— Ты за сегодня слишком вымотался, может ляжешь спать? — тихо спросил Том, как бы невзначай поглаживая Торда по спине.

      — Один не пойду, — коротко, но ясно ответил светловолосый, глубоко вздохнув.

      — Спи тут, мне всё равно спать не хочется, послежу за костром первое время, а потом и сам пойду спать, в случае чего, то разбужу, не бойся.

      Возможно, это Торд неправильно понял Тома, а может и Том неправильно донёс задуманную изначально мысль, но, так или иначе, Ларссон тихо лежит головой на коленях Риджуэлла, который, в свою очередь, с лёгким смущением смотрел куда-то перед собой. Тело пробивала мелкая дрожь, ибо черноглазый не привык к такого рода прикосновениям, из-за чего Торду становилось неприятно, так как частые подрагивания колен русоволосого, немного отвлекали от подступившей дрёмы. Ларссон, не выдерживая, прижимает руку к его бедру, несильно сжав, дабы хоть как-то остановить дрожь, но Томас лишь громко сглатывает. К ласкам мы привыкли с детства, но о каком нормальном восприятии идёт речь, когда ты сам не даёшь людям контактировать с собой, оправдывая это тем, что слишком много людей преследуют лишь свои корыстные цели.

      — Тебе холодно что ли? — с лёгким раздражением вопрошает Торд, переворачиваясь на спину, глядя на черноглазого.

      — Да нет, вроде, — тихо говорит Том, едва отводя взгляд в сторону.

      — Тогда почему ты так дрожишь, может мне всё-таки сходить за пледом?

      — Может, потому что, когда я сказал тебе лечь здесь, ты лёг ко мне на колени, а?

      Несколько секунд на Тома, снизу-вверх, непонимающе уставились серые глаза, но потом уши Ларссона покраснели и он убрал голову с колен Риджуэлла, принимая сидячее положение.

      — Извини, — тихо мямлит Торд, смотря вниз, а Риджуэлл лишь смотрит на обладателя медных рожек, отмечая чуть подрагивающие уголки губ.

      — Ничего страшного, — говорит черноглазый, неловко пожав плечами.

«Нужно срочно перевести тему… Всё становится слишком неловким…»

      — Как думаешь, — потирая шею начинает Том, — завтра будет также солнечно, как и сегодня?

      — Я не знаю, погода всегда изменчива, — отвечает Ларссон, смотря куда-то в небо и едва хмуря брови, будто пытаясь заприметить любой разлад в ясном ночном небесном просторе.

      — Кого-то мне это напоминает, — шутливо доносится с уст русоволосого.

      — Сейчас ударю.

      — Да ладно тебе, я же пошутил, — рука Риджуэлла ложится на волосы Торда, начиная трепать мягкие карамельные прядки.

      — Я тоже, — Торд тихо усмехается, расслабленно прикрыв глаза, после чего с чуть приоткрытых губ срывается тяжёлый вздох в ответ на действие со стороны русоволосого.

      Том впал в ступор, быстро одёрнув руку, смотря на то, как Ларссон непонятливо окинул его сонливым взглядом.

      — По-моему, ты на солнце перегрелся, — мямлит Торд.

      — М-может быть… — тараторит в ответ парень.

      Торд вяло улыбнулся и зевнув, облокотился головой на плечо Риджуэлла, который аж невольно вздрогнул.

      — Торд?

      — Дай я немного полежу в тишине.

      — Приятных снов?

      — Ты тоже не засиживайся.

      — Угу.

      Треск костра, плеск воды, и красивое ночное небо. Всё выглядит так необычно, особенно, когда ты был в подобных местах около пяти лет назад. Вода интересно поблескивает на лунном свете–единственном негаснущем источником освещения, завораживая, и ты просто не можешь отвести взгляд от этого чуда.

Нужно чаще обращать внимание на окружающие нас пейзажи, порой это действительно пробуждает в нас хорошие чувства, мысли, да и просто даруют желанное умиротворение.

      Взгляд гитариста скользит к Торду, который мирно спит, лёжа на его плече. С его приоткрытого рта можно услышать какие-то невнятные бормотания, но это как-то не важно. У Риджуэлла это вызывает лишь лёгкую улыбку, но сон всё же незаметно подкрался к нему, вынуждая через силу держать глаза открытыми. Тот, аккуратно склонив голову набок, прикрыл глаза и уже через десять минут эти двое спали. Но как бы Том не старался, он всё-таки продолжил сон, уже положив голову на макушку Торда, который, к слову, был совсем не против, а лишь сильнее прижался к Риджуэллу.