Так вот что скрывают тяжелые полированные двери! Комнаты, стилизованные под кабинет врача, сарай с кипой сена, пыточную камеру, номер мотеля — Джимми открывал двери, демонстрируя интерьеры, в которых можно дать волю фантазии — были пусты. За пятой по счету дверью был школьный класс, с партами и доской. За партой, смиренно сложив руки, сидел парнишка в черной глухой маске, а у доски, вооружившись гибким хлыстом вместо указки, стоял здоровенный мужик в идиотских кожаных шортах и ковбойской шляпе.

Джимми толкнул меня в бок, указывая на кушетку в углу класса.

Ковбой дождался, когда мы усядемся и рявкнул мальчишке:

— Ты снова не выучил то, что я задавал?

— Я не выучил, сэр.

— Ты виноват, ты будешь наказан.

— Да сэр, я виноват, -я вздрогнул, услышав безжизненный голос мальчика.

— Подойди. — Ковбой помахал хлыстом. Мальчик поднялся и прошлепал босыми ногами к доске. Опустился на колени у ног Ковбоя и замер. Никакой одежды, кроме глухой маски, напоминающей шлем и повязок на запястьях и лодыжках, на нем не было.

— Джимми, ему хоть шестнадцать исполнилось?

— Ховард, ты в своем уме? Здесь только совершеннолетние. Мне не нужны проблемы.

Ковбой тронул хлыстом плечо парня, примериваясь, намечая удар:

— Считай до десяти. Вслух.

Хлыст свистнул, прочертил розовую полосу на бледной коже.

— Один, — прошептал мальчик.

— Громче. Иначе не засчитаю.

Удары ложились ровно, как по линейке. Ковбой знал свое дело. Розовые полосы превращали спину саба в ученическую тетрадь, мальчик вздрагивал, сжимал зубы, но проговаривал четко:

— Пять. Шесть. Семь.

После десятого удара Ковбой отбросил хлыст.

— Встань. Подойди к доске. Повернись лицом ко мне.

С углов школьной доски свисали ременные петли. Ковбой продел в них руки саба, закрепил петли на запястьях. Достал из шкафа металлическую полосу с ременными кольцами на концах. Пока он возился в шкафу, я заметил на полках целый арсенал извращенцев-любителей: искусственные члены разных размеров, плети и странные штуки, похожие на лопатки для стейков, только из резины. Ковбой приковал ноги саба к распорке и мальчик стал похож на морскую звезду в черном шлеме с отверстиями для глаз и рта. Маленький розовый член свисал вялой тряпочкой и Ковбою это не понравилось:

— Ты плохо стараешься, — он сгреб хозяйство саба в горсть и оттянул, сжимая, — сегодня ты заслужишь особое наказание. Я недоволен тобой. Ты понял? Ответь мне.

— Я понял, сэр. Особое наказание.

— Ты должен молчать. Стоп-слово отменяется. Я сам решу, когда закончить урок.

Ковбой вернулся к шкафу и достал красную матерчатую коробку. Вынул нечто, напоминающее прищепки для белья, только с металлическими цилиндриками на концах.

— Начнем с малого груза. Он оттянул и защемил розовые соски, прицепил грузики. Парнишка вздрагивал, но молчал. Застонал, когда Ковбой ухватил его за мошонку и стал цеплять грузы к нежной безволосой коже.

— Я приказал молчать. Ты нарушил приказ. За это дополнительное наказание.

Ковбой достал из коробки гладкий фаллоимитатор с длинным шнуром и коробком управления на конце. Мальчишка инстинктивно втянул живот и дернулся в путах.

— Именно. Сегодня без смазки. И плеть. Сорок ударов. Считаю я. Один звук — и я начну сначала.

Я схватил Джимми за плечо:

— Он же его покалечит!

— Ничего страшного, Ховард. В контракте прописана страховка на такие случаи. И медицинское обслуживание в частной клинике. Эти парни знают на что соглашаются. К тому же Ковбой опытный мастер, он контролирует ситуацию. Немного увлекается иногда, но всегда готов компенсировать неприятные последствия.

Ковбой настраивал девайс, щелкал кнопками пульта. Прибор гудел и трясся, мальчишка нервно облизывал губы в ожидании наказания. Я поймал его взгляд и едва не покачнулся от ледяной ярости и ненависти в серых глазах. Он же ненавидит и боится Ковбоя и меня считает таким же чокнутым богатым придурком, которому в кайф его унижение и боль. На мгновение я представил Сэма на его месте и понял, что задушил бы Ковбоя голыми руками прямо тут, пусть даже он в два раза здоровей меня. Я не ханжа, по крайней мере всегда так считал, и к забавам других людей отношусь снисходительно, но… вынести этот ненавидящий взгляд я не смог.

— Я увидел достаточно. Пойдем, обсудим условия.

В коридор я вылетел первым, успев увидеть, как Ковбой раздвигает лапищей ягодицы саба и вставляет фаллоимитатор. Джимми истолковал мой порыв по-своему:

— Что, Ховард, заводит? Ширинку береги.

— Заводит, ты прав. А скажи-ка мне, кого предпочитает Фанни? Мне бы хотелось поработать с тем же мастером.

— Так ты хочешь быть снизу? Ого, Ховард, ты еще больший шалун, чем я ожидал! — Кокс забулькал смехом как откормленный индюк. — Впрочем, я всегда знал, что чем красивее картинка, тем больше чертей сидит внутри. Алан, — Джимми обернулся к помощнику, — отведи мистера Ховарда в мой кабинет и ознакомь его с контрактом. А я еще полюбуюсь. Ковбой сегодня особенно хорош, — Джимми потер пухлой ладошкой пах и фыркнул, — буду смотреть и представлять Грега на месте нижнего. Кстати, Ховард, я давно не практикую тему, но для тебя могу сделать исключение. И даже скидку дам, — Джимми масляно ухмылялся и выпячивал толстые красные губы, — Ты подумай, Грег. Я буду нежен. Поначалу.