сел. В груди его надежда боролась с недоверием и сомнениями — и, увы, пока проигрывала. Профессор Снейп устроился напротив и сложил перед собой домиком свои длинные белые пальцы.

      — Я понимаю ваше желание стать независимым, — в третий раз произнес он. — Возможно, понимаю, как никто другой. В моей жизни тоже были… определенные обстоятельства — и потому могу сказать со всей ответственностью, что свои силы очень легко переоценить. Взрослая жизнь — это не только и не столько возможность приготовить себе обед и отутюжить рубашки. Это обязанность ежедневно принимать решения, что нелегко делать даже за самого себя, а уж тащить на себе еще и обузу…

      — Мой брат — не обуза! — возмутился Ши Уду, но декан остановил его взмахом руки.

      — Вам шестнадцать лет, — произнес он с нажимом. — Я не буду говорить о гормонах, девочках и легкомыслии — вы человек иного склада, хотя даже это может не спасти вас от внезапного увлечения. Однако у вас впереди вся ваша молодая жизнь. Как вы можете быть уверены, что не устанете однажды оборачиваться на ребенка, которого хотите повесить на себя? Дети ведь тоже растут, мистер Ши. Вот сейчас вы видите милого, возможно, вполне покладистого ребенка, который заглядывает старшему брату в рот — а через пару лет перед вами окажется уже ершистый подросток, у которого из-за пубертатного периода все смешалось в голове. Таким и родительское-то слово не указ, а старшего брата можно будет и вовсе ни во что не ставить.

      — Сюань-эр не так воспитан, сэр, — сухо отчеканил Ши Уду. — Я видел, английские дети действительно зачастую не почтительны к старшим, но нас растили в иных традициях. Уважение к старшим в семье, уважение к наставникам — это основа нашей культуры.

      — Что ж, к слову о вашей культуре, — профессор Снейп, казалось, был ничуть не впечатлен его речью. — Вчера ко мне обратилась профессор Макгонагалл. Ей написал мистер Пэй — отец вашего приятеля — и выразил готовность взять под опеку вас обоих. Лично я предпочел бы миз Лин, но увы — она маггла и не замужем, а магическое сообщество все же крайне консервативно. Однако кандидатура мистера Пэй, полагаю, может удовлетворить все стороны. Он волшебник для волшебников, китаец для вас и беспорочный аврор для Министерства. Я пойму, если вы, с вашим независимым характером, будете настаивать на досрочном совершеннолетии, но, полагаю, своего брата вы все же сумеете ему доверить?

      Ши Уду плотно поджал губы.

      — Господин Пэй — хороший человек, — произнес он в конце концов, тщательно подбирая слова. — И госпожа Пэй тоже весьма приятная женщина. Я не сомневаюсь, что они хорошо обращались бы с Сюань-эром, но…

      — Что «но»? — не выдержав затянувшейся паузы, спросил профессор Снейп. — Вас смущает, что он аврор?

      — Нет, — Ши Уду покачал головой. — Я знаю, что господин Пэй не имеет отношения к аресту моих родителей, они даже никогда не встречались. Но, сэр… я обещал брату, что мы всегда будем вместе.

      Профессор Снейп посмотрел на него с тем снисхождением, с каким смотрят на умалишенных.

      — Вы понимаете, насколько это нелепо? — уточнил он, скорее, для проформы. — Никто и никогда не может быть вместе вечно. Расстаются и друзья, и возлюбленные, и родители с детьми — а уж дороги братьев тем более неминуемо расходятся. Вы растете, у каждого из вас уже есть свои приятели, в будущем наверняка появятся свои семьи…

      — Мой брат мне верит, — упрямо настаивал на своем Ши Уду. — Сэр, он достаточно настрадался. Он был самым маленьким из нас и… самым невиновным. У него остался только я, понимаете?

      Взгляд профессора Снейпа вновь стал абсолютно нечитаемым. Он словно покрылся какой-то непрозрачной дымкой, пряча за этой занавесью потаенные мысли. Ши Уду приготовился отражать новые атаки, однако вместо этого профессор вдруг резко поднялся на ноги.

      — Сидите! — приказал он дернувшемуся было вслед за ним Ши Уду. — Я напишу вам вашу рекомендацию и делайте потом, что хотите.

      Он действительно устроился за столом и быстро застрочил что-то на листе пергамента с оттиском герба Слизерина. Закончив, профессор о чем-то на мгновение задумался, а потом велел:

      — Подождите немного, я попрошу директора продублировать мою рекомендацию. У меня, знаете ли, в Министерстве не самая лучшая слава, слово Альбуса Дамблдора куда весомее моего.

      Через полчаса Ши Уду держал в руках два пергамента, и тот, что был с гербом Хогвартса и размашистой подписью директора, действительно выглядел более чем внушительно.

      — Поднимитесь к директору, мистер Ши, я договорился, чтобы вам открыли камин для прохода в Министерство, — мрачно заявил профессор Снейп, и сердце Ши Уду быстро забилось в предвкушении. — И, раз уж вы претендуете на независимость, постарайтесь там управиться сами.