Ратуша гордо поднималась над уродливыми зданиями деймканских домов. Острый шпиль впивался в небо, и на верхушке поблескивало золото; стены были выкрашены в чистый белый цвет, а внутри, у алтаря, скрывалась изящная статуя Верховной. Когда-то, десятилетия назад, в этой ратуше заседал городской совет, навязанный острову рикадельцами, но потом пришел Ящер и вышвырнул чиновников в море — без лодок, разумеется. А ратушу превратили в храм на деньги, пожертвованные от каждый команды, — ведь, даже если ты последний из разбойников, нельзя отворачиваться от богов. Особенно — от Нее.

В Деймкане, как и в большинстве цивилизованных стран, молились Верховной богине — Матери, что создала мир, каким они его знают. Подробности этой истории мог бы рассказать какой-нибудь бард навроде Гезера. Однако были и более мелкие боги, которые обычно занимались своими особыми делами: например, Артиас, изображавшийся в виде юноши, помогал торговцам и вообще всем, кому требовалась удача в любых делах; Ерганд, обращавшийся большим змеем, благоволил морякам, хотя пираты его не очень-то жаловали: какой смысл молить о мирном тихом плавании, если тебе нужно захватить купеческое корыто… Были и прекрасные леди: Маарея, покровительница искусства, Горота, которой молились об удачных родах. Адриан был уверен: если покопаться в пыльных книжках, можно найти бога для самого незначительного занятия и явления. Правда ли существовала вся эта кодла, он не знал. Может, все дело в исключительной людской фантазии — иначе почему в разных селениях молятся по-разному?

Адриан лишь точно знал, что Верховная существует, но не любил об этом рассказывать — боялся показаться умалишенным фанатиком. В отличие от команд, которые даже нанимали жрецов на борт, «Альрианна» ходила гордой и свободной, и только в дни больших праздников излома времен года они, как и все, посещали храмы. И никого не должно было волновать, что таится в сердце капитана.

— Ринг как-то не торопится, — сказал Кир, оглядевшись по сторонам.

Деймкан жил своей жизнью, и, слава всем богам, крупным и мелким, на площади не собралась толпа — значит, про их встречу с Рингом не знали. Адриан предпочитал договариваться, когда им в спины не пялится добрая (нихуя, блядь, не добрая) половина города. Они ждали Ринга и его команду в небольшой питейной напротив храма — не самое лучшее место, но пиво тут наливали неплохое. Адриан не взял себе выпить и своим спутникам не позволил. На случай, если начнется стрельба, неплохо бы попадать в противников.

— Для чего ты вообще его притащил? — тихо прошипела Этрелла, косясь на Кира. Она, казалось, предвидела какие-то неприятности, и обычно Адриан доверял чутью эльфки, но в этот раз только устало покачал головой:

— Чтобы матросы не валялись пьяными по лавкам, надо их чем-нибудь занимать. Да и пусть Ринг видит, что мы не какая-то толпа оборванцев. Кир вообще-то выглядит довольно прилично…

— Для человека, который пьянствовал всю ночь? — фыркнула Этрелла. — Да уж, достойное зрелище!

Она тоже волновалась. И даже то, что к ним вскоре подошли Дрейк и Шайр, которые были одними из самых крепких в команде, Этреллу не успокоило: вовсе не внезапной драки она боялась. Сама зарубила бы кого угодно, кто решится напасть на ее команду. Нет, ее страшила встреча с дядей, и Адриан толком не знал, как ее успокоить, какие слова подобрать: он-то был сиротой, таких проблем с семьей у него никогда не возникало. Кир тоже озадаченно косился на Этреллу — может, пытался прикинуть, что она переживает.

Ринг появился без блеска молний или трубного гласа, просто вынырнул из повседневной толпы и подошел в сопровождении пары охранников — как и он, были алиденцами. Приглядевшись к ним, Адриан заметил, как они только кажутся расслабленными, на самом же деле — напряжены как струна. Они были умелыми воинами; глаз одного закрывала повязка, из-под которой было видно белый шрам. Не хотелось делать поспешных выводов, но, похоже, Ринг собирал свою старую команду.

— Приветствую в Деймкане, — хмыкнул Адриан, выходя вперед. — Давно тебя здесь не было.

— Не очень-то все и изменилось, — улыбнулся Ринг, кажется, искренне. С этим полукровкой всегда надо было оставаться настороже, однако Адриану — может быть, напала на него внезапная наивность — показалось, что Ринг довольно оглядывает город. — А ты по-прежнему капитан «Альрианны». Помнится, многие ставили, что без Ричарда команда не протянет.

Разумеется, даже если Ринг последние годы провел на Эльфском архипелаге, слухи до него доходили вместе с торговыми судами. Деймкан был одним из первых мест, куда отправились эльфские корабли — им нужны были деньги на отстройку своей страны после войны, и они продавали даже древние ценности. И самое дорогое, что можно было придумать, — информацию.

— Всегда рад разочаровать ваши ожидания, — иронично заявил Адриан, приподнял шляпу, будто бы салютуя Рингу. — Но мы же не любезностями будем обмениваться. Скажи лучше, о чем ты собирался поболтать.

Внимательным взглядом Ринг обвел часть команды, окружавшую Адриана. Этреллу он никак особенно не выделял, а та старалась не глядеть на дядю. Шайр с Дрейком отчасти суеверно пялились в пыльную землю: смотреть в глаза эльфам было не принято, особенно незнакомым. Напротив, Кир потрясенно смотрел на Ринга — мальчишка с детства был очарован историями о приключениях, а вокруг этого капитана слухов ходило чуть ли не больше всего.

Как и большинство алиденцев, Ринг был изящным и быстрым, однако оказался гораздо выше своих земляков — теперь, когда они стояли чуть позади своего капитана, это сразу становилось заметным. Уши были слегка заостренными, а глаза — пронзительными и яркими, синими. Ухмылка — весьма отвратительной. Адриан пригляделся, пытаясь из упрямства рассмотреть в черных волосах проседь, которая за прошедшие годы должна была появиться у любого нормального человека… но не у легендарного, блядь, Джейскара Ринга.

Не то чтобы Адриан завидовал... Хотя, да, завидовал. Невозможно не изводиться, думая о том, что ты уже сгниешь в земле, а Ринг продолжит блистать.

— Не рассчитывал на такую публику, — признался Ринг, оглядев команду Адриана весьма вежливо.

Он любил изображать бандита с хорошими манерами — теперь Адриан вспоминал повадки Ринга. Ричард когда-то действовал похоже, но разница была в том, что тот делал это от чистого сердца, а не играл, как хитрый полуэльф.

— Так у тебя есть какая-то тайна, которую ты собирался скрыть? — хмыкнул Адриан. — Поэтому позвал на свой корабль?

— Можно и так сказать.

Он хорошо держался — самоуверенно и твердо. Однако Адриану показалось, что Ринг тоже взволнован встречей, которая вдруг пошла не по его условиям. Но все-таки он хотел сказать нечто настолько важное, что пошел навстречу наглым требованиям Адриана.

Ринг был сыном одного из владетельных лордов Алидена — у них это называлось даймё. Когда-то эльфская Владычица посещала страну, дипломатическая миссия несколько затянулась, а родившегося спустя девять месяцев сына отправила — сослала, выкинула — к отцу. Казалось, ее ничуть не волновала судьба ребенка — в основном потому что тот оказался мальчишкой; наследовали же эльфы исключительно по женской линии.

К тому же, Этрелла утверждала, что полуэльфы рождаются крайне редко, буквально раз на несколько тысяч пар, поэтому их с Адрианом жизнь была относительно спокойной и ненапряжной. Детей они оба не слишком-то любили.

Возможно, бабка Этреллы надеялась, что мальчишку убьют в Алидене, потому что полукровок не жаловал никто. Но Джи Ринг оказался гораздо более живучим и вскоре — по эльфским, разумеется, меркам — стал знаменит как один из свирепейших пиратов Алидена. Те воды издавна считались спокойными, потому что император умел держать в узде своих подданных, которых многие считали слишком уж покладистыми и исполнительными, но в Ринге вспыхнула нелюдская кровь — и каким-то образом он переманил на свою сторону неплохих воинов. Император приложил немало сил, чтобы уничтожить одно-единственное судно. И даже после того, как его первый корабль превратился в тлеющие обломки, Ринг упрямо отказался подыхать.

Оправившись от ран, Ринг постарался собрать себе новую команду, будучи уже не настолько разборчивым в людях, и с этой сворой он добрался до Деймкана, где только устраивались самые отпетые пираты. Говорили, в те времена он был совсем диким и безжалостным, захватывая судно, отправлял всех на дно, не заботясь о выкупах. Глядя на Этреллу, Адриан готов был в это поверить.

— Ладно, если ты хочешь поболтать там, где нас не станут подслушивать, двери храма всегда открыты для жаждущих, — хмыкнул Адриан, кивая на белое строение. Он уже обдумывал этот ход, пока дожидался. — После вас…

Поколебавшись, Ринг согласился. Приказал что-то своим алиденцам — Адриан тоже велел команде не нарываться на ссоры, а лучше — вообще не разговаривать и внимательно слушать, что происходит в храме.

Внутри было пусто и тихо — жрецы приходили воскуривать благовония ранним утром и поздним вечером. Зайдя внутрь, Адриан сразу уловил сладковатый запах цветов. Кто-то положил букет к подножию мраморной статуи. Подняв взгляд на ее лицо, Адриан ненадолго растерялся, зачарованный этими мягкими чертами. Улыбка Верховной была до того прекрасна, что он ненадолго забыл, что это всего лишь холодный камень.

Ринг закрыл дверь и даже задвинул засов, оглянулся по сторонам, присматриваясь к цветным витражам… Но едва ли сквозь них что-то получилось бы различить. Да и не было ни у кого привычки заглядывать в святилище Богини, все моряки были немного суеверны.

Пройдя к самому алтарю, Ринг оглянулся на Адриана, который держался на почтительном расстоянии — на случай, если его собираются убивать. Кто знает, на кого там молится эльфский ублюдок. Хотя, возможно, смерть в храме означала, что Адриан свалится прямо в объятия Верховной, и это была не такая уж плохая возможность… Где-то третья по приятности смерть, на которую он рассчитывал; первая включала героическую гибель ради Деймкана, а вторая — Этреллу и была довольно неприличной.

Все его мысли как-то вылетели из головы, когда Ринг начал стаскивать с себя рубаху. Сотни колкостей вертелись на языке у Адриана, и он никак не мог решить, какую именно отвратительную шутку выпалить, но тут он увидел странные черные линии, поднимающиеся от запястья к плечу. Больше всего они были похожи на то, как будто вены Ринга вдруг почернели… Какая-то любопытная часть Адриана потянула его вперед, но тот на всякий случай даже убрал руки за спину, потому что совсем не хотел выяснять, насколько заразна эта херня.

— Ну и кого ты трахнул, чтобы такое заработать? — хмыкнул Адриан.

— Это проклятие, — презрительно выдавил Ринг. — Когда отрава доберется до сердца, мне конец. Никакие эльфские лекари не смогли мне помочь.

— Я понял. Просто… пытаюсь тебя подбодрить. Получается херово, правда?

Ринг устало покачал головой и сел на длинную лавку. Вообще-то молиться Верховной следовало на коленях у алтаря, но лавки ставили специально для стариков и калек, которым сложно было держаться… Если так вдуматься, то Ринг и был калекой. Умирающим прямо на глазах. Адриан напряженно всматривался в эти темные вздутые вены, боясь, что они начнут движение к сердцу прямо сейчас. Все равно что курить на пороховой бочке. И как Ринг это выдерживал?

— Почему ты показал мне? Не Этрелле?

— Я не уверен, что она захочет знать, что я обречен.

Адриан пожал плечами. В последние недели они заговаривали о дяде Этреллы гораздо чаще, чем за все прошедшие годы, так что он, к стыду своему, даже не знал, что о нем думает его первая помощница. Замявшись и не зная, куда себя девать, Адриан сел рядом с Рингом на лавку — выдержав, впрочем, почтительное расстояние. В самых бедных портовых районах Рикадели и Дакара Адриан видел всяких чумных, покрытых гнойниками и струпьями, но такой заразы, как у Ринга, он никогда не знал… И, по правде сказать, выглядело это больше как что-то магическое. Именно как проклятие.

— Расскажешь, как тебя угораздило? Это наверняка связано с тем, что в твоих водах ублюдки из Рикадели охотятся на русалок?

— А ты осведомлен… — Ринг поистине потрясенно поглядел на Адриана. — Да, это связано. Несколько недель назад к нам прибыло посольство из Рикадели, и впервые за много лет они прислали магов.

— Будь я проклят, звучит как начало херовой истории, — хмыкнул Адриан.

— Тц, не зарекайся, — сказал Ринг, многозначительно кивнув на свою руку. — Так вот, они хотели исследовать наши воды, а я прекрасно знал, сколько всего можно там выловить, если постараться. Если за дело берется ублюдочный маг. Понятно, я не разрешил — хотел потянуть время… А в следующий день проснулся с этой дрянью. Я так думаю, дело в том, что я пожимал руку их главному. А тот сказал, что теперь у меня не будет выбора…

— И ты разрешил им исследовать Священное море.

— И я, в рот его ети, разрешил им исследовать Священное море! А что мне оставалось делать? Они обещали меня исцелить!

— Что-то пошло не так? — ухмыльнулся Адриан. — Ожидаемо.

— Они все откладывали, и я понял, что они стараются вытянуть из меня побольше, пока могут, — уязвленно сказал Ринг. — Никто из эльфов не видел такого, мы не могли это предотвратить. Так что я решил поискать помощи где-то, где нет этих проклятых колдунов. А с Архипелагом пока справится Нарише, моя советница.

Адриан откинулся на спинку, поглядел в потолок — там, наверху, росписями темнели какие-то старые письмена, которые он не мог прочитать, да и мало кто в Деймкане мог. Иногда Адриану нравилось представлять, что там изображены какие-то жуткие ругательства на древних языках. Сейчас ему как никогда хотелось, чтобы так и оказалось.

Разумеется, когда они возвращались из недавнего плавания, Адриан думал о том, как мог Ринг оказаться продажным предателем, позволившим рикадельцам орудовать в его водах. Однако Ринг, похоже, и правда подыхал. Так просто он бы не сдался, только если бы у него совсем не осталось выбора. Ринг, который привык сражаться любой ценой…

— Уверен, что на Архипелаге ничего не случится? Что если рикадельцы воспользуются этим, чтобы захватить власть?

— Эльфы никогда не смирятся, они не позволят плоскоухим править собой. Они скорее перережут их всех, и никакая магия это не остановит. На троне должен сидеть тот, у кого есть древняя кровь первой Владычицы.

— И что это была за Владычица? Никогда не понимал, что это за чертова баба.

Ринг посмотрел на него с явным неудовольствием, словно Адриан топтал самое святое, что было у его рода. Но все-таки не стал спорить. Только пожал плечами. Как и бывало со старыми историями, никто уже толком не знал правду, подробности и имена стирались, будто их никогда не было. Но главным было то, что народ в это верил.

Пока они сидели, Адриан не мог оторвать взгляд от проклятия. В какие-то моменты черные нити казались ему живыми, настоящими, как будто руку Ринга опутал какой-то странный спрут. Все-таки Адриан приблизился, пытаясь рассмотреть лучше.

— Не бойся, мои лекари трогали это, и никто из них не помер, — вздохнул Ринг. — Никогда раньше никто не видел подобных проклятий. Но мне сказали, что это похоже на колдовство дроу.

— Возможно, я знаю одну бабку, которая тебе поможет, — хмыкнул Адриан. — Обычно она несет всякую херню, делая вид, что знает весь этот мир, но она умеет лечить — когда кому-то плохо, к ней обращаются. Только она дроу…

— Плевать, — отмахнулся Ринг. — Я готов принять помощь даже от Далльреи.

Адриан усмехнулся и покосился на статую Верховной.

Кто-то посоветовал бы Рингу замаливать грехи и умолять Богиню о прощении и исцелении, однако тот и не думал падать на колени перед алтарем. Адриан вдруг отчетливо понял, что Ринг будет добиваться лечения любой ценой, даже если ему придется пожертвовать всеми русалками мира.

И сложно сказать, что Адриан его не понимал.

***

Возвращались они с Этреллой и Киром медленно, шагая по оживленному городу. Пару раз Адриан ловил на себе любопытные взгляды — значит, все уже знали про возвращение Ринга, который решил поговорить именно с ним, а не с кем-то из своих старых друзей — уже подряхлевших капитанов. Направлялись они к Эрике, которая поджидала в безопасном месте — стоило рассказать ей про Ринга и рикадельских магов, раз уж она платила им за информацию о русалках.

Пока они сидели с Рингом в храме, Адриан успел рассказать ему про плавание в Священное море. Тот сосредоточенно хмурился, пока Адриан пытался в подробностях воссоздать путешествие. Особенно его заинтересовала пленница, Розалинд, о которой Адриан приказал заботиться Ёрико. Он непременно обещал навестить рикадельскую офицершу, и Адриан запросто согласился: им не удалось ничего выбить из Розалинд, ни слова про чертово «Рассветное копье». Иногда ему казалось, что корабля вовсе не существовало.

— Так мы определились, продаем мы девчонку кому-нибудь или нет? — хмыкнула Этрелла, когда они приблизились к таверне. — Уверена, есть много пиратов, которые хотят свести счеты с Ящером или с кем-то из его семьи.

Это не имело никакого смысла, но Адриан вполне видел такую возможность.

— Нет, побудем честными хотя бы для разнообразия.

В ответ Этрелла закатила глаз; она всегда была куда кровожаднее, а человеческие представления о чести не принимала в расчет. Адриан мало что знал о жизни во дворце эльфов — в основном потому что Этрелла не любила делиться воспоминаниями, — однако ему почему-то казалось, что это место, где тебя могут запросто пырнуть в спину, несмотря на сладкую улыбку, подаренную минутой ранее. Эрика заслуживала чего-то большего — и, ему не хотелось в этом признаваться, девчонка начинала ему нравиться. Где-то на уровне глупенькой наивной племянницы. Адриан подумал, что дочь Ричарда Леверрена вполне могла бы вырасти такой — упрямой и верящей в людей чуть больше, чем следует.

— А чего ты не позвал с собой на встречу заодно Эрику? — спросила Этрелла, ехидно прищурившись; иногда она высказывалась как нельзя более удачно, как будто угадывала его мысли. — Девчонке явно не хватает приключений… Вот показали бы ей местные достопримечательности.

— Ей нужны приключения, поэтому она сидит в комнатах? — проворчал Кир, которого, вообще-то, никто не спрашивал, но который продолжал плестись следом. Он хмурился — то ли страдал от похмелья, продолжавшего разгрызать ему голову, то ли невольно испортилось настроение после сумбурной встречи с Рингом.

— Даже не думай, парень, эта птичка не твоего полета, — фыркнул Адриан, похлопав его по плечу. — Ее нежное сердце принадлежит королеве русалок, и там ловить нечего, уж поверь мне.

— И почему же я должен? — ухмыльнулся Кир.

— Потому что он такой же, только его проклятое сердце досталось мне! — весело отозвалась Этрелла. — Ты еще не настолько старый пират, Кир, чтобы не знать слов любви…

Дойдя до «Джейн», Адриан заметил Эрику — она сидела во дворе, где было вытащено несколько столиков на случай, если в таверну набьется слишком много народу. Обычно Адриан видел там какого-нибудь спящего пьяницу, которого выпнули наружу, чтобы он никому не мешал. Однако сейчас за столом устроилась Эрика и мирно листала какую-то книжку.

— Как ты умудрилась найти тут книгу? — удивился Адриан, внезапно наклонившись над ней. Ему любопытно было поглядеть, что такое Эрика листает, однако шрифт оказался слишком мелким и забористым.

Эрика вздрогнула и посмотрела на него испуганным ребенком, у которого собираются отобрать любимую игрушку. Но Адриану дела не было до книг. Есть более приятные способы убить время.

— Господин Денесси собирался топить камин вечером, но я попросила книгу себе, — скромно объяснилась Эрика. Когда она так говорила, Адриан с легкостью мог поверить, что она вышколенная аристократочка — как будто не было той бойкой ловкой девицы, которая будто бы жила на палубе.

— Господин кто?

— Она про Питера, — бросила Этрелла. — Пойдем-ка внутрь, детка. Объясним тебе, что происходит, а то тут может быть много лишних ушей.

Было забавно слышать это из ее уст, однако никто не улыбнулся. Иначе в руке Этреллы непременно мелькнул бы нож.

Эрика уже вставала, когда неожиданно посмотрела на бумагу, которой собиралась заложить книгу, спохватилась и с улыбкой протянула этот клочок Адриану:

— Меня тут нашел какой-то… весьма нервный господин, сказал, вы спрашивали у него про «Рассветное копье», — она поглядела на Адриана и Этреллу настолько ясным и слегка укоризненным взглядом, словно была там и воочию видела, как они угрожали осведомителю. — Кажется, это карта… Когда «Альрианну» починят, мы отправимся туда?

— Да, такой был план, — согласился Адриан.

Приглядевшись, он рассмотрел какие-то очертания островов с изрезанными берегами. Он не помнил наизусть Священное море, но можно было запросто приложить этот кусочек к имеющимся у них картам — оставалось надеяться, что не придется идти слишком глубоко в те колдовские воды.

Адриан поглядел на улыбающуюся Эрику, медленно кивнул. Девчонка даже не догадывалась, что эту карту они заполучили взамен на историю, которую она доверила только Адриану и Этрелле.

На короткое время он даже почувствовал что-то вроде угрызений совести.

***

— Вы что-то зачастили, капитан, — заметила Ёрико, взглянув на него лишь искоса. Голос ее был терпелив и прохладен, как стоячая вода горных озер — как-то так Адриан представлял место, из которого целительница была родом.

Она никогда не жаловалась и не противоречила ему, но нужно было признать, что раньше Адриан и впрямь нечасто заглядывал в ее каюту. Он же был здоров — никакая хворь, на счастье, к нему не липла, а раны заживали как на собаке, так что повода повидать Ёрико Адриан не находил, если только не желал проверить кого-нибудь из команды, как было с Дрейком. Стоило признаться, что он слегка опасался сосредоточенную, молчаливую девушку, которая не была похожа ни на кого, с кем Адриан был знаком. А ведь ему приходилось видеть женщин в алиденских портах — тех немногих, куда позволялось приставать проклятым чужестранцам…

— Мне льстит это внимание, — медленно проговорила Ёрико, все еще склоняя голову над своей работой; она толокла что-то ступкой в миске, и по комнате разносился сладковатый успокаивающий запах — не дурманный, а просто… приятный.

— Вообще-то я хотел проведать нашу пленницу…

Оправдание вышло так себе. Для Ёрико и находящейся под ее надзором Розалинд Адриан снял небольшую лачугу у порта — хозяином был его давний знакомый. Обычно в этом доме скрывались те, кто по каким-то причинам не хотели быть обнаруженным, но сейчас тут, как в тюрьме, держали Розалинд. А Ёрико была не против переселиться на сушу на какое-то время, чтобы за ней присмотреть.

Розалинд не сказала больше ни слова, и для Адриана казалось все более очевидным, что она толком ничего и не знает, потому что у его людей были тяжелые кулаки, а женщина, вполне очевидно, боялась боли. Ничего героического в ее молчании тоже не было, она скулила и умоляла перестать. Но все-таки Адриан верил, что от нее они смогут чего-нибудь добиться, хоть бы и выкупа от безутешных родственничков.

Но в этот раз он не ограничился проверкой пленницы.

— Знаешь что-нибудь о проклятиях? — прямо спросил он у Ёрико, которая совсем отвлеклась, словно ей и дела не было до того, кто шастает в ее домишке, и тихо мычала себе под нос какой-то мотив.

— Мы говорим о странных шорохах, которые суеверные люди принимают за духов? — вдруг улыбнулась она. — У меня на родине много таких, но все это не более чем сказки.

— И во что верят в Алидене? — спросил Адриан, настороженно поглядев на нее. Возможно, это помогло бы ему немного понять Ринга.

— В Равновесие, — спокойно сказала Ёрико. — Если есть Богиня-создательница, то должна быть и та, кто ходит за ней следом, тень, что разрушает. Есть рассвет, есть закат. Так же и с человеческой жизнью: если здесь мы существуем, то должна быть и какая-то загробная жизнь, пусть рассказы о ней и туманны.

— Кажется, это не исключает существование духов, о которых ты с такой иронией отзываешься.

Ёрико внимательно поглядела на него — возможно, поразилась, что Адриану известно слово «ирония».

— Я думаю, по ту сторону есть дела поважнее, чем возвращаться домой к родственникам и хлопать дверьми, — сказала она. — Так что в такие проклятия, как я думаю, верят невежды. Вам случилось увидеть что-то такое, капитан?

Пришлось подробно объяснить ей, что именно он видел на руке Ринга. Жуткие черные вены до того поразили Адриана, что он как воочию смотрел пораженную руку. Он даже иногда на всякий случай оглядывал себя, опасаясь увидеть те же черные побеги.

— Значит, Ринг… — Ёрико прошептала что-то неясное, но потом, словно вернув себя на место, подняла на Адриана встревоженные темные глаза. — Не совсем правильно называть это проклятием, однако… Больше всего напоминает темную магию дроу. Удивительно, но ваше предположение оказалось верным. Та ведунья может помочь.

— Но не ты? — внимательно спросил Адриан.

Ему не слишком-то хотелось идти к странной лесной колдунье, которая зачем-то осела в Деймкане. Она пугала его не потому что была дроу, которых многие боялись… а просто потому что была собой. Вздорной бабкой, которая выглядела так, как будто может отнять твою душу.

— Я не умею колдовать, — напомнила Ёрико. — Иногда кажется, что сшивать людей — это чародейство, однако…

— Однако так думают только невежды, я понял, — перебил Адриан, вдруг смутившись; он всегда огрызался, когда чувствовал себя неловко. — Так ты точно ничего об этом не знаешь?

Ему казалось, что Ёрико что-то недоговаривает, слишком уж странно она себя повела, когда услышала всю историю с Рингом. Но, возможно, Адриан всего лишь надумывал. Она всегда выглядела, словно немного не в себе, и он пытался к этому привыкнуть.

Как бы там ни было, Ёрико пожала плечами и вернулась к травам.

***

— Куда ты собрался? — строго спросила Этрелла, появившаяся из второй комнаты. — Давай я угадаю, а?

Адриан остановился, чувствуя себя мелким воришкой, застигнутым врасплох на первой же краже — и настолько это было невыносимое ощущение, когда ты капитан корабля! Хотя изначально затея казалась провальной: Этрелла почти никогда не засыпала раньше него, она всегда оставалась настороже, как будто постоянно готовилась к нападению. Но она не только следила за тем, чтобы никто не пробрался к ним в комнату, но и замечала, как из нее пытался кое-кто просочиться.

Он ненавидел врать Этрелле — как раз потому что она знала его наизусть, так что это было бессмысленно. И очень глупо.

— Ты правда думаешь, что у меня есть кто-то на стороне? — снисходительно улыбнулся Адриан. — Это самое глупое предположение, что я слышал, после того как нам хотели дать за алиденский сахар по полтора медяка за мешок…

— Нет-нет, дело не в шлюхах, — протянула Этрелла, подходя к нему медленно, как змея, готовящаяся к броску. — Ты слишком честен для такого, Адди. Но ты собираешься куда-то пойти с моим дядей, о чем вы договорились в церкви…

— Даже не знаю, кого ты переоцениваешь: мою привлекательность или неразборчивость Ринга…

— Перестань юлить! Я хочу знать, что происходит! — рявкнула Этрелла, схватив его за воротник и с силой придвинув к стене. Это она еще нежничала; обычно тот, кто делал что-то не так, как Этрелле хотелось, быстро чувствовал всю прелесть жизни — с мушкетом у виска.

Адриан обреченно вздохнул и сел на ближайший стул, подвернувшийся ему под руку. Его ждал Ринг, но он не думал, что опоздание много повредит — напротив, стоило в очередной раз напомнить, что он не его верный матрос, а в лучшем случае союзник. В окно было видно, как на Деймкан опускается ночь, и в это время все мало-мальски честные люди стремились убраться по домам, а на улицы выползал всякий сброд. Над невысокими крышами висела огромная полная луна — самое то, чтобы навестить черную ведьму.

Ему пришлось рассказать, потому что иначе бы Этрелла не выпустила его из снятой наверху «У Джейн» комнаты. Возможно, не выпустила бы его живым. Все это время она слушала, не перебивая, а это было верным признаком того, что Этрелла готова была вспыхнуть. Замолчав, Адриан уставился на свои руки. Оказалось, что ногтями он нервно впивался в ладонь.

А Этрелла зарычала и пнула стену. Потом ударила кулаком несколько раз, и когда Адриан попытался остановить ее, сказать, что так она делает больно только себе, Этрелла метнула в него настолько яростный взгляд, что он как-то сразу заткнулся. Не хотелось, чтобы следующий удар пришелся ему по зубам.

— Он не сказал бы тебе, не хотел, чтобы ты переживала о нем, — оправдывался Адриан. — Хотя в чем тогда смысл был говорить мне, ума не приложу, но…

— Плевать на него! — застонала Этрелла, вцепляясь в волосы. — Если он умрет, страна попросту развалится! И мне придется разбираться с этой херней — мне и только мне!

— Ну, ты не будешь одна, — вставил Адриан. — С тобой — хоть на край света. Уж не подумай, что меня так привлекает трон…

Она снова издала то яростное звериное рычание, которое никогда не смог бы повторить человек. Этрелла упала — так резко, что Адриан даже испугался. Но она всего лишь сидела на дощатом полу, скрестив ноги и упершись затылком в стену. Некоторое время она молчала, что-то мрачно обдумывая, а потом столь же резко и стремительно вскочила, выжидательно поглядела на Адриана:

— Я иду с тобой! Хочу убедиться, что эта ведьма его не убьет.

— Мы договаривались…

— Мне наплевать, о чем вы там договорились! — прорычала она. — И то же самое я проору в лицо дорогому дяде, так что не бойся, он не будет считать тебя предателем.

Адриан уязвленно кивнул: ему и правда не хотелось бы показаться бесчестным человеком, который болтает за спиной, хотя он творил вещи и более худшие — даже странно, что это так его задело. Он коротко вздохнул, поправил перевязь с мушкетами — это всегда успокаивало — и кивнул Этрелле, чтобы она следовала за ним. Выйдя и спустившись вниз по лестнице в хорошо освещенный зал таверны «У Джейн», где играла музыка и оживленно стучали по столу кружки, Адриан быстро нашел маленькую неприметную фигуру, которую Ринг уже присылал к ним в прошлый раз. Адриан выяснил, что человечка звали Шоджи.

Вместе они пошли долгой окружной дорогой, минуя главные улицы, откуда изредка доносился какой-то шум — возможно, кто-то дрался. А вот шлюхи встречались им, те нередко стояли на боковых улицах, отлавливая добычу, но, углядев нескольких пиратов, целеустремленно шагающих куда-то, девки благоразумно не совались под горячую руку. На окраине Деймкана, там, где он уже граничил с диким разросшимся лесом, они встретились с Рингом и его командой; Шоджи издал какой-то птичий крик, и из кустов вынырнули несколько фигур в темном, в самой высокой из которых Адриан различил Штормового капитана.

— Так и думал, — пробормотал Ринг, бросив косой взгляд на племянницу. — Идемте, не хочу возиться с этим до рассвета, — бросил он, скривившись, будто проглотил что-то горькое. Адриану пришло в голову, что он как-то позабыл спросить, насколько болезненна эта черная магия.

До дома дроу идти было недалеко. Окошки в ее лачуге горели маяками — она точно знала, что сегодня ночью к ней заявятся особенные гости. Хотя Адриан знал, что местные часто обращаются за помощью к дроу со все теми же банальными просьбами: гадания, хвори, бездетность… Адриан сомневался, что ведьма может помочь со всем этим, однако в ее интересах было разобраться с болезнью Ринга.

В конце концов, именно дроу должна была справиться с черной магией, так?

— Почему ты не обратился к дроу до этого? К чему так тянуть? — спросил Адриан, нахмурившись, а Ринг только мрачно рассмеялся, поводя перед собой фонарем, чтобы не споткнуться о какой-нибудь корень:

— Шутишь? Светлые эльфы убили бы меня за такое! Ни один дроу не может ступить на земли Архипелага, а если меня заподозрят в том, что я принимал от них помощь, меня ничто не спасет! А в казнях они могут быть очень изобретательны…

Это объясняло, почему он набрал команду из родного Алидена — по крайней мере, те не станут лезть в разборки остроухих. Светлые считали дроу тварями, вылепленными Далльреей из мрака, подобно демонам. А люди… что ж, Адриану иногда казалось, что люди ненавидят всех без разбору.

— Вообще-то эльфы не признают калек, — неожиданно сказал Ринг. — Стремятся, чтобы все было идеально. Поэтому, если ты болен, скорее всего, тебя выгонят из города. Они слишком суеверны.

— Теперь ясно, почему Этрелла не расстроилась, когда ее покалечило… — пробормотал Адриан, невольно оглянувшись на эльфку. Возвращение на родной Архипелаг для нее было страшным сном.

— Идемте, ведьма наверняка знает, что мы собрались к ней в гости! — выступила Этрелла, решительно указав на домик впереди.

Ринг шагнул вперед, подозрительно оглядываясь по сторонам… но все-таки не готов оказался к тому, что навстречу вдруг выскочила темная отчаянная тень, кинулась ему наперерез, и в лунном свете пронзительно блеснул длинный кинжал. Команда Ринга опомниться не успела, приотстала, и кинжал едва не вбился Рингу между ребер, когда откуда-то, тоже из леса, метнулся кто-то второй — первому наперерез. Свалил на траву, удерживая руки. Кинжал из ослабевших пальцев вывалился, вторая тень отбросила его куда-то прочь, и нападавший издал короткий воющий звук, полный отчаяния.

Люди Ринга кинулись было к нему, но тут победивший в схватке поднял голову, и в серебряном свете разглядели Кира, который ликующе улыбался, ища Адриана. Пересекшись с ним взглядом, парень как будто еще больше просиял — что Адриан точно видел, как он спас Ринга.

— Так значит, этот юноша все это время шел следом? — спросил Ринг, стараясь сохранить лицо, хотя, казалось, он все же напуган внезапностью произошедшего. — А куда вы смотрели? — рявкнул он своей команде.

— Да, все время, — согласился Адриан, благосклонно кивнул Киру, который напоминал очень гордую гончую, сцапавшую жирную утку на охоте. — Что-то такое я и предвидел. Понимаешь ли, Ринг, ты слишком привык к тому, что на Архипелаге ты правитель и никто тебя не тронет, да и стража всегда под рукой. А тут — совсем другое дело…

Много кто захотел бы отомстить Рингу за что-то, потому что в этом городе споры вспыхивали запросто, от малейшей искры. К тому же, кто-то из молодняка наверняка попытался бы прославиться тем, что завалил того самого Штормового — раз уж драконов на Деймкане никогда не водилось, похваляться оставалось только головами легендарных капитанов.

Состроив суровое лицо, Кир держал пленника, который сдался и даже не пытался вырываться. Эта роль спасителя парню явно нравилась, и Адриан очень удачно угадал, когда пришел именно к нему. Кир был быстрым и ловким, его бы не заметили, а еще после сегодняшнего утра Адриан решил дать ему какое-нибудь достойное задание. Команда начинала беситься, если не загружать ее работой — вот что Адриан выучил в первую очередь, когда только стал капитаном «Альрианны».

— Кир, ты молодец. Тащи нам этого ублюдка, — приказал Адриан. Похлопал Кира по плечу, несколько сбитый с толку тем, что потрепать парня по всклокоченным рыжеватым волосам было бы уже оскорбительно. А ведь Адриан помнил его мальчишкой, будто это было вчера… — Ну что, посмотрим, кто тут у нас?..

Их неудавшийся убийца был одет в темную куртку с капюшоном — его-то Кир решительно содрал. Поначалу Адриан не узнал бледное испуганное лицо, но потом в озарении понял: перед ними стояла растрепанная и дрожащая Ёрико. Обычно тщательно уложенные волосы торчали во все стороны, краска на лице размазалась, а в глазах у нее стояли слезы отчаяния и обиды. Алиденцы из команды Ринга перебросились парой фраз на своем языке, который Адриан толком не понимал. Пытались узнать женщину, но никто и подумать не мог…

Этрелла посмотрела на него и на всякий случай коснулась рукояти сабли.

— Это Ёрико, мой корабельный доктор, — признался Адриан. Шоджо выплюнул какое-то резкое слово — наверняка оскорбление, и Адриан расплылся в привычной улыбке, которую приберегал для случаев, когда нужно было кого-то успокоить, поднял руки, показывая, что он безоружен: — Господа, ну это же бред! Думаете, я послал одного члена своей команды убить Ринга, а второго — чтобы убийство предотвратить? А потом еще и признался? Я не безумец!.. Для меня это такой же сюрприз.

— Он прав, — тихо сказал Ринг, выступив вперед. — Эту женщину я знаю. И Адриан действительно не виноват, успокойтесь все и уберите оружие.

В его голосе было что-то свойственное человеку, который привык отдавать приказы — не просто капитану корабля, но тому, кто умудрился десяток лет править страной, которая совсем не ему была предназначена. С ворчанием алиденцы, готовые уже накинуться на Адриана и его команду, отступили назад. Хотя Адриан не собирался обманываться и все равно внимательно следил за их руками.

— Если захочешь, я с ней разберусь, — сказал Адриан. — Все-таки я капитан, моя ответственность.

Ёрико хорошо штопала его людей, но между ней и Рингом — что ж, Адриан предпочел бы не выбирать вовсе, но если все-таки нужно…

Теперь взгляд Ёрико пылал гневом, и она смотрела только на Ринга, будто во всем мире больше не было людей. Когда кто-то глядел так, будь то любовь или ненависть, Адриан всегда чувствовал себя немного лишним, но все же он тоже наблюдал за Ёрико, зачарованный переменой в знакомом спокойном лице. Он и не надеялся когда-нибудь увидеть ее настолько взбешенной, похожей на дикую кошку — или хвостатую лисицу из гор Алидена.

Теперь Адриан прекрасно понимал, чего жаждала Ёрико. Мести.

— Дайте мне клинок, я имею право на поединок чести! — прошипела Ёрико, обращаясь больше к застывшим в нерешительности землякам, чем к Киру, который все еще со всей ответственностью держал ее за плечи. — Вы не можете так со мной обойтись! Просто зарезать, вы, чудовища…

— Если бы ты желала поединка чести, не стала бы набрасываться из темноты, как продажный убийца, — отрезал Ринг, хотя Адриану почему-то показалось, что он совсем не хочет дуэли с этой женщиной. Может, все-таки не зря ее звали ведьмой…

Они могли бы спорить еще долго, как вдруг откуда-то сбоку Адриану почудилось движение… Он резко обернулся, боясь, как бы из ночи не вынырнул еще один убийца, но там оказалась согбенная фигура старухи-дроу. Из-за освещения ее седые космы казались полностью белыми, как у молодых темных эльфок. В темноте несколько амулетов на ее шее слабо мерцало, как будто на груди у нее притаилось несколько светлячков.

— Люди и светлые, — презрительно проскрипела она, оглядев застывших гостей. Ёрико сдавленно зашипела — должно быть, Кир стиснул ее плечи слишком больно, напуганный внезапным появлением старухи. — Никаких раздоров у моего порога! — прикрикнула ведьма, словно бабка отчитывала глупых внуков. — Или убирайтесь прочь, или уймитесь и идите за мной!

— Нам нужно… — начал Ринг, выступив вперед.

— Я знаю, что тебе нужно! — каркнула дроу. — Избавиться от гнили на теле, а не на душе. Так вы идете?

Адриан покосился на Ринга. Тот бросил последний взгляд на Ёрико, который сложно было прочесть, и почтительно склонил голову перед старухой. Темной эльфкой! Он, правитель Архипелага! Адриан услышал, как шумно дышит Этрелла, прижавшаяся к нему ближе. Но, будь на Адриане такое же неумолимое проклятие, как на Ринге, он тоже готов был на многое, даже свалиться перед старухой на колени и просить об исцелении.

Ведьма довольно улыбнулась и пошла к своему дому, нисколько не заботясь, следуют за ней гости или нет.