Вернувшись в свою палату, Рипли ещё некоторое время беспокойно мерила её шагами, пытаясь унять нервное напряжение. Эллен в который раз за последние пару часов посетила мысль о сигарете, и причина для этого оставалась неизменной — Хикс. Она по-прежнему ничего толком не знала о состоянии и самочувствии капрала. А местным медикам верить была не склонна, сколь бы убедительно они не вещали об «относительной стабильности».

Эмоции мешали думать, застилали разум. Иногда Рипли казалось, что без них было бы гораздо лучше.

Горько усмехнувшись, она присела на край кровати. И с чего вдруг ей внезапно вспомнился Эш? Парадоксально говорящая голова синтета, отделенная от тела слегка перестаравшимся Паркером, что лежала на столе, и вещала о незамутненности сознания ксеноморфа эмоциями и нравственными фантомами.

«Просто очаровательно, — с легкой самоиронией заключила про себя лейтенант. — Дожилась. Кто бы мог подумать, что когда-нибудь я отчасти соглашусь с этим мерзавцем».

Ей срочно нужен был план, как миновать охрану и повидаться с Хиксом. Но мозг наотрез отказывался предлагать дельные, или хотя бы относительно приемлемые варианты.

Некто из Компании был явно очень заинтересован, чтобы выжившие на LV-426 не общались между собой. Хотя бы некоторое время. А местные медики слишком явно, на ее взгляд, подыгрывали этим замыслам.

«Да и вообще, кто знает, что они там успели наплести Хиксу, — Эллен с досадой отбросила от себя край одеяла, случайно подвернувшийся под руку. — Представителям Компании вполне хватило бы наглости и изворотливости, сказать Хиксу, что кроме него, и Бишопа, к примеру, больше никто не спасся».

Теперь Рипли уже немного жалела, что не разбудила капрала перед вылетом, и хотя бы в двух словах не обрисовала всю ситуацию.

Тогда она намеренно не стала прерывать его дремоту, опасаясь, что действие обезболивающих ослабнет — это могло привести к декомпенсации во время погружения в криосон. Сама того не зная, она своим решением, принятым там на орбите, развязала руки нечистоплотным дельцам из Компании.

Запудрить мозг раненому солдату, который чётко помнил лишь то, как она покинула шаттл и отправилась за Ньют, было пустяковым делом.

«Хорошо они, однако, придумали, — пронеслось в ее голове. — Запереть Дуэйна в боксе и не пускать никого, кто мог бы пролить свет на истинное положение вещей».

Рипли захлестнула очередная волна негодования, даже гнева на своих «замечательных» работодателей. А осознание собственной недальновидности лишь подлило масла в огонь.

Лейтенант нахмурилась, а затем закрыла лицо руками, стараясь дышать глубоко и размеренно. Этому ее в свое время научил психиатр, которого она была вынуждена посещать по решению Комиссии, занимавшейся расследованием гибели «Ностромо».

«Домыслы, это всего лишь мои домыслы и ничего более, — сказала она сама себе, постепенно успокаиваясь. — Да, людям из Компании нельзя верить — это я знаю наверняка. Насчёт врачей — не уверена. Но не стоит исключать, что они каким-то образом могут быть замешаны во всей этой истории. Я могу сколько угодно предполагать, но кроме самого Хикса никто не в состоянии опровергнуть или подтвердить эти предположения».

Размышления Рипли прервал негромкий звук захлопнувшихся за кем-то автоматических дверей бокса. Женщина вскинула голову, недоумевая, кому она могла понадобиться в это время дня и рассчитывая увидеть очередного медтехника, однако это оказался совсем другой посетитель.

— Доброго вам дня, лейтенант, — вежливо улыбнулся ей подозрительно знакомый мужчина в строгом деловом костюме.

Эллен обвела его долгим недоверчивым взглядом с головы до ног. На вид визитеру было около двадцати пяти лет. Среднего роста, непримечательной наружности, светловолосый и голубоглазый. Тёмно-синий твидовый костюм незнакомца дополняли белая рубашка и аккуратно завязанный галстук, а в руках он держал кожаную барсетку и несколько папок, набитых какими-то бумагами. Типичный служащий при исполнении. И если бы не очки в дорогой темной оправе, слишком небрежно нацепленные на нос и тем самым нарушавшие тщательно проработанный образ офисного клерка, Рипли вряд ли бы снова на него посмотрела.

Незнакомец терпеливо взирал на нее сквозь узкие линзы этих самых очков и продолжал улыбаться, ожидая ответной реакции.

— Кто вы, и что вам от меня нужно? — не очень-то вежливо отозвалась Эллен, так и не вспомнив, где могла видеть этого человека.

— Томас Ричардсон, — представился, тем временем, посетитель, подойдя, и протянув ей свободную от бумаг руку. — Я несказанно рад, что вам лучше.

Рипли машинально пожала протянутую широкую ладонь, продолжая всматриваться в правильные черты мужчины.

— Вас наверняка не удивит, если я скажу, что я представитель юридического отдела компании «Вейланд-Ютани».

В ответ на очередную улыбку, призванную, если не очаровать ее, то как минимум, произвести хорошее впечатление, Эллен нахмурилась, а затем ее лицо приобрело стойкое выражение скепсиса.

«Компания прислала очередного Бёрка, — подумала она, настраиваясь на долгий неприятный разговор. — Как мило с их стороны. К великому сожалению для них, я уже не столь наивна, чтобы обманываться внешностью этого мальчика, или его неуклюжими попытками втереться ко мне в доверие».

— Мы с вами столкнулись этажом выше, — продолжил, между тем, он, пододвигая к кровати один из стульев, скромно притулившихся в углу палаты. — Но вы вряд ли меня запомнили, лейтенант. Мне показалось, что вы были чем-то сильно расстроены в этот момент.

Рипли вскинула бровь, но предпочла промолчать в ответ. Так вот почему его лицо показалось ей таким знакомым. На зрительную память Эллен никогда не жаловалась. Сложно было сказать почему, но это работало, даже когда она не ставила себе целью запомнить что-то или кого-то.

— С вашего позволения, я присяду, — все так же улыбаясь, Ричардсон устроился напротив нее со своими бумагами и барсеткой на коленях.

И снова Рипли посетило дежавю. Словно и не было вовсе этих шести недель, проведенных вдали от дома. Методы Компании не менялись, они оставались прежними, отвратительно предсказуемыми, сколько бы ни прошло времени. Уж она-то это знала. Как никто другой.

— Давайте сразу к делу, — на этот раз Эллен и рта не дала ему раскрыть, потому что была абсолютно уверена — удивить Ричардсону ее нечем.

Тот, казалось, слегка опешил, но все же кивнул в ответ, позволив ей закончить мысль.

— Я, конечно, могла бы сейчас повторить свой вопрос и исключительно из вежливости выслушать то, что вы мне собираетесь сказать, — хмыкнула Рипли, глядя прямо в глаза агенту Компании. — Но есть ли в этом какой-то смысл?

Ее собеседник, прежде чем снова открыть рот, невольно прочистил горло и поправил на переносице очки, чем моментально выдал свою неловкость.

«Дилетант, — пронеслось в голове у Эллен. — Этот, мало того, что моложе, так ещё и играет свою роль сравнительно хуже, чем Бёрк».

— Простите, лейтенант, но я совершенно не понимаю вашего негативного настроя, — изрёк мужчина, достаточно убедительно, на взгляд Рипли, напустив на себя расстроенный вид. — К чему такая агрессия? Прошу вас, поверьте, ни я лично, ни Компания не желаем причинить вам никакого вреда…

— Охотно верю, — ее слова буквально сочились ядом и неприкрытым сарказмом. — Тогда мне, видимо, стоит вас выслушать, я так полагаю?

Ричардсон оставил ее очевидную нападку без комментариев, глядя на нее уже с лёгким осуждением.

— Что же вы молчите? Раз уж пришли — приступайте, — Эллен намеренно проигнорировала мелькнувшее в чужом взгляде неодобрение.

Она знала, что может позволить себе подобный тон и этого было вполне предостаточно, чтобы не играть в игры, которые навязывала ей Компания в лице очередного своего представителя.

— Вы ведь заготовили специально для этого случая какую-то речь, верно? — поинтересовалась Рипли.

— Мне кажется, вы по-прежнему расстроены, — внезапно пошел на попятную ее собеседник. — Я не настаиваю на разговоре именно сейчас. Если вы пока не готовы общаться со мной, то я зайду позже, когда вы окончательно придёте в себя. Скажем, через пару дней. Или как вам будет удобно…

— Со мной все в порядке, — уверенно возразила ему Рипли. — И я вполне оправилась от гибернации, если вас это беспокоит. Не вижу смысла откладывать разговор на потом.

— Что ж, — Ричардсон снова поправил очки, словно они дьявольски ему мешали, но он никак не решался их снять. — Тогда давайте обсудим пару рабочих моментов, лейтенант.

Эллен тяжело втянула воздух. Она не ошиблась, предположив, что речь пойдет о намерениях Компании разобраться в случившемся на LV-426. Ричардсон попросил ее составить рапорт, полный отчёт офицера-консультанта о событиях на Ахероне и ее личном участии в поисково-спасательной операции. Так было положено, и Рипли даже не пыталась возражать. Она уже однажды прошла через подобное, когда закончилось ее долгое путешествие после крушения «Ностромо», и теперь обстоятельства вынуждали сделать это вновь. Независимо от того, что за сведения будут получены из бортовых систем «Сулако», из памяти андроида Бишопа 341-B, о котором ее новый «приятель» из Компании говорил крайне неохотно, и что напишет в своем рапорте капрал Хикс, она должна была предоставить свою версию произошедшего. Максимально подробную и правдивую. И насколько Рипли поняла из витиеватых речей агента, показания Ньют, единственной уцелевшей из всей колонии «Надежда Хадли» в расчет браться будут постольку-поскольку.

— Исключительно в силу юного возраста девочки, — поспешил ее заверить юрист.

«Исключительно в силу того, что Компании не выгоден ещё один свидетель их грязных делишек, — мысленно поправила его Эллен. — Впрочем, даже будь Ньют чуть старше, ничто не помешало бы им натравить на нее врачей с их любимым полным комплексом психометрических тестов и признать девочку, в итоге, недостаточно вменяемой. Со мной ведь поступили почти так же, когда я начала говорить на слушаниях вещи, которые не устраивали Компанию».

В какой-то момент, все ещё слушая увлеченно вещающего собеседника, Рипли пришла к мысли, что для Ньют даже лучше будет оставаться в стороне от очередного «разбора полетов» столь необходимого этой алчной корпорации. Девочка и так была сильно травмирована пережитым на Ахероне, а если ее ещё начнет регулярно «пытать» по нескольку часов в день дражайшая Комиссия, заставляя раз за разом вспоминать тот ужас, ничем хорошим для здоровья и психики малышки это точно не закончится.

«Придется нам с Хиксом вдвоем вести эту войну, — подумала она, глядя на Ричардсона, но совершенно его не видя. — И если меня одну они ещё могли выставить в прошлый раз сумасшедшей, то вдвоем с ним нам под силу сломить систему и заставить прислушаться даже это сборище жадных чиновников и торгашей, что гордо именует себя Комиссией».

Мысли о Хиксе вновь всколыхнули внутри притихшую было тревогу. Она искренне надеялась, что к началу разбирательства капрал уже окрепнет и встанет на ноги. Однако признаваться себе, что ее интерес не ограничен лишь моментами, связанными со служебным расследованием, она пока не решалась.

— В общем и целом, расклад примерно такой, — когда Эллен вновь прислушалась к болтовне сотрудника Компании, он как раз завершал свою долгую тираду. — Сроки первых слушаний по делу о гибели экипажа «Сулако» и уничтожении имущества «Вэйланд-Ютани» будут установлены после того, как вы и капрал Хикс подадите свои рапорты. На основе их будет очерчен круг вопросов для разбора, и определен окончательный состав Комиссии…

«И ни слова про гибель полтора ста десятка колонистов, которых Компания оставила там на растерзание», — фыркнула про себя Рипли, испытывая все большую неприязнь к этому человеку, что с таким спокойным, равнодушным видом говорил о том, чего не знал, и, что самое ужасное, знать не хотел.

Она вновь слышала в голосе Ричардсона интонации Бёрка, что после гибели почти всего взвода в улье, рассуждал об экономической выгоде доставки на Землю Чужого.

— Кстати, тянуть с подачей рапорта не советую, — заметил между тем юрист, принявшись что-то искать среди своих папок с бумагами. — Это в ваших же интересах, лейтенант, не задерживать ход расследования.

— Кстати, а что там с Бишопом? — осведомилась Рипли, не сочтя нужным комментировать предыдущее его заявление.

— Вы имеете в виду корабельного синтета? — зачем-то уточнил Ричардсон, продолжая свое занятие.

Эллен устало кивнула. Манера представителя Компании вести беседу уже порядком ее раздражала.

— Наши техники извлекли его микропроцессор и блоки памяти, — последовал ответ. — Чипы выглядели неповрежденными, в отличие от корпуса андроида, и кажется, действительно не пострадали. Но наверняка сказать нельзя. Сейчас как раз идет расшифровка данных.

— Его ведь восстановят? — как бы между прочим спросила Рипли.

На этот раз Ричардсон даже оторвался ненадолго от своих поисков, и поглядел на нее, как на полоумную:

— Вы серьезно?

Рипли молча глядела на него. Ей уже заранее не нравилось то, что он собирался сказать.

— Синтета по какой-то причине разорвало напополам, — терпеливо, как маленькому ребенку, принялся объяснять юрист. — Вся его биомеханика пришла в полную негодность. Такие повреждения оболочки и внутреннего каркаса восстановлению по определению не подлежат. Да и к чему такие затраты? Гораздо проще заменить его аналогичной моделью…

— Не проще! — излишне резко возразила Рипли, чем вызвала ещё большее удивление у собеседника. — Бишоп чрезвычайно важен для верного понимания Комиссией произошедшего на Ахероне. Вы ведь можете поспособствовать тому, чтобы блок его памяти без изменений переместили в другую, похожую оболочку?

— Для расследования вполне хватит извлечённых и соответствующим образом дешифрованных данных, — упрямо продолжил стоять на своем мужчина. — К тому же это не совсем в моей компетенции. Синтет Бишоп 341-B — собственность Корпуса Колониальной Морской Пехоты, как и военный крейсер «Сулако», частью которого, строго говоря, и являлся синтет. Технически, лейтенант, он не член команды, он — всего лишь вспомогательный механизм управления кораблем. И я не склонен считать, что военные будут столь же сентиментальны, как и вы, чтобы брать на себя дополнительные расходы на ремонт пришедшего в негодность оборудования. Отладка андроида после таких тотальных повреждений будет стоить гораздо дороже, чем замена его новым. Это я вам могу сказать абсолютно точно, как представитель смежной корпорации, которая их разрабатывает и выпускает.

Чтобы хоть как-то унять досаду, Эллен до боли вонзила ногти в ладони. Она оказалась бессильна сделать хоть что-то для Бишопа. Хотя обещала ему, что его восстановят после возвращения домой. Впрочем, у нее ещё оставался небольшой шанс повлиять на ситуацию уже после начала слушаний. И она, естественно, собиралась его использовать.

— Каков будет примерный состав Комиссии? — лихорадочно прикидывая в уме все возможные рычаги воздействия на представителей Компании, в руках которых сейчас пребывал Бишоп, спросила она.

— Федеральная служба безопасности, Межзвездная торговая комиссия, колониальная администрация, страховщики, — принялся перечислять юрист, вновь сильно напомнив ей Бёрка.

— А на манеже одни и те же, — чуть слышно хмыкнула Рипли себе под нос, однако Ричардсон каким-то образом все же услышал ее.

— На самом деле, не совсем, — мужчина криво улыбнулся. — На этот раз совершенно точно будут военные, представительство Корпуса Колониальной Морской Пехоты. В конце концов, это дело и в их юрисдикции тоже.

«Вот оно!» — в душе Рипли затеплилась искорка надежды. — «Бишоп всё же собственность военных. Может, удастся договориться хотя бы с ними».

— Не стоит обольщаться на их счёт, — заметив ее оживление, тут же добавил Ричардсон. — У этих парней разговор короткий. К тому же, они в основном будут заниматься допросами капрала Хикса. И я ему, если честно, совсем не завидую. Не знаю, как бы я себя чувствовал, если бы мне предстояло объяснить командованию гибель всех своих сослуживцев.

Эллен недобро покосилась на собеседника.

— И представителя руководства Компании впридачу, — добавил он, чем окончательно испортил и без того нелестное впечатление о себе.

Рипли едва сдержалась, чтобы не схватить за грудки тщедушного адвокатишку, и как следует не встряхнуть, попутно высказав все, что думает и о нем, и о Компании, и о «представителе руководства Компании», в частности. Ведь именно Картер Бёрк был виноват в гибели всего населения колонии, включая родителей Ньют, именно его «милостью» она сама вместе с девочкой едва не оказалась носителем эмбриона той омерзительной твари, которую так жаждали заполучить в «Вейланд-Ютани».

Не без труда погасив вспышку гнева, Эллен в очередной раз призвала на помощь все свое благоразумие. Ричардсон, на ее взгляд, оказался не так умён и прозорлив, как тот же Бёрк и, потому, его вполне можно было использовать в своих целях. Особенно сейчас, пока она сама, по сути, была заперта в медицинском отсеке Станции и все взаимодействие с внешним миром сводилось к вынужденному общению с представителем Компании.

— Надеюсь, я могу рассчитывать на наше с вами плодотворное сотрудничество, лейтенант? — снова натянув на лицо дежурную приветливую улыбку, юрист вручил ей наконец-то найденные нужные бумаги.

— Что это? — Эллен окинула мимолётным взглядом документы.

— Копия вашего текущего контракта с Компанией и небольшая памятка от меня лично, о том, как правильно составлять рапорт.

Эллен недовольно поджала тонкие губы. Ричардсон позволил себе подмигнуть ей? Или ей показалось?

— Я обозначил ряд вопросов, которые необходимо осветить в вашем отчете, — пояснил мужчина, указывая на ровные печатные строчки в документе, который Рипли держала в руках. — Так вам будет проще не сбиться с мысли. Можете считать, что это мой жест доброй воли.

— Очень любезно с вашей стороны, — процедила Эллен. — Но я и без того прекрасно знаю, как это делается. Не стоило так утруждаться.

— Позвольте быть хоть немного полезным, — продолжал настаивать Ричардсон, щедро расточая в высшей степени наигранную доброжелательность. — Мы с вами работаем на одних хозяев, негоже нам враждовать, лейтенант. Я ведь могу что-то для вас сделать, не так ли?

Ей пришлась глубоко не по душе его настойчивость, как и очевидное намерение столь неизящными способами втереться в доверие, однако даже в этой ситуации имелись свои плюсы.

Рипли ненадолго задумалась, но затем, несколько неожиданно для уже отчаявшегося было достучаться до нее Ричардсона, вдруг заявила:

— А знаете, кажется, можете.

На лице сотрудника Компании в этот момент отразилась вполне искренняя заинтересованность.

— Мне нужен пропуск на третий медицинский уровень, со свободным доступом в палату капрала Хикса, — совершенно будничным тоном, который вновь дался ей ой как нелегко, сказала Рипли. — Устроите?

Юрист удивленно вскинул бровь:

— Что, простите?

— То, что слышали, — стараясь сохранять лицо идеально спокойным, пожала плечами Эллен. — Я бы хотела иметь возможность навещать его. Естественно, когда это не будет мешать работе врачей.

Настала пора Ричардсона глядеть на нее излишне внимательно и с явным недоверием. Делец корпорации пытался понять ее мотивы, но, видимо, не находил логического объяснения внезапной заинтересованности женщины.

Рипли терпеливо выжидала, собравшись, как пума перед прыжком. Она не могла себе позволить допустить промашку. Ведь одно неверное слово или случайно проскользнувшая эмоция могла мгновенно все испортить. А второго шанса повидать Хикса больше могло не представиться.

— Зачем вам это? — наконец, спросил юрист, сняв очки и принявшись аккуратно протирать линзы извлечённым из нагрудного кармана платком.

— Банальное человеческое участие, — отозвалась лейтенант. — Вам знакомо это чувство, мистер Ричардсон? — Рипли спокойно выдержала ещё один долгий пытливый взгляд собеседника.

— Не самая разумная просьба, лейтенант, — вздохнул мужчина. — Я видел его сегодня. Капрал неплохо себя чувствует, но в ближайшие пару дней ему предстоит несколько несложных, но продолжительных операций. Подробностей я не знаю, однако врачи планируют вводить ему транквилизаторы. Вероятно, чтобы облегчить состояние после вмешательств.

— Это не займет много времени, — парировала она. — Мне достаточно убедиться, что с ним все в порядке.

— Вы не верите мне на слово?

— Предпочитаю один раз увидеть, чем сто раз услышать, — в глазах Рипли по-прежнему читалась решимость. — Ахерон и так забрал достаточное количество жизней, чтобы позволить себе не быть уверенной в том, что ещё одна не оборвется уже здесь, на Земле. К тому же, составляя рапорт, о котором вы просили, мне будет спокойнее знать, что есть кто-то, способный подтвердить мой рассказ.

— Что ж, я понимаю, — Ричардсон вновь водрузил очки на переносицу, видимо, что-то для себя решив, и оттого глядя на нее с чрезвычайно унизительной снисходительностью. — Пожалуй, я готов пойти вам навстречу, если это действительно уменьшит ваше беспокойство.

«Плевать, — сказала сама себе Эллен. — Пускай и дальше думает, что я просто смалодушничала и Хикс мне понадобился исключительно из эгоистичного желания успокоить собственные нервы. Подобная мотивация для таких людей как он, выглядит гораздо понятнее, чем все прочее. Я переживу это, ибо конечный результат несомненно того стоит».

— Куда-то торопитесь? — спросила Рипли, заметив, что собеседник засуетился, приводя в порядок бумаги в папках и явно намереваясь уходить.

— К сожалению, у меня есть ещё дела, лейтенант, за пределами Станции, и потому я вынужден вас покинуть, — пространно ответил адвокат, поднимаясь с места. — Отдыхайте пока, приходите в себя. И не забудьте про рапорт.

— А что насчёт моей просьбы? — ненавязчиво напомнила она. — Как скоро я смогу повидаться с капралом?

— Ах, это, — недовольная физиономия Ричардсона красноречиво говорила о том, что он уже, вероятно, успел пожалеть о принятом пару минут назад решении. — Перед уходом, я загляну в реанимационный блок и предупрежу персонал. У вас будет доступ.

Рипли кивнула и заставила себя улыбнуться в ответ. Давненько она не изображала «покладистую девочку».

— Только прошу вас, без злоупотреблений, — уже стоя у выхода, добавил он. — Вас внесут в списки возможных визитеров, но мнение врачей, касательно посещений все же остаётся приоритетным.

Абсолютно неискренне, но с привычной уже улыбкой, словно приклеенной к лицу, пожелав ей «хорошего дня» Томас Ричардсон скрылся за дверями.

Эллен ещё пару минут провела в полной тишине, тщательно обдумывая то, что ей удалось вынести из беседы с представителем Компании. Меньше, чем следовало бы, но все же больше, чем она рассчитывала получить. Звукоизоляция медицинских боксов отлично справлялась со своей задачей, не позволяя посторонним шумам вторгаться в ограниченное пространство палаты и прерывать ее размышления. Однако, она же, очень быстро создавала неприятное впечатление заточения внутри этих глухих белых стен.

Подсознательно стремясь преодолеть возникший психологический дискомфорт, лейтенант отложила бумаги, которые все ещё держала в руках, встала с места и подошла к окну. Звук шагов в окружающем безмолвии показался невероятно громким. Не смотря на то, что ей волей случая удалось получить возможность видеться с Хиксом, прочно засевшая где-то на грани подсознания тревога никак не желала униматься.

Шесть недель тому назад, когда Картер Бёрк явился в ее скромное жилище вместе с лейтенантом Горманом, пытаясь уговорить вернуться на LV-426, она желала лишь одного — забыть. Эллен хотелось, чтобы ее оставили в покое, хотя она и не представляла, как ей жить дальше, за что бороться и к чему стремиться. Она не собиралась сражаться, согласившись на экспедицию только для того, чтобы обрести утраченное душевное равновесие.

«Как все обернулось, — грустно усмехнулась женщина. — Война, значит война».

Внезапно Рипли поймала себя на мысли, что прошло уже, вероятно, гораздо больше двух часов с тех пор, как медтехник забрала Ньют.

Да, ей сейчас нужно отвлечься на нечто иное, менее тягостное, чем мысли о ее нынешнем положении, которые она безрезультатно, в какой уже раз, прокручивала в голове. Ведь Ребекка наверняка давно вернулась с обследования, и заждалась ее, недоумевая куда могла запропаститься новоиспеченная мамочка.

«Я больше никогда не буду нарушать своих обещаний, — сказала сама себе Рипли, заходя в палату Ньют. — Однажды жизнь уже преподала мне суровый урок, забрав у меня Эми, которой я обещала быть рядом слишком часто, и столь же часто нарушала данное слово. Быть может, это мой второй шанс. Ведь те, кто сейчас нуждается во мне, более чем заслуживают моей заботы и внимания».

Девочка действительно оказалась на месте. Сидела на постели, подобрав под себя ноги, и что-то увлеченно рисовала простым карандашом на листе бумаги, изредка поглядывая на очередную проекцию, скрывавшую всю противоположную стену. На этот раз место водопада и хвойных деревьев занимала лиственная роща, одетая в осеннее золото и багрянец, где по присыпанной опадающей листвой звериной тропе бродила рыжая пушистая лисица.

— Давно меня ждешь? — спросила Рипли, подсаживаясь к Ньют и слегка обнимая за плечи.

— Наверное, около получаса, — Ребекка оторвалась от своего занятия и взглянула на нее с укоризной. — Где ты была?

— У себя, — честно призналась Эллен. — Один человек очень хотел поговорить со мной о случившемся на Ахероне. Я должна была ответить на его вопросы. Не думала, что это займет столько времени. Прости, дорогая.

— Извинения приняты, — кивнула в ответ девчушка, и позволила Рипли взглянуть на набросок, над которым корпела уже не один десяток минут. — Я не знала, чем заняться, пока тебя не было, и потому попросила лист бумаги и карандаш у женщины, что иногда ко мне заглядывает и спрашивает не нужно ли мне чего.

— У тебя отлично получается, — ничуть не покривив душой, заметила Рипли, разглядывая нарисованную лису, притаившуюся в ворохе листвы.

Несмотря на множество мелких неточностей и саму собой разумеющуюся незавершённость, рисунок выглядел достаточно живым и реалистичным. Для шестилетней малышки, Ребекка очень даже недурно справлялась, что вполне могло свидетельствовать о скрытых способностях.

Ньют не жаловалась на отсутствие развлечений, но Эллен прекрасно понимала, что девочке ее возраста быстро наскучит сидеть в палате, а игрушек в медицинском крыле Станции достать было неоткуда.

«Если только Ричардсона попросить, когда снова заявится, — пронеслось в голове у Рипли. — Хотя, я понятия не имею, как часто он планирует визиты на Узловую с целью попортить мне нервы».

Оставался только больничный сад, где хоть и было почти столь же уныло, как и в персональных боксах, но пространства для движения было гораздо больше, да и проекции, так приглянувшиеся Ньют, там были разнообразнее и реалистичнее.

Именно туда Эллен и отправилась вместе с девочкой. До обеда оставалось ещё порядочно времени, а заняться в медицинском крыле было действительно нечем. По дороге в сад они позволили себе небольшую экскурсию, сворачивая во все приглянувшиеся Ньют коридоры и останавливаясь возле окон, вид из которых хоть чем-то отличался от того, что открывался из боксов.

— Тут очень узкие вентиляционные люки, — чуть насупившись, как бы между делом, заметила девочка, когда они наконец добрались до места назначения. — Я обратила внимание, пока мы шли. В таких не спрячешься. Дома все было иначе…

Эллен остановилась у дверей сада, глядя на Ньют, но так и не нашлась, что ответить.

Осознав, что именно она сказала, смешалась и Ребекка. Воспоминания все ещё были свежи и грозили обрушиться на них обеих всей своей тяжестью.

— На самом деле, я не хочу больше даже заглядывать туда, — тихо пробормотала Ньют, опустив глаза. — Раньше, с Тимми и другими ребятами мы часто играли в воздуховодах и тогда это казалось очень весело. Мы называли эту игру «Лабиринт монстров». Суть была в том, чтобы лучше всех спрятаться, забиться в такой угол, где никто и никогда бы не нашел, только понарошку. А потом… Потом пришли они. И прятаться пришлось уже по-настоящему…

Рипли нахмурилась, невольно вспоминая, как наткнулась на то место, где девочка скрывалась от снующих по развороченному комплексу колонии Чужих.

— Они снятся мне в кошмарах, — все так же чуть слышно, и не поднимая глаз, продолжила Ньют. — Я просыпаюсь, и мне ещё какое-то время кажется, что я там, по-прежнему прячусь от них в темноте и тишине, я все ещё боюсь дышать, когда кто-то из них проползает мимо моего убежища, так близко, что можно услышать…

— Не надо, дорогая, — не выдержав, Эллен присела на корточки и крепко обняла девочку. — Не вспоминай об этом. Сейчас ты в безопасности. Мы обе в безопасности. Все действительно закончилось.

— Мне до сих пор страшно, мамочка, — сдавленно пискнула Ньют, прижимаясь к ней. — Они ведь точно не доберутся до нас здесь?

— Нет, конечно. Они остались там, на Ахероне, — заверила ее Эллен, стараясь придать своему негромкому голосу, как можно больше уверенности. — К тому же, их всех наверняка уничтожило взрывом.

«Хорошо бы, если бы это было действительно так, — промелькнула в голове гадкая мыслишка. — Ведь ещё большой вопрос, хватило ли мощности детонации реактора одной атмосферной установки, чтобы смести до основания все постройки колонии, уничтожив заодно спрятавшихся там гадов».

Обсуждать свои опасения с Ньют она, естественно, не собиралась, поэтому предпочла сменить тему разговора на более нейтральную, предложив-таки осмотреть сад, ради которого собственно и затевался весь их выход.

Оказавшись внутри, Ребекка быстро переключилась на окружающую обстановку, с восторгом разглядывая бледные от нехватки солнечного света, но вполне настоящие растения в цветочных горшках, которые по задумке здешних дизайнеров должны были выгодно дополнять и оттенять иллюзорную красоту проекций. Чего нельзя было сказать о самой Рипли.

Пока девочка, целиком оправдывая свое прозвище, ловко, словно ящерка, сновала между скамейками и горшками с какими-то древовидными фикусами, осторожно ощупывая раскидистые листья последних, Эллен вновь погрузилась в размышления.

Ей слишком многое не давало покоя, чтобы просто наслаждаться моментом, забыв хотя бы на время обо всех волнениях и переживаниях.

Стараясь не терять из виду увлеченно исследующую сад Ребекку, Рипли устроилась на деревянной лавочке, что на деле, как и большинство предметов мебели на Станции, была сделана из углепластика, умело замаскированного под натуральный материал.

«Мир сильно изменился за то время, что меня не было, — вздохнула про себя Эллен. — Так мало осталось чего-то настоящего… а люди вот не поумнели. Совсем. И последняя экспедиция на LV-426 лишний раз это доказала. Зато теперь все встало на свои места. Насквозь фальшивые и продажные люди живут в точно таком же фальшивом мире».

Ее мысли вновь невольно вернулись к событиям на Ахероне. Точнее, к их последствиям, с которыми в любом случае еще придется иметь дело. Ей предстояло тщательно обдумать, что именно и как следует написать в рапорте. От этого зависело, хоть и не настолько, как ей бы хотелось, воспримет ли Комиссия ее слова серьёзно, или опять пренебрежительно отмахнется, выставив чересчур мнительной истеричкой.

Впрочем, сегодня Эллен собиралась сделать ещё кое-что очень важное, и это волновало ее куда больше, нежели поручение очередного представителя Компании.

— Ты снова задумалась, мамочка, — Ньют забралась на скамейку, и присела рядом с ней. — Я же вижу.

— Мне нужно будет уйти ненадолго, — сказала Эллен, заботливо убрав с лица девочки выбившуюся прядь. — После обеда. Побудешь ещё немного одна в палате, пока я не вернусь?

— Побуду, — Ньют расстроенно вздохнула. — Но ты, пожалуйста, возвращайся поскорее.

— Хорошо, — Эллен невольно улыбнулась. Снова чувствовать себя кому-то нужной оказалось чрезвычайно приятно, все равно, что сделать глоток свежего воздуха после долгих часов проведенных в душном помещении.

Ребекка немного помолчала, а чуть погодя, осторожно спросила:

— А мне с тобой можно?

— Боюсь, что нет, дорогая.

— Но ты ведь идёшь навестить мистера Хикса? — в голосе девочки отчётливо послышались обиженные нотки. — Почему мне нельзя пойти? Я бы тоже хотела с ним повидаться.

— Знаю, Ньют, — Рипли примирительно погладила ее по голове, в очередной раз поражаясь проницательности своей маленькой дочурки. — И я уверена, он был бы рад тебя видеть. Но к нему сейчас почти никого не пускают. Мне самой едва удалось получить разрешение.

— Ему настолько плохо? — Ребекка глядела уже с тревогой.

— Надеюсь, все обойдется, — ответила ей Эллен. — Перед отлётом его ожоги показались мне не столь опасными, но врачам, все же, наверное, виднее.

Ньют тяжело вздохнула и прижалась к плечу Рипли. Пару минут они провели в полном молчании, осознавая всю правильность этого момента, но затем женщина вынуждена была нарушить уютную тишину:

— Идём, дорогая. Нам пора. Если опоздаем к обеду, до вечера придется сидеть голодными.

Ребекка больше не спрашивала ее о Хиксе, пока они шли в столовую, за трапезой этой темы тоже не касались, но мысли Эллен теперь всецело занимал капрал. Она и сама не заметила, что почти ничего не съела, скорее, дожидаясь, пока насытится Ньют, чем пытаясь вернуть себе аппетит.

Проводив девочку в палату, Рипли сразу направилась к лифтам, стараясь не вспоминать при этом утреннее недоразумение.

«Надеюсь, Ричардсон сдержал свое обещание и предупредил, кого следовало, — успокаивала она сама себя, пока кабина лифта быстро двигалась вверх. — Не горю желанием снова препираться под дверями с охраной».

Несмотря на то, что время уже перевалило за полдень, в реанимационном блоке по-прежнему царила образцовая тишина. На этот раз Эллен шла вперёд уверенной походкой, ни от кого не прячась, однако ей совсем не нравилось, что шаги кажутся такими громкими, отдаваясь пусть и не сильным, но эхом от белых стен коридора.

Добравшись до нужного бокса без каких-либо приключений, лейтенант обнаружила, что дежурящие там морпехи сменились. Двое совершенно других солдат, лениво привалившись к стене по обе стороны от входа, о чем-то негромко переговаривались.

Заметив постороннего, морпехи мгновенно замолчали, и неохотно вернули себе подобие выправки.

Однако Рипли ещё и рта не успела раскрыть, как двери бокса разошлись, выпустив в коридор уже знакомого ей по не особо успешной утренней вылазке врача.

— Снова вы? — скорее утвердительно, чем вопросительно бросил медик, буквально столкнувшись с Эллен нос к носу.

Рипли спокойно стерпела его цепкий оценивающий взгляд, со все той же ноткой недовольства, что и в их предыдущую встречу.

— Я так полагаю, цель вашего визита прежняя? — хмыкнул доктор. — Надо отдать должное вашей настойчивости…

— Прежняя, — она поспешно кивнула, заведомо пресекая дальнейшие рассуждения этого человека, основательно приправленные фирменным ядом. — С той лишь разницей, что на этот раз вы меня пропустите.

— Ну, это уже мне решать, а не вам, — спокойно парировал мужчина. — Да, ваш коллега из «Вейланд-Ютани» был здесь пару часов назад и попросил не чинить вам впредь препятствий, если вы вновь появитесь. Однако же, я принципиально против того, чтобы в палаты интенсивного наблюдения допускали людей без медицинского образования.

— Вы? — намеренно скопировав его интонацию тоже хмыкнула уязвленная подобным обращением Рипли. — Это, стало быть, в ваших полномочиях?

— Более чем, — на лице ее собеседника появилась та самая неприятная полуулыбка, которую ей уже довелось видеть. — Как заведующий реанимационным отделением, и лечащий врач капрала, исключительно я решаю, нужны ли ему посетители.

Эллен чертыхнулась про себя. И надо же было именно этому типу оказаться тем, с кем следовало вести себя чуть осторожнее.

В завязавшейся дуэли напряжённых взглядов никто не желал проигрывать, но Рипли была слишком заинтересована в удачном исходе, чтобы позволить себе и дальше отмалчиваться.

— Это значит — нет? — уточнила она, все так же не сводя глаз с оппонента.

— Учитывая, что сегодня у моего пациента уже был непростительно долгий разговор с представителем вашей Компании, лейтенант, — с сомнением процедил доктор. — Я был бы склонен вам отказать. Капралу нужно отдыхать.

«Этот мерзавец Ричардсон уже и Хиксу успел попортить нервы» — подумала Рипли, мысленно пожелав юристу Компании «всех возможных благ» и отдельный котел в Аду.

Врач между тем сделал паузу, явно дожидаясь, пока в колючем взгляде женщины промелькнёт разочарование и осознание поражения, и только лишь затем продолжил:

— Однако же, учитывая то, что в ближайшие два-три дня, по медицинским показаниям, я буду вынужден полностью закрыть посетителям доступ в палату, так и быть, позволю вам недолгий визит.

Рипли удивленно вскинула бровь, на что получила достаточно сухой и едкий комментарий:

— Капрал неоднократно спрашивал про вас, с тех пор, как пришел в себя. Вероятно, его по каким-то причинам очень интересует ваша персона. Будем считать, что ваше присутствие настроит его на нужный лад перед предстоящей операцией…

— А что за операция ему требуется? — улучив момент, спросила Рипли. Это был прекрасный шанс все прояснить, получив всю необходимую информацию, так сказать, из первых уст.

— Необходимо очистить поверхность ран от некротизированных тканей, — неохотно пояснил мужчина. — Полная санация займет время по причине признаков сепсиса. Так что дело, вероятно, не ограничится одним вмешательством.

— Сепсис? — Эллен похолодела. — Вы же говорили утром, что его состояние стабильно…

— Сейчас уже — да, — доктор утвердительно кивнул. — Но вчера вечером дела обстояли гораздо хуже. Гибернация, по сути, спасла ему жизнь, замедлила отмирание клеток и развитие воспаления. К сожалению, лейтенант, в ранах была инфекция.

Рипли снова закусила и без того уже поврежденную нижнюю губу. Ей казалось, она сделала для Хикса все, что могла перед отлётом, но этого похоже было недостаточно.

— Сразу после выхода из гиперсна, бактериальные токсины и продукты частичного распада собственных тканей начали активно проникать в кровяное русло, — продолжил врач. — И это усугубило состояние. Пришлось принимать срочные меры.

— А это безопасно? Оперировать его, если вы подозреваете заражение крови?

— Мы справились с лихорадкой и поддерживаем все витальные показатели на должном уровне, этого достаточно, — последовал ещё более недовольный ответ. — К тому же, если быстро не устранить источник инфекции, все наши усилия окажутся тщетны и его состояние может вновь дестабилизироваться. На сей раз необратимо. Никакая иммунная система не выдержит такой интоксикации, даже при помощи современных препаратов…

— Скажите, он поправится? — внезапно очень взволнованно перебила его Рипли, чем удивила и собеседника, и даже себя саму.

— Если все пройдет успешно, то да, и очень скоро, — явно тронутый столь искренним появлением чувств, доктор сменил тон на чуть более благожелательный и мягкий. — Военные, по большей части, крепкие ребята. Не хочу сейчас давать каких-либо прогнозов, но мне кажется, месяц-другой лечения и реабилитации и ваш капрал не просто встанет на ноги, а вернётся в строй. Правда, вопросы его дальнейшей профпригодности решать уже не мне, для этого существует медицинская комиссия в структуре подразделения, в котором он служит…

Внезапно доктор осекся, и недобро покосился на откровенно прислушивающихся к разговору морпехов.

— А теперь, с вашего позволения, я пойду, — он натянуто улыбнулся Рипли. — Меня ждут другие пациенты. И все же, настоятельно попрошу не задерживаться долго в палате капрала и соблюдать охранительный режим.

Эллен кивнула в ответ, а ее собеседник, приложив персональный идентификатор к считывающему устройству, вмонтированному в дверь, негромко, так чтобы слышала только она, добавил:

— Вам, я вижу, далеко не безразлично состояние раненого, поэтому не давайте ему лишних поводов для беспокойства.

Проход открылся и Эллен решительно шагнула за порог, лишь мельком оглянувшись на врача, который неспешной походкой направился по коридору, на ходу делая какие-то отметки на экране переносного планшета.

В реанимационных боксах, в отличие от обычных, двери оказались двойными. Правда, идентификатор для входа во внутреннее помещение уже не требовался. Накинув в специально оборудованном буфере между дверями одноразовый халат, и терпеливо выдержав паузу, во время которой дезинфекционная автоматизированная система бокса окатила ее потоком очищенного воздуха с мельчайшей дисперсией частиц универсального антисептика, Рипли подошла к внутренней двери.

Плотные, герметичные створки бесшумно распахнулись перед ней, и Эллен ощутила, как сердце пропустило удар, но лишь для того, чтобы потом забиться вдвое быстрее.

Очень знакомое, но к настоящему времени полузабытое чувство, родом откуда-то из далёкой юности, в котором ей сейчас, впрочем, было некогда разбираться.

Первое, на что Эллен обратила внимание, оказавшись внутри, так это на приглушенное неяркое освещение, и на гораздо большее количество медицинской аппаратуры, чем в обычных палатах. Из-за скопления техники, буквально облеплявшей функциональную кровать в центре помещения, бокс казался меньше, чем был на самом деле. Всего одно неловкое движение — и можно было зацепить очередное нечто с биомониторами, или многочисленными мигающими, как рождественская ёлка, огоньками-индикаторами.

Женщина практически не слышала своих шагов, звукоизоляция здесь тоже была на уровень выше и не ограничивалась лишь стенами снаружи. Пол и внутренняя отделка бокса, облицованные материалами, поглощающими шумы, создавали особый охранительный режим, так что в палатной тишине слышалось лишь мерное гудение приборов, за которым едва угадывалось равномерное дыхание пациента.

Рипли осторожно приблизилась к кровати. С первого взгляда ей показалось, что капрал крепко спит. Здоровый глаз, не скрытый повязкой, был сомкнут, да и выражение лица мужчины было на редкость спокойным. Он по-прежнему был перебинтован, плотные повязки из кристально-белого адсорбирующего материала покрывали левое плечо вплоть до локтевого сгиба, и большую часть туловища.

Понаблюдав немного за медленно капающим в систему внутривенного вливания слегка опалесцирующим прозрачным раствором из большого пластикового пака, Эллен вновь взглянула на Хикса. Поднявшаяся, было, внутри волна разочарования тут же улеглась. Врачи делали все, чтобы облегчить его состояние. И хоть она выбрала не самое удачное время для визита, тот факт, что ей удалось увидеть его, невероятно грел душу.

Будить спящего Эллен вовсе не собиралась, завороженно вглядываясь в знакомые мужественные черты красивого лица. Чуть подрагивающие темные ресницы, подмеченная еще в первую встречу, небольшая ямочка на подбородке, начавшая пробиваться щетина, слегка приоткрытые суховатые губы…

Повинуясь сиюминутному порыву, Рипли подалась вперед, практически коснувшись небритой щеки Хикса, но внезапно осеклась. Ей все ещё непреодолимо хотелось дотронуться, но она не решилась сделать это подобным образом, поэтому рука опустилась сама собой. Однако совсем отказаться от идеи хотя бы минимального физического контакта не вышло. Кончики пальцев мягко, едва ощутимо, прошлись по лежащей поверх одеяла жилистой кисти капрала, отслеживая ход вен. Эллен и сама не заметила, как пальцы достигли середины предплечья мужчины. Ей нравилось ощущать тепло его кожи и слегка щекочущие подушечки пальцев светлые волоски, но она побоялась тревожить локтевой сгиб с фиксированным к нему внутривенным катетером.

— Поправляйся поскорее, — шепнула лейтенант, опустив взгляд, и уже собираясь отстраниться.

Но буквально за мгновение до того, как она отняла руку, тяжёлая теплая ладонь целиком накрыла ее кисть.

— Уже уходишь, Эллен? — раздалось в тишине. — Я думал ты побудешь со мной ещё немного.

Голос звучал чуть более глухо и надломленно, чем когда она слышала его в последний раз, но, черт возьми, она была безумно рада его слышать.

Рипли вновь подняла глаза. Хикс глядел на нее из-под полуприкрытого века. Она хорошо запомнила это спокойный, усталый взгляд, мутноватый от порядочной дозы обезболивающего, которым он провожал ее в гудящую от перегрузок ядерного реактора атмосферную установку. Он верил в нее, он ждал ее возвращения, хоть и искренне тревожился, понимая всю опасность задумки и отчаянность положения. Рипли знала, он непременно пошел бы тогда с ней, не отпустил бы одну в логово монстров, погубивших весь его взвод, если бы только мог подняться, если бы не получил ожоги, прикрывая ее собой в узкой кабине подъемника. Ей очень редко снились хорошие сны во время возвращения на Землю, однако в тех, что не были наполнены кошмарными видениями, она снова и снова ловила на себе выразительный взгляд серо-зеленых глаз капрала.

— Нет, — Рипли улыбнулась, чувствуя, как мужская рука чуть усилила давление, явно стремясь ее удержать. — Я думала, ты спишь. Не хотела тебя беспокоить. Врачи говорят…

— Врачи говорят, что я встану в строй, — слабая ответная улыбка, коснулась и его губ. — Но что-то я сомневаюсь. Очевидно, выгляжу я сейчас хуже, чем следовало бы.

— Прекрати, — попеняла ему Эллен. — Ты выглядишь, как человек, которому нужно ещё немного подлечиться. И всего-то. Я склонна верить твоему доктору.

Дабы не дать повиснуть неловкой паузе, Рипли спросила самую очевидную вещь, первой пришедшую в голову:

— Как ты себя чувствуешь? Раны сильно болят?

— Не то что бы, — отмахнулся Хикс, но взгляд на мгновение отвел, в прочем, иного она и не ожидала услышать.

В памяти невольно всплыли слова Бишопа, сказанные им в ответ на ее вопросительный взгляд относительно провалившегося в медикаментозную кому Хикса: «Я вколол ему еще одну порцию обезболивающего. Капрал утверждал, что она ему не нужна, хотя его организм сигнализировал об обратном. Боль — странная вещь. Еще более странным мне кажется то, что у многих людей есть внутренняя необходимость отрицать ее существование. В такие моменты я радуюсь, что я синтет».

— Мне постоянно что-то колют, — недовольно буркнул капрал. — Я даже и не спрашиваю, что именно, потому что вряд ли ответят честно. Подозреваю, что какую-то адскую смесь снотворного и обезболивающего. Не самое приятное ощущение — как будто перебрал накануне лишнего, но выпитое никак не отпускает.

— Значит, так надо, — попробовала успокоить его Эллен. — Просто позволь медикам делать их работу, они лучше знают, что тебе сейчас необходимо. Тебя обязательно поставят на ноги.

— Будем думать, ты права, — легко согласился Хикс. — Насколько я понял, со мной действительно не все так плохо. По крайней мере, левый глаз точно не пострадал, а ожоги…

Он помолчал, видимо, собираясь с мыслями. Транквилизаторы сильно ухудшали концентрацию внимания, но он все же продолжил:

— Ожоги предстоит лечить. Те, что на лице уже, правда, почти зажили за то время, что мы добирались с Ахерона и пара пластических операций должна все исправить. А вот те, на груди и плече, куда попала кислота, кажется, чувствуют себя не так замечательно.

— Откуда ты все это знаешь? — удивилась Эллен. — Говорил с лечащим врачом?

— На самом деле — нет, — Хикс снова улыбнулся уголками губ. — Мне практически ничего не говорят, кроме того, что у меня есть шанс вернуться к службе.

— Тогда как?

— Врачи не особо стесняются обсуждать прямо в палате подробности моего состояния, а я далеко не всегда сплю, когда так кажется окружающим.

Во взгляде капрала появилась живая лукавая искорка, когда Эллен слегка смешалась, верно истолковав его намек. По всему получалось, что Хикс вовсе не спал, когда она зашла в бокс и какое-то время просто позволял ей думать, что она предоставлена сама себе.

Чтобы хоть как-то скрыть свою неловкость, Рипли прочистила горло, избегая в этот момент смотреть в глаза Хиксу.

— Утром у тебя, кажется, был этот кошмарный тип из Компании, — она намеренно сменила тему, чтобы не акцентировать внимание капрала на случившемся. — Что он от тебя хотел?

— Был, — кивнул в ответ морпех. — Я, к сожалению, не запомнил его имени, потому что он пришел почти сразу после того, как мне вкатили очередную дозу этого чудо-препарата от которого дико хочется спать. Он вроде бы говорил что-то про рапорт, который мне нужно подать, как только буду в состоянии это сделать. А ещё он не ответил ни на один мой вопрос о тебе и о Ньют.

«Вот же хитрый мерзавец! — Рипли почувствовала укол раздражения, вспомнив свой утренний разговор с Ричардсоном. — К сожалению для него, подобное не вышло провернуть со мной».

— Кстати, как девочка? — Хикс нахмурился, и Эллен тут же вспомнила небольшую, но хорошо заметную морщинку между его бровей, что залегала всякий раз, когда он так делал. И хоть сейчас ее скрывала повязка, лейтенант прекрасно знала, что она там есть.

— С Ньют все в порядке, — Рипли мимолётно улыбнулась. — Она тоже спрашивала про тебя. Немного расстроилась, что к тебе никого не пускают.

— Передай ей от меня привет, — взгляд морпеха потеплел. — Она настоящий боец. Негоже ей расстраиваться из-за мелочей.

— Надеюсь, тебя скоро переведут из этой палаты и нам с ней позволят заглядывать к тебе почаще.

Хикс ненадолго сомкнул веко и медленно втянул воздух в лёгкие. Как бы он не храбрился, долгие беседы давались ему пока тяжело.

— Ты, помнится, упомянула этого человека из Компании, — вновь заговорил он. — Сдается мне, он явился сюда скорее по твою душу, чем по мою. Он много чего спрашивал, но интерес его все больше сводился к твоим действиям на Ахероне.

Рипли вскинула бровь. Она была неприятно удивлена. Выходит, Ричардсон оказался куда более дальновидным, чем показался ей изначально. Толково придумано — попытаться заранее нарыть компромат на нее в словах Хикса, и только затем идти к ней самой, уже во всеоружии.

— Не знаю зачем это ему, но ты, похоже, крепко отдавила хвост кому-то из своих работодателей.

— Что ты ему сказал?

— Практически ничего, — Хикс глядел на нее с тревогой. — Мог себе это позволить. Статус раненого предполагает такую возможность. К тому же, подробные отчёты о ходе военной операции я обязан предоставлять только непосредственному командованию.

— Тебе следует быть с ним осторожнее, если он появится, — добавил капрал, видя крайнюю озадаченность на лице своей собеседницы.

— Он уже заходил ко мне, — пояснила Рипли. — Не волнуйся, я знаю, как нужно себя вести с такими, как он. Не в первой иметь дело с представителями Компании. Я прекрасно знаю на что способны эти люди.

Хикс промолчал в ответ, но взгляд его красноречиво говорил: «Я не могу не волноваться».

— Они не оставят нас в покое, — все же сочла нужным озвучить лейтенант. — В любом случае. Я меньше всего хочу сейчас тебя беспокоить, но ты должен знать, что нас ждёт.

Убедившись, что ее внимательно слушают, она продолжила:

— После того, как они получат наши с тобой рапорты, нас ждёт долгое разбирательство напоминающее плохую комедию с дрянными актерами. Компания попытается замять свою причастность к гибели колонии на LV-426, а всю вину за уничтожение имущества попытаются повесить на нас с тобой. И черт знает что ещё им может прийти в голову, ведь им выгодно выставить нас, выживших там, сумасшедшими. Как они уже сделали однажды, когда погибла вся команда буксира, на котором я служила.

— Погоди-ка, у нас же есть Бишоп…

— Которого уже прибрала к рукам Компания, как только мы прибыли на Узловую, — чуть более эмоционально, чем собиралась, возразила Рипли.

— Я понимаю, о чем ты, — внезапно очень спокойно отозвался капрал. — Любой верхушке всегда плевать на людей. Мне как-то довелось столкнуться с подобным отношением. И сколько бы я ни старался что-то изменить, ничего кроме «а это вам знать не положено» не добился.

Всего на миг взгляд морпеха сделался совершенно отсутствующим, наполненным давней болью, словно он погрузился в какие-то свои, глубоко личные, тяжёлые воспоминания.

— Что ты имеешь в виду? — уточнила Эллен. Внутри отчего-то неприятно засаднило. Ей не нравилось видеть Хикса таким отрешенным.

— Это давняя история, — пусть и не сразу, но ответил тот. — А сейчас не самое лучшее время, чтобы ворошить прошлое.

Чувство дискомфорта, овладевшее Рипли пару минут назад от этого только усилилось. Теперь в ней отчаянно боролись две одинаково сильных эмоции. С одной стороны, она понимала, что сует свой нос куда не следует, а с другой, ей совершенно не хотелось, чтобы Хикс продолжал переживать в одиночку нечто так глубоко его задевающее.

— Эй, — из размышлений ее вывел тихий голос капрала и вполне реальное ощущение, сплетающихся с ее пальцами мужских пальцев. — Не стоит так из-за меня переживать. Со мной все в порядке.

В голове Эллен промелькнула мысль о том, что она видимо совсем разучилась скрывать эмоции и что у нее все слишком явно написано на лице, а затем их взгляды снова встретились. На этот раз Хикс глядел на неё, как тогда, на Ахероне, когда впервые открыто позволил себе проявить заботу о ней. Правда, в тот момент, надевая на запястье браслет со встроенным маячком, она точно не задумывалась о подоплеке происходящего.

И тут Рипли поняла, что ей совершенно не хочется убирать руку. Тактильные ощущения были настолько яркими, что начали вытеснять собой все остальное, включая понятие о дозволенном. Тыльная сторона ее кисти по-прежнему упиралась в его ладонь, сполна вознаграждая обоих волнующим чувством единения, в то время как грубоватые от постоянного обращения с оружием подушечки пальцев морпеха осторожно поглаживали промежутки между ее тонкими длинными пальцами.

Несомненную, пусть и очень тонкую, интимность момента нарушил едва слышный хлопок внутренних дверей бокса.

В палату вошла медтехник с герметично упакованным металлическим лотком, набитым медицинскими инструментами и перевязочным материалом.

Заметив Рипли, она удивлённо воззрилась на нее.

— Что вы здесь делаете? — возмутилась девушка, подходя ближе и поправляя медицинскую маску, скрывающую всю нижнюю половину лица. — Кто вас вообще пропустил в реанимационный блок?

— У меня есть официальное разрешение, — огрызнулась лейтенант, которой не понравился тон медтеха.

— Даже если и так, — девушка в белой форме глядела с сомнением. — Сейчас вы будете мешать. Я бы попросила вас покинуть бокс.

— Да, конечно, — выдавила из себя Рипли, пусть и неохотно, но признавая правоту собеседницы. — Я уже собиралась уходить.

Переведя взгляд на Хикса, лейтенант мягко улыбнулась:

— Кажется, мне пора.

Прежде чем расцепить пальцы и отпустить ее, капрал на мгновение крепко сжал ее руку.

Рипли стояла уже почти у самого выхода, когда ее нагнал голос Хикса:

— Не задерживайся, Эллен.

Она обернулась, ответив долгим взглядом на его взгляд. Они оба слишком хорошо помнили тот момент, когда эта же фраза, сказанная с той же интонацией, сказала ей гораздо больше, чем было произнесено вслух.

— Я обязательно загляну, как только будет возможность, Дуэйн, — негромко произнесла Рипли и наконец покинула палату.

Называть его по имени было столь же непривычно, сколь и необходимо. Дуэйн. Имя все ещё вертелось на языке, а его обладатель целиком занимал все ее мысли. Она и предположить не могла, что столь краткий визит, вовсе не успокоит ее, а лишь добавит беспокойства, пусть и куда более приятного, чем та ситуация в которой они все оказались.