Это было хреновой идеей — встретиться с друзьями не в пятницу вечером. И если бы Димка обсудил это с Сашкой, то точно бы знал, что треклятая суббота самый паршивый день для больших тусовок. Но он предпочитал оставаться в неведении и по-прежнему ненавидел звезды.

— Те, кто должен в себе что-то менять ради блага других сидят в тюрьме, Мить. Либо их еще просто не поймали. Ты не серийный маньяк. Все, что ты должен, указано в законодательном кодексе, что нет — в уголовном. Все остальное…

— Я тоже так думал, Сашк, пока она не вытаращилась на меня аки сова и с претензией не выдала: «И как ты можешь без мужика?!» Прозвучало словно призыв к действию. Захотелось пойти и повеситься.

Это была не маленькая встреча трех хороших друзей с вуза, это была огроменная куча глупых однокурсников, которую Митя с трудом переварил. Они адекватно воспринимали его ориентацию, но вот за то, что Димка одинок, категорически его осуждали.

— «Как ты можешь без мужика?» Блин, серьезно? Кого ты слушаешь? Этот человек говорил, что если встретит кого-то получше, то уйдет от мужа не задумываясь. Счастливые люди так не говорят, Мить. Эта баба просто сама не может без мужика. А ты нормальный! Ты даже не меньшинство, — говорила Сашка вовсе не о чужой ориентации. — Просто вам таким сложно друг друга встретить. И ты сам понимаешь почему. Вы же интроверты, а все интроверты — волки. Зато если получится, значит навсегда. У вас самые интересные истории знакомств. Ведь это не интернет, это не клубы. Это то, что обычно называют судьбой. Просто ты никогда не знаешь, когда оно случится.

— Или знаю точно, что не случится никогда, — простонал Митька, расщепляя свое одиночество на плюсы и минусы. Он любил уединение, но как и все просто хотел быть любимым. А второй год без отношений давал о себе знать периодическими депрессняками, и то только потому, что окружающие его люди считали это совершенно неестественным. — Прости, Сашк. Просто забей. Завтра я буду бодрячком.

— Знаю. Но мне важно, какой ты сейчас, Димуль.

— И почему ты не мужик?.. — вздохнул Димка в трубку, любя милую подругу всей своей одинокой душой.

— Уау, да у нас прогресс! За это стоит выпить! — бодро объявила Сашка.

— Прогресс?

— Раньше ты говорил: «Ну почему я не нормальный?» Лучше про соседушку давай рассказывай.

— Было бы че.

— Выходи почаще, Мить.

— Чаще уже некуда. Я выкуриваю по пачке в день. А он вряд ли ходит пешком. В прошлой раз тупо лифт не работал. Предлагаешь мне его оккупировать?

— А что выскочка? Не звонил?

— Я ему в смысле?

— А, точно, — взгрустнула девушка, вспомнив, кто кому впарил номер. Выскочка ей определенно нравился и, если бы это было в ее силах, объяснила бы неразумному, как номера надо стрелять.

— Не думаю, что хочу с ним связываться. Как-то он мне не зашел… Особенно на таком-то контрасте, — понимал Димка в душе, что если бы не контраст, то точно бы напомнил выскочке о своем существовании. Ну а вдруг?

Блондин Сашке нравился меньше, только потому, что Митя был чувствителен к чужой красоте, а с красавчиками у него никогда ничего путного не выходило. Но то, что ему нравится хоть кто-то, было тоже себе большим делом. Поэтому она не отметала никого:

— Воспользуйся лохматым как связующим звеном, если оккупация лифта не твой вариантик.

— Ну нет. Не люблю использовать людей. Жестоко это как-то, — заговорила в Димке совесть.

— Пьяненьким ты мне нравишься больше, Мить, — вспомнила девушка, в какие моменты он ее обычно теряет.

— Намек ясен, но не в этом году, пожалуй, — не давала Димке покоя квартира. Шум по-прежнему сводил его потихонечку с ума.

— Так! С тем, что ты экономишь на еде, я кое-как смирилась. Но чтобы не выжрать!

Митя молчал. С финансами действительно было туго. Эскизы не рисовались, клиенты не искались, желания работать не было, и все его планы пахать все лето шли коту под облезлый хвост.

— Окей, уговорил, Мить. За мой счет.

— Когда?

— Сегодня?

— В понедельник? — намекнул Дима на чужие рабочие будни.

— Пфф… — фыркнула в трубку с тоном «как два пальца об асфальт».

— Дай угадаю, звезды предрекают хороший день для пьянства?

— Ды ты Ванга!

— Тебе хоть?..

***

— Та-дам! — вскинула руку, в которой держала блинный тортик Вика, когда Тима открыл на настойчивый звонок дверь и сверкнул своими до ненормального красными глазищами.

— Только не у меня, — замотал головой Тима отрицательно, отказываясь от незваных и уже давно посланных куда подальше гостей. Если быть точным, в позапрошлую пятницу, когда компания высиживала у Тимы яйца, рассуждая на тему, где бы отпраздновать день рождения Марины, девушки Макса, лучшего друга Тимы так, чтобы нажраться, напиться, а опосля устроить совместную оргию, никуда далеко при этом не выходя. Свободных квартир в распоряжении компании не было, поход в клуб перенесли на неблизкую субботу, а тут вроде как понедельник — надо бы посидеть. Только вот у Тимы аллергия, нежелание видеть чертов тополиный пух и вообще нежелание никого из-за него видеть. Родители Тимы благополучно пропадали на работе и не покажутся до самой ночи, как и бывало обычно в эти тяжелые дни недели. Тима по-любому попадал. По крайней мере, его успокаивало количество новоприбывших. Трое это еще по-божески. А вот ящик пива в ногах Макса и две бутылки вина в его руках Тиму определенно беспокоили.

Тима был жутким чистоплюем, а родительское «нет» лишь удобной отговоркой, помогающей ему блюсти в квартире порядок и не выглядеть при этом последним перед друзьями козлом. Он ненавидел бардак, грязь и иже с ними, выдумывал себе аллергию на все, и страдал лишь в июне из-за тополей и пуха.

В отличие от Тимы Макс был жуткой свиньей. А еще озабоченным. Если у Тимы кроме мыслей о сексе, тусовках, девушках и чистоте были мысли об учебе, работе, семье и будущем, то у Макса вместо серого вещества варились сплошные, разбавленные приличной дозой протеина, сперматозоиды. При этом сказать, что Макс был дико тупым, пожалуй, будет неправильным. Порою парень извергал из себя нечто неординарное о своих взглядах на политику, религию, глобальных мировых проблемах и повергал окружающих своей подкованностью в этих вопросах в шок. Вот только Максу на эти темы говорить было не интересно. Тема секса занимала все его сознание. Больше чем говорить о сексе он любил только им заниматься.

Марина благодаря Максу и его нелюбви к монотонности существования оказалась феноменом, ибо с ней парень встречался уже целых два месяца, что для Макса явление аномальное. А все благодаря другу (а может, и по вине того), ибо Марина бала лучшей подругой Вики, девушки Тимы, с которой Тима существовал в отношениях четыре года и разрывать их пока не собирался.

Ну, и Вика — идеальная девушка идеального парня, которую этот парень любил, уважал, но сейчас не постеснялся скромно послать вместе с остальными куда подальше, ибо они договаривались насчет «никаких давай у тебя» еще неделю назад.

— Марина, с днем рождения, но нет. Прости. Я знаю, я козел.

— Блять, Тима, мы же все организовали. Нас только трое. Посидим, поедим и уйдем. Ты даже не вспомнишь, что мы здесь были. Твои ничего не заметят. Ну, давай же… — подпер Макс всем боком дверь, пытаясь протиснуться в проем, который собой перегородил друг.

— Да, еще выбьешь мне окно, разведешь пожар, снесешь люстру.

— Нет, этого я делать не буду, хотя бы потому, что уже делал.

— Иди на хер, Макс.

— Вика, поговори со своим молодым человеком, пожалуйста.

— Тимочка… — подала голос Вика.

— Вик, мы же обсуждали.

— Девушка, вы умеете вести переговоры? — сделал Макс серьезное лицо. — Тим, если впустишь, Вика сделает то, что ты так всегда хотел! В постели… — сказал наобум и, видимо, попал в яблочко.

— Мм? — ухмыльнулся Тима, подняв бровь и переведя вопросительный взгляд на Вику, сделав вид, что Макс попал в яблочко.

— Не-е-е-ет, — замотала Вика головой, даже не думая о постели. Вернее, ей не понравился сам факт глупого торга.

— Опа, и что же это? — Макс был заинтригован. Тема дня рождения его уже не интересовала. — Почему я не в курсе?

— Сказала «нет», — пожал Тима плечами, мол, ничего не поделаешь.

— Окей, Тима я сам сделаю то, что ты хочешь в постели, только впусти нас, — поднажал на дверь и снова остался снаружи. Сменил тактику: — Ладно, окей, а если так: я сам сделаю то, что ты хочешь, если ты нас не впустишь?

Тима устало потер лоб пальцами, представив страшную картину, совсем этого не хотя. Открыл рот с намерением перейти на язык, который Макс точно понимает, и сорвано икнул, когда его ноги раздвинул чужой нос.

Из-под арки длинных конечностей появилась черная пушистая впечатляющих размеров собачья морда, следом бесконечно длинное туловище и изогнутый волосатый покачивающийся хвост.

— Кокс, блин, — сменил Тима объект своего негодования и получил в ответ грозный утробный нечеловеческий рык.

***

С трудом захлопнув пасть вечно воняющего тухлятинкой мусоропровода, Митя выглянул на тучное небо за грязным окном. Попытался распознать в подъезде приятный запах табачного дыма, дабы угоститься сигареткой хотя бы на время намечающегося дождя и с грустью понял, прогулки до магазина ему сегодня не избежать. А после невольно задержал дыхание. Черное лохматое отдаленно напоминающее гризли нечто стекло откуда-то сверху, свернуло на площадку тринадцатого, пощекотало голые коленки Мити, протиснувшись между его невнушительной толщины ног и беспрепятственно вошло в незакрытый Митей тамбур.

Митя охренел. Поспешил удостовериться, что пришелец не ошибется дверью и увидел мелькнувший в проеме его квартиры хвост.

— Не понял, — тряхнул Митя головой в недоумении и обернулся на возникший за спиной топот.

— Ну Ко-о-кс, — протянул Тима над Митиным виском и, стесняясь переступать порог не своего тамбура, не постеснялся обхватить Димкины плечи, когда почувствовал напор сзади и ускользающее от него равновесие.

— Ваш? — подал голос Митя, тая в руках блондина ванильным мороженным.

— Ага… Привет, Мить, — очнулся Тима и, отпихнув локтем навалившегося на него Макса, убрал ладони с острых плеч. 

— Тогда вперед, — мотнул Дима головой в сторону распахнутой двери своего жилища, давая блондину добро на его туда проникновение. Еще бы он это добро ему не дал…

Тима прочистил в кулак горло, словно собирается вести переговоры не с собакой, а с террористом. Прошел в чужую квартиру неуверенным шагом и, предварительно разувшись, проследовал на кухню искать с собакой общий язык. Та забралась под стеклянный пыльный стол и, не желая покидать свое убежище, показала хозяину зубы. 

Пока девчонки хихикали в подъезде, Тима пытался не лишиться руки, а Митя не рисковал переступать порог собственной хаты, Макс, облокотившись на дверной косяк, стоя напротив хозяина пустой светлой, располагающей к посиделкам, квартиры, с интересом обводил взглядом ее нутро.

— Один живешь? — приметил Макс только одну пару кед, делая поспешные, но правильные выводы.

— Мм, — неопределенно промычал Митя, пока не понимая, к чему ведет этот с рельефными красивыми руками симпатичный хлыщ.

Макс поднял уголок рта, посмотрел на не желающего покидать квартиру Кокса и, улыбнувшись незнакомцу как-то натянуто, вскинул в воздух руку с бутылкой вина:

— У вас наша собака. У нас вино и тортики. Давайте дружить? А?.. Тим, это же собака, верно?