—Феликс, какая встреча. —обнажив белые зубы в ехидной улыбке прошипел Соджун.

Улыбка его была неприятной, как и он сам. При этом он не был таким уж некрасивым, скорее наоборот, но его красота была холодной, даже ледяной, им хотелось любоваться только на приличном расстоянии. Злые глаза Соджуна выдавали в нём гниющую душу.

Феликс разорвал зрительный контакт так и не ответив. Он вперил взгляд в столешницу крепко сжимая челюсти, почувствовав как тошнота подкатывает к горлу. Паническая атака. Сцепив руки в замок до побелевших костяшек, он пытался выровнять дыхание. Сидевший напротив Чанбин внимательно следил за метаморфозами младшего, сразу поняв что нужно брать ситуацию в свои руки. Поднявшись из-за стола, он встал напротив Соджуна прикрывая своим мощным телом Ликси от чужого плотоядного взгляда.

—не думаю что он рад вас видеть. —как можно вежливее произнёс Со. Вежливо получилось с трудом, потому что скукоженный вид австралийского чуда дал Чанбину понять, что эта встреча ему неприятна.

Ким, столь бесцеремонно прерванный, посмотрел на Со с таким удивлением, будто он был ожившей скульптурой:

—вообще-то я не с тобой говорил... Феликс, как изменились твои вкусы на мужчин, фуу. Перекаченный низкорослик, серьёзно? —из-за Чанбина ему не было видно австралийца и Соджун продолжил глядя на Со. —но раз Ли не желает вступать в диалог, займу твоё время, гном. —ехидная улыбка скользнула по его лицу. —он тебе хоть даёт? Или вы застряли на конфетно-букетном периоде, как мы когда-то? Он всё ещё строит из себя приличную монашку и единственное что вы делали, это держались за ручки? Уверен, этот наивный идиот в этом вопросе нисколько не поменялся. Я только зря на него потратил время два года назад, повёлся на милую мордашку и соблазнительный рот, который легко должен был меня принимать, но он даже для этого был "не готов".

 Его свирепая речь лилась словно вышедшая из берегов горная река.

От услышанного Феликс впился ногтями в свои ладони чтобы хоть как-то совладать с охватившими эмоциями.

То что произошло дальше повергло абсолютно всех в шок. Резкий удар заставил Соджуна покачнуться, схватиться за пострадавшее лицо, отступить на шаг и закричать. Спутница всё это время стоявшая подле, резко выпустила его локоть и с ужасом смотрела на Чанбина. Казалось, на Со происходящее не произвело никакого впечатления, поэтому он всё также спокойно поправил рукав своего пиджака, задравшийся до предплечья из-за удара и обернулся к австралийцу, находившемуся, судя по всему, в полуобморочном состоянии. Нежно взяв того за обе руки, замечая на ладонях кровавые раны-полумесяцы от ногтей. Переложив ладошки младшего в одну руку, второй Чанбин достал из внутреннего кармана пиджака носовой платок и аккуратно приложил к ранкам Феликса. Он заглянул ему в глаза и тихо произнёс:

—пойдём Ёнбоки.

Блондин не успел ничего ответить услышав за спиной хёна беснования своего бывшего. Он выглянул из-за плеча Со, глядя как красивое и холодное лицо Соджуна превратилось в звериный оскал. Он прижимал левую ладонь к щеке, из-под пальцев было видно как под глазом наливается огромный синяк. Поведение его было буйным и агрессивным, он громко кричал переходя на визг, тыча свободной рукой в Чанбина:

—да как ты смеешь, недорослик! Ты вообще знаешь кто я?! Беги заказывать гроб и ритуальные услуги, тебе конец!!! —он плевался словами будто ядом, а тонкие черты его лица исказила гримаса ненависти.

—я знаю кто ты. Ты —долбоёб. —развернувшийся Бин спокойно смотрел на бушевавшего. Он заметил что взгляды абсолютно всех находящихся в зале были устремлены на развернувшуюся сцену, а из служебного помещения вышел администратор в сопровождении охраны. Оценив ситуацию и сразу поняв что разбирательств не избежать, он достал из кармана брюк ключи от машины, снова развернулся к Феликсу и вкладывая их тому в руки, прошептал:

—котёнок, подожди меня в машине пожалуйста.

Младший заторможено кивнул. Чанбин провёл его до выхода и открыл перед ним дверь выпуская наружу. Он ободряюще улыбнулся и развернулся возвращаясь в глубь кафе подходя к администратору заведения. Звук захлопнувшейся за хёном двери отрезвил австралийца. Он подошёл к машине, пикнул брелоком сигнализации и нырнул внутрь салона. Его трясло. Мыслей не было. Так он просидел неподвижно, продолжая сжимать в руках платок, не ведая счёту времени, то тех пор, пока не вернулся Бин. Тот уселся рядом и пристально посмотрел на блондина:

—как ты? —голос звучал мягко и участливо.

—я... Мы можем заехать в аптеку? Мне нужно купить таблетки. —отозвался младший выуживая из кармана мятый листок который сегодня утром дала ему медсестра в университете.

Брюнет взял бумажку кладя себе в карман и заводя авто.

Они проехали всего ничего встретив аптеку по правую сторону от проезжей части. Чанбин заглушил мотор, спешно выходя из машины. Он отсутствовал недолго и вернувшись положил Феликсу на колени купленную упаковку успокоительных и полулитровую бутылку минеральной воды. Ли обратил внимание что на коленях хёна оказалась упаковка мокрых антисептических салфеток и какая-то мазь.

—давай свои ручки. —держа одну салфетку наготове, попросил Со.

—не стоит, правда, оно само заживёт. —поняв намерения старшего пролепетал Ёнбок.

—Феликс. Это был не вопрос.

Поняв что спорить бессмысленно, он протянул обе руки ладонями к верху. Чанбин стал аккуратно протирать раны, на которых кровь успела свернуться и засохнуть. Он действовал нежно чтобы не причинить боли. Оттерев всю кровь, он открутил крышечку на мази, выдавил немного и стал бережно втирать в холодные ладошки малыша Ли.

—ты замёрз? У тебя такие холодные руки. —спросил брюнет не прекращая своего занятия.

—они у меня всегда холодные. —отозвался Ликс.

—говорят у людей с холодными руками доброе сердце.

Австралиец слабо улыбнулся.

Закончив втирать мазь, он отпустил его ладони, вытер свои руки салфеткой, поднял с колен младшего бутылку с водой. Откупорив её и достав одну таблетку из упаковки, поднёс ко рту оторопевшего Ли:

—у тебя руки в мази, поэтому открывай ротик, я положу на язык пилюлю.

—а не правильнее было бы мне сперва принять препарат, а затем уже руки мазать? —Феликс негодовал.

—извиняюсь, мой косяк, не подумал. —согласился Со.

—давай уже свою таблетку. —он приоткрыл рот немного высовывая язык. Старший осторожно, не прикасаясь к полости рта положил успокоительное на язык помогая младшему выпить воды.

Пока Чанбин убирал всё за собой, Ёнбок виновато произнёс:

—у тебя не будет проблем из-за произошедшего в кафе?

—это не то о чём тебе следует волноваться. Я всё уладил. 

—хорошо... Можно я отдам тебе деньги за покупки в аптеке чуть-чуть позже? Я сейчас на мели.

—успокойся пожалуйста, мы же друзья. Я что, не могу своему тонсэну купить воды?

—я не хочу чувствовать себя должным.

—ты ничего мне не должен. —отрезал Чанбин.

Они оба замолчали. Тишину нарушил старший:

—прежде чем я отвезу тебя домой, не хочешь поговорить?

Феликс хотел. Даже не так. Он чувствовал что ему жизненно необходимо выговориться, иначе накопившиеся мысли разорвут его изнутри. Он слишком долго хранил всё в себе, считая неправильным делиться негативом. Но сейчас ему было по-настоящему нужно произнести всё вслух. Также он чувствовал что Чанбину можно доверять, хён тот кто поймёт и не осудит. И он заговорил.

—когда я впервые повстречал Ким Соджуна мне было девятнадцать. —слова давались с трудом, поэтому Ликс немного ускорился, дабы снова не замкнуться в себе. —тогда я только окончил школу и был глупым юнцом. Соджун был старше меня на пять лет. Влюблённость вскружила мне голову, так как это были первые серьёзные чувства за всю жизнь. Он был бисексуалом и мы стали встречаться. Виделись часто, всё было мило, дальше поцелуев мы не заходили, но спустя две недели он попросил большего. Я был невинен и отказав ему попросил подождать когда я буду морально готов. Мне думалось что он нормально воспринял отказ, но его поведение по отношению ко мне сильно изменилось. Ким начал выпивать, наши встречи стали редкими. В период очередного раздрая, он стал уговаривать меня на оральный секс. Поскольку до меня начали доноситься слухи о том что мой парень мне изменяет, я отказался делать минет. Я всё ещё был влюблён, но розовые очки постепенно начали спадать с моего лица. Когда же я увидел его в окне ресторана целующимся с какой-то юной особой, я понял что это конец. Решив не устраивать сцены прямо там, я пришёл к нему домой на следующий день и сообщил о разрыве отношений. Это было моей главной ошибкой, так как Соджун был в подпитии, алкоголь добавлял ему уверенности. Сказав что он меня не держит и я могу проваливать на все четыре стороны, но прежде он хочет меня "попробовать". —Феликс прервал свой монолог. Его била мелкая дрожь от воспоминаний. Чанбин нежно взял его ледяные руки в свои крупные и тёплые ладони. Благодарно посмотрев на хёна, Ли продолжил. —ни о каком сексе не могло быть и речи. Так я ему и сказал. От моих слов он рассвирепел пуще прежнего и повалил меня на кровать, пытаясь сорвать с меня одежду. Он хотел взять меня силой и знал что задумку легко воплотить в реальность, ведь наши силы были не равны. Пусть он и не был особо мощным или мускулистым, но Соджун был старше и крупнее меня. Мы оба это понимали и от мысли что мой первый раз будет ТАКИМ меня охватила паника, страх завладел мной, поэтому я стал сопротивляться как мог. Естественно ему это не понравилось и он ударил разбив мне нос. Хлынувшая кровь как эффект неожиданности заставила его остановиться на несколько мгновений, которыми я воспользовался и быстро схватил близстоящую лампу вырывая её из розетки и со всей силой, которая у меня оставалась к тому времени, я опустил её ему на голову. Выскочив из квартиры прямо в чём был, я помчался не разбирая дороги. Быстро продрогнув без куртки и обуви в осенней ночи, я сориентировавшись где нахожусь побрёл к родителям. Увидев меня на пороге дома в одних носках, в порванной одежде, бледного, с окровавленным лицом, трясущегося от рыданий, они сразу же попытались вызвать полицию. Я уговорил их этого не делать. Ночью меня мучали кошмары, поэтому мама всё время сидела около моей постели и успокаивала. Наутро у меня поднялась температура до критической отметки и родители вызвали скорую. Меня госпитализировали с воспалением лёгких и нервным срывом. В больнице я провёл около двух месяцев. Вот и всё собственно. Я никому не рассказывал о случившемся, только родителям. Ты первый после них кто узнал эту историю.

Ликс замолчал глядя на их сплетённые руки.

Выпустив согретые ладони младшего, Бин потянулся к нему трепетно обнимая за плечи укладывая голову австралийца на своей груди, нежно поглаживая его по голове как ребёнка. Феликс слышал как быстро билось сердце хёна. Они посидели так какое-то время. Выпустив его из своих объятий Со заговорил:

—как жаль что я врезал этому придурку всего раз.

—я удивлён уже тем, что ты его ударил. —слабо улыбнулся австралиец на его реплику.

—а как ему не вмазать за все те гнусности которые он произнёс в твой адрес? А что он сделал с тобой до этого? Я жалею лишь об одном — что не убил его в том кафе. —голос Чанбина звучал разгневано. Он всё никак не мог понять как можно было причинить столько боли и страданий этому нежному и хрупкому созданию поцелованному солнцем. Безнравственный и бесчеловечный ублюдок этот Ким Соджун. 

Глаза Ёнбоки распахнулись в немом восхищении:

—хён, ты слишком добр ко мне.

—глупости. Мы же друзья и должны заботиться друг о друге. Ты наверное ужасно устал. Скажи куда тебя отвезти. В общагу?

—нет. Я бы хотел побыть в одиночестве, а в общежитии я делю комнату с одногруппником. Он итак уже на меня подозрительно косится. Если тебя не затруднит, отвези меня домой к родителям, по времени отец ещё на работе, мама дома одна. Она меня поймёт и не станет задавать много вопросов. —младший назвал адрес.

—как скажешь. Только когда тебе будет лучше, напишешь мне или позвонишь, не хочу тебя лишний раз беспокоить своими сообщениями и звонками.

—конечно хён. И спасибо тебе за сегодня.