— Маленький! — Кен широко разводит руки, приглашая нырнуть в свои объятия, чем Сейшу охотно пользуется. — Я ждал тебя.

Инупи невнятно бормочет в ответ что-то (что-то до жути милое, Доракен в этом не сомневается) и зарывается носом в распущенные длинные волосы молодого человека. Кен пахнет очень привычно и по-домашнему: машинным маслом, кондиционером для волос, который он постоянно ворует у Сейшу, и чем-то ещё. Чем-то неизвестным, Рюгуджи не свойственным, но...

— Это что... запах выпечки в нашем доме?

— А чего ты так удивляешься? — вскинулся Доракен. — Я не могу испечь любимому человеку что-нибудь вкусненькое?

Сейшу скептично выгнул бровь, и Кен сразу сдался.

— Ладно, хорошо, я просто рядом стоял, поэтому и пропах. Ты голодный, наверное? — вопрос явно был риторический, и Инупи лишь кивнул. Конечно, голодный. Его не было дома с шести утра, и он не успел толком позавтракать: закинул в рот хлеб с сыром, запил водой (хотя очень хотелось водкой, ну кто придумал вставать в такую (с)рань) и убежал по своим очень важным делам, оставив предателя-Доракена отсыпаться за него. Тот злился, но работа есть работа, одним магазином не прокормишься.

— Надеюсь, ты купил мне тот прекрасный суп, — Сейшу сел за стол и лениво потянулся, представляя, как он вкусно поест и ляжет спать.

— Конечно, сокровище моё, — донеслось из глубин холодильника.

— Какой ты сегодня жизнерадостный, — фыркнул Сейшу. — Вот так выглядят люди, которые высыпаются.

— Не, — Доракен пинком захлопнул дверцу, держа в руках обещанный суп. — Нужно было рано встать.

— Зачем? — Инуи с вожделением смотрел, как тарелка исчезает в микроволновке. В животе оглушительно заурчало. Рюгуджи умилённо улыбнулся.

— Ну, знаешь, у меня тоже есть дела.

Сейшу с сомнением посмотрел на хитрое лицо возлюбленного. Что это за внезапные дела такие, ради которых Доракен поднял свой зад раньше обычного?

— Дай уже мой суп, и я сделаю вид, что поверил.

— Ты хотя бы помнишь, какой сегодня день, солнце?

Божественная пища, маня своим дурманящим запахом, наконец-то очутилась на столе, а Кен сел рядом, подперев рукой щёку. Инупи нахмурился в попытках понять, на что намекает человек, который из всех дат помнит только Новый Год.

— День независимости Ирландии? Если такое вообще есть, конечно.

— Не грузи меня, — поморщился Доракен. — Не угадал.

— Та самая пятница, в которую мы собираемся и надираемся, как сволочи?

— Снова мимо. И она уже была.

— Мне было интересно, соврёшь ты или нет.

— Сейшу! — Доракен уставился на него с видом глубоко оскорблённого человека. Инупи захохотал и накрыл ладонь Рюгуджи своей, заглаживая вину.

— Прости, я не мог не...

Доракен закатил глаза.

— Нет у меня мыслей, — Сейшу опрокинул в себя остатки чудесного супа. — Говори уже.

Вместо ответа Доракен вновь подошёл к холодильнику и выудил оттуда маленький, но крайне аппетитный торт. Сейшу прищурился, рассматривая надпись, а потом откинулся на спинку стула в приступе безудержного смеха.

— «Nice cock»? Ты ничего не перепутал? Это точно мне, а не тебе?

— Часть с «cock» мне, — оскалился Кен.

— Что за повод?

— Твоя память иногда меня поражает, — Доракен поставил торт на стол и присел рядом с Сейшу на корточки. — Ты помнишь годовщины всех друзей, знаешь наизусть все наши счета, но про собственный день рождения забыл.

— Господи, правда? — Рюгуджи кивнул. — Я как-то... забегался, что ли... Да и дата не такая уж и важная, зачем забивать ей голову, — Инуи улыбнулся и нежно провел указательным пальцем по щеке Доракена. Тот прикрыл глаза, ластясь к прикосновениям.

— Дурак. Всё, что связано с тобой, важнее чего угодно.

Щёки Сейшу слегка порозовели, и Кен не преминул расцеловать их.

— Я даже свечи купил, — шепнул он, держа лицо Инупи в ладонях. — Загадаешь желание.

Инуи коротко кивнул, не переставая растягивать губы в глупой улыбке. Свечек было, слава богу, меньше, чем количество стукнувших молодому человеку лет, потому задуть их не составило никакого труда. Доракен всё это время просидел на холодном полу, положив голову на колени возлюбленного.

— Что загадал? — спросил он, подняв взгляд на Инупи.

— Ничего, — тот пожал плечами. — У меня всё есть, — и выразительно посмотрел на Доракена.

— Какой же ты дурак, — буркнул Рюгуджи, зардевшись.

— Хотя кое-какое желание всё же имеется. И ты можешь его осуществить.

— Всё что угодно.

Сейшу хитро сощурился.

— Сядь на стул.

Доракен непонимающе нахмурился, но подчинился. Инупи устроился на коленях любимого лицом к нему, предварительно вооружившись куском торта и ложкой.

— А теперь открой рот.

— Ты... — и в эту секунду рот наполнился приятной сладостью. Кен разжевал, хорошенько пробуя. — Всё-таки у Рана золотые руки.

— Это Ран у нас кулинарных дел мастер? — удивился Сейшу, отправляя кусочек себе в рот.

— У них вся семья хозяйственная, — хохотнул Доракен. — Что Мицуя, что Хайтани. Загляденье.

— Торт тоже, — Инупи с чувством облизал ложку и заметил пристальный взгляд Доракена на себе. — Что такое?

— Ты такой сладенький, аж скулы сводит, — честно ответил Рюгуджи, скользнув ладонью под растянутую домашнюю футболку Сейшу. Тот поёрзал задницей на бёдрах молодого человека, и Кен осоловело распахнул глаза.

— Сам-то ел что-нибудь? А то знаю я тебя, — Сейшу сделал вид, что это не он только что чуть не сорвал тормоза Доракена, и нацепил на себя самую невинную и обворожительную улыбку.

— Напробовался, пока Ран готовил. Он мне чуть пальцы не отрезал, — Рюгуджи усмехнулся. — Но я и себе суп покупал! — тут же исправился он, заметив потемневший взгляд Инупи. — Всё в порядке, я слежу за собой. Ты научил.

— Рад, что мне это всё-таки удалось, — ещё один кусочек исчез во рту Доракена. — Я же переживаю, балда.

— Знаю. Поцелуешь меня, раз я у тебя такой хороший?

— Давай ещё съешь. За меня, за «Свастонов»...

— За Локи, за Асгард?

— Если тебе так проще.

— Будет проще, когда поцелуешь меня.

— Хочу завтра откосить от работы, оттрахаешь меня так, чтоб я ходить не смог?

Честное слово, Инупи мог достать весь свой арсенал грязных фразочек, лишь бы видеть это выражение лица как можно чаще.

— Мог бы даже не спрашивать. А ты будешь целовать меня, будучи впечатанным в кровать?

— Почему же сразу в кровать... Давай, открой рот ещё. И не смотри ты на меня так, иначе я сам разложу тебя.

Инупи поставил на стол пустую тарелку и обнял Доракена, прижав к груди.

— Ты знаешь, что я тебя очень-очень сильно люблю? — тихо спросил он.

— Конечно, — в тон ему ответил Рюгуджи, целуя ключицу.

— Ты замечательный. Спасибо.

— Не мне спасибо, а твоим родителям. За тебя. Ты... Я не умею красиво говорить, и ты это знаешь, но... Я так рад, что ты у меня есть. Что ты любишь меня, что я люблю тебя. И мне всё равно, как мы живём, потому что... Как сказать... Во всём есть смысл с тобой, что ли.

Сейшу прижался губами к макушке Доракена.

— С днём рождения, маленький, — прошептал Кен и потянулся за долгожданным поцелуем.