Ёнбок решил пропустить учёбу в университете и провести пятницу, вместе с последующими выходными, в кругу семьи. Он предупредил декана о том что заболел и явится в универ не раньше понедельника. Это не было ложью, Феликс действительно болел, вот только не физически, а психологически. Спасибо Чанбину за вчерашнее, он понятия не имеет как бы всё для него закончилось если бы он встретился с Соджуном один на один. Также он загодя постирал носовой платочек хёна и при следующей встрече хотел вернуть его хозяину. С самого раннего утра он решил написать Со помня своё обещание.

Ёнбок-щи⚘:

Привет хён. Я почти в норме. На

учёбу сегодня не пошёл, решил

остаться дома. Мама поддержала

моё решение, папа не был против.

Ты наверное на работе сейчас,

ответишь когда будет удобно.

К удивлению австралийца сообщение было прочитано мгновенно, несмотря на рабочее время. 

Чанбини хёнღ▿ღ:

Утра котёнок. Правильно сделал что

не пошёл, один день погоды не

сделает, твоё ментальное состояние

важнее всех университетов вместе

взятых. Ты прав, я на работе.

Напишу тебе во время обеда.

И я рад что тебе уже лучше.

Феликс трижды перечитал сообщение старшего чувствуя как приятное тепло расплывается в районе сердца. Быстро заблокировав смартфон, он потряс головой: нельзя влюбляться в Чанбина, он гетеро и никогда не сможет ответить взаимностью. Отложив телефон он потопал на кухню. Она оказалась пуста. Всё верно, как он мог забыть что в это время мама работает в мастерской над написанием очередной картины. Его мама была профессиональной художницей, а папа занимал должность курирующего отделом в одной фармацевтической компании. Это они настояли на том чтобы Ли младший нигде не работал, а всецело посвятил себя учёбе. Как компромисс, Ликс уговорил их чтобы он жил отдельно, пусть это "отдельно" и было в университетском общежитии.

Поскольку в данный момент кухня никому не была нужна, он решил испечь свои любимые брауни. В самый разгар процесса в кухню вошла мама перепачканная краской:

—меня привлёк невероятный запах выпечки.

—ещё немного и будем пробовать. —радостно отозвался Феликс счастливо сверкнув глазами.

Миссис Ли было отрадно наблюдать как её единственный сын радуется жизни.

—хорошо Ликси. Я приведу себя в порядок и вернусь.

Ёнбок сидел с мамой на кухне: они второй час общались на абсолютно различные темы подливая в чашки остывший чай, смакуя брауни. Давно они не проводили столько времени вместе. На памяти австралийца последний раз был как раз в ту ночь, когда Феликс пережил страшное, расставаясь с Соджуном. Да, той ночью мама не отходила от его постели ни на минуту, помогая сыну пережить это ужасное время. Именно благодаря родителям он смог идти дальше, пусть и прихрамывая. Прихрамывая, потому что багаж прошлого оказался слишком тяжёлым для хрупких плеч юного Ли, но он искренне надеялся что в ближайшем будущем сумеет оставить чемодан "Соджун⇎Феликс" прямо в зале прилёта на багажной карусели, свободно покинув здание аэропорта под названием "Прошлое". Потому что прошлое невозможно забыть, напротив, его важно помнить, а вот жить им крайне пагубно. Несмотря ни на что, он всё ещё верил в людей, в любовь. 

Проведя бездельно всю пятницу(не считая приготовление брауни), он подпитался домашней энергией, которую в избытке подарили ему родители, окончательно приведя в порядок своё моральное состояние. Поэтому Ликс решил посвятить субботу и воскресенье учёбе. Так как все конспекты и ноутбук с набросками курсовой были в общаге, он понял что выйти за пределы уютного родительского дома всё же придётся. Ещё он обещал "показаться на глаза" Минхо и Хёнджину, они правда волновались за него, пусть и не знали всего о его прошлом и о недавно произошедшем.

Решив не откладывать задуманное в долгий ящик, он быстро оделся и попрощавшись с родителями вышел из дому. На календаре был экватор весны, тёплый апрель, с расцветающими деревьями и пробивающейся сквозь землю зелёной травой. Вокруг щебетали птицы, лёгкий ветер играл с волосами, а солнце дарило красивый здоровый румянец на щеках. Феликс был одет в уютное худи с капюшоном цвета жёлтый цитрус, но не яркий, а скорее тёплый оттенок, без принта, только на завязках капюшона были нанизаны прозрачные крупные бусины, которые при ходьбе негромко позвякивали сталкиваясь друг с другом. На изящных ногах красовались тёмно-синие джинсы с прорехами на коленках. Обут он был в любимые белые классические кеды олл стар.

Сперва он решил пойти к Хвану, а там уже и к Минхо. Как же всё таки удобно что они живут рядом. Добравшись до нужного дома он вошёл в подъезд, поднялся на необходимый этаж, позвонил в дверь и принялся ждать. Никто не открывал. Достав телефон из кармана, Ли проверил время: если гаджет не врал, было 10:16 утра, что для Хёнджина беспросветная рань в выходной(будних дней это не касалось, ибо в такое время длиноволосый блондин смиренно сидел на парах и внимал речи преподавателя), поэтому по скромным предположениям австралийца он наверняка отсыпался дома. Нажав на кнопку звонка во второй раз, он услышал за дверью слабое копошение. Через несколько секунд дверь распахнулась и миру(в лице Феликса)предстал сонный и какой-то чересчур мятый Джинни. На нём была только старая растянутая футболка и боксёры-брифы. Не часто Ли доводилось видеть друга таким, наводило на определённые мысли. Поэтому переступая порог он поинтересовался:

—выглядишь затраханным. Только понять не могу, учёбой или очередным любовником?

—с "очередным любовником" пришлось завязать. —отозвался Хван широко зевая, проходя на кухню вслед за Феликсом.

—что так? Тебе же никогда не нравились серьёзные отношения. Обычно ты предпочитал перепихон на одну ночь.

—так оно и было. До недавнего времени. Понимаешь... —он умолк на середине реплики уставившись в проём кухонной двери. Ёнбок проследил за его взглядом и увидел что(или скорее кто)заставил друга прерваться.

В дверях, не решаясь войти, завёрнутый по самый подбородок в тонкое одеяло, стояло лохматое чудо с беличьими щёчками, растрёпанными волосами цвета пшеницы, воззрившись на говоривших круглыми глазами, которые отливали цветом сушёного мускатного ореха в лучах проникающего сквозь незанавешанные окна весеннего солнца.

Ёнбок перевёл удивлённый и обалдевший взгляд с Джисона на Хёнджина и обратно. Происходящее начало понемногу складываться в общую картину, как куски цветного стекла в оконный витраж.

—так... Получается... ВЫ ВСТРЕЧАЕТЕСЬ??? —дошло до австралийца.

—нет, скорее наши отношения можно описать как "туда-обратно, тебе и мне приятно". —спокойно возразил Хан, наконец-то войдя в помещения и садясь на табурет с резными ножками подле самого младшего из собравшихся.

—ЧТО? В СМЫСЛЕ? А ЧЕГО Я ОБ ЭТОМ УЗНАЮ ТОЛЬКО СЕЙЧАС? —Хёнджин действительно выглядел обескураженным. Как это его используют? Обычно именно он был тем кто использует. Ненамеренно конечно, он никогда никому не давал никаких обещаний, честно предупреждая партнёра о единоразовом сексе.

—напомни, когда это мы начали встречаться? Что-то я не помню как ты мне предлагал подобное или я тебе. Меня устраивает интимная близость без обязательств. —Джисон выглядел спокойно, даже расслабленно, и только побелевшие костяшки пальцев крепко сомкнутых рук, свидетельствовали о том, что эти слова Хану даются непросто.

Феликс наконец-то всё понял. То о чём предупреждал австралиец Джисона, что Хван хочет с ним всего лишь "поиграть". Видимо Джи решил поменять их местами в этой игре, ведя и устанавливая правила. Хёнджин не привыкший к подобному развитию событий, не просто повёлся, а кажется влюбился. Ёнбок ещё раз внимательно посмотрел на друга: светлые длинные волосы наползали на возмущённое раскрасневшееся лицо, в глазах плескалась растерянность, смятение, беспокойство и волнение, он выглядел потерянным, но в самой глубине глаз знающий его не один год Ликс сумел разглядеть надежду и какую-то безотрадную нежность, с которой он смотрел на Сони. Так смотрят только на любимого. Неужели Джинни влюбился, а Хан его динамит на серьёзные отношения, предлагая только секс? Уму непостижимо.

—а почему бы вам просто не начать встречаться? —решил подтолкнуть двух идиотов на путь истинный, предложил Ликс.

—чтобы встречаться нужно любить друг друга, а периодическая состыковка на горизонтальных поверхностях таких сложных чувств не требует. —произнёс Джи глядя на пол себе под ноги. При этом он выглядел таким несчастным, было понятно что его это очень беспокоит.

—а кто сказал что я не испытываю к тебе сложных чувств? —слова Хёнджина вырвались прежде чем он успел обдумать то, что намеревался произнести.

От изумления Джисон выпустил края одеяла которые судорожно сжимал в руках всё это время. Он сидел широко распахнув глаза и приоткрыв рот в замешательстве, пока одеяло медленно сползало с его тела, обнажая голые плечи.

На глазах Ёнбоки рождалась новая пара, осознал австралиец. Он видел как Хван подлетает к своему возлюбленному, падая перед ним на колени, берёт изящные ладони с длинными музыкальными пальцами в свои руки и заглядывая в глаза произносит:

—я люблю тебя. Будешь со мной?..

Счастливый Хан готов был разрыдаться. Не разрывая зрительного контакта он делает глубокий вдох пытаясь хоть сколько-то привести себя в норму, и шепчет столь тихо, что некоторые слова приходилось читать по губам:

—я тоже люблю тебя. Очень.

Хёнджин резко поднимается и обнимает Сони утыкаясь тому в макушку. Младший крепко прижимается к его груди, они оба плачут. Даже в глазах Феликса собралась влага от увиденного и услышанного.

—Я ТАК ЗА ВАС РАД! —будто потерпевший заголосил Ликс, смаргивая непрошенную слезу.

Влюблённые оторвались друг от друга поражённо уставившись на Феликса. Казалось они совсем забыли что помимо них в помещении присутствует ещё кто-то. Австралийцу претила мысль о том что сейчас он является третьим лишним, поэтому спешно отрывая задницу от табуретки он заговорил:

—что-то я засиделся, рад был повидаться, звоните, пишите, шлите письма голубями.

—ты же недавно пришёл, оставайся, позавтракаешь с нами! —Хёнджин выглядел искренним, но Ёнбок правда не хотел мешать ему с Джи и их только-только настоящим зародившимся отношениям.

—ребят, я действительно рад за вас как пару. Но мне правда нужно идти, меня ждёт Минхо. —фраза о том что его ждёт хён была ложью, но эта ложь была во благо.

Хёнджин воспринял всё за чистую монету, а вот Джисон заметив что друг несколько лукавит, аккуратно, так чтобы старший не видел, благодарно улыбнулся Феликсу, ведь понимал, младший хочет поскорее оставить их наедине.

—перед тем как уйдёшь, скажи хоть, как ты? Тебя в пятницу не было в универе из-за плохого самочувствия, сейчас тебе уже лучше? —вдруг спросил Хван. 

"Всё-таки Хёнджин настоящий друг, думает не только о себе, но и о близких" мысленно умилился Ли, тронутый тёплым отношением старшего.

—я в полном порядке! —заверил австралиец бодро шагая по направлению к выходу. —в понедельник в университете пересечёмся, готовься, вопросов будет много, я хочу знать как давно ты прикрываясь дополнительными бегал на свиданки с Сони.

—есть сэр! —воскликнул Хван в шутливой манере поднеся вытянутую ладонь ко лбу, на манер того как отдают честь солдаты в армии.

Феликс с Джисоном рассмеялись.