Последние экзамены прошли без помех. Сириуса, возможно, обвинили в том, что он слишком сильно обрезал свой аконит, и его законченное бодроперцовое зелье могло пахнуть, как жимолость вместо сладкого перца, но в общем он был уверен, что справился хорошо. Его друзья тоже — у Джеймса все прошло идеально, конечно же, и даже Питер постарался, чтобы показать безупречный Экспеллиармус на Защите от Темных искусств. Ремус переживал из-за каждой ошибки, которую он, возможно, мог допустить, но Сириус знал, что тот справился лучше, чем хотел признать; Ремус всегда справлялся.

У них оставался еще один день в Хогвартсе после экзаменов, который большая часть школы решила провести за плаваньем в Черном озере. Вода была холодной, как и всегда, но температура воздуха значительно повысилась, и кто-то из старшекурсников заколдовал озеро так, чтобы вода ощущалась теплее, чем она была на самом деле.

Джеймс, Сириус и Питер разделись до плавок и прыгнули в воду, чувствуя, как вода охлаждает их разгоряченные и потные тела. Сириус оставался под водой целую минуту, прежде чем вынырнуть, зачесывая свои длинные черные волосы назад. Джеймс запрыгнул на него, пытаясь снова затащить его под воду, но Сириус скинул его и направил струю воды в его смеющееся лицо.

— Я никогда не захочу отсюда уезжать, — вздохнул Сириус, в воде переворачиваясь на спину и подставляя лицо жаркому солнцу.

— Я тоже, — согласился Питер. — Хотя я буду скучать по родителям.

Сириус фыркнул. Вот он точно этого делать не будет. Чувство страха нахлынуло на него, когда он осознал, что снова увидит их завтра, впервые с тех пор, как поступил в Хогвартс. Он быстро прогнал эту мысль, перевернулся и погрузился в глубины озера, открывая глаза на мир чистой воды и стайки радужных рыб. У него был еще один день в Хогвартсе; он был чертовски уверен, что собирается извлечь из этого максимум пользы.

— Эй, Ремус! — крикнул Джеймс, когда Сириус снова вынырнул. — Присоединяйся к нам! — Ремус все еще сидел на краю озера, одетый в манию, и только его босые ноги болтались в воде. Ремус грустно улыбнулся.

— Нет, спасибо, — ответил он. — Я просто буду ждать здесь, — но в его голосе было сожаление, настолько выраженное, что даже Сириус это заметил. Он хотел присоединиться к ним, но по какой-то причине чувствовал, что не может себе этого позволить. Почему?

— Я не понимаю Ремуса, — обратился Сириус к Джеймсу, когда они отплыли подальше от берега. — Он всегда выглядит так, словно скрывает что-то. Это так загадочно.

— Понимаю, — согласился Джеймс. — Типа, кто еще может заслуживать доверия, как не мы? — Сириус рассмеялся.

— Вот и работа на следующий год, — решил Джеймс, потирая подбородок. — Мы разберемся с тем, что происходит с Ремусом, даже если это будет последнее, что мы сможем сделать.

— Звучит очень драматично, но ладно.

— Я живу только ради того, чтобы быть драматичным, Сириус.

В тот вечер в Большом зале был устроен огромный, вкусный прощальный пир, на котором было объявлено, что Когтевран выиграл Кубок факультета.

—Не думаю, что Гриффиндор выиграет этот кубок, пока мы в школе, — сказал Джеймс Сириусу пока стихали аплодисменты.

— Я бы счел это позором, если бы выиграли, — ответил он. Ремус только закатил глаза.

Затем мальчики вернулись в свою комнату на самом верху гриффиндорской башни в последний раз, чтобы закончить сбор вещей. Только тогда Сириус осознал всю реальность их расставания: он не увидит никого из своих друзей в течение двух с половиной месяцев. От осознания этого он почувствовал, как на глаза навернулись слезы; он быстро вытер их, смутившись.

— Я буду скучать по вам, парни, — фыркнул Питер; он проделал ужасную работу по сокрытию своих чувств.

—Я тоже, — согласился Ремус. — Вы, парни, такие сумасшедшие, но вы довольно классные соседи.

— А еще я буду скучать по нашей комнате, вздохнул Джеймс, обводя ее взглядом. — Смотри, Сириус, в окне до сих пор дырка от твоей палочки, когда я швырнул ее.

— О, да, — кивнул Сириус, — после того, как я спрятал тех мышей под твои простыни.

— Мне нравится, что наша комната на самом верху башни, — добавил Ремус. — Здесь, наверху, так спокойно.

И вот тогда у Сириуса появилась последняя гениальная идея в этом году.

— А что, если нам не придется от этого отказываться? — мальчики повернулись к нему, их глаза мгновенно загорелись.

На следующее утро, когда мальчики в последний раз прощались с их гостиной, на табличке, на которой когда-то было написано "ПЕРВОКУРСНИКИ", теперь были выгравированы их имена: СИРИУС БЛЭК, ДЖЕЙМС ПОТТЕР, РЕМУС ЛЮПИН И ПИТЕР ПЕТТИГРЮ. ВСЕ ОСТАЛЬНЫЕ ВХОДЯТ НА СВОЙ СТРАХ И РИСК.

— Это убережет от новых первокурсников, — Джеймс сиял, в последний раз давая Сириусу "пять". — Теперь эта комната наша навечно.