в комплект формы военных входило форменное пальто из чёрного габардина, но надевали его только по публичным официальным случаям. носить его всё время было практически невозможно: не было ни подкладки, ни утеплителя. а в столице порой морозы стояли крепкие, уберечь от них габардиновое пальто могло только в том случае, если под него надевалась плотная форменная куртка. поэтому военные предпочитали при возможности обходиться той самой курткой или в крайнем случае гражданским пальто.

сокджин выбирал именно последний вариант. в отличие от пальто юнги, оно было из шерсти серого цвета с ломанным узором, от которого порой рябило в глазах. это было самое ходовое пальто во всём централе, если не во всем аместрисе. двубортное, до колена, с двойными рядом пуговиц и вместительными карманами. у базовой модели с витрины ещё были подбиты плечи. конечно, для сокджина с его от природы широкими плечами это было излишним, он сразу отпорол эти ненужные подкладки.

единственное, что выделяло полковника из зимней рябой толпы одинаковых мужчин, были, как ни странно, красные уши. шляпы сокджин не носил никогда, даже зимой, так как по рабочим делам он ездил на машине, а по выходным редко куда-либо выбирался. причёска же сама по себе ничем не выделялась: аккуратная, в меру короткая, в меру длинная, без всяких изысков в виде завивки. так стригли в каждой парикмахерской по десятку раз на дню.

иначе говоря, со спины узнать в человеке, сидящем на скамейке в парке, огненного алхимика было довольно проблематично. для обычного человека, но не для юнги, которому было поручено эту самую спину прикрывать. который защищал эту самую спину вот уже несколько лет. поэтому как только он обогнул голое дерево и вышел на аллею, то быстро понял, кто сидит прямо перед ним.

сокджин читал газету, и юнги бы не стал его отрывать, если бы не холли. щенок, учуяв знакомого, пару раз гавкнул и потянул хозяина в сторону скамейки. стараясь не выпускать руку с поводком из кармана, юнги мелко зашагал в сторону сокджина.

— доброе утро, хён.

— доброе утро, юнги-я, — улыбнулся сокджин. — доброе утро, холли. ты так подрос с последней нашей встречи!

сокджин ласково потрепал собаку по голове, отложив в сторону газету. видимо, он сидел здесь довольно давно, потому что несмотря на довольно поздний час (а было около одиннадцати утра) и светящее с высоты февральское солнце, кончики ушей сокджина и его щёки были морозно розовыми, будто покрытые блестящей глазурью.

— тебе не холодно? — непроизвольно вырвалось у юнги изо рта вместе с небольшим облачком пара.

— холодно?

— у тебя уши красные.

уши сокджина, бывшие румяно-розовыми, потемнели до светло багрового.

— если мне и было холодно, то при одном только взгляде на тебя, — рукой в перчатке полковник обвёл фигуру собеседника, — мне даже жарко.

юнги поглубже укутал нижнюю часть лица в красный шарф, привычно повязанный пышным узлом. что сказать, он никогда не любил холод, поэтому каждую зиму кутался, как мог.

сокджин прочистил горло.

— что вы с холли делаете здесь? ты ведь живёшь довольно далеко отсюда.

— решил разнообразить маршрут прогулки.

— и встретил меня в этом парке, вот это совпадение, — на лице появилась улыбка.

— совпадение, — юнги вторил эхом.

— ну, может ты в чём-то прав. я действительно замёрз, — сокджин выбросил газету в стоящую рядом урну. — как насчёт отправиться на поздний завтрак в одно замечательное кафе и выпить горячего кофе? я угощаю. вы закончили с холли?

юнги взглянул на щенка, который за всё время их беседы не стремился погнаться за белкой или поспешить к увиденной на другом конце аллеи собаке. видимо, холли набегался.

— а как же твоя машина?

— зачем мне приезжать на машине в парк на прогулку, — фыркнули в ответ. — сегодня я без неё.

— тогда почему бы и нет.

набойки отбивали звонкий ритм по стылым камням мостовой — сокджин притёрся сбоку, и вдвоём они неспешно отправились мимо голых деревьев и живой изгороди к выходу из парка. холли трусил рядом, однако от нетерпения поскорее оказаться в тепле он пару раз забегал вперёд, натягивая поводок до предела. юнги от этого забавно дёргался, но упрямо отказывался вытаскивать руки из кармана пальто. когда на третий раз сокджин не выдержал и спросил, почему он продолжает прятать ладони, ведь так управляться с поводком неудобно, юнги ответил:

— я забыл перчатки в служебном пальто.

— тогда может я возьму поводок холли?

— он не пойдёт за тобой. я его дрессировал, чтобы его не увёл незнакомец.

недолго думая, сокджин снял свою левую перчатку и предложи её юнги.

— не упрямься, — отрезал он все возмущения. — так будет удобнее.

юнги сдался. перчатка была тёплой, и замёрзшие пальцы приятно покалывало на кончиках.

это ощущение было с ним и в небольшом кафе, где они пили кофе и говорили о разном.

между разговорами про планируемое на следующей неделе совещание, которое совпадало с днём рождения хосока, вспомнили про дочь друга, маленькую элисию, начавшую самостоятельно ползать не так давно. а следом за ней — братьев ким.

— совсем забыл, мне письмо пришло, — внезапно спохватился юнги и вытащил из кармана вскрытый конверт.

— из ризенбурга?

— нет, из моей деревни.

сокджин отставил в сторону чашку, из которой собирался отпить.

— дом отца хотят купить.

— но там никто не живёт лет восемь, я думал, там уже всё развалилось. и кто-то захотел это купить? — растерялся сокджин. — сейчас?

— кто — без понятия, мне написали из административного центра. просили дать ответ в течении недели.

юнги протянул конверт, и письмо перекочевало в руки сокджина. пробежавшись взглядом по строчкам, тот спросил:

— и что думаешь?

— не знаю, — юнги почесал за ушком холли. тот сидел прямо у стула. — не думаю, что я когда-нибудь вернусь туда. нет смысла держаться за этот дом, так что я скорее всего соглашусь.

— значит тебе придётся скоро туда отправиться.

— да, как только будет назначена дата сделки. дашь отгул?

— дам.

сокджин отложил бумагу на стол и коротко задумался. у него самого никогда не было Дома, и как можно было его продать, он не представлял. с другой стороны, он лично бывал в деревне юнги, это место действительно было сложно назвать Домом, и нежелание туда возвращаться можно было понять.

— не жалко? — всё-таки спросил он.

— не особо. разве что библиотека... хён, — юнги встрепенулся. — а тебе не нужен архив отца? он, конечно, зашифрован, но наверняка он тебе пригодится в твоём исследовании.

в последнее время сокджин ломал голову над тем, как упростить преобразовательный круг для огненной алхимии, и записи учителя могли помочь ему выбраться из тупика.

— да, было бы хорошо.

— тогда поедем вместе? один я не разберусь, что тебе будет полезно. да и вряд ли увезу всё.

— конечно, юнги-я.