Мужчина был высок и при этом чрезвычайно худ. Он был настолько тощ, что даже дизайнерский костюм, сшитый, без сомнения, на заказ по фигуре, не мог скрыть практически скелетной худобы, а кожа столь плотно обтягивала лицо, что, казалось, сквозь нее проступает череп. Темные чуть раскосые глаза глубоко сидели в провалах глазниц, и черные мазки бровей лишь подчеркивали мертвенную белизну кожи. Возраст по этому почти гротескному лицу не угадывался, но от висков угольно-черные пряди прямых и коротко стриженых волос прорезали серебристые нити.

      — Гэ, если ты не будешь кушать, то к сорока будешь выглядеть так же! — тихонько шепнул Цинсюань.

      Он сказал это так, что Ши Уду сам едва разобрал его слова, однако мужчина, словно услышав, улыбнулся шире. Его тонкие губы растянулись, не скрывая оскал идеальных зубов.

      — Спасибо за комплимент, юноша! — заявил он. — Но поверьте на слово: я старше, гораздо старше.

      Шагнув вперед, он представился:

      — Златов Константин Константинович. А это моя супруга, Василиса Владимировна.

      Златоволосая красавица царственно кивнула, и Ши Уду назвался сам и назвал своих спутников.

      — Полуэкт! — негромко через плечо бросил Златов, и в дверях появилась еще одна фигура. Невысокий плотный молодой человек лет тридцати, с глянцевыми черными волосами и неожиданно очень яркими зелеными глазами, поспешно вошел в комнату с поклоном:

      — Все готово, Константин Константинович, я дал команду! — заявил он с достоинством. — Все уже несут!

      Златов кивнул и снова повернулся к гостям.

      — Располагайтесь! — махнул он в сторону стола.

      После того, как все сели, Ши Уду оказался напротив Златова, Цинсюань — напротив его супруги, а Мин И — напротив Полуэкта. Очень скоро вошли официанты с подносами и начали расставлять блюда.

      — Вы вряд ли ориентируетесь в нашей кухне, — с улыбкой, больше похожей на усмешку, произнес Златов, — поэтому я взял на себя смелость сделать заказ за вас. Угощайтесь.

      Сам он, впрочем, своему предложению не последовал. На его тарелке красовалась лишь пара тарталеток с икрой, и все же он мягко упрекнул Ши Уду.

      — Ну что же вы, мистер Ши? Не желаете попробовать?

      Ши Уду с тоской окинул взглядом ломящийся от яств стол. Даже на вид они казались еще более тяжелыми, нежели еда в Хогвартсе, и у Ши Уду заранее заныло в желудке.

      — Гэ, смотри, застывший суп! — радостно оповестил Цинсюань, суя ему под нос тарелочку с мясным желе. — Его забыли разморозить, но он вкусный!

      — Это холодец, — пояснила Василиса Владимировна. — Его и не надо размораживать.

      Полуэкт встрепенулся и прочитал целую лекцию о происхождении холодца. Цинсюань слушал с интересом, а Мин И стремительно уничтожал блюдо за блюдом: так, что казавшиеся бесконечными ряды все же начали потихоньку редеть. Ши Уду впервые в жизни ощутил благодарность к нему за столь превосходный аппетит.

      Постепенно атмосфера немного оттаяла. Цинсюань зацепился языками с Полуэктом, и Златов то и дело поглядывал на них с усмешкой. От прозрачного напитка, разлитого из хрустального графина, Цинсюань поморщился, но все же под восхищенный выдох Полуэкта выпил его залпом. Василиса Владимировна взялась за Ши Уду всерьез, и ему все же пришлось съесть все, что она подкладывала ему в тарелку. Мин И уговаривать не приходилось, а Златов наблюдал за происходящим как за спектаклем.

      Как и во сколько закончился вечер, Ши Уду сказать бы потом не смог даже под пыткой. Сам он, вроде бы, в отличие от брата выпил не так уж много, но его порог явно оказался гораздо ниже. В воспоминаниях мелькали отдельные кадры, на которых Цинсюань увлеченно обсуждал с разрумянившейся и умудрившейся похорошеть еще больше Василисой Владимировной модные новинки, Полуэкт подбивал Мин И выпить на брудершафт, а тот, кажется, впервые в жизни был готов спасовать перед продолжающим, несмотря на все его усилия, ломиться от еды столом. А они со Златовым будто бы на китайском обсуждали Ли Бо и Ду Фу.

      Но вот как они прощались с хозяевами — этого Ши Уду не помнил. Вроде бы Полуэкт помог им выйти из ресторана и найти машину с Ермиловым. А тот, довезя их откровенно пьяную компанию до дома, в свою очередь, помог подняться на нужный этаж и открыть дверь. До душа в этот вечер, а точнее сказать, ночь не добрался никто. Они лишь кое-как разбрелись по комнатам и завалились спать.

      Наутро Ши Уду разбудил неприлично бодрый и веселый Цинсюань.

      — Гэ! — теребил он старшего брата за плечо. — Гэ, мне правда жаль тебя будить, но тебе точно никуда не надо? Гэ, уже почти три часа дня!

      На этих словах Ши Уду подкинуло, словно на батуте. Он ошарашенно уставился на Цинсюаня, выглядевшего на зависть чистым и свежим.

      — Как три часа?! — хрипло выдавил из себя Ши Уду и вскочил с кровати.

      Вернее, попытался вскочить. Желудок прорезало острой болью, и Ши Уду, согнувшись пополам, со стоном опустился обратно.

      — Плохо?! — всполошился Цинсюань, тут же куда-то ныряя и вновь показываясь в поле зрения со стаканом и блистером таблеток в руке. — Гэ, зелий нет, выпей пока это! Мин-сюну помогло…

      — А ему-то от чего? — мрачно поинтересовался Ши Уду, послушно выпивая таблетку.

      Цинсюань смущенно хихикнул.

      — Представляешь, ему тоже стало плохо, прямо до тошноты, — сообщил он очень тихо. — В жизни бы не подумал, что Мин-сюн способен объесться, но вчера он совершенно точно проглотил куда больше, чем был способен переварить…

      — А таблетки ты откуда взял? — глаза наконец перестали слезиться от боли, и Ши Уду сумел разглядеть надписи на незнакомом языке. Амулеты-переводчики хорошо справлялись с устной речью, но их влияние не распространялось на тексты.

      — В аптеку ходил, — бесхитростно признался Цинсюань. — Тут совсем рядом, в соседнем доме. Точнее, я сперва ходил в магазин, потом приготовил завтрак… Тут как раз проснулся Мин-сюн, я предложил ему поесть — а он послал меня к черту, заявив, что его и без завтрака тошнит. Тогда я пошел в аптеку.

      Ши Уду прикрыл глаза, стараясь дышать не глубоко, но равномерно. Резкая боль немного поутихла, однако общая разбитость осталась. Возможно, с этим мог бы справиться горячий душ, но сперва следовало решить вопрос с работой.

      — Мне нужен телефон, — пробормотал Ши Уду, поднимаясь на сей раз медленно и очень осторожно.

      Цинсюань попытался подхватить его под руку, но старший брат отмахнулся от него. Найдя телефон, Ши Уду похлопал себя по карманам. Пиджак, после того, как он проспал в нем часов десять, изрядно при этом пропотев, оставалось только выкинуть на помойку, однако в одном из карманов должна была найтись визитная карточка Златова. К счастью, она не потерялась. Золотые буквы на черном бланке смотрелись чересчур кричаще, но шрифт, как и дизайн в целом, были подобраны органично.

      Прочистив горло, Ши Уду набрал номер и приготовился ждать. Вопреки его опасениям, трубку на том конце подняли почти сразу.

      — Приемная генерального директора, слушаю вас, — промурлыкал неожиданно знакомый голос.

      Перед внутренним взором из глубин памяти всплыл образ полноватого круглолицего спутника супругов Златовых. Ши Уду даже не забыл его имени: Полуэкт. А вот ни фамилии, ни принятого у русских отчества припомнить не удалось.

      Обращаться просто по имени было неловко, поэтому Ши Уду, борясь с дурнотой, решил обойти этот щекотливый вопрос.

      — Добрый день, — поздоровался он для начала. — Это Ши Уду…

      — Здравствуйте, мистер Ши, — мурлыканье стало еще вкрадчивее. — Уже отдохнули?

      — Да, — соврал Ши Уду, отнюдь не чувствовавший себя отдохнувшим. — Прошу прощения, я не помню, на сколько назначена встреча с мистером Златовым…

      — На послезавтра, — любезно подсказал Полуэкт. — На послезавтра, если вам будет удобно.

      — Послезавтра? — озадаченно нахмурился Ши Уду. — А сегодня?

      — А сегодня отдыхайте! — ласково посоветовал Полуэкт. — Иностранцам у нас по первости нелегко, так что придите в себя, оглядитесь… А послезавтра я пришлю за вами Ермилина, часам к двум.

      — Хорошо, — растерянно согласился Ши Уду. — Я буду ждать.

      — Чудесно, вот и чудесно! — заключил Полуэкт. — Если возникнут вопросы, звоните, не стесняйтесь, во всем разберемся. Ах да, мистер Ши! И лично от меня просьба: передайте вашему брату мое глубочайшее восхищение! Чтобы так пить, нужен недюжинный талант! А как молодой человек управился с вами обоими!..

      — Управился? — окончательно потерялся в разговоре Ши Уду.

      — Ну да, — даже не видя, можно было догадаться, что Полуэкт энергично закивал. — Он практически дотащил вас и мистера Мин от кабинета до машины.

      — А… разве это не вы нас выводили? — Ши Уду тщетно попытался припомнить вчерашний вечер.

      — Ну что вы, что вы! — Полуэкт будто бы замахал на него руками. — Я только дорогу показывал и двери открывал.

      Он еще раз рассыпался в цветистых комплиментах Цинсюаню, а затем попрощался. Ши Уду потер руками лицо и, посидев так несколько мгновений, поднялся на ноги.

      За дверью его ждал встревоженный Цинсюань.

      — Гэ, не ходи сегодня никуда! — взмолился он. — Тебя шатает! И вообще ты весь зеленый!..

      Ши Уду не удержался и потрепал младшего брата по голове.

      — Встреча с мистером Златовым назначена на послезавтра, — обрадовал он Цинсюаня. — Так что я в душ, а потом поработаю с документами дома. Ты-то как себя чувствуешь? Мистер Полуэкт сказал, что ты вчера выпил больше всех.

      — Нормально я себя чувствую, получше вас обоих! — пожал плечами Цинсюань, а затем слегка наморщил нос. — Водка мне, правда, совершенно не понравилась: она горькая и совсем невкусная. Я хотел заказать вина, но мистер Златов посоветовал… эм… «не понижать градус». Вроде как если выпить вина после водки, то совсем развезет, а кто-то же должен был остаться трезвым.

      Любого другого Ши Уду заподозрил бы в издевательстве, но Цинсюань смотрел на старшего брата таким чистым и невинным взглядом, что это казалось невозможным. К тому же Цинсюань действительно обладал удивительной стойкостью к алкоголю: вино он и вовсе пил как сок.

      Их с братом чемоданы со вчерашнего вечера так и стояли в коридоре возле входа. Чемодан Цинсюаня выглядел немного разворошенным: видимо, тот копался в нем, ища свежую одежду. Мин И свои вещи успел уволочь в комнату: их у него было гораздо больше, ибо он не обладал мешочками цянькунь.

      — Я пока не стал заносить в комнаты, — поспешно произнес Цинсюань. — Мы вчера не разобрались, кто где будет жить… Мин-сюн, правда, уже выбрал и окопался в своей, но вдруг ты захочешь что-нибудь поменять…

      Ши Уду только отмахнулся.

      — Я все равно дома стану бывать редко, так что неважно, где спать, — пожал он плечами.

      Однако разбираться с вещами сейчас не было ни сил, ни желания. Ши Уду только достал чистую одежду на смену и, подумав, халат. В августе в Москве было не холоднее, чем в Лондоне, но Ши Уду слегка потряхивало.

      В ванну хотелось погрузиться целиком, но он понимал, что если сейчас ляжет, то потом не поднимется. Вода всегда неохотно выпускала его из своих объятий, а уж в таком разбитом состоянии они и вовсе не сумеют расстаться. Поэтому пришлось ограничиться горячим душем, правда, Ши Уду не отказал себе в удовольствии постоять под ним подольше. Он хотел вымыть заодно и голову, но оказалось, что в ванной комнате нет никаких средств гигиены. В конце концов, это не был гостиничный номер, и тут не имелось горничных, следящих за наполнением. До Ши Уду стало доходить, на что им выделили пару дней.

      Пока же он просто прополоскал свои волосы и вышел из ванной, чувствуя себя уже получше.

      В его комнате все еще вертелся Цинсюань, успевший притащить сюда чемодан старшего брата.

      — Гэ, я перестелил тебе кровать! — оповестил он. — Сменного белья не нашлось, но я все очень тщательно очистил!

      — К нам из службы безопасности не приедут? — рассеянно поинтересовался Ши Уду, бережно извлекая из чемодана папку с документами.

      — Не, я посмотрел, — успокоил его Цинсюань. — Очищающие есть в списке. Там, в принципе, все домашние чары есть. А вот о том, что зелья на дому варить нельзя, указано отдельно. Их придется купить, только я не знаю, где.

      — Завтра сходим, поищем, — пообещал Ши Уду. — А сегодня, пожалуйста, не ходи больше никуда один!

      Цинсюань совсем по-девичьи надул губы.

      — Гэ, — проныл он, — может, приляжешь? Ну их, эти документы, отдохни лучше!

      — Я десять часов спал! — возмутился Ши Уду. — И все со мною в порядке, не выдумывай. Просто в следующий раз пить надо меньше.

      — Да что ты там выпил-то? — вновь сморщил нос Цинсюань.

      Однако Ши Уду, не слушая дальнейших возражений младшего брата, выставил его за дверь. Пожалуй, даже неплохо, что Златов дал ему отсрочку. Гоблины подготовили множество бумаг на тему того, чего они хотели бы от русского банка, чего бы они точно не хотели и множество промежуточных вариантов взаимодействия. Следовало изучить это все не второпях, а вдумчиво, находясь в состоянии покоя.

      Покой нарушил все тот же неуемный Цинсюань, ворвавшийся в комнату старшего брата под предлогом, что давно уже вечер. За окном действительно уже доигрывал последними красками закат, и, отвлекшись от чтения, Ши Уду почувствовал, что глаза будто песком засыпало.

      — Еще и зрение себе испортишь в довесок к желудку, — ворчал Цинсюань, включая верхний свет. — Будешь вместо своей игрушки настоящие очки носить! Они тебе, конечно, идут, но зачем?

      — Что ты такой сердитый? — нахмурился Ши Уду. Обычно характер Цинсюаня был легким и беспроблемным, а тут он больше походил на разобиженного ребенка.

      Цинсюань недовольно засопел.

      — Мин-сюн сбежал из дома без меня! — заявил он. — Мне ты уходить одному запретил, а сам сидишь тут уже пять часов! Я приготовил ужин — но есть его некому! Я почистил наши костюмы! Я даже убрался в квартире! Я скоро на стенку полезу!

      — Куда это Мин И ушел без тебя? — пропустив всю прочую тираду мимо ушей, поинтересовался Ши Уду.

      — Я не знаю, — шмыгнул носом Цинсюань и нырнул к нему в кресло. Оно было не то чтобы особо широким, но братья Ши обладали настолько худощавым телосложением, что поместились в нем без особого труда, только бедра тесно прижались друг к другу. — Я хотел позвать его пообедать и обнаружил, что он пропал. Он же не заблудится и не потеряется, правда?

      — Нет, боюсь, так просто мы от него не отделаемся, — вздохнул Ши Уду, заслужив возмущенный возглас Цинсюаня.

      — Гэ! — воскликнул он и вдруг сдвинулся еще плотнее, почти спрятав лицо на груди у старшего брата. — Гэ, а вдруг я ему совсем-совсем не нравлюсь?

      — Ну как ты можешь не нравится? — вздохнул Ши Уду, окончательно откладывая документы и обнимая брата за плечи.

      Его подбородок уткнулся в огненно-рыжий затылок. Цинсюань покрасил волосы по-маггловски и теперь не хотел сводить краску магией. Так что даже сейчас, вернувшись к мужскому образу, Цинсюань продолжил щеголять с рыжими волосами — разве что перестал их подвивать.

      — Он… он не хочет меня, — Цинсюань явно хотел бы зарыться лицом поглубже, но мог разве что уткнуться в ребра. — Я по-всякому давал ему понять, что я не против… что я хочу, очень хочу! Но он всегда оставался равнодушным. И когда я специально облился при мытье посуды и снял мокрую футболку, и когда купил кружевные трусики — жутко колючие, кстати, как девушки носят такие? — и спросил, идут ли они мне…

      Ши Уду прекрасно обошелся бы без таких подробностей из личной жизни младшего брата, но прервать его было бы жестоко.

      — …Но его ничего из этого не взволновало, понимаешь? — торопливо продолжил Цинсюань. — Он либо молчит, либо отделывается ничего не значащими словами… Но, гэ, ты ведь такой же! Никогда не скажешь, что тебе нравится и чего ты хочешь! Но у тебя-то я обычно угадываю, правда?

      Ши Уду промычал нечто согласное. Цинсюань обычно «угадывал» потому, что старшему брату от него ничего особо не было нужно, но сообщать ему об этом Ши Уду не собирался.

      — Ну и вот, — Цинсюань поерзал как маленький ребенок, — а тут я даже не знаю! Я что-то делаю не так? Или это я не такой?

      — Мне показалось, вы очень мило проводили вместе время, — не выдержал Ши Уду.

      — Мы… Гэ, ты что, следил за нами?! — Цинсюань вскинул на брата недоверчивый взгляд.

      — Я волновался, — неохотно признался Ши Уду. — Хотел посмотреть, как вы управляетесь. Ты выглядел счастливым… А твой гуль даже проявил с тобой солидарность. Из вас вышли прехорошенькие девушки.

      — Мин-сюн не очень-то старался, — против воли хихикнул Цинсюань. — Он вообще не притворялся, даже голос не пробовал сделать мягче. Но знаешь что? Мужчинам он все равно нравился! А я все боялся — вдруг его кто-нибудь уведет?..

      — Цинсюань, — Ши Уду кончиками пальцев взялся за его подбородок и заглянул в глаза. — Мин И с тобой вот уже девять лет. Школу вы закончили два года назад. Ты не думаешь, что если бы он не хотел этого общения, то давно прервал бы его?

      — Да, но… — Цинсюань постарался улыбнуться, но губы его предательски подрагивали. — Но что если он хочет со мною просто дружить, а… ну, вместе быть не хочет? Если так, то я согласен просто дружить, честно! Но если у меня есть шанс, то я все-таки хотел бы… но у меня, наверное, шанса нет…

      Ши Уду открыл было рот, чтобы произнести какую-нибудь утешающую ерунду, но тут в дверь пару раз стукнули, а затем, не дожидаясь ответа, распахнули ее.

      Возникший на пороге Мин И окинул братьев абсолютно равнодушным взором и многозначительно хмыкнул.

      — Тебя не учили дожидаться разрешения, раз уж постучал? — раздраженно поинтересовался Ши Уду.

      От осознания, насколько двусмысленно выглядела их поза, его тряхануло. Им с братом обоим было уже за двадцать, и то, что являлось невинным для маленьких мальчиков, теперь воспринималось совсем по-другому.

      — Да мне наплевать на ваши семейные забавы, — едва заметно скривился Мин И. — Я хотел узнать, мы ужинать сегодня будем?

      — Будем! — Цинсюаня с кресла как ветром сдуло, а сам он просиял словно начищенный медный чайник.

      Ши Уду только вздохнул, когда брат, вылетая из комнаты, одарил Мин И счастливой улыбкой.