Два года спустя

      — Пришёл позлорадствовать? — посмеялся Хэнк и встал рядом у стены, тоже стараясь не привлекать внимание.

      — Убедиться, что он действительно раздаст их, — ответил Ричард.

      Он не отводил взгляда от алого, как спелый томат, лица Гэвина и того, с какой скоростью он впихивал коллегам приглашения. Ярко-розовые, практически кислотные, с цветком розы, голубями и кучей бантиков — самые безвкусные, какие только согласились сделать под заказ. Только так, омерзительно бесяче, могли выглядеть приглашения на свадьбу Гэвина Рида и Ричарда Фёрста.

      — Не верится, Гэвин чёртов Рид, главный мудак отделения, не просто согласился выйти за тебя замуж, но и лично раздаёт приглашения.

      — Когда-то давно я сказал Коннору, что так и будет, так что я бы не успокоился.

      — Как ты уговорил его взять в руки эту мерзость? — Хэнк покрутил в пальцах своё и скривился. Там даже буковки в его имени были выведены каллиграфическим почерком и украшены сердечками.

      — Он проиграл мне спор и лишился права голоса в выборе дизайна. Видели бы вы, Хэнк, как он побагровел, когда увидел этот розовый кошмар. Не жалею ни единого доллара, потраченного на этот пиздец. О, нас спалили. — Довольно усмехнувшись, Ричард помахал Гэвину, от которого разве что пар не шёл.

      — Он тебя убьёт, — пессимистично заметил Хэнк.

      — Не убьёт, не переживайте. Я знаю, как найти подход к своему будущему мужу. Максимум — выебет.

      — Господи, годы идут, а ты, Ричард, ни капли не изменился, всё такой же язвительный говнюк.

      — Не всем быть покладистыми котятами, как Коннор. Где он, кстати?

      Брат не брал трубку с самого утра, только написал, что уехал по важному делу.

      — Едет с переговоров, уже должен быть рядом. Не везёт ему на этой неделе, третий суицидник. — Хэнк пытался скрыть горечь и волнение, но Ричард успел хорошо его выучить.

      — Спас? — И сам разделял беспокойство, помнил, как тяжело дался брату первый провал, когда молодой парень всё-таки прыгнул с крыши и разбился прямо на глазах собственной матери.

      — Да, но всё равно, ты же знаешь, как ему тяжело. За два года, как перевёлся, он многому научился, но по-прежнему иногда принимает происходящее слишком близко к сердцу. Лучше бы остался работать детективом…

      — Не остался бы, вы знаете. Он пришёл сюда из-за вас, а после того граффити его бы попёрли с работы сразу же, как узнали о вас, а так он успел уйти с чистым личным делом.

      — Ага, зато мне Джефф так мозги просношал, что до сих пор помню, спасибо, что не понизил за отношения с подчинённым.

      — Шоу уже закончилось? — Коннор повис на плече и осмотрел отдел в поисках Гэвина.

      — Почти, но ты успел на кульминацию, Гэвин сейчас пойдёт к капитану.

      — Ты дьявол, Ричард, отправить Рида к Джеффу с подобной дрянью. Пойду спасать, пока тот не сжёг его вместе с приглашением.

      — Не переживай, Хэнк шутит, — шепнул Коннор, ободряя. — А это что? — кивнул на планшет в руках.

      — Я закончил с эскизом, не терпелось показать Гэвину.

      Ричард вылизывал рисунок две недели, прорисовывал мелкие детали, подбирал оттенок красного, чтобы броско смотрелся на коже, расставлял блики и добавлял штрихи.

      — Покажешь? — В ответ Ричи включил экран, на котором распростёр свои крылья чёрный сокол на фоне насыщенных алых полос.

      — Всегда думал, что трэш-полька подойдёт Гэвину лучше всего. — Улыбка наползла на губы, Ричард гордился этим эскизом и надеялся воплотить его в жизнь.

      — Куда хочешь бить?

      — На спине с заходом на плечи.

      — Не слишком ли большая для первой татуировки, думаешь, он согласится?

      — Согласится, я сделаю для этого всё возможное, потому что эскиз идеально ему подходит. Придётся повозиться, работа сложная, но я ни за что не запортачу, если он настолько решит мне довериться. — Погладив уголок экрана, Ричард улыбнулся, представляя, как будет наносить краску на широкую смуглую спину, стирать потёки с покрасневшей кожи, как будет любоваться творением собственных рук на теле любимого человека и позже, когда заживёт, брать его до хрипоты в голосе.

      — Удачи, Рич.

      — Тебе тоже, — ответил и продолжил, поймав на себе непонимающий взгляд. — Сегодня же у вас ужин с Коулом, вы собирались сказать ему правду о ваших отношениях. Хотя я уверен, что пацан и так обо всём догадался. Каждый раз, приходя в гости, он видит там тебя. Конечно же, это совсем не подозрительно, что бывший коллега отца больше года тусуется в его доме.

      — Я понимаю, Коул ведь не дурак, но нам давно стоило откровенно с ним поговорить.

      — И не только с ним, Кон, с Хэнком и Гэвином тоже. Ты же видел новости, да? Элайджа Камски сделал прорыв, ещё два-три года, и по улицам начнут ходить андроиды. Возможно, некоторые из них будут с нашими лицами.

      Противно было даже думать об этом, ведь когда они подписывались под условиями отца, и представить не могли, что Камски действительно добьётся прогресса в своих исследованиях.

      — Ты же знаешь, что мы не можем, договор запрещает.

      — Да насрать на договор! Они должны знать, Кон, и будет гораздо лучше, если правду они услышат от нас, а не из новостей. — Как бы Ричард хотел, чтобы этого разговора никогда не случилось.

      — Хорошо, но только после твоей свадьбы, чтобы у Гэвина не было шансов сбежать от тебя.

      — Не переживай, братец, он слишком сильно любит меня, чтобы сбегать, а я слишком сильно люблю его, чтобы отпускать. Мы справимся. — Ричард посмотрел на Коннора. — Со всем справимся, Коннор. Уж если мы смогли достучаться до сердец двух упрямых полицейских, то и андроидов Камски как-нибудь переживём. Главное, чтобы вместе.