Из темных глубин сна на этот раз Рипли вырвал какой-то резкий металлический звук, неудачно совпавший с броском на нее во сне притаившегося за нагромождением медицинского оборудования лицехвата. Эллен ощутимо вздрогнула и распахнула глаза, судорожно цепляясь побелевшими пальцами в край одеяла. Кошмар отступал очень неохотно, не спеша возвращать бесценное чувство реальности.

Смотря совершенно невидящим взором на вошедшего в палату медтехника — невысокого седеющего мужчину, принявшегося сверять показания медицинского робота с данными переносного планшета, тем самым разбудив ее, мысленно Эллен все ещё пребывала там, в своем кошмаре, переживая слишком хорошо знакомый панический ужас от встречи с Чужим. Настоящее, в котором она, хоть и вся в холодном поту, была дома, на Земле, казалось куда менее реальным, чем обстановка медицинского отсека в «Надежде Хадли», по которому Рипли отчаянно металась, зовя Ньют и Хикса. В ушах болью отдавались собственные крики, оглушительный вой пожарной сигнализации и шум воды, срывающейся бесконечным потоком с потолка. Их там не было. Не было никого вообще. Они все покинули ее, ушли. Откуда-то Эллен точно это знала, но при этом не переставала звать и искать. Была лишь она и проклятый лицехват, подсунутый Бёрком, который в любое мгновение мог вцепиться в нее мертвой хваткой. А ещё были взрослые ксеноморфы, что уже ползли к ней по вентиляционным шахтам, так, что она отчётливо слышала скрежет их когтей под навесными потолками лаборатории. Она осталась один на один со своим страхом, со своим одиночеством. И Хикс не мог больше прийти ей на помощь, как тогда, на LV, проломив парой выстрелов и собственным весом толстое смотровое стекло, за которым все так же издевательски лежала на столе импульсная винтовка M41-A…

— Как ваше самочувствие? — наконец пробился к ней, словно сквозь помехи в радиоэфире, голос медтехника.

Рипли, все ещё глядевшая мимо сотрудника станционного госпиталя, усилием воли заставила себя сосредоточиться на происходящем. Она даже не могла в этот момент четко определить с какой интонацией говорил ее новоиспеченный собеседник: звучала ли в его голосе хоть какая-то чисто человеческая заинтересованность, или все ограничивалось банальным профессиональным этикетом.

— Не думаю, что мне необходима дальнейшая медицинская помощь, — расплывчато ответила женщина, усаживаясь в постели и ощущая, как «умная» мебель автоматически приподнимает изголовье, так чтобы подушка оказалась прямиком у нее под спиной.

Рипли не особо хотелось отвечать на чужие вопросы, независимо от их содержания, зато своих собственных у нее было предостаточно, но для этого предстояло окончательно прийти в себя и собраться с мыслями. Постепенно просыпающийся мозг уже успел подкинуть ей предположение о том, что долгожданное утро наступило. И судя по присутствию медтехника, сие выглядело более чем правдоподобно.

К ее искренней радости, медик оказался не особо разговорчив. Он не приставал к ней с расспросами и не пытался отвлекать пустой болтовней, достаточно расторопно выполняя необходимые манипуляции. Перепроверив вручную пару биологических показателей вроде цифр артериального давления и реакции зрачков на свет, которые, видимо, вызвали у него сомнения при извлечении данных из памяти медицинского робота, мужчина направился, было, к выходу.

— Подождите, — окликнула его окончательно проснувшаяся к этому моменту Эллен.

Теперь она была готова начать выяснять волнующие ее моменты.

— Да? — натянув на лицо дежурную вежливую улыбку, которая совсем не вязалась с откровенно уставшим взглядом, полным скептицизма и нежелания выбиваться из рабочего графика, медтехник остановился у дверей. — Чем я могу быть вам полезен?

— Вы не подскажете, который сейчас час? — неожиданно для самой себя, Рипли начала издалека.

Медтех совершенно не располагал к себе, да и доверия особого у нее почему-то не вызвал, поэтому Эллен, поддавшись первому впечатлению, решила не бросаться сразу с места в карьер.

— Семь часов, пятнадцать минут, если быть точным, — с все той же неискренней, и оттого лично ей неприятной доброжелательностью ответил мужчина, предварительно сверившись с данными своего планшета.

— Вот как, — она могла бы попытаться улыбнуться в ответ, точно так же фальшиво и наигранно, но с некоторых пор перестала по убеждению делать подобное, справедливо полагая, что в окружающей ее действительности и так слишком много лжи. — Значит, я теперь могу покинуть свою палату?

— В теории — можете, — кивнул в ответ медтех, слегка нахмурившись. — Ваши биопоказатели сейчас в пределах возрастной нормы, плюс-минус незначительные отклонения. Гибернация негативного воздействия на организм не оказала, несмотря на то, что в настройках вашей криогенной камеры имелись кое-какие ошибки.

— Ошибки? — теперь настала очередь Рипли хмурить брови, хотя изначально у нее на языке и вертелось нечто колкое и язвительное относительно применения к ней понятия «возрастной нормы». — Что вы хотите этим сказать?

— Ничего экстраординарного, на самом деле, — равнодушно подернул в ответ плечами ее собеседник. — Всего лишь чуть большая, чем полагается, общая доза снотворного полученная за все время полета. Тот, кто занимался настройкой криокамер перед вылетом, видимо допустил неточность при оценке ваших физических данных…

«Либо сделал это нарочно, чтобы хоть немного оградить себя от кошмаров» — добавила про себя Рипли, но вслух сказала совсем другое:

— А что остальные?

Заметив озадаченность, появившуюся на лице медтеха, Рипли поспешила уточнить:

— Ну, те, кто был со мной на корабле?

Совершенно идиотская, но крайне навязчивая мысль о том, что она могла случайно что-то напутать в настройках других криокамер, впилась в мозг подобно крососущему насекомому в живую плоть.

— Если вы имеете в виду других… — медик несколько замялся, очевидно подбирая нужное слово, — членов экипажа, то с ними все в относительном порядке. Они, скажем так, как и вы, удовлетворительно перенесли гибернацию.

— А… — начала было Эллен, но собеседник, проявив внезапную проницательность и каким-то невероятным образом предугадав ее следующий вопрос, не дал ей договорить.

— Криокамеры ваших спутников могут похвастаться практически оптимальной настройкой, если вы об этом. Даже ребенок, на удивление, не получил передозировку, хотя оборудование подобного типа предназначено исключительно для использования взрослыми.

— Где они сейчас? — наконец, задала животрепещущий вопрос Рипли, чрезвычайно внимательно глядя в глаза мужчине, дабы тому не пришло вдруг в голову попытаться ей солгать или что-то утаить.

— Думаю, мой ответ покажется вам очевидным, — вопреки ее ожиданиям, совершенно спокойно отозвался тот. — Но они оба здесь, на территории медицинского подразделения Станции.

— Могу я их видеть? — не смотря на то, что новости были исключительно обнадеживающими, внутренняя тревога Эллен так ни на йоту и не улеглась.

«Не успокоюсь, пока не увижу своими глазами обоих», — сказала сама себе Рипли, выжидательно глядя на медтехника.

— Можете, почему нет, — тот снова зачем-то улыбнулся, и улыбка эта по-прежнему была натянутой, на этот раз как бы говорящей, что медик был бы несказанно рад отделаться от задающей кучу неудобных вопросов беспокойной пациентки. — Девочка в соседнем боксе. Это прямиком напротив вашей палаты, через коридор.

Недолго думая, Рипли откинула одеяло и свесила ноги с высокой функциональной кровати, собираясь встать.

— Правда, я бы попросил вас воздержаться от немедленного визита, — с нотками явного недовольства добавил медтех, верно расценив ее намерение. — Вам не помешало бы привести себя в порядок, да и во время плановых врачебных обходов пациентам категорически запрещено перемещаться по территории медицинского крыла станции. Заходить в чужие палаты тем более.

Рипли снова нахмурилась, однако у нее не было явных причин пренебрегать предписаниями того учреждения, в котором она находилась. В конце концов, если ей не лгут, Ньют была совсем рядом, в шаговой доступности, и бежать туда, очертя голову, сей же час, выглядело бы с ее стороны, как минимум импульсивно и неразумно.

— Мой вам совет, отложите ваш визит на послеобеденные часы, или, на крайний случай, дождитесь окончания завтрака, — сухо заметил между тем ее собеседник, многозначительно покосившись в сторону двери и уже готовясь сделать шаг в нужном направлении. — Так гораздо больше гарантий, что ваша юная спутница не будет отдыхать или проходить оставшиеся плановые медицинские тесты.

— Я это учту, — Рипли кивнула, но при этом всем своим видом продемонстрировала, что разговор ещё далеко не окончен.

— Вы хотели узнать что-то ещё? — без особой надежды в и без того достаточно «бесцветном» голосе, лишенном каких-либо интонаций кроме профессиональных, осведомился медтехник.

Вопрос этот был чисто риторическим, ведь было ясно, что женщина в белой больничной сорочке, сидящая в напряжённой позе на краю кровати, и пристально глядящая на него, не собиралась отпускать его просто так.

— Я так и не услышала от вас, где находится ещё один мой спутник, — твердо произнесла Эллен, намеренно четко проговаривая каждое слово. — Он получил серьезные ранения на момент нашего отбытия, поэтому я бы хотела знать, как он себя чувствует и где я могу его найти…

— Боюсь, эту информацию я вам предоставить не могу, — безупречную маску вежливости и фальшивой благожелательности медтеха исказила гримаса крайнего недовольства.

«Уже хорошо, хоть какие-то человеческие эмоции» — мимолетно фыркнула про себя Эллен, однако смысл сказанного собеседником тут же заставил ее переключиться на вещи поважнее оценки эмоционального состояния медицинского сотрудника станции.

— Не можете?

На лице медтеха недовольство сменилось сначала неловкостью, а затем очевидной опаской. Говорить он упорно не хотел, но и Эллен тоже была не лыком шита.

— Что ещё значит, не можете? — с нажимом повторила Рипли, сверля собеседника пытливым жёстким взглядом. — Я имею право это знать.

Повисла неприятная пауза, во время которой медик что-то лихорадочно обдумывал и выглядел он в этот момент совсем как крыса, угодившая в западню и помышляющая лишь о том, чтобы вырваться, и поскорее убежать.

— Вы-то, может, и имеете, — тщательно подбирая слова, наконец, отозвался он. — Но я не уполномочен распространяться на эту тему. К тому же, ничего кроме того, что ваш спутник жив и находится в блоке интенсивной терапии под присмотром врачей, мне неизвестно.

Эллен продолжала испытующе глядеть на медтеха, подспудно ощущая, что ему, несмотря на все его активное сопротивление, ещё есть, что ей поведать.

«Мне нужно знать что с ним, — читалось в ее темных глазах. — И меня не волнует, кто и кому что там запретил».

— Туда не пускают рядовых сотрудников, — наконец сдался медтех.

Он сильно понизил тон, и вид имел даже ещё более несчастный, чем пару минут назад, когда она только начала расспрашивать его о Ньют и Хиксе.

— Но насколько я слышал, он в отдельной палате, к которой приставлены двое вооруженных солдат. Опять же, по слухам, речь изначально шла о транспортировке раненого в военный госпиталь, но потом от этой идеи отказались, так как сразу после выхода из гибернации потребовалось срочное хирургическое вмешательство.

Рипли и сама не заметила, как слушая рассказ собеседника, основательно прокусила нижнюю губу. Внутри все сжималось и неприятно замирало. Выходит, Хикс не так уж и благополучно пережил долгую дорогу домой. Но что ещё она могла сделать там, на орбите Ахерона, чтобы избежать подобного?..

И лишь металлический привкус во рту позволил ей обнаружить глубокую кровоточащую ранку и снова взять себя в руки. Время и место для паники было самое что ни на есть неудачное.

— Как давно мы прибыли на Узловую? — ни один мускул не дрогнул на ее лице, а голос сохранил прежнюю уверенную интонацию.

— Не скажу точно, — последовал ответ. — Но в медицинское крыло станции вас троих доставили вчера вечером. Девочка пришла в себя почти сразу, вы, судя по палатному биомонитору — около полуночи, а насчёт раненого — я действительно не в курсе.

Очередную паузу в разговоре вновь нарушил медтех, голос его звучал виновато:

— Это дело военных, а они не очень-то, я вам скажу, любят, когда в их дела суют нос. Особенно, гражданские вроде нас. Так что не особо-то рассчитываете, что вас туда пустят, —

Он немного помолчал, но затем, видя, что женщина затихла, невидящим взором сверля уже не его, а стену напротив, пробормотал что-то про завтрак и поспешно скрылся из виду.

На этот раз Рипли не стала больше его задерживать. Когда створки дверей практически бесшумно сомкнулись следом за медтехником, лейтенант с трудом сглотнула горький комок, вставший в горле. Она уже очень давно не плакала, настолько давно, что казалось, разучилась это делать. А сейчас плакать, тем более, не стоило.

В конце концов, попытаться проникнуть в реанимационный блок ей никто не мешал.

«Было бы в сто раз хуже, если бы его отправили в госпиталь на военную базу, — подумала Эллен, вновь обретая утраченную было решимость. — Я все равно найду способ увидеться с ним. Остаётся надеяться, что медики не будут держать его в лекарственной коме — это сведёт на нет все приложенные усилия, сколько бы их ни потребовалось».

Чуть меньше чем через час, следуя подсказкам медицинского робота, который гораздо лучшее нее знал, что и где лежит в окружающих ее многочисленных шкафчиках и на стеллажах, Рипли окончательно освоилась в палате, отыскала необходимые туалетные принадлежности и заранее приготовленную для нее сменную одежду. После чего, вместе со своей «добычей», направилась прямиком в индивидуальный санузел, коими, по счастью, были снабжены все боксы, расположенные на этаже.

Горячий душ пришелся более чем кстати. Вода, как и прежде, хоть и ненадолго, но уносила с собой ощущение тревоги и помогала «смыть» с себя ночные страхи.

Одеваясь, Рипли чуть слышно фыркнула про себя. На рукаве удобного комбинезона, приглушенно-стального цвета, сильно похожего на тот, что она носила на борту «Сулако», красовалась нашивка Компании. По вполне понятным причинам, Эллен было до глубины души неприятно ощущать свою принадлежность к этой организации, хоть она по факту и до сих пор работала на Вейланд-Ютани, являясь офицером гражданского торгового флота.

«Абсолютно со всеми, кто каким бы то ни было образом от нее зависит, Компания обращается, как со своей собственностью, — подумала лейтенант, чуть резче, чем следовало бы, дёрнув вверх «молнию» замка на одежде. — Человеческие жизни и гроша ломаного не стоят в их глазах. Для них люди — всего лишь куски мяса, скот, расходный материал, который без колебаний используется в любых количествах, когда речь идёт о наживе».

С трудом подавив поднявшуюся, было, внутри удушливую волну гнева, лейтенант медленно втянула воздух в лёгкие. И сейчас тоже было ещё не время. Без толку расточать подобные эмоции в окружающее пространство, когда еще есть неплохой шанс донести их непосредственно до адресатов.

Рипли кивнула своим мыслям. Сохранять, до поры, холодную трезвую голову — все, что ей необходимо, ведь на этот раз на кону оказалось гораздо больше, чем просто судьба крохотного экипажа «какой-то там торговой посудины», которым Компания смогла так легко пренебречь.

Она вернулась в палату, однако очень скоро поняла, что у нее вряд ли получится последовать совету медтеха. Ожидание оказалось слишком мучительным. Даже чувство голода, что почти всегда было обострено ещё некоторое время после выхода из гиперсна, казалось не таким значительным по сравнению с желанием вновь увидеть Ньют: обнять, прижать к себе покрепче, убедиться, что все страхи и опасения действительно остались позади.

Поколебавшись немного у открытой стенной панели с видом на родную планету и вдоволь наглядевшись на мерцание огоньков в соседних модульных конструкциях станции, Рипли таки решилась покинуть свое временное прибежище. Позавтракать можно было и в общей столовой медицинского крыла, но чуть позже, не дожидаясь сейчас «завтрака в постель».

Никаких ограничений режима — тут медтехник не соврал. Она вольна была покидать свою

палату, когда заблагорассудится. Так что Эллен без особых проблем удалось миновать двери бокса. Оказавшись в ярко освещённом, широком больничном коридоре, Рипли пару минут просто стояла прислонившись спиной к стене, дожидаясь, пока глаза привыкнут к смене освещения, и только лишь затем внимательно огляделась по сторонам. По коридору то и дело проходили люди — в основном сотрудники медицинского крыла. Они спешили по своим делам и практически не обращали внимание на замершую в легкой нерешительности у дверей своей палаты женщину.

Рипли неплохо помнила это место, успела его изучить за то время, что проходила восстановительное лечение после спасения с «Нарцисса». Правда, обреталась она в прошлый раз, кажется, этажом ниже.

Припомнив слова медтеха, она двинулась вперёд, пересекая коридор. Ее целью был бокс напротив.

Дверь, снабженная датчиком движения, как ни странно, тут же распахнулась, приглашая ее войти внутрь. Значит, Ньют была здесь примерно на тех же правах, что и она сама. К двери не требовался электронный ключ или персональный идентификатор медицинского сотрудника Станции и это уже внушало надежду. Девочку не держали в карантине и ее можно было спокойно навещать. Пожалуй, это уже было больше, чем она рассчитывала получить.

«Возможно, я зря сомневалась в его словах, — подумала Эллен, заходя внутрь помещения и вспоминая недавний разговор с медтехом. — Видимо, у меня появилась привычка не доверять людям».

Единственное, что успела отметить Рипли, оказавшись в палате, так это стандартное ее устройство. Бокс практически ничем не отличался от того, который она покинула несколько минут назад. А в следующее мгновение все ее внимание оказалось приковано к невероятно реалистичной проекции небольшого горного водопада в окружении покрытых мхом скал и хвойных деревьев. Ветер едва заметно колыхал короткую жёсткую траву на берегу, у самой воды, и темно-зелёные широченные лапы вековых сосен и кедров. Мирный пейзаж, наполненный лишь шелестом воды по каменистым перекатам, оживляли птицы, пересвистывающиеся в древесных кронах.

Ребекка Джордан, облаченная в стандартную белую больничную робу, которая была ей явно большевата, сидела на корточках возле проекции и внимательно наблюдала за юркой рыжей лаской, что пару минут назад вынырнула из подлеска и сейчас перепрыгивала с одного плоского камня на другой, которые торчали из воды. Зверёк охотился и потому перемещался практически бесшумно, низко пригибаясь к земле, так что порой была видна лишь его острая мордочка с блестящими черными глазками. Ничего не подозревающая добыча маленького хищника, серая ящерка с золотистыми полосками вдоль спины, в это время грелась на солнце, обосновавшись на крупном валуне прямиком посреди бурного потока. Подобравшись практически вплотную, ласка вскарабкалась на валун и притаилась за уступом, не выпуская ни на миг из виду недвижно сидящую рептилию.

Но прежде чем хищница прыгнула и ящерка очутилась прямиком в ее острых зубах, сидящую спиной ко входу девочку окликнул негромкий женский голос:

— Ньют!

Ребекка ощутимо вздрогнула от неожиданности и тут же обернулась на звук.

Лёгкая озадаченность на личике девочки мгновенно сменилась искренней радостью.

— Мамочка! — вспорхнув с места, подобно птичке, Ньют бросилась в раскрытые объятья Рипли.

— Как ты, моя девочка? — проворковала Эллен, с трепетом гладя Ньют по длинным светлым локонам, и все ещё не размыкая рук.

От ребенка пахло свежестью и самую малость какими-то лекарствами. «Больничный запах» всегда быстро въедался в кожу, волосы и одежду, стоило только провести в медблоке чуть больше суток.

— Я соскучилась, — шепотом призналась Ньют. — Мне сказали, что ты ещё спишь, и что к тебе нельзя.

— Уже не сплю, — улыбнулась ей Рипли, наконец, отстраняя от себя. — Вот мы и дома, дорогая.

Девочка улыбнулась ей в ответ и снова обняла. Приятное ощущение. Словно маленькое солнышко спустилось к ней, согревая, придавая сил и внушая уверенность в завтрашнем дне. Эллен ненадолго зажмурилась, наслаждаясь моментом.

— Ты когда-нибудь видела такие штуки? — между тем, уже переключилась на оставленную было, без внимая проекцию, Ньют.

— Видела, — кивнула Рипли, тоже окинув взглядом пейзаж, где ласка уже практически дотащила свою добычу до берега, стремясь скрыться в куче прошлогодней хвои у шишковатых корней ближайшей сосны. — В мой прошлый визит на Узловую успела познакомиться с этим чудом техники.

— На «Хадли» такого точно не было, — заметила Ребекка, поднеся руку вплотную к проекции и попытавшись дотронуться до убегающей ласки.

Тонкие губы лейтенанта вновь тронула едва заметная улыбка. Ей почему-то вдруг вспомнилось, как в свое время Джонс в больничном саду охотился за чересчур реалистичными проекциями, раз за разом тараня рыжим лбом стену и искренне недоумевая, почему в лапах не остаётся ровным счётом ничего после, казалось бы, удачного прыжка.

— Мамочка? — из задумчивости ее вывел голос Ньют, которая смотрела на нее с неподдельным любопытством.

— Что? — удивилась в ответ Рипли.

— У тебя сейчас такой вид, будто тебе пришло в голову нечто приятное, — просто ответила та.

— Вспомнила одного старого друга, — Эллен слегка взъерошила волосы на макушке девочки. — Ему, как и тебе, пришлись по душе здешние проекции.

— А где он сейчас? — Ребекка прошлепала босыми ногами по палате и взобравшись на постель, хлопнула ладошкой по месту рядом с собой, приглашая Рипли присесть. — Этот твой друг.

— Остался дома, — Эллен пожала плечами, тоже подойдя к кровати и присев рядом. — Я обязательно познакомлю тебя с ним, как только окажемся на Земле.

— А мы ещё долго пробудем здесь? — задала, волнующий и саму Рипли вопрос Ньют.

— Не знаю, дорогая, — честно призналась она. — Для начала было бы неплохо узнать, как себя чувствует…

Эллен внезапно замялась. Она все ещё не до конца разобралась в своем отношении к капралу, но Ньют верно уловившая ход чужой мысли, закончила фразу за нее:

— Мистер Хикс?

Рипли осталось лишь кивнуть в ответ:

— Мы не можем улететь отсюда, пока он не будет в порядке.

Ребекка, вопреки ожиданиям, не стала задавать больше вопросов. В ее глазах лейтенант без труда прочла беспокойство за судьбу морпеха, но ничем кроме долгого взгляда, что нёс в себе какое-то совершенно редкостное понимание происходяшего, она этого не выдала.

— Я думаю, врачи быстро поставят его на ноги, — все же сочла нужным прокомментировать ситуацию Эллен. Женщина старалась выглядеть, как можно более невозмутимой, но что-то подсказывало ей, что получалось скрывать свои эмоции у нее ещё хуже, чем у Ньют.

Пару минут они провели в молчании, во время которого Рипли нашла детскую руку и слегка сжала ее, желая успокоить, а может и успокоиться таким образом самой.

— Ты, наверное, голодна? — наконец сменила тему лейтенант.

— Я ещё ничего не ела с утра, — незамедлительно отозвалась Ребекка, глядя на нее. — Вчера вечером, перед сном, мне принесли кружку молока и печенье. А женщина, которая заходила ко мне незадолго до тебя, сказала, что завтракать я буду прямо здесь.

Эллен ненадолго задумалась, прикидывая, насколько наказуема может быть в этом случае инициатива, но затем, все же, решилась:

— Знаешь, у меня есть предложение получше. Давай-ка поищем тебе одежду и спустимся в столовую уровнем ниже. Там и позавтракаем. Вместе.

— Ты тоже ещё не ела? — просияла Ньют и, дождавшись утвердительного кивка Рипли, добавила. — Это было бы замечательно! Мне не нравится сидеть в этой палате. Если бы не эти «живые картинки» на стене, тут и заняться было бы нечем.

Не привыкшая попусту тратить время, Эллен, благодаря практически идентичному устройству боксов, без труда отыскала шкафчик с вещами, приготовленными для Ньют. Помочь девочке перебраться из широченной робы, небрежно зашнурованной на спине, в которой она отдаленно напоминала мультяшное привидение, в более удобные брюки, футболку и кроссовки тоже оказалось минутным делом.

Чуть дольше Рипли провозилась, причесывая длинные волосы Ньют. Несмотря на то, что к этому времени белокурые пряди пришли в относительный порядок по сравнению с тем, что творилось на голове девочки на момент их первой встречи на LV, от попыток заплести косу лейтенант отказалась практически сразу, видя насколько ее маленькой спутнице не терпится покинуть палату.

В коридоре по-прежнему не встретилось никого, кто стал бы чинить препятствия их небольшому путешествию. Ребекка послушно шла рядом, крепко держа ее за руку и с живым интересом изучала обстановку медицинского крыла Станции и проходящих мимо людей.

Полагаясь исключительно на свою неплохую зрительную память, Эллен без лишних блужданий вышла к лифтам и безошибочно нашла путь к общей столовой, расположенной на соседнем уровне. Здесь питался, как медперсонал, так и пациенты, способные к самообслуживанию, для чего существовал четкий распорядок дня и полное разделение потоков посетителей. Расписание Эллен до сих пор держала в голове, поэтому никуда не торопилась справедливо полагая, что отпущенной для завтрака пары часов им с Ньют вполне хватит, чтобы перекусить и без опозданий вернуться обратно на свой этаж.

Просторное, хорошо освещённое, как и оставшиеся позади коридоры, помещение столовой с белой пластиковой мебелью практически никогда не пустовало, но и толчеи здесь тоже отродясь не водилось. Выбрав угол потише, Рипли и Ньют с подносами, что содержали стандартный набор продуктов для всех пациентов с общим режимом, устроились за столом друг напротив друга. Тонкие пластиковые браслеты-идентификаторы, коими снабжали всех пациентов сразу после поступления в медицинское крыло, здесь пришлись, как нельзя кстати. Именно благодаря им можно было получить еду или питье, как в полностью управляемой искусственным интеллектом столовой, так и во всех автоматах, расположенных на территории медицинского отсека Станции.

«Не то, чтобы очень вкусно, но есть можно», — именно так охарактеризовала их завтрак Ребекка. И Рипли была склонна с ней согласиться. Яичница, салат из совершенно ничем не пахнущей зелени и овощей, подозрительно напоминающих синтетические, и пара тостов с джемом, к которым прилагался на выбор кофе или фруктовый сок. Будь она чуть в ином расположении духа, вероятно посетовала бы, что в прошлый раз здесь кормили лучше, да и вообще на таком питании быстро не поправишься, однако этим утром внимание лейтенанта занимали совершенно иные вопросы.

Пока Эллен без особого энтузиазма жевала лист петрушки, Ньют делилась с ней многочисленными впечатлениями от своего пребывания на Станции. Для девочки, родившейся на Ахероне, и никогда, за шесть с небольшим лет своей жизни не покидавшей территорию колонии, здесь все было в диковинку, начиная от местных технологий и заканчивая видом из палаты на голубую планету — колыбель человечества, которую она видела лишь на проекциях и картинках во время занятий в школе. Рипли внимательно ее слушала, кивала, и иногда что-то поясняла.

Они обе намеренно, не сговариваясь, пока избегали обсуждать события на LV-426, хотя пережитое, казалось, все ещё стояло за их спинами темной тенью, не отпуская, страша, протягивая свои липкие щупальца в подсознание, заставляя вздрагивать и тревожно озираться по сторонам при каждом резком звуке. Не говорили они и о погибших, хотя стереть из памяти их лица вряд ли когда-нибудь удастся.

Будущее виделось сейчас слишком туманным, чтобы строить хоть какие-то мало-мальски далеко идущие планы, поэтому Рипли старалась не терять ощущения настоящего момента, как и присутствия духа. Она нужна Ньют. И это являлось достаточной мотивацией для того, чтобы вновь не погрузиться в пучину депрессии и кошмаров, коими омрачилось прошлое ее пребывание здесь.

Завтрак шел своим чередом. От Ньют, понемногу цедящей из своей чашки, восстановленный апельсиновый сок Рипли узнала, что та пришла в себя ещё на космопричале, и потом просто умело делала вид, что спит, пока ее, и двоих действительно спящих взрослых транспортировали в медицинское крыло Станции. По словам Ребекки, Хикса сразу отправили на другой этаж, и выглядел он при этом гораздо хуже, чем перед стартом с орбиты Ахерона.

Чтобы отогнать тревожные мысли, Рипли, принялась нервно перебирать пальцами по столу. Безумно хотелось закурить, но сигареты под рукой не было, да и курить на территории медицинского отсека строго запрещалось.

«В конце концов, ничего нового я не услышала, — постаралась успокоить себя лейтенант. — Ньют не сказала ничего, что хоть как-то бы расходилось со словами медтехника».

— Ты, случайно, не видела, куда они дели Бишопа? — все же решилась спросить Рипли, особо ни на что не рассчитывая.

— Нет, мамочка, — Ребекка огорчённо вздохнула. — Его сразу забрали какие-то люди в одежде, похожей на твою.

Ньют осторожно ткнула пальцем в нашивку «Вейланд-Ютани» на рукаве комбинезона Эллен.

— Я не видела, куда его унесли.

Рипли чертыхнулась про себя. Компания мгновенно конфисковала синтета.

«Заметать следы они умеют просто отлично», — подумала она, недовольно поджав губы.

Впрочем, иного и не следовало ожидать от людей, пытавшихся протащить Чужого на Землю.

— Я тебя расстроила? — нахмурилась Ньют, заметив перемену настроения Рипли.

— Нет, дорогая, нисколько, — Эллен мгновенно взяла себя в руки и улыбнулась, но улыбка получилась вымученная и усталая. — Просто не хотелось бы, чтобы Бишопа списали и почистили его память.

— Я бы тоже этого не хотела, — девочка отставила в сторону пластиковую чашку с остатками сока. — Мой папа говорил, что андроиды не бывают ни хорошими, ни плохими. Люди создают их для своего удобства, как компьютеры или дронов, но Бишоп… он хороший.

— Твой папа оказался прав лишь отчасти, Ньют, — следуя примеру девочки, Рипли тоже отодвинула от себя поднос. — Андроиды, как и люди, могут проявлять различные качества. Как хорошие, так и плохие. И я, сказать по правде, вовсе не уверена, что это всего лишь часть их программы.

— А ты знала «плохих» андроидов? — на лице девочки отразилась озадаченность.

Но как только Эллен собралась с мыслями, чтобы ответить, их с Ньют намеренное уединение прервали. Зашедший в столовую незнакомый медтех, окликнул Рипли.

— Вот вы где, — в голосе подошедшей к столу молодой девушки в медицинской форме звучала лёгкая укоризна. — Мало того, что сами покинули палату, так ещё и ребенка увели.

— Не вижу в этом ничего предосудительного, — спокойно отозвалась Эллен. — Мы всего лишь спустились позавтракать.

— Надеюсь, вы закончили, — медтех натянуто улыбнулась. — Потому что я вынуждена забрать девочку. На десять часов утра у нее назначено плановое обследование.

— Да, конечно, — Рипли заставила себя сохранить благожелательный тон и соответствующее выражение лица. — А это надолго?

— Час-полтора, не больше, — последовал ответ. — Но опаздывать крайне нежелательно.

На вопросительно-недовольный взгляд Ребекки Эллен отреагировала незамедлительно:

— Все будет в порядке. Иди, дорогая. Я пока вернусь к себе в палату, но как только ты закончишь, снова загляну к тебе.

Сжав на прощание, для верности, руки девочки в своих, Эллен встала вместе с ней из-за стола.

Рипли не хотела отпускать Ньют, все ее нутро противилось этому, но она и на этот раз предпочла прислушаться к голосу разума. На Станции Ньют ничего не угрожало и потому, попытки возражать выглядели бы сейчас почти столько же неразумно, как намерение вскочить среди ночи и отправиться искать своих спутников.

Ньют вместе с медтехником, между тем, вышли из столовой. Эллен ещё некоторое время провожала их взглядом, сквозь большое смотровое окно, а затем отправилась убирать посуду после завтрака.

Когда оба металлических подноса отправились в обработку, а одноразовые тарелки, чашки и столовые приборы оказались в положенных ячейках утилизации, Рипли тоже двинулась к выходу. Однако в палату она, вопреки сказанному несколько минут назад, вовсе не собиралась.

Ещё раз обдумав все то, что ей удалось узнать от Ньют и медтехника, Эллен, по счастью оказавшись в одиночестве в кабине лифта, направилась сразу двумя этажами выше, туда, где находился реанимационный блок.

Она ещё ни разу не была на этом уровне, хотя с виду он мало чем отличался от предыдущих двух. Длинная череда одинаковых белых дверей с порядковой нумерацией тянулась по обе стороны коридора и эту однообразную картину хоть как-то разбавляли лишь большие смотровые окна в операционных блоках, расположенных в самом конце этажа. Тем не менее, ровно посередине коридор разделялся, и чтобы сказать наверняка, куда ведут оба ответвления, нужно было подойти вплотную к развилке.

«Просто замечательно, — подумала про себя Эллен. — Ну и как теперь найти нужную палату? Если попадусь здесь кому-то на глаза, у меня вряд ли выйдет выяснить хоть что-то».

Однако, выбора у нее все равно не оставалось. Коридор был прямым, как стрела, и спрятаться, в случае чего, здесь было совершено негде. К тому же, она по-прежнему не знала, где искать Хикса. Ну не проверять же все палаты подряд? Вот это уж точно попахивало полным бредом и никуда не годилось.

Понимая, что мешкать нельзя, она не придумала ничего лучше, чем отправиться вдоль по коридору. Стараясь производить, как можно меньше шума, Рипли направилась к развилке, маячащей впереди, попутно прислушиваясь и внимательно осматривая все двери, попадавшиеся на пути, надеясь получить хоть какой-то намек на то, где можно обнаружить искомое.

Добравшись до развилки, и так и не встретив никого по пути, Рипли снова огляделась по сторонам. Коридор давал здесь ещё две дополнительные ветви, не уступающие по ширине и длине основным. И в одной из них, сворачивающей направо, как раз и оказалось нечто, привлекшее ее внимание. В ближайшей к развилке трети нового перехода, у одного из боксов, дежурили двое солдат, судя по форме, принадлежащих к тому же подразделению, что и взвод, отправленный на Ахерон шесть недель тому назад.

Отогнав подальше внезапно нахлынувшие воспоминания, в которых вооруженный взвод, ещё будучи в полном составе, покидал БТР, Эллен заставила себя сосредоточиться на происходящем. Необходимо было трезво оценить обстановку, прежде чем что-то предпринять.

«Кажется, медтех говорил, что палата Хикса под охраной, — пронеслось в голове у Рипли. — Но я и подумать не могла, что сюда специально для этого притащат морпехов. Могли бы обойтись и местными структурами, в конце-то концов. Если память мне не изменяет, здесь, на Узловой, базируется собственное подразделение полиции, вместе с таможенной и карантинной службами. Неужто Компания так боится, что информация об их махинациях на «Хадли» выплывет за пределы медицинского крыла Станции?»

Эллен нахмурилась. Дело принимало куда более неприятный оборот, чем ей казалось изначально. Ведь если с полицейскими ещё можно было бы как-то договориться, то вот с военными, которые даже думали в большинстве случаев по уставу, любые попытки обойти приказ «Никого не впускать» сводились к нулю. Да и раз уж руководство медицинского крыла Узловой допустило людей, вооруженных импульсными винтовками в реанимационный блок, значит в деле действительно были замешаны немалые деньги и влияние…

Но попытаться она все равно была должна. Рипли слишком не любила уступать обстоятельствам, чтобы сейчас, когда она была почти у цели, развернуться и уйти восвояси абсолютно ни с чем. Она не привыкла сдаваться, даже когда ситуация представлялась заведомо безнадежной.

Поэтому, напустив на себя самый непринуждённый вид, на какой вообще была способна, Эллен направилась прямиком к дежурящих у входа бойцам.

Поприветствовав удивлённо воззрившихся на нее солдат, которые за последнюю половину суток не видели здесь никого кроме врачей, Рипли попыталась было сходу проскользнуть мимо них к двери, воспользовавшись их временным замешательством, однако тут же была остановлена одним из морпехов.

— Куда это вы, дамочка? — преградив ей дорогу, осведомился рослый боец. — Туда гражданским нельзя.

— Мне — можно, — уверенно возразила она, уперев руки в бока. — Я участвовала в той же миссии на LV-426, что и капрал Хикс, только в качестве консультанта, и потому в курсе событий. Вы не имеете право меня задерживать.

— Скорее уж, мы не имеем права вас туда пускать, — вмешался следом второй морпех.

— У нас приказ, дамочка. Ничего личного, — поддержал его товарищ.

Рипли же, которую очень быстро начало коробить, как от упрямства солдат, так и от слова «дамочка», которое она уже как-то слышала в исполнении ныне покойных сослуживцев Хикса, сдаваться просто так не собиралась. И потому, вместо того, чтобы спокойно ретироваться и придумать план получше, не ввязываясь в заведомо бесполезный спор с охраной, решила стоять на своем до последнего.

Однако никакие ее аргументы так и не возымели действия. Морпехи продолжали упорствовать, заявляя, что доступ в палату имеют только врачи, дежурные медтехники и представители Компании.

В итоге, на поднявшийся в стерильно-тихом больничном коридоре шум, вышел один из врачей.

— Что здесь происходит? — на моложавом, гладковыбритом лице доктора явно было написано недовольство, когда он обратился к солдатам, приставленным к охраняемому боксу. — Вас, кажется, проинструктировали, как необходимо себя вести на этаже и в медблоке в целом?

Морпехи с угрюмым видом практически синхронно кивнули.

— Тогда будьте добры, ведите себя соответствующе, — попенял им врач, и в следующий же миг переключился на Эллен. — А вы что здесь делаете, лейтенант Рипли? Ваша палата, если не ошибаюсь, уровнем ниже. Вы заблудились?

— Мне нужно увидеть капрала Хикса, — повторила свое требование она, попутно подивившись осведомленности доктора.

— Это исключено, — отрезал тот в ответ. — И дело не только в медицинских противопоказаниях. Представители вашей Компании, лейтенант, настоятельно просили ввести систему пропусков относительно доступа в этот бокс. Вас, к сожалению, в списках нет.

От возмущения Рипли на миг лишилась дара речи. Каковы мерзавцы!

— Надеюсь, я предоставил вам исчерпывающую информацию, — продолжил между тем медик. — А теперь, прошу вас, вернитесь в свою палату — ваше присутствие здесь, мягко говоря, неуместно.

Эллен перевела взгляд с суровых, но совершенно искренних лиц морпехов на лицо доктора выражающее в этот момент смесь раздражения с наигранной доброжелательностью.

«Видимо, весь медицинский персонал Станции страдает этим недугом, — саркастически хмыкнула про себя Эллен. — Даже выразить свое недовольство нормально не могут, без этих вот никому не нужных театральных ужимок».

— Я вас провожу до лифта, лейтенант.

— Не стоит утруждаться, я отлично вас поняла, — сквозь зубы процедила Рипли. — Уже ухожу. Только один вопрос, доктор: как он?

— Относительно стабильно, — уклончиво ответил врач. — На данный момент, прямой угрозы жизни капрала нет.

Понимая, что большего ей добиться от этого неприятного типа вряд ли удасться, Эллен выдавила из себя совершенно сухое «Спасибо» и, все ещё пребывая в крайнем возмущении, зашагала прочь.

Столкнувшись у лифта с каким-то человеком в деловом костюме и с пачкой толстых папок, зажатых под мышкой, но совершенно не обратив на него должного внимания, Рипли, даже не извинившись, влетела в кабину и щёлкнула по кнопке нужного этажа. Она была слишком зла и расстроена, чтобы начать расшаркиваться неизвестно с кем и потому легко простила себе самой эту маленькую бестактность.