***

Сяо чувствовал себя ужасно. Карма давила на мозг и тело, заставляя практически задыхаться и чуть ли не выть от боли. Голоса в голове кричали и молили о пощаде, пока Сяо, упав на колени перед кучей трупов, оперевшись о копьё, часто дышал, пытаясь заглотнуть больше воздуха.

Страх скапливался в груди, больно давя, и заставляя раскрывать рот, словно рыба. Раны, полученные в бою, сильно болели и кровоточили, но Якса не обращал на это внимания.

Глаза были напряжены, не позволяя слезам скатываться по щекам. Хотя очень хотелось позволить себе упасть и разрыдаться. Но Якса не мог себе этого позволить.

Хватка на копьё становилась все сильнее. Сяо больно и безумно страшно. Ему хочется вцепиться руками в свои черные волосы, в которых остались сгустки крови, и рвать их, добраться до черепа, и ногтями выцарапать эти крики с подкорки мозга. Чтобы заткнулись, чтобы не доставляли столько боли.

Он и правда хотел быть сильным. Хотел быть идеальным, без изъянов, самым лучшим, сильным, и что там люди считают идеальным, только не получалось. Он всегда подвергался карме, которая напоминала ему, что он — убийца, оружие, и жалость к себе — непозволительная для него роскошь.

Единственное, что он может делать — убивать, и хотя бы это он делает на благо. И именно эта мысль появлялась в сильнейшие приступы кармы, напоминая, что он не может умереть. Она напоминала, что, несмотря на то, что он оружие, он защищает. Он защищает народ Ли Юэ, он защищает Моракса.

Моракс.

От одного этого имени все существо Сяо трепещет. Трепещет от его силы, от его власти, от глубокого голоса.

Этому, сильнейшему из архонтов, хочется только подчиняться. Склонить голову, упасть на колени и внимать глубокому голосу, что бы он им не вещал. Хотелось защищать, чтобы Моракс видел в нем опору, защиту, чтобы не разочаровался. Чтобы не увидел недостатков Сяо и не выгнал. Не разорвал контракт и не прогнал его куда глаза глядят, лишь бы не видеть его.

Сяо всегда считал себя недостойным силы Моракса. Считал недостойным прийти к нему и попросить облегчить карму. Это ведь так жалко. Так недостойно ни его, ни Моракса. А последний просто не заслуживает этого. Сяо никогда не будет обременять господина такими вещами.

Если он попросит господина о помощи, он никогда себя не простит. Это покажет его слабым, недостойным.

«Нужно, идти»

Сяо постарался подняться на ноги, чтобы шаг сделать, да убраться отсюда и зализать раны где-нибудь, но у него не получилось. Он чертыхнулся, и уже порывался снова попробовать, а потом почувствовал, что его кто-то аккуратно взял за руку, стараясь перекинуть ее через плечо.

Сяо постарался вырваться и направить на этого человека копьё, но тело настолько ослабло от вечных боёв, что подчиняться отказывалось. Пальцы сами по себе разжались, выпуская тяжёлую вещь из рук и Якса вновь почувствовал себя беспомощным. Он вновь чертыхнулся, желая хоть взглянуть на этого человека. Он повернул голову, но глаза слипались от вселенской усталости, веки словно свинцом налились, а картинка расплывалась и разглядеть человека не получалось, как бы Сяо ни пытался.

Сяо корил себя за это. Корил за слабое тело, за невозможность продержаться в сознании чуть дольше.

И только потом, уже практически отключаясь, Сяо понял, что слышит голоса кармы тише, словно кто-то глушит их.

Но он был настолько слаб, что не помнил больше ничего.

***

Он не помнил, сколько проспал. Возможно, несколько часов, а возможно, несколько дней. Но проснулся Сяо на чем-то мягком. И это его одновременно и расслабило, и дико напугало. Он неизвестно где, лежит на чем-то мягком, но чувствует себя в безопасности. Это настораживало, пугало, заставляло сердце биться в груди испуганной птичкой и бояться каждого шороха.

Вскоре послышались приближающиеся шаги и Сяо дрогнул, постаравшись встать, но тело не подчинялось. Оно словно стало ватным, все мышцы расслабились и стали невозможно слабыми. Но боли он не чувствовал. Он чувствовал повязки на теле, чем-то похожие на бинты людей, но не мог понять, кому понадобилось ему помогать.

Сяо искал взглядом пути отступления, но кроме высоких каменных стен и странного теплого места, тепло которых было от шкур, не было почти ничего.

Каменные, гладкие стены уходили далеко вверх, сам же Сяо был в какой-то непонятной дыре внизу, напоминающей гнездо, и когда он очнулся, то был укутан в эти самые шкуры. И Сяо, пусть он и отрицал это, был благодарен за тепло. Кажется он погрузился в свои мысли ни о чем, пялясь куда-то в стену.

А потом кто-то зашёл в комнату, но Сяо этого даже не заметил. Он просто погрузился в свои мысли и ушел настолько глубоко, что просто не заметил чьё-то присутствие. И не заметил бы, если бы кто-то не коснулся его плеча.

Даже от этого лёгкого действия Алатус дернулся и попытался призвать копьё, чтобы перерезать этому человеку горло, но только потом заметил, кто перед ним.

В груди зародился почти животный страх, и если бы его сейчас не держали за плечо, то он бы рухнул на колени. Это же нужно было так накосячить. Сяо начало трясти от мысли, на кого, черт возьми, он хотел направить копьё.

Перед ним стоял Моракс и обеспокоенно, хотя Сяо был уверен, что ему показалось, смотрел на него своими яркими янтарными глазами.

— Сяо, — голос для слабого тела прозвучал необычайно громко и адепт не смог не склонить голову. Ему было страшно и стыдно перед Мораксом. Он был уверен, что за этот порыв направить на господина копьё, его точно ждёт наказание.

И теперь, опустив голову, Якса не мог видеть, как Чжун Ли склонил голову на бок. Моракс с интересом рассматривал своего адепта, который, только заметив его, понурил голову.

И Моракс просто проигнорировал факт того, что Алатус порывался призвать свое копьё. Он его ни разу не винил за это. Все же его адепт слишком пуглив, пусть Сяо это отрицает.

Моракс уже давно чувствовал, что что-то не так. Сяо практически перестал к нему приходить, хоть Чжун ли и старался ослаблять его карму на расстоянии, но без физического присутствия Сяо, это делать было сложнее.

Моракс всегда беспокоился о своем адепте, даже если тот этого не замечал или воспринимал не так.

Сяо всегда был закрытым, привык молчать о своих проблемах, но всегда сполна выполнял условия контракта.

Но карму облегчать почти не приходил, и это беспокоило.

Беспокоило, что этот маленький бессмертный пытается взять на себя вину всего мира и пытается справиться со всей этой болью сам. Моракс бы не хотел, чтобы Сяо страдал. Его сердце всегда болело за адепта, всегда стучало в более спешном ритме в его присутствии. Моракс чувствовал, что он должен защищать Сяо, что он должен окружить адепта той заботой, которую он не знает.

Когда недавно Мораксу стало практически физически плохо, он подумал, что его адепту совсем уж отвратительно.

Благодаря контракту Моракс мог чувствовать самые сильные мучения кармы и вовремя их пресекать. Но эта боль была другой. Она была в разы сильнее. Что означало, что теперь время ограничено и Сяо практически на пороге смерти.

Прогуливаясь по своим владениям быстрым шагом в поисках своего адепта, Моракс волновался. Он боялся не успеть, боялся найти не Сяо, а лишь его остывающий труп.

Но он успел. И как только он увидел этого маленького человечка, что стоял посреди земли, залитой кровью, посреди трупов, и опираясь на копьё, пытался сделать шаг, он на секунду забыл обо всем и расслабленно выдохнул. Главное, что Сяо жив.

От него летали черные крохи кармы, но их было так много, что казалось, словно это одно большое чёрное пятно.

Моракс видел как мутило его адепта, что он даже подняться не в состоянии, поэтому подошёл к нему достаточно близко, начиная ослаблять карму Сяо с помощью своей магии, но тот на него даже взгляда не поднял, только дышал тяжело, да дальше идти пытался.

Но, видимо, ноги подкосились и Алатус падать начал. Моракс среагировал быстро: сразу рядом оказался и под руку схватил, помогая ему удержаться на ногах. Он видел, что Сяо на него взгляд переводит, да копьё пытается поднять и на него направить, но копьё его упало из его рук ослабевших и растворилось в потоке лёгкого воздуха. Голова яксы тут же вниз неестественно резко опустилась. Видимо, потерял сознание.

Моракс на это только головой покачал и аккуратно, стараясь не давить руками на его раны, поднял адепта на руки. Волочить его, держа только его перекинутую через плечо руку было бы чертовски тяжело. А вот на руках его нести было легко.

Для Моракса, особенно в форме полудракона, получеловека, Сяо почти ничего не весил, а еще адепт неосознанно ближе жался, желая, то ли тепла от чужого тела, то ли избавления от кармы. Ведь Чжун Ли не забывал ослаблять карму яксы.

Архонт принес его к себе в обитель через пару часов. Ему удавалось делать так, чтобы раны Сяо не кровоточили и удавалось подавлять, как его боль, так и карму, но этого все ещё было недостаточно. Сяо требовалась внешняя обработка ран, и Моракс был готов самостоятельно их обрабатывать. Как бы то ни было, он беспокоиться за Сяо и он не был готов его терять.

Мораксу удалось привести, как тело, так и карму Сяо в порядок и тот мирно спал несколько часов, пока Архонт изредка поправлял сползающие шкуры, чтобы мальчик не замерз. Адепт же во сне на удивление только ворочался, стараясь избежать света солнца, что очень редко, но все же попадал сюда.

Архонт же изредка хмурился, пока разглядывал Сяо, редко и мягко трепля его по макушке. Это были какие-то машинальные движения, словно он не яксу гладил, а кота, что у него на коленях устроился.

А потом ему нужно было ненадолго отойти, хотя, его ненадолго, растянулось на несколько часов. К нему заглянула Гань Юй по одному вопросу, а потом начала рассказывать что-то очень важное по ее мнению. Моракс выслушал ее и дал пару советов, к которым она вроде как прислушалась.

А когда Моракс попрощался с Гань Юй и вернулся к себе, то заметил, что Сяо уже проснулся и теперь застыл в одной позе, и смотрел в пустоту. Моракс вновь расслабленно выдохнул, в какой раз за эти дни, и быстро подошёл к Сяо, кладя руку ему на плечо. Он чувствовал, как Алатус содрогнулся от прикосновения и Рекс Ляпис чувствовал, что он попытался даже копьё призвать, хотя Якса всё ещё был слаб.

— Сяо, — выдохнул Моракс, видя, как плечи Сяо от этого поникли, да и сам он голову опустил и смотреть на него явно не желал. А может и вовсе боялся на него посмотреть. И последнее очень расстроило Моракса. Что он делает не так, если Сяо до сих пор боится и сторонится его?. — Сяо, посмотри на меня. Ты же знаешь, что я не люблю, когда мне не смотрят в глаза. — последнее он уже сказал гораздо тише.

В какой-то момент Мораксу захотелось обнять Сяо. Аккуратно развернуть к себе, прижать и не отпускать. Хотелось защитить, не давать в обиду, хотелось чтобы Сяо доверял ему и всегда приходил к нему, если что.

И только потом Моракс заметил, что Сяо смотрит на него. Он хмурится, поджав губы, но все ещё смотрит, старается смотреть ему в глаза. На секунду Архонту и правда показалось, что он смотрит на кота. У Сяо были большие глаза с расширенным зрачком, чем он ещё больше напоминал кота.

Моракс вздохнул, а потом резко наклонился к Сяо, прижимая его к себе. Тот резко вздохнул, видимо, не понимая, что произошло. Моракс же аккуратно, стараясь не ранить Сяо рогами или случайно не поцарапать когтями, обнимал его за плечи, спрятав свою голову у него в сгибе плеча.

— Господин… — тихо позвал Сяо, всё ещё нелепо держа руки, разведёнными в стороны.

— Ты не должен так страдать. — водя лбом по плечу адепта, начал шептать Моракс, словно мантру. Словно так Сяо более серьезно воспримет его слова. — Ты всегда можешь прийти ко мне, ты ведь знаешь, что я не прогоню. Я… Я признаю, что тебе может быть трудно мне доверится, но я могу тебя заверить, что я никогда не сделаю тебе ничего плохого. Сяо, для меня ты не оружие, для меня ты мой драгоценный адепт. Твою силу и упорство можно сравнивать с силой и упорством богов и архонтов. Я не понимаю, почему ты так себя принижаешь. Но, прошу тебя, береги себя, всегда приходи ко мне, если что-то пойдет не так, я не хочу и тебя терять.

Сяо чувствовал, как его господин обнимает его все крепче, как он вкладывает часть души в эти слова. А ведь, если так подумать, то кроме Сяо, что остался последним из Якс, у Моракса почти никого нет. Нет, у него есть его люди, народ Ли Юэ, старые друзья, которые не погибли, и их ученики, но, при всем этом, по его словам, Сяо для него чуть ли не на первом месте.

Эта мысль, что Моракс принимает его, что Сяо может не бояться его и приходить к нему за помощью, лилось бальзамом на душу, словно ослабляя веревки на камне, который был у адепта на душе.

Сяо нашел в себе силы осторожно обнять господина и положить подбородок ему на волосы, стараясь не задеть рога, чувствуя, что Моракс прижимается сильнее.

— Хорошо, господин, я обещаю, что никогда вас не оставлю.

Моракс улыбнулся, приподнимая голову и тыкаясь носом в щеку адепта.

Такого родного адепта.